Маат

Вокруг стояла абсолютная тишина, очаровывающая всех вокруг. Кастиэль быстро моргнул, луч света не позволял увидеть храм целиком: тот даже не доходил до наоса*. Но он мог видеть колонны, уходящие в глубину храма, первая зала была очень просторной, и тут нужно было бы разместить лампу, чтобы тщательно все изучить. Отсюда была видна и вторая комната, стены которой были увешаны прекрасными полотнами: они, казалось, были в прекрасном состоянии, и, погребенные под слоями песка, сохранили свою античную красоту. Если все в храме было таким, тогда сейчас они находились в самом невероятном месте во всем Египте. - Мы пройдем внутрь, Кас, или ты продолжишь восхищаться отсюда? Он взглянул на улыбающегося ему Дина. Тот отпустил его руку и мягко подтолкнул в спину – и это был тот толчок, необходимый для восстановления душевного равновесия. - Гейб, я надеюсь, ты продолжишь снимать. Азиз, нам нужно больше света. Сейчас я зайду, потом мы переместим первый проектор для лучшей видимости. Второй разместим во второй комнате. Хорошо? Не дожидаясь ответа, он пересек порог храма. Воздух внутри все еще был затхлый. Он зажал нос, проверяя ногой, надежен ли пол, и сделал знак, чтобы лампу приблизили. Габриэль приблизился с телефоном в руке, с его лица не сходила по-детски счастливая улыбка. - Азиз ушел за снаряжением. Сможем ли мы повернуть проектор, чтобы пока полюбоваться стенами? - Кастиэль, - вмешался Бальтазар, - думаю, сегодня твое имя вошло в историю. - Мои поздравления, профессор, - улыбалась Анна. - Еще рано для поздравлений, впереди у нас много работы. Сделаем так, как предложил Габриэль, это удобнее, чем изучать все с помощью фонариков. Готовы? Начнем слева. Один из египтян подхватил проектор, легко повернув проектор в указанном направлении. Открывшееся взору казалось волшебством. Масштабные сцены, яркие краски. Это были зарисовки их, египтян, ежедневной жизни того времени: работа в полях, подношения в храм, широкой бурой лентой раскинувшийся Нил. Каждая работа была выполнена скрупулезно, отвечая живописным традициям эпохи каждой линией, пропорциями, цветом. Оттенки, переплетаясь, не только скрывали в себе некий смысл, но и, казалось, служили какому-то высшему искусству: взгляд, касаясь их, отдыхал и радовался. Щедрой рекой разливались по картинам охра и желтые цвета, а поверх спелыми гроздьями винограда рассыпались синий и зеленый, выделяя детали, создавая контрасты. Живописцы создали нечто воистину уникальное. Кастиэль с жадностью смотрел на каждую открываемую картину, желая сохранить в памяти. Когда обход комнаты был закончен, он ушел восхищаться пилонами*. Камень был весь иссечен иероглифами – один только их перевод уже представлял собой монументальную работу. Нужно было сфотографировать каждую часть в деталях, перенести все символы на бумагу. Здесь потребуется помощь многих опытных археологов и, теперь Кастиэль в этом не сомневался, те с радостью будут готовы прийти и протянуть руку помощи, убеждая, что с самого начала верили в этот проект. - Габриэль, ты все снимаешь? - Да, но сомневаюсь, что у нас получиться работать и снимать одновременно. - Ничего, оставим время для съемок после того, как все изучим. - Сейчас, когда храм открыт, собираешься ли ты увеличивать команду Бенни? - Это зависит от того, что мы найдем. На данный момент, я сомневаюсь, что воры захотят поживиться куском стены. - Я считал, что в храмах часто хранят всякие драгоценности, - подал голос Дин. - Это правда, но, в основном, они все были растасканы мародерами. Если мы найдем какие-то обломки, нам уже повезет. - Да, потому что найти такой храм, как этот, это не просто везение. Я знаю тех, кто душу продал бы за подобное открытие… - Протянул Бальтазар. - Кто тебе сказал, что он этого не сделал, а, Балти? - Ты прав, Габриэль, это объяснило бы, почему у него такой дерьмовый характер… - Вас не смущает, что вы говорите обо мне в моем присутствии? – поинтересовался Кастиэль. - Да, вернемся к работе. Профессор, я хотела бы начать фотографировать, если вы мне позволите. - Подхалимничаешь, Анна, - съехидничал Габриэль. - Мне нужно писать мой диплом, - возмутилась девушка. - Да ты не волнуйся, теперь тебе только стоит сказать, что ты была с нами, и уже не надо ничего писать, - веселился Габриэль. - Не подкидывай ей плохие идеи, Гэйб. Идите за фотоаппаратом, Анна. Азиз должен скоро прийти, вы продолжите изучение с нами, а потом сделаете снимки. Она быстро ушла в направлении лагеря. Другие же с нетерпением ждали возвращения египтянина, волнение, пришедшее поначалу, уже прошло, и его место заняло детское возбуждение, захваченное идее изучить это место. - Может быть, пока воспользуемся карманными фонариками, нет? – предложил Дин. - Подождем еще немного, он должен скоро прийти… И действительно, спустя пару мгновений появился Азиз в окружении людей, которые несли новый проектор. - Я сделал все возможное, сахиди, но у нас возникли проблемы с подключением. - Хорошо, поставим его у входа во вторую комнату. Надеюсь, этого освещения будет достаточно, иначе нам придется закончить с фонариками. - В египетских храмах всегда так темно? Их же как-то освещали во время работы священников? - спросил Дин. Кастиэль взял карманный фонарик и осветил им по очереди все плоскости, вопрос, заданный дипломатом, казался настолько очевидным, что он не понимал, как еще сам об этом не задумался. Для архитектуры той эпохи характерно было естественное освещение, но в таком случае, песок здесь заполнил бы все помещения. Значит, должны быть какие-то дополнительные источники освещения. Наконец, он поднял взгляд на потолок и на мгновение был ошеломлен. - Это невозможно, - прошептал он, а после добавил чуть окрепшим голосом, - осветите стены. Первый прожектор тут же был направлен на указанное место. - Что это? – спросил Дин. - Песок… Но, по нормальному, он должен высыпаться через отверстия… - Вероятно, он уплотнен, это мешает ему, - объяснил француз. - Да, для того, чтобы не падал вниз. Очень логично, Балти, - хмыкнул Гейб. - Если у тебя есть другие варианты, я весь во внимании, - возмутился Бальтазар. - Скажите, разве это не опасно? - Оно продержалось тысячелетия, Дин-о. - Да, но тем временем на поверхности люди ради развлечения раскапывали землю… - Ох… - Кас, что ты думаешь об этом? - Мы продолжим. Но с минимально возможным количеством людей. - Другими словами? - Азиз закончил с расстановкой ламп, я зажгу их и продолжу один. А вы, ребята, постарайтесь там наверху не сильно прыгать, а то вы рискуете меня убить. - Если ты считаешь, что я позволю моему ангелу одному рисковать жизнью, то ты глубоко ошибаешься. Я остаюсь с тобой. - И я тоже, мне нужно снимать. - Оу… Я собирался по-тихому уйти, но так я рискую прослыть трусом, так что… - Нет, нет, нет. Это слишком рискованно, - возразил Кастиэль Бальтазару. - Так ты выдвигаешься с нами? – поинтересовался Дин. - … - Замечательно, режиссер пойдет вперед, чтобы снимать. - Дин, я не думал, что ты настолько меня ненавидишь, что желаешь мне смерти, - Габриэль с укором посмотрел на дипломата. - То было до того, как я увидел счета за воду! Выдвигаемся.