ВМЖ: жизнь за кадром.

      Владыка подземного мира сидел в тронном зале, прикрыв веки и погрузившись в раздумья. Минувший разговор с автором прошел совсем не как предполагался. Он даже не мог понять, что его разозлило больше. Обнаруженное изображение полуобнаженного Аполлона на заставке ее смартфона или же сама Миссэль, которая дернулась от него как от проказы, едва открыв глаза, буркнув при этом, что будить авторов посередине ночи чревато яойными фанфиками. Конечно, она тут же пожалела о вырвавшихся словах. И расползающийся по щекам румянец и последующий мягкий тон снисходительно можно было бы принять за извинения. Но поклонение другому божеству! И еще кому? Живому воплощению ненавистного солнечного света! Этот раздражающий дерзкий мальчишка!       Аид нахмурился. По умолчанию и Миссэль и Марина были внесены в список его собственности. И обе одинаково вольно или невольно выказывали свое неповиновение, отвергали его. За неуважение к богам смертные расплачиваются в аду. И любой другой уже бы расстался с жизнью и отбывал наказание. Но автора нельзя тронуть, пока пишется история, а Марину защищает автор. В конце разговора Миссэль практически отчитала его:       — Вам уже не одно тысячелетие, Вы взрослый и опытный мужчина, а Мари - ранимое несмышленое дитя. Ее проступки - от незнания, — она старалась говорить мягко, но в голосе проскальзывали нотки усталости и нетерпения.       —И вам давно пора обоим спокойно поговорить и прийти к какому-то решению, а не ходить и жаловаться друг на друга.       — За подобные проступки горят в аду. Она невоспитанная…       – Вот и займитесь ее воспитанием!       Аид открыл глаза, возвращаясь в настоящее и прерывая поток воспоминаний. Воспитание, значит.       — Пандора!       Девушка явилась почти сразу и, склонив голову, присела в глубоком реверансе:       — Владыка Аид, вы звали меня?       — Да. Расскажи мне, как воспитывают человеческих детей.       Когда поздно вечером двери зала резко распахнулись, и на пороге появилась Марина, он подумал, что ему показалось. Аид внимательно следил, как летящей походкой та дошла до трона и остановилась у подножия, прямо-таки лучась от радости. Если она пришла испытывать его терпение, то он не уверен, что сегодня оно выдержит.       — Я пришла, — сипло прошептала Мари, при этом густо покраснев и опустила глаза, но через несколько секунд, видимо, справившись с эмоциями, уверенно вскинула голову.       «Что за странное поведение? И ее внешний вид?»       Полупрозрачное длинное платье в греческом стиле подчеркивало изящность и хрупкость его обладательницы. Глубокий вырез почти до самого бедра открывал вид на стройные ноги, овитые до колена узором из тонких золотистых ремешков босоножек на высокой шпильке. И цвет ткани дерзкий, кроваво красный. Аид никогда не смотрел на нее как на девушку, но сейчас невозможно было не признать, что для смертной, она выглядела весьма эффектно и привлекательно.       — Оу, неужели сама Марина почтила меня своим присутствием?       — Добрый вечер, мой прекрасный владыка Аид.       «Мой? Прекрасный? Владыка?»       Слова вонзились в сознание и зазвенели в голове. Очнувшись от удивления, Аид нахмурился.       «Этот вид, этот тон… Она что издевается?!»       Слетев с трона, он взял ее за подбородок, заставляя смотреть в глаза и настраиваясь на ее эмоции. Смущение, легкая нервозность и радость от предвкушения чего-то волнующего и очень желанного.       «Опять напилась?»       Мужчина приблизился еще больше, ожидая учуять алкогольные ароматы, но в этот момент девушка прикрыла глаза, и его обдало ее сильной эмоциональной волной, такой горячей, что жар, казалось, ощутился на коже. Страх и страсть вперемешку. Как интересно. Аид отстранился, усмехаясь и размышляя, как бы получше распорядится столь неожиданным подарком, обойдя ограничения и запреты Миссэль. Но Марина невольно сама подала идею и тут же на нее согласилась.       Аид вернулся на трон и теперь наблюдал, как его жертва неуверенно перешагнула ступеньку и замерла. На лице отобразилась внутренняя борьба страха, стыда и отчаянного любопытства. И, правда, как ребенок.       — Подойди. Я не люблю повторять.       Девушка послушалась и, опустив глаза, встала рядом.       — Нужно особое приглашение?       Покраснев, она покорно села к нему на колени. Ее эмоции так легко читались сейчас. Симпатия и желание чувствовать, разогретые интересом постепенно уступали место смущению, неуверенности и сомнениям. Но больше всего в этом бурлящем коктейле нравился с каждой секундой преобладающий и поглощающий все страх. Аид обхватил Мари за талию, свободной рукой откинул ее волосы за спину и стал медленно стягивать тонкую золотистую бретель платья с плеча. Одну. Потом другую. Легкая ткань упала вниз, обнажив верхнюю часть грудей. Марина стыдливо прикрылась руками и натянула спавший лиф обратно.       — Я…— робко начала она.       — Передумала? – слова сочились ядовитой иронией, – поздно для сожалений. Я не позволю тебе сбежать.       Он убрал ее руки от груди. Провел кончиками пальцев по щеке, чуть задержавшись на нижней губе, и спустился вниз по подбородку к шее, обхватывая и сдавливая, и ощутил приятную вибрацию учащенного пульса, как если бы сжимал само сердце. А если сжать чуть сильнее, то послышится хруст ломающихся позвонков. Но сегодня это не входило в планы. Он отпустил горло и запустил пальцы в длинные шелковистые волосы девушки. Сжав их на затылке, притянул к себе, заставляя запрокинуть голову, и провел губами по шее, вдыхая ее аромат и чувствуя, как Мари цепенеет от ужаса. Сейчас она даже пахла страхом. До чего же приятный запах. Кончиками пальцев обрисовав ключицы, Аид потянул вниз лиф платья, обнажая грудь. Марина отчаянно краснела, дрожала, но не сопротивлялась, да и не смогла бы. Его аура силы сдавливала ее как тиски, даже пошевелиться было невозможно. Он провел рукой по контуру мягких округлостей, положил руку на девичье колено и посмотрел в глаза своей жертве. А затем медленно повел ладонь вдоль внутренней стороны ее бедра, поглаживая и лаская обнаженную кожу и внимательно наблюдая за реакцией. Ах, какая буря эмоций! От стыда до желания убийства!       — Аид! — предупреждающе вскрикнула Мари, когда он стал оттягивать черное кружево ее трусиков, но в голосе все же прорезались нотки мольбы.       — Боги всегда выполняют свои обещания. Ты получишь то, зачем пришла, моя глупая маленькая смертная. Даже если этого не хочешь.       И, усмехнувшись, владыка перевернул девушку на живот, задирая подол ее платья.       Аид редко снисходил до личного наказания грешников. И, изначально, идея показалась ему недостаточно хороша, но сейчас, слушая мольбы в вперемешку с проклятиями, брыкающейся и постанывающей на его коленях девчонки, владыка признал, что ошибался. Кто бы мог подумать, что простая порка может принести столько удовольствия! Наблюдая, как багровые полосы от ударов розги расползаются по нежной девичьей коже, он получал почти эстетическое наслаждение. Конечно, они исчезнут через пару дней, но вот ее самолюбие будет заживать еще очень долго.       Он бил аккуратно, внимательно наблюдая за состоянием девушки, рассчитывая силу удара, скорость и резкость, следя, чтобы новая боль не перекрыла старую и давая ей возможность в полной мере прочувствовать каждый взмах розги. Когда Мари перестала сопротивляться и затихла, Аид остановился. Осознав, что ее больше не удерживают, та сползла с колен мужчины, поправила платье, подобрала разорванные им кружевные трусики и молча направилась к выходу, даже не посмотрев в сторону своего мучителя. Но у дверей все-таки не выдержала и обернулась, поднимая глаза. Аид довольно улыбнулся: какое замечательное выражение лица.       — Ах! Если бы взгляды могли убивать. Но, к несчастью, я бессмертен, — в сочувствующем тоне чувствовалась явная издевка.       — Ты…ты извращенец! Я все Миссэль расскажу!       Запинаясь и закусывая губу, чтобы не расплакаться от обиды и унижения, она все еще пыталась ему перечить. Как загнанный в угол маленький дикий зверек, фырчит и царапается, не желаю признавать свою слабость и поражения. Какая забавная! Но ее проигрыш так очевиден, стоит только посмотреть на это растерянное, оскорбленное лицо. Глупая смертная. Пришла искать любви у владыки смерти. Не выдержав, он рассмеялся.       Вздрогнув как от пощечины, Марина побледнела и выбежала прочь, хлопнув дверьми так, что, казалось, содрогнулся весь замок. И откуда столько силы в таком хрупком теле. Аид усмехнулся, а затем помрачнел, вспомнив фото Аполлона на заставке смартфона. Пожалуй, он проявит мудрость и великодушие, о котором Миссэль не упускает случая ему напомнить, и простит ей это богохульство.       — Гипноз! — уголки губ лукаво потянулись вверх, когда бог сна явился на призыв.       Простит. После ее полного и искреннего раскаяния.