Без вести

      Привстав с насиженного места, девушка ещё долгое время всматривалась в силуэт, стоявший неподалеку от них. Атмосфера, витавшая в комнате, заметно помрачнела, становилось всё труднее и труднее дышать; Из приоткрытого окна дул прохладный ветерок, заставляя Люси неприятно вздрагивать каждый раз, когда поток воздуха касался её бледной кожи, пробирая до заметных и чувственных мурашек. На самом деле, становилось поистине жутко. Всё в один момент стало каким-то мрачным, отталкивающим из-за собственной ауры. Заклинательница то и дело ловила себя на мысли, что она в большой, просто-напросто в большой опасности. Краем глаза посматривала на спящего Драгнила, до крови закусив нижнюю губу. С каждой секундой страх становился всё сильнее и сильнее. Ладони уже успели вспотеть от перекатывающихся эмоций и нагнетающей атмосферы. Эта зловещая тишина отпугивала, в воздухе витала опасность, животная опасность.       Первый шаг незнакомца был подобен смертному приговору для волшебницы, чьи карие глаза уже успели наполниться слезами. Мысли, подобно клубку, разрывали голову своей абсурдностью. Акнология приостановился, всматриваясь в такие знакомые черты: карие, пропитанные какой-то усталостью и обреченностью, глаза, светлая челка, аккуратно уложенная набок, потрескавшиеся из-за долгих переживаний губы, фигура, напоминавшая песочные часы. В голове вновь появился давно заученный наизусть образ бывшей знакомой, заставивший сердце дракона непроизвольно екнуть. Появилась толика надежды на то, что она всё-таки жива. На то, что эта девушка — и есть Анна, некогда без вести пропавшая. — Кто ты и что тебе нужно? — в голосе девушки читалось полноценное отчаяние. Голос не был таким твердым и уравновешенным, как хотелось бы самой Люси. Хартфилия хотела показать себя с более храброй стороны, хотела показать, что даже в этой ситуации она может сохранять спокойный и трезвый облик, но у неё все-таки не получилось совладать с собственными эмоциями, в который раз.       Акнология проигнорировал поставленный вопрос, краем глаз смотря то на испуганную заклинательницу духов, то на лежащего паренька. Нацу Драгнил, парень, который смог частично помешать его планам, сейчас выглядел довольно-таки жалко, тем самым заставляя существо через силу усмехнуться. Действительно жалкая картина. Дракон пришел, чтоб уничтожить каждого наследника этой жалкой и довольно-таки мерзкой магии. Мужчина считал, что никто из людей не достоин её, считал, что эта магия может принести огромнейший вред, если попадет «не в те руки». А вообще, он просто-напросто ненавидел её всем своим телом и внутренностями. Акнология пришел, чтоб забрать очередного жалкого мальчишку, в чьих жилах течет драконья кровь… Но почему он до сих пор не сделал этого? Подойдя вплотную к девушке, мужчина ещё долгое время всматривался в знакомые черты лица. Глаза девушки непроизвольно расширились, а рот приоткрылся в изумлении. По щекам стекали слезы. — Акнология… — она была прижата к стене. Сильные пальцы единственной руки смыкались на тонкой девичьей шее, чувствуя под собой пульсирующие вены, бьющийся в диком танце пульс. Мужчина не собирался отпускать волшебницу, вдыхая приятный персиковый аромат тела волшебницы. А потом, он всё-таки отпустил её, зарываясь пальцами в непослушные пряди. — Анна? — кожу шеи опалило жарким дыханием. Надежда сковала разум. Заклинательница, всхлипнув, поспешно замотала головой. Мысли вновь спутались, образуя непонятный клубок. Девушка и вовсе закрыла глаза, не желая видеть перед собой это существо, способное одним махом погубить, забрать тысячу жизней.       Сердце непроизвольно забилось о ребра; Акнология не помнил, как отпустил хрупкую шею, как оттолкнул заклинательницу от себя, как оставил мальчишку в безопасности, как вообще смог поспешно вылететь через окно, оставляя после себя лишь разбитые осколки на полу. В голове пульсировали воспоминания, разрывающие сердце. Мужчина и вовсе не понимал, куда он летел, зачем он это сделал, и, пожалуй, самое главное — вернется ли он за этим убийцей драконов вообще. Голова раскалывалась на части, безумно. Пожалуй, вся округа услышала этот отчаянный, наполненный болью и очередной неудачей, рев дракона, несчастного и уставшего дракона.       Надежда растворилась в отдаленных клеточках разума, оставляя после себя неприятное послевкусие, горькость и апатичность в мыслях. Как оказалось, эта девушка — не Анна.