***
В Версале собрался весь бомонд в лице парижских дворян. Дамы, по традиции, запаздывали, чтобы как можно больше народу ослепить своим великолепием. Мужчины, тоже по традиции, обсуждали женщин, точнее, мадемуазель Оскар, и заранее поздравляли капитана Жероде. В самом деле, эта свадьба могла быть выгодной для любого военного и не только. Родство с генералом, имеющим немалое состояние, жена, находящаяся в близких, даже, (если верить показаниям опальной графини Валуа-Деламотт), слишком близких отношениях с королевой, и множество других приятных вещей. Открылись двери бального зала. - Бригадир Оскар Франсуа де Жарже! - Разнесся по залу голос мажордома. Разговоры мгновенно стихли. Глаза присутствующих повернулись к дверям. Мозги заработали, рисуя картины прелестной женщины, одетой в шикарное платье по последней моде и с высокой причёской, украшенной, как минимум, туазом жемчужных нитей. Ожидания оправдались. Бригадир де Жарже выглядела, как всегда, великолепно. Всё что должно блестеть – блестело. Всё что должно сверкать – сверкало. Голубой мундир, белые штаны, сапоги на высоких каблуках. Чуть более высоких, чем позволяет устав. Фигура, которой могла позавидовать Артемида и роскошная грива золотых волос, спадающая ниже плеч. Парадная форма бригадира гвардии всегда необыкновенно шла мадемуазель Оскар. - Я вижу, тут нет ни одной дамы? – сказала она вопросительным тоном. – Странно. Должно быть, я ошиблась балом. Прошу меня извинить, господа. Обозначив поклон лёгким движением, она развернулась и вышла. Все сочувственно посмотрели на Жероде. Он покраснел, затем извинился, сказался больным и покинул бальный зал вслед за, теперь уже бывшей, невестой. Граф Ферзен, несостоявшийся любовник королевы, задумался. Ведь сейчас, когда мадемуазель Оскар свободна, он тоже может претендовать на ей руку, учитывая несколько… гхм… моментов из прошлого. Тогда он может остаться во Франции, стать, наконец-то любовником королевы. Обладать двумя самыми красивыми женщинами Парижа, чёрт возьми! Тем временем зал наполнялся особами женского пола. Все они были страшно заинтригованы тем, что должно было произойти. И соответственно, разочарованы тем, что произошло. Шёпотки и слухи разносились по залу, как комары. Последними в зал вошли Людовик Шестнадцатый и Мария-Антуанетта. Воротник бального платья чудесно оттенял её лебединую шею, а брильянты отлично шли к её огромным голубым глазам. Высокая причёска поражала взгляды присутствующих. По правилам, принятым в Версале, нижестоящая дама не смеет первой заговаривать с вышестоящей, поэтому её величество по очереди заговаривала с каждой из дам, чтобы дать им возможность общаться с нею. При этом не пропускала ни одну, так что участь несчастной Дюбарри не ожидала никого. - О, мадам Полиньяк! Рада вас видеть. Как ваша очаровательная дочь Розали? - Благодарю, ваше величество, - ответила Полиньяк, приседая в образцовом реверансе. – Розали в полном порядке, чего не скажешь о той, кто её нашла. Я говорю о мадемуазель Оскар. - Да, наша звезда, ради которой мы здесь собрались. Где она? Я хочу её видеть в том платье, что приличествует её полу. - Она… Ваше величество, может быть, граф Ферзен вам объяснит? - Граф Ферзен! Боже мой! Он здесь! Где? – Королева бросила взгляд по сторонам. - К вашим услугам, ваше величество, - сказал Ферзен, склонившись перед ней в изящном поклоне. - Ферзен! Как я рада вас видеть! Но где наша очаровательная мадемуазель Оскар? - Это довольно трудно объяснить, ваше величество. Она пришла сюда в числе самых первых, но почему-то покинула нас. - Покинула нас! Но почему? - Прошу прощения, но я так и не понял. - А что она сказала? И как была одета? - Сказала, что ей скучно без дам, по крайней мере, я так понял. Я немного не расслышал. А была одета в парадную форму гвардии. - Вот как… - разочарованно произнесла Мария-Антуанетта. – Не скажу, что это слишком вежливо с её стороны, но не будем строго судить. Раз у нас нет больше повода для танцев, значит, будем танцевать без повода. Не так ли, ваше величество? – добавила она, обращаясь к Людовику. - Разумеется, ваше величество, - ответил король. – Вашу руку. И король с королевой, как и положено, открыли бал.***
Солдаты корпуса Б отдыхали в казарме. Кто-то готовился к наряду, кто-то чинил обмундирование, кто-то превесело сидел за столом. - А всё-таки наш командир лучше всех! – Сказал Алан, стукнув кружкой по столу. – И чёрт меня подери, если я не проткну каждого, кто с этим поспорит! - А то! – Поддержал его Лассаль. – С ней хоть к чёрту в пекло не страшно! Жаль только, что она скоро уйдёт от нас. - Как уйдёт? – Удивлённо спросил Бернар. – Не может быть! Гвардейский корпус Б, если убрать из него Оскар, да он просто осиротеет! - Ходят слухи, что она выходит замуж за капитана Жероде. А это тот ещё петушок! Про него много чего интересного рассказывают, и если он не обрюхатит нашего командира в первую же неделю… - начал Лассаль. - А ну, повтори, что ты сказал! – Аллан придвинулся к Лассалю, сжав кулак. - Да успокойся ты, - ответил Лассаль. – Разве я сказал что-то обидное про командира? В конце-концов, она красавица! - Хм, верно. – разжал кулак. – Ты прав, хотя сказанное тобой и звучит странно. Но неужели мы можем её потерять? Где Андре? - Я тут. – Сказал Андре Грандье, скромно сидящий на койке и точивший шпагу. – Что хотел? - Андре, ты вроде как близко знаком с командиром. Что, она правда выходит замуж? - Не совсем, - ответил Андре, пробуя остроту клинка пальцем. – Жероде и вправду сделал ей предложение, но она отказалась. - Что я говорил! – Воскликнул Антуан. – Наш командир настоящий парень, и при том самая красивая из девушек Парижа! За неё! - За командира! – хором воскликнули все, опрокинув по кружке. Андре тоже выпил за свою бывшую хозяйку, хоть и не смог взять кружку с первого раза. Когда у тебя только один глаз, да и тот иногда подводит, многие простые вещи даются с трудом. К счастью, этого никто не заметил. - Командир идёт! – раздался крик от дверей казармы. Кружки и бутылка испарились непонятно куда. Мундиры мгновенно застегнулись, и солдаты выстроились посреди казармы. - Вольно! – скомандовала Оскар, войдя. Все расслабились. - Командир, разрешите вопрос, - начал Алан, как самый наглый. – Это правда? Вы нас покидаете? - Я? Покидаю лучший корпус Франции? Не смеши меня, Алан, и я не замечу запах вина. - Прошу прощения, мадемуазель капитан, - сказал Алан отворачиваясь. – Но, раз уж вы теперь не выходите замуж… - И даже не надейся, - отрезала Оскар. – И дело даже не в том, что я дворянка. Я нежно люблю всех вас, но замуж не собираюсь. Ни за кого. Кстати, у нас приказ. Нужно десять человек, охранять барона де Таверне во время его поездки в Тулузу. Алан, ты старший. Подбери ещё девятерых. - Есть, бригадир! – Сказал Алан. Его лицо светилось радостью. Командировка такого рода хорошо оплачивалась. - Молодец. Барон рассчитывает отбыть завтра в полдень из Версаля. Будьте там.***
Вечер тяжёлого дня. Оскар гуляла в одном из парков Парижа. Граф Ферзен тоже. - Мадемуазель Оскар! Какая неожиданная встреча! – воскликнул он. - Ферзен! Рада вас видеть. – Ответила Оскар. На душе у неё сразу потеплело. Ферзен был её старым другом и затаённой любовью. - Жаль, что вы ушли с бала, - сказал он. – Королева была немного огорчена. - Надеюсь, она не злилась? – спросила Оскар. - Огорчилась, но сказала, что не стоит вас строго судить, и открыла бал с его величеством. Но ваш уход огорчил всех. Особенно беднягу Жероде. - Да, мне его тоже жаль. Но что я могу поделать? Меня с детства воспитывали как мальчика, и всякая мысль о замужестве… Не скажу, что мне это неприятно или противно. Нет, наверное, я просто не готова к этому. Прямо так сразу. Подумайте, у меня не было даже любовника! - Вы подобны амазонкам древности, - сказал Ферзен. – Правда, у них были любовники из пленных, и тут они вам уступают. - Дилетантки, - презрительно бросила Оскар. – Командовать корпусом Б они не смогли бы. Страшно подумать, что сделали бы с ними мои парни! - Не сомневаюсь, - усмехнулся Ферзен. – Уж мне-то хорошо известно, что такое быть командиром. И всё-таки… - Что? Ферзен взял Оскар за руки и посмотрел в глаза. Серые, невероятно красивые, слегка прищуренные, как будто смотрят через прицельную планку мушкета. - Может быть, со временем, когда вы будете готовы… Если я вам предложу стать моей? Узкие губы сжались в молчании. Губы, которые за всю жизнь не произнесли ничего более романтичного, чем команда «Ложись!». - Я… Я не знаю, Ферзен. Есть ещё Жероде, и я чувствую вину перед ним. Не знаю. – Она высвободила руки и опёрлась о парапет набережной Сены. – Ферзен, право, это так сложно. Я действительно сейчас не готова об этом думать. Она неспешно пошла вдоль набережной. Ферзен последовал за ней. - Смотрите, - сказала она внезапно. – То самое место, где Деламотт устроила свидание кардиналу Рогану с фальшивой королевой. Я встретила её почти сразу после того, как оно закончилось. Вы же слышали об этой истории? - Безусловно. Весьма забавно, хотя настоящей королеве пришлось туго. - Ничего, это судьба королей. У них неприятности не такие, как у простого народа. Вот хоть мой Андре… - Ваш Андре? - Удивлённо спросил Ферзенн. – Хотя… Бог мой! Как я был слеп! Конечно же. Вы дружите с ним с детства, вы не можете не любить его! Андре… Но он же простолюдин, ваш конюх. Бывший ваш конюх! - Какая разница? – сказала Оскар. – Конечно, был бы он дворянин... Да всё равно я не хочу замуж.***
Расставшись с Ферзеном, Оскар ехала на своей белой кобыле по Парижской улице. Куда? Домой? Совершенно не хотелось. В Версаль? А что там делать? И тогда она решила ехать, куда сердце подсказывает – в казармы. К старому другу Андре Грасье. В конце-концов, есть вещи, которые надо делать резко, как будто прыгаешь в омут, пусть даже от этого ничего не изменится. Войдя в казарму, она позвала своего друга: - Андре Грасье! Ко мне, живо! Тот подбежал, держа в руке шпагу. - Что случилось, командир? - Ты мне нужен, как мужчина! Как единственный мужчина, с которым я хочу заниматься этим! Живо во двор! - Но, командир, ночь, конечно, самая подходящая, но этим, на дворе! Люди увидят. – сказал Алан. - Да плевать мне! Андре, за мной! Через пару минут два любящих человека во дворе занимались тем, чем и положено заниматься любящим, по их мнению. Одноглазый солдат и стройный бригадир азартно обменивались сериями фуэтэ, мулине, терций и прочих финтов, присущих фехтованию.