ещё одно утро без тебя

Один день. Всего лишь один день я не знала, где ты, и что с тобой. Эта неизвестность сводила меня с ума. Твоими последними словами были:"Дождись меня. Я вернусь раньше, чем ты думаешь". И мне осталось только это — ждать. Странно, как избирательна память. Что-то ты едва помнишь. А что-то никак не можешь забыть. Карусель кружит без остановок. С неё не сойти. Я никогда не забуду наше знакомство. Мы были просто людьми из бара. В то утро, после ночи, проведённой вместе, мне казалось, что я вижу тебя в последний раз. И как же я тогда ошибалась. Помню те нелепые отношения с Финном, когда ты предпочёл мне Эддисон. Помню, как мы поклялись на стикерах любить друг друга даже ненавидя. Сейчас же, глядя на эту бумажку в рамке, мне хочется разорвать её и сжечь. Но конечно же я этого не сделаю. Ведь это — одно из напоминаний о том, что мы когда-то существовали. В моей памяти навсегда останутся образы тех полицейских, которые приехали сообщить мне, что ты попал в аварию. Образы тех врачей, что так и не смогли спасти тебя. Когда я увидела твою карту, мне стало совершенно ясно, что шанса на чудо нет. Но окончательно принять факт смерти твоего мозга я смогла лишь тогда, когда ко мне подсел человек из персонала больницы, держащий в руках бумаги. Врачи выждали полагающееся количество времени. Далее, они хотели знать, что делать с твоим телом, когда оно умерло, но всё ещё продолжало дышать. Я не хотела мучить тебя, а также давать себе и другим призрачную надежду на чудо. Но сейчас я была не здравомыслящим доктором, а женой, что потеряла своего мужа. Наши дети мирно спали около меня, пока я подписывала бумаги, разрешающие твоё "убийство". Я не могла выносить дом, построенный тобой, который больше никогда не будет "нашим". Но знаю, ты всегда будешь ждать меня там. Теперь я снова живу в доме "где жили все". Сплю на кровати, в которой тебя когда-то тревожил мой храп. И сейчас мне каждую ночь снится лишь один сон. Ты стучишься в дверь, говоришь, что забыл свои ключи, и извиняешься за долгое отсутствие. Словно ты всё ещё жив. Словно "мы" всё ещё есть. И живём в нашем доме на зелёном холме Сиэтла. На самом деле ты был моим глотком свежего воздуха, спасшим меня от утопления.