Миртеры. Путь Учения

С тех пор прошло три долгих года. За это время тренировки детей не останавливались, но после шестого нападения на Второй Отряд за четыре месяца после уничтожения храма Солнца, Котэцу отстранил Карито от миссий. Недовольный поначалу мальчик в итоге всё-таки свыкся со своим положением «отставного» и уделил больше внимания книгам и оттачиванию навыков. И лишь в одном он сильно отставал от своих сверстников — Силы. Ниана уже не знала, что предпринять, чтобы мальчик не чувствовал себя «изгоем» среди тех, кто уже вовсю научился пользоваться своими Стихиями. Тренировки его сводились лишь к холодному оружию и физической подготовке, что явно не давало ему преимущества перед остальными. Наступала весна. Снег таял, оставляя длинные ручейки чистой воды, которые стекали вдоль улочек города к самой реке. Появлялись первые признаки зеленой травы, а деревья стали сбрасывать с себя белоснежные шапки, оголяя ветви, которым в будущем предстояло покрыться листьями и цветами. Солнце светило все ярче, одаряя долгожданным теплом продрогшую землю и людей. Карито шел по одной из таких улиц, покрытой слякотью, лужами, грязью и талой водой. Его ждала очередная тренировка. Делать все равно было ровным счетом нечего. Библиотека утром была закрыта, остальные ребята на заданиях или контрактах, сенсеи разошлись по своим делам. Мимо мальчика пробежало несколько детей, гонявшихся друг с другом. Он лишь с грустью посмотрел им вслед и направился дальше в сторону Академии. Но за следующим поворотом ему послышались уже знакомые переливы мелодии флейты. "Минори" — проскользнуло у него в голове. И не ошибся — музыкант сидел на лавке за поворотом, собрав вокруг себя толпу из маленьких и не очень зевак, которые успели заслушаться быстрых и веселых мелодий. Перед ним уже скопилась немалая горка монет и даже купюр, но мальчик продолжал играть, заставляя расти ее и дальше. Доиграв очередную мелодию, он открыл свои глаза и отложил флейту в сторону, после чего встал со скамьи и с улыбкой объявил: — Извините! Но на сегодня я уже все. Спасибо за то, что слушали! Когда окружавшие его прохожие стали разбредаться по своим делам, Карито наконец протолкнулся сквозь них и, подойдя к флейтисту, шутливо сказал: — Что, мало заработка с контрактов и миссий, уже на улице играешь за деньги? Тот же взял мешочек, на котором все время сидел, как на подстилке, и стал собирать прямоугольные серебряные монеты в него, наполняя под завязку. — Не каждому везет быть сыном Чемпиона. Хочешь жить — умей вертеться. Ты, кстати, чего тут делаешь? Я думал, ты на тренировках, как всегда, — ответил Минори, не отвлекаясь от своего занятия. — Да устал я от них. Я целыми днями в Академии. Устал... — вздохнул мальчик, подобрав с земли отлетевшую в сторону монетку. — Неприятно, знаешь, тратить все свое время на тренировку с оружием, заранее зная, что тебя уже в начале боя начнут гонять по всему полю Силами. Вспомни нашу прошлую тренировку с тобой. — Да помню я... Ты в библиотеке смотрел? Может, там хоть что-то? — пожав плечами, музыкант повесил флейту на пояс, после чего продолжил. — Да и с чего ты вообще взял, что у тебя Свет? Может, это Ветер или Пламя? — Нет, проверял. Никакие Силы Пламени и Ветра не срабатывают. Я уже не знаю, что делать... — Ну, я тоже не знаю. Ты три года уже с этим возишься. Может, всё-таки, быть Миртером — это не твое? Карито лишь вздохнул в ответ, после чего, помахав рукой, пошел дальше. Настроение было никакое. Он еще раз посмотрел на монету в руке. Серебряный кусочек металла блеснул на солнце, а потом вновь отправился в карман мальчика, который решил отправиться к человеку, который знал если не все, то точно многое. Речь шла о Аките-сенсей. Так вышло, что Карито, болтавший с Минори, краем глаза заметил, как она прошла мимо него, и решил закончить разговор, дабы не потерять её из виду. По одному виду девушки было видно, что она недавно вернулась с контракта: грязная запыленная одежда, забинтованное плечо и потрепанность говорили сами за себя. Отправившись вслед за ней, Карито быстро поравнялся с медленно шедшей девушкой. Поздоровавшись, Миртеры постепенно разговорились. Мальчик часто бывал в доме Макияши, куда его приглашали Ханари и ее мать. Наконец, Карито сумел вывести разговор в желаемое русло: — Я хотел спросить у вас... Акита-сан, а я не могу владеть другими стихиями, как Ниана-сенсей? Она владеет и Пламенем, и Водой, и Землёй, и Молнией, и Ветром... И говорила, что владеет даже Металлом! Может, и я могу научиться так же... Выдохнув, Акита озадачилась. Карито уже больше двух лет донимал всех вокруг этим вопросом, и она понимала, что спрашивал не просто так. Какова бы не была ситуация, он все равно оставался Миртером боевого разряда. Кое-как улыбнувшись, она присела на колено и посмотрела на Карито, или, как показалось мальчику, сквозь него: — Я думала об этом, Карито. Ты — первый случай на моей истории, когда происходит такая странность. Да и вообще... — она вновь поднялась на ноги и пожала плечами. — Сомневаюсь, что кто-либо из нас сталкивался прежде с таким. Знаешь... Иди домой. Я позвоню тебе позже, — она тихо засмеялась. — Я немного не в том состоянии, чтобы разговаривать об этом. Разочарованно вздохнув, мальчик попрощался с ней и пошел дальше. Домой идти желания не было, но ему вновь хотелось поговорить хоть с кем-то. Мальчик сел на землю, прислонившись к стене одного из домов, и включил Миалис. На его руке уже появился знакомый ему экран, который не отличался какими-либо изысками — контакты, доступ к базе данных, выход в сеть и календарь. Он не тратил время, часами копаясь в устройстве своего "помощника", как это делали Итазура или Сэцуко, чтобы настроить в нем побольше "наворотов". Карито открыл список своих знакомых и друзей. Но ничего особенного он там не нашел — у большинства из них был статус "на миссии", красной надписью горевшей возле их портретов и лишь редкие исключения светились жёлтым "возвращаюсь" или же ярко-зеленым "свободен". Он листал список туда-сюда, со скукой глядя на красные строчки. Среди всех свободными были лишь Минори, Седзоку и он сам. Поскольку первого он уже видел, а второй ему нужен был в последнюю очередь, он закрыл список контактов и уже думал подняться с земли, как вдруг его рука завибрировала. "Кому я мог сейчас-то понадобиться?" — подумал он, посмотрев на экран. На нем высветился портрет Ханари, подписанный ее именем и с двумя подписями по бокам — "Принять" и "Отклонить". Недолго думая, он сдвинул портрет к первой подписи и услышал знакомый голос подруги: — Карито! Рада, что ты ответил... Мне нужна помощь! — из Миалиса послышался взволнованный голос девочки, не на шутку переполошивший его. — Что-то случилось, Ханари? Ты же на миссии? — Я уже возвращалась назад... Но застряла! И никто не отвечает на звонки! Я отправила тебе координаты! Помоги мне, прошу! — Ладно, ладно, не бойся, скоро буду. — Спасибо! Будь осторожен... — Да знаю я, — недовольно ответил мальчик, закончив вызов. — Я уже три года подряд это слышу от всех. Карито бегом направился к выходу из города. Подумав, он слегка покопался в Миалисе и впервые за долгие годы сменил свой цвет на красный. Хоть это и не была миссия в ее обычном порядке, но это по-прежнему требовало от него покинуть безопасную территорию и отправиться куда-либо. Ещё раз с улыбкой посмотрев на свой статус, мальчик вывел на экран карту и сориентировался на местности. "Повезло, что я на тренировку шел", — усмехнулся он про себя, проверяя висевшее на поясе оружие. Указанная дорога завела его в густую чащу, где он замедлил ход. "Лес Великанов" характеризовал это место лучше всего — высокие деревья, стволы которых в высоту уходили едва ли не на километры, стали пристанищем самых разнообразных зверей, и при этом не все они были безопасны для Миртеров... Вокруг послышались шорохи, и мальчик решил осторожно продвигаться дальше, стараясь побыстрее добраться до мигавшей на кране точки. До места оставалось чуть больше ста шагов, и Карито на всякий случай достал из ножен кинжал. "Мало ли", — решил он, сжав рукоять в руке. Наконец, он добрался до указанных координат и вылез на небольшую поляну, тускло освещённую едва пробивавшимся сквозь густоту листвы светом. Но Ханари нигде не было видно. Осмотревшись вокруг, он ещё раз посмотрел на карту. Координаты совпадали. — Ханари! Где ты? — забыв об осторожности, Карито окликнул подругу, продолжая смотреть по сторонам. — Тише! Умоляю, Карито, тише! Я... Я над тобой... — послышался тихий голос девочки, скорее напоминавший шепот. Он поднял голову и шарахнулся на землю от удивления: Ханари висела между деревьями, запутавшаяся в громадной серой паутине, но хозяев ловушки пока что видно нигде не было. — Да, да, не смотри так! Я сама не знаю, о чем я думала... Помоги мне отсюда вылезти! — то ли смущённо, то ли недовольна прошептала она, глядя на поднявшегося с земли мальчика. — Да, но как? Это же стальная паутина! — с недоумением посмотрел на нее Карито, медленно проведя клинком вдоль одной из нитей, словно оценивая ее. — Расплавь! — Эм... — Ой... Прости, я забыла... — осеклась Ханари, вздохнув, — Но надо поторопиться, пока не появились... Вдруг шорох листвы прервал их недолгий разговор, и паутина вздрогнула. Один раз, другой, третий... Сверху показалось нечто длинное, покрытое не то ли иглами, не то ли волосками. Огромная черная лапа толщиной с руку взрослого мужчины наступила на паутину, и та вздрогнула. Вслед за ней показалась вторая, и дети в тени листвы заметили эти яркие, красные глаза, светившиеся в сени веток и крон. Ханари задрожала, с ужасом глядя на огромного паука, который начал спускаться к ним, перебирая лапами по белым липким нитям паутины и постепенно наступая на посеревшую сталь, в ловушке которой оказалась девочка. Карито начал изо всех сил пилить и резать нити, но бестолку — металл не поддавался клинку. В голове мальчика вспомнился рассказ сенсея об этих тварях: "Сталебрюхие пауки крайне опасны. Их паутина вначале совершенно прозрачна, и невидима невооружённым глазом. Но как только жертва попадается в сеть, волокна схватываются и превращаются в очень крепкую сталь, которой покрыты и их панцири, а остальная паутина проявляется на всей своей площади белыми толстыми нитями, которые по прочности ничуть не уступают канатам. Эти монстры не пробиваются простым оружием, так что если увидите их — либо бегите, либо используйте Силы Огня. Это создания ранга B, и их нельзя недооценивать". Бросив попытки перепилить прочные путы, державшие Ханари в своих оковах, Карито в панике заметался по округе, пытаясь найти хоть что-то, что может пригодиться. Но ни крики, ни ножи, которые он пускал в этих пауков, не помогали. В панике мальчик пустился перебирать контакты в Миалисе, но ни один из них так и не ответил на звонки. Сверху послышался визг — паук, коснувшись своей ногой девочки, отпрянул, но ненадолго. Вырываясь и плача, она металась в паутине, заставляя стальные нити все сильнее впиваться в ее кожу. Слезы лились по ее щекам, и Карито, отчаявшись, уже расправил крылья, чтобы оттащить этих монстров голыми руками, как вдруг на его плечо мягко опустилась чья-то рука, а из-за спины послышался мягкий женский голос: — Позволь уж нам, "герой". Обернувшись, Карито увидел позади себя Ниану-сенсей вместе с Акитой, смотревших на паутину с изучающим взглядом. — Думаешь, потянем? — спросила блондинка, сжав руку в кулак. — Жги сверху, я рву снизу, — ответила ей Акита, начав медленно идти в сторону стальных нитей паутины, державших ее за землю. Уже спустя мгновение ввысь взметнулись всполохи пламени, опалившие светлую часть паучиной ловушки, и рев испуганных монстров подтвердил это — она вспыхнула, словно спичка, и начала свисать, капая на всех вокруг, словно расплавленный металл. Но Карито не был рад тому, что паутина загорелась — Ханари теперь была в ещё большей опасности, находясь в этой паутине, по которой пламя разбегалось быстрее с каждой секундой. — Ханари! Ее надо вытаскивать, пока огонь не добрался до нее! — схватившись за голову, вскрикнул Карито, посмотрев на Ниану. — И что ты предлагаешь делать? Я летать не умею! Подожди, я расплавлю паутину на Ханари... — нахмурилась блондинка, приготовившись к новому залпу. — Не вздумай, Ниана! Ты ее заденешь! — одернула ту Акита, помотав головой. — Что предлагаешь делать? Нам нужно... — Паутина! — одернул ребенок Ниану, показывая пальцем на деревья, меж которыми была натянута горящая сталь, — Она рвётся! И он не лгал — с треском и скрежетом паутина отрывалась от стволов крепление за креплением, заставляя ее трястись и опускаться. Не выдержав, мальчик выскочил вперёд и, взмахнув крыльями, взлетел и уже через мгновение оказался возле Ханари, пытаясь освободить ее из ослабленных пут. Отцепив сначала одну нить, затем другую, Карито почувствовал, как они начали накаляться — огонь приближался, и паутина трещала по швам. Ханари стала кричать — раскалённый металл жег ее кожу, оставляя красные следы. Резко схватившись за паутину и дёрнув, мальчик почувствовал, как постепенно сталь поддается, и нити слабеют. Вдруг паутина вновь дрогнула — очередное крепление на выдержало такого напряжения, и под тяжестью собственного веса вся сеть начала опадать, со скрежетом металла и ревом пауков опадая на землю. Не теряя ни секунды, Карито наконец выдернул Ханари из рушащейся ловушки, и остался в воздухе, держа девочку за руку. Но долго удержаться в воздухе они не смогли — раскаленная паутина стала рушиться, и, задев крылья, заставила их вспыхнуть, после чего мальчик с криком боли рухнул на землю, не удержавшись в воздухе вместе с девочкой. Упали они далеко не одни — вслед за ними, словно обвалом посыпались огромные пауки, с ревом и грохотом падавшие на землю и гремевшие металлическими панцирями от ударов друг об друга. Сложив крылья, Карито осмотрелся вокруг, но трудно было увидеть что-либо — густой дым от подожженной травы застилал все вокруг. Кашель подступил к горлу мальчика, и он сел на землю, чтобы вдыхать как можно меньше дыма. Ханари лежала рядом без сознания, но все же ее удалось спасти. С трудом вздохнув, Карито успокоился. Вдруг до него донёсся голос Нианы-сенсей, окликавший его, и крикнув в ответ, мальчик успокоил ее, сказав, что с ними все в порядке. Но радоваться он начал рано — оправившись от падения, пауки стали подниматься, оглашая все вокруг рыком и ревом. Ребенок задрожал — оружия у него не было, а летать он уже не мог, и спасения искать было неоткуда. Чудовище рванулось в его сторону, сбив его с ног и отбросив назад ударом лапы, покрытой стальным каркасом. Мальчик почувствовал, как что-то лёгкое оказалось в его ладони. С трудом раскрыв глаза от налетевшего в них пепла, Карито увидел в руке макимоно — небольшой свиток с надписью, в которых обычно закладывали ту или иную Силу, чтобы использовать в критический момент. Вспомнив слова учителя во время одного из уроков в Академии, Карито быстро повторил их про себя: "Чтобы использовать макимоно, нужно крепко сжать его в руке, прочесть название заложенной в нем Силы и применить ее, как любую другую известную вам Силу". Вскочив с почерневшей травы, он в один прыжок пересёк все пространство между ним и наступавшими пауками, вновь заслонив собой Ханари. Чудовища наседали со всех сторон, окружая и зажимая детей. Рука мальчика сжала свиток в руке, а глаза торопливо пробежались по эмблеме, нарисованной на зачарованной бумаге. — Надо попробовать! Стихия Огня... Но тут он замялся и вновь задрожал, вспоминая, как раз за разом проваливались подобные попытки, но все же взял себя в руки и произнес: — Стихия Огня: Шторм Первородного Дракона! Как только последнее слово сорвалось с его губ, земля задрожала и из ниоткуда налетел ветер, заставив пепел взмыть ввысь серым потом, оставив лишь голую землю под собой. По почве с грохотом пробежались трещины, которые словно сеть, сходились под ногами мальчика, и, светясь ярким светом, с каждой секундой расширялись, оставив лишь небольшую площадку для него. В панике пауки начали спасаться бегством, но тщетно — ноги их застревали в разломах, и в давке они едва ли не уничтожали друг друга. Вдруг из трещин заполыхало пламя, и яростный вихрь огня окружил мальчика, вырываясь из каждой щели вокруг. Карито почувствовал, как внутри него словно что-то загорелось, и стало распирать его, пытаясь выбраться наружу из маленького тельца мальчика. Сжав кулаки, он занёс их над собой, и с размаху ударил ими об землю, словно желая пробить в ней дыру. Огромный шквал жара вырвался наружу, пламенной волной разнесясь по округе. Через мгновение ока Карито увидел, что пауки рассыпались в прах, а пепел исчез, вернув ясность всему вокруг. Ниана и Акита стояли среди круга из мертвых и местами обугленных пауков, в ступоре глядя на истощенного мальчика, который вдруг упал на колени, тяжело дыша. Карито чувствовал, как его тело горит, а в голове звонят тысячи колокольчиков, каждую секунду меняя тона и громкость, расстояние и частоту. В глазах его начало темнеть, и он упал на землю, закрыв глаза. Силы его оставили, и он почувствовал, словно погружается в тяжелый сон, который накрыл его чем-то горячим, отнимающим последние силы. Ниана медленно обошла трупы пауков, и направилась к детям, качая головой. Акита же бинтовала паучиный укус на ноге, дабы не тратить попусту и без того малые остатки Заряда, имевшиеся у нее. Бросив беглый взгляд на детей, она усмехнулась и спросила: — Ну, что у них там? — Карито деактивирован, а Ханари... — блондинка осеклась, закусив губу. Акита подскочила, взволнованно подбежав к Ниане со словами: — Что там с ней? Что случилось? — Перегрузка... — девушка вздохнула, после чего присела и посмотрела на счетчик ребенка, — Миалис растратил всю ее энергию на регенерацию ожогов, хоть ему и не хватило, чтобы излечить все до конца. У меня ещё три сотни, но Карито, походу... Так. Стоп. Глаза Нианы вдруг широко раскрылись, глядя на счетчик мальчика, после чего она, заикаясь, сказала: — М-минус четыреста десять... Что такое можно было использовать, чтобы выжать столько энергии?! — А ты забыла? Он ведь использовал атаку Первородного Дракона. Жутко затратно. И зачем их вообще выпускают ещё? — Акита подняла Ханари на руки и отправилась в сторону ближайшей лесной дороги. — Да мне бы это самой интересно было... Черт, мне не хватит Заряда, чтобы привести его в норму! — взяв на руки Карито, блондинка направилась вслед за ней, причитая, — Кто знает, сколько теперь лечить этих двоих... Я так поняла, Ханари была на миссии, когда попала в паутину? — Да, ей поручили доставку макимоно из деревни мастеров. Ну, сумка у меня, закончим задание за нее. Спустя несколько часов они добрались до города, где их уже встретил Котэцу с бригадой врачей. — Как они? — он спрашивал совершенно спокойным тоном, лишь бросив пару взглядов в сторону детей. — Минус триста семь у Карито, у Ханари три, без сознания из-за перегрузки, — в деловом стиле стала докладывать ему девушка, отдав мальчика врачам, — Макимоно целы, но недостача лишь... — Макимоно со Штормом Первородного Дракона, я получил уже твой отчет. И о чем он думал? — Миртер вздохнул, покачав головой, — это же чертова куча Заряда, так ещё и трехкратная, поскольку он таким ещё не владеет сам... — Я думаю, он оклимается. Только вот, похоже, миссия Ханари может считаться скорее убыльной, чем прибыльной. Ведь этот макимоно обошёлся городу почти в три тысячи лайнов. — Ну, Ханари несовершеннолетняя, и не окончила обучение, так что... В таких ситуациях расходы на миссию покрывает сенсей, помнишь? — Котэцу рассмеялся, после чего развернулся и пошел обратно по улице, положив руки в карманы. Ниана, на секунду задумавшись, вдруг оторопела и, вдруг распахнув глаза, как две полные луны, погналась за уже буквально убегавшим, но не прекращавшим смеяться Котэцу, недовольно крича и проклиная его, на чем свет стоит. Акита же лишь с улыбкой посмотрела им вслед и отправилась домой, чтобы наконец отдохнуть после ещё одной неожиданной миссии. Хоть Ханари и умудрилась попасть в паутину, словно бабочка в сачок, девушка все равно была рада, что у ее дочери нашелся хороший друг.