***
Юнги называет адрес больницы и под общие удивленные взгляды, быстро выходит из машины, стоит ей остановиться на месте. Объяснять почему он здесь, по всей видимости не входил в его планы, и он торопливо перебирая ногами, направляется внутрь. Чимину слишком любопытно, поэтому он сразу же срывается следом, заставляя Чона идти за ним, и тот, обреченно вздыхая, ставит авто на сигнализацию, спеша за другом. Когда они втроем оказываются в большом холле, то Мин со всех ног, завидев доктора, несется к нему и перекинувшись с ним парой слов, следует по коридору, и Чимин готов поклясться, что именно в этот момент, слыша его болезненные шаги, чувствовал огромную тяжесть и тоску тянущуюся нитками за Юнги по пятам. Парень входит в одну из множества палат, закрывая за собой дверь и Пак останавливается прямо у двери, глядя в окно и наблюдая, как Мин опускается на стул и берет чужую, бледную руку в свою, прислоняясь к ней головой. Спустя несколько секунд, Чим, поддавшись внезапному порыву подойти и утешить Юнги словом или прикосновением, а может простым присутствием, тянется к ручке. Его дрожащие руки, перехватывает Чон, возникший рядом и не дающий пройти в палату, он шепчет одними губами «Не надо» и Пак угрюмо нахмурившись, вырывает свою руку, но остается на месте. Ему действительно не стоит влезать туда, куда его не просят. Юнги спустя минуты, поднимает голову на легкое шевеление исходящее от родного брата и замирает, вслушиваясь в его немного сбившиеся дыхание. Он хочет быстрее встать и позвать на помощь, но стоит ему поднять голову и наткнуться на кисть Тэхена, надпись которого ровными цифрами остановилась, то так и застывает, не в силах поверить в то, что видит. Он машинально бросает взгляд на его лицо, а после оборачивается назад, чтобы столкнуться глазами с взволнованным Чимином и мазнуть холодным, болезненным взглядом по Чонгуку, который опустив голову, ковыряет носком кафель в коридоре. Значит, Чимин, думает Юнги и отводит взгляд, чувствуя в груди неприятный, жгучий ком. Это просто невероятно. Тот, кто заинтересовал его, пусть и малость, оказывается является парой его брата? Тот, кто заинтересовался им и тот, кто бросал восхищенные взгляды на него сегодня, предназначен для Тэхена? Мин мотает головой и опускает голову обратно на постель брата, разглядывая цифры, который застыли, обнулившись и слегка покраснели, аккуратными нитками расплываясь вокруг кисти. Совсем скоро цифры станут черными и будут показывать другие цифры, обозначающие количество с парой встреч. Закрыв глаза и прикоснувшись к метке брата губами, Юнги закрывает глаза и погружается в беспокойный сон. Он слишком устал за эти семь лет, чтобы нормально высыпаться и не переживать, что в одну из безмятежных ночей ему позвонят и сообщат, что Тэ навсегда ушел.***
Они просиживают в больнице несколько часов, совсем не замечая, что уже наступил рассвет и начался новый день. Чонгук уснув на плече Чимина, отдаленно понимает, что пора бы возвращаться домой и собираться на учебу, но обволакивающее спокойствие, которое сняло тяжелый груз печали и грусти с его груди, совсем не хочет отпускать и словно уснув возле матери, он ни о чем не тревожится. Юнги не выходил с палаты, так и проспав до самого утра у ложа брата. Чимин не стал смыкать глаз, хоть и очень хотелось поддаться сну, ему больше всего на свете хотелось узнать, кто этот парень ради которого Мин сорвался по середине праздника и благодаря которому ходит такой мрачный, вечной хмурый и расстроенный. Проходящая мимо медсестра улыбается ему и советует поехать домой, Пак уже хочет расспросить ее об Юнги и странном, бледном парне, но та быстро скрывается и ему ничего не остается, как обратно уложить голову поверх головы Чонгука и неотрывно глядеть в окно палаты. Ровно в девять в людном, наполняющимся пациентами коридоре, возникает доктор медленно передвигаясь и со всеми по пути здороваясь. Он кивает Паку и постучав в дверь, открывает ее, тем самым будя Юнги и заставляя его резко подняться, чтобы поклониться и поздороваться. Они о чем-то говорят долгие пятнадцать минут, а после доктор смерив все показатели, уходит. Мин выходит за ним следом, весь помятый и уставший еще больше, словно и не спал вовсе. — Почему вы не ушли? — удивленно спрашивает он, подходя к парням, ему немного неловко из-за своего вида и за то, что совсем забыл сказать им, что они могут ехать обратно. — Мы подумали тебе нужна поддержка, — тихо отвечает Чимин, стараясь не разбудить мирно спящего Чона на своем плече. — Поддержка? — изумленно переспрашивает Юнги, потирая взмокшей ладонью затекшую шею, — Она мне вовсе не поможет, — грустно говорит он и отводит взгляд. — Не поможет, верно, — спокойно соглашается Пак, а после с легкой улыбкой добавляет, — Но, она нужна тебе, — говорит он, как факт и ловя удивленный взгляд Мина, спешит продолжить, — Она всем нужна. Юнги смиренно кивает, оборачиваясь и смотря через стекло на брата, который находится в коме уже больше семи лет. После ужасной аварии их родители погибли, а Тэ попал в больницу с тяжелыми травмами и впал в кому, сам он оказался большим счастливчиком, отделавшись мелкими ранами и быстро поправился. Иногда он оставаясь в тихом доме один, винил себя в случившемся, считая, что это он должен находиться на грани смерти и жизни, а не его родной и драгоценный брат. Почему? Почему выжил именно он? Почему его не забрали вместо родителей? Почему небеса вдруг решили, что их семье предстоит пережить такой ужас и оказаться разбросанными по чужим мирам без близких? Чимин осторожно уложив голову Чона на свой стул, накрыл его своей же курткой и двинулся к Юнги, опуская на его плечо ладонь и сжимая его, давая понять, что сейчас ему не зачем переживать это в одиночку. Мин оборачивается и было хочет открыть рот, но Пак не дает ему такой возможности, подходя ближе, обнимая и теплыми руками согревая спину. Они молчат несколько секунд, после которых Юнги быстро приходит в себя и легонько отстранив парня от себя, смотрит на его лицо и понимает, что перед ним человек с которым его брат был бы бесконечно счастлив. Это так несправедливо по отношению к нему, по отношению к бессознательному Тэхену, который даже взглянуть на свою пару не в состоянии. Пак непонимающе ведет бровью, а после резкого движения Юнги назад, случайно бросив взгляд на его метку с обнулившимися цифрами, дергает его за руку к своему лицу. Аккуратные цифры еще пару мгновений мигают нулями, а после на пару секунд исчезнув, появляются вновь, ровными цифрами «17:37:45 — 1» выведенные. Он просто поверить не может, что Мин оказался его парой, человек, которого Чимин с нетерпением ждал и о котором столько мечтал. Семнадцать часов, тридцать семь минут и сорок пять секунд, прошлого с того момента, как они только увидели и ровно одна встреча, после того, как их цифры исчезли и появились новые. Ему хочется рассмеяться и одновременно расплакаться, лишь потому что, тот кто сразу ему понравился и тот, кого он отчаянно в каждом искал, сейчас стоит перед ним и непонимающе хлопает ресницами. — Что? Уже утро? — бормочет Чон, поднимаясь и разминая затекшую от неудобного сна, спину, — Эй, вы чего меня не разбудили? — спрашивает он, поднимаясь и приглаживая растрепавшиеся волосы, рукой, — Что с вами? Юнги вырывает свою руку и отшатывается от Пака, потому что, его слишком сильно влечет к нему, даже со знанием, что он принадлежит его брату. Чим застывает на месте и отдаленно слышит голоса вокруг себя, словно стоит в коконе из огромного льда, ограждающего его от внешнего мира. Он слишком счастлив, чтобы заметить подавленный взгляд и поникшие плечи Юнги. Он готов прямо сейчас, не заботясь толпой людей и местом нахождения, кинуться на Мина и расцеловать до смерти. — Что с тобой, Чимин? — изумленно вскидывая бровь, спрашивает Чонгук, смотря на залившегося краской друга, — Да, что здесь вообще происходит? Юнги не отвечает, разворачиваясь и направляясь к автомату, а Пак отпустив голову, трогает свои красные щеки и молчит. Чон закатывает глаза и опускается обратно на стул.***
После того случая в больнице, проходит неделя и Чона по какой-то причине мучает бессонница. В его сны врывается странный силуэт парня и оглушающим криком просит «Спаси! Спаси меня!». Кто это и что ему нужно, Чонгук не знает, как и не видит его внешности, чтобы хотя бы попытаться найти этого человека и может чем-то помочь? Он, устав от тишины и одиночества, чувствует, как внутри растет узел, который словно вьется в его сердце и ему иногда кажется, что эта прозрачная нить глубоко в ночи, тянется к кому-то, кому его сердце вроде как должно принадлежать. Он на восьмое утро звонит друзьям и сам предлагает встретиться, чтобы провести этот день вместе и они соглашаясь, уговаривают его прийти к ним в гости. Оказывается, Нам и Джин живут вместе по соседству с Юнги в одном и том же общежитии. По словам Сокджина, Мин учится на медицинском и тоже мечтает лечить людей, чем удивляет его сполна. Придя к друзьям, он успешно минует вахтершу и уверяет ее, что покинет общежитие до одиннадцати часов, не устраивая балагана. Нам с довольной миной открывает ему дверь, пропуская внутрь, будучи растрепанным и раскрасневшимся, Чонгук мысленно тяжело вздыхает и закатывает глаза. Все таки пошалили до его прихода, вот неугомонные. Сокджин встречает его с улыбкой и приглашает к столу, прося отобедать с ними, на что Чон охотно соглашается. Между разговорами, Чон, не выдержав, интересуется: — Ты говорил, Юнги учится на медицинском. — Да, — соглашается Джин и принимается наливать в чашки чай, — Он всегда мечтал об этом. Сколько его помню, он не переставал трещать о том, что хочет лечить людей и спасать чужие жизни. — Я удивлен, не мог и предположить, что он такой, — отмечает Чон, отпивая горячий напиток и улыбаясь. — По правде говоря, он решил стать врачом из-за своего брата, — признается Намджун, ковыряясь в своей тарелке. — Из-за брата? — получив кивок от Нама, он, затаив дыхание, вновь спрашивает, желая услышать подробности, — Почему? Что с ним? — Он в коме уже семь лет, после той жуткой аварии, — говорит Сокджин и садится рядом, потираясь щекой о плечо Намджуна, чтобы потушить свою грусть его теплом и тот отвечает, обнимая его за плечи и прижимая к себе ближе, чтобы потом коснуться губами щеки, успокаивая. — Понятно, — отвечает Чонгук, смотря мимо ребят и вспоминая больничную палату, в которой видел бледного, почти не живого юношу — Понятно. — повторяет он и резко вскакивает, когда телефон начинает звонить, — Да? Бог мой. — бьет он себя по лицу и, быстро накидывая на плечи куртку, жестами показывая, что ему нужно уходить, — Да, я уже в дороге, пробки, сами знаете. Да, да, скоро буду, — прощаясь, он быстро выбегает и скрывается за дверью.***
— Здравствуйте, — здоровается Чон и медленно входит в кабинет, — Извините, за опоздание. Спешил, как мог. — Здравствуйте, — поднимается со своего места, пожилой мужчина и улыбаясь, указывает ему присесть, — Ничего страшного, со всеми бывает. Так вы к нам на стажировку? — получив кивок, он продолжает, пересматривая предоставленные документы Гука, — На каком вы курсе? — На четвертом, — быстро отвечает Чонгук, нервно дыша. — Отлично, — довольно произносит мужчина и что-то подписав, поднимается, чтобы протянуть папку документов обратно юноше, — У вас отличные рекомендации и вы преуспеваете в учебе. Можете приступать к работе уже сегодня. — Серьезно? — не веря собственным ушам, переспрашивает Чон. — Еще как! — восклицает мужчина, мигая задорной улыбкой, — Ли Чан, зайди ко мне, — зовет он и вскоре дверь открываясь, впускает беловолосого парня, — Познакомься, — говорит пожилой мужчина, указывая своему помощнику на Чона, — это наш новый стажер. Прошу, помоги ему освоиться. — Да, конечно! — радостно соглашается юноша и кивает Чонгуку на выход, — Пойдемте, все подробно расскажу и покажу. — Хорошо, — отвечает Чонгук и идет следом.***
— Там у нас находится операционная, а слева от нее послеоперационные палаты и вот, — указывает Ли Чан рукой, — слева находится реанимация, куда доставляют больных, которые нуждаются в особенном уходе, а там. Парень еще что-то задорно болтает, но Чонгуку абсолютно неинтересно. Полностью погрузившись в атмосферу больницы, он мечтает поскорее со всем ознакомиться и приступить к своей работе. После экскурсии его отводят на нижний этаж, ведут в странную комнату, которая предназначена специально для персонала и дают одежду. Он с радостной улыбкой переодевается и почему-то здесь в больнице становится легче дышать, словно тот груз падает и может дышать ровно. Отец говорит, что испытываешь радость и умиротворение только, когда находишься недалеко от своей пары, но Чон быстро отмахнувшись от не вовремя возникших мыслей, спешит за коллегой приниматься за работу. Когда ему объясняют его работу и отводят записаться в графике, который ему будет удобен, после его оставляют одного, давая список пациентов, он с хорошим настроением идет выполнять указания. Первым пациентам, он словно ребенок радуется, переспрашивая не нужно ли им что-либо, а последующих нескольких встречает со спокойствием и адекватностью, слегка растеряв страсть к делу. Что-то, что невозможно объяснить, тянуло его и он, словно чувствуя чью-то тяжесть и боль, шел по длинному коридору третьего этажа, спустя секунды очнувшись от наваждения, возле знакомой палаты. — Это ведь брат Юнги, — тихо произносит он, открывая дверь и отмечая, что в своем списке записана и палата брата Мина, — Он слегка, эм, не похож на Юнги, — замечает он, двигаясь ближе к постели, ступая тихо и осторожно, будто может разбудить, спящего уже семь лет, — Такой бледный. Чон долгие минуты вглядывается в лицо Тэхена, имя которого выведено над его кроватью белой, наклеенной надписью, а после очнувшись, спешит поменять капельницу и проверить данные по здоровью по приборах, поддерживающие его жизнь. Когда все дела медленно были сделаны, Чонгук, понимая, что пора уже уходить, обнаруживает, что совсем не хочет расставаться с бессознательным парнем. Его нити, которые так упорно расцветали в сердце, вдруг впились одним единственным желанием — оставаться всегда рядом. Поддавшись порыву, он не понимая, что с ним происходит, подходит ближе и наклоняется к лицу Тэ, вновь вглядываясь в него. Он был однозначно красив. Даже слишком, сказал бы Гук, если бы мог. Изящные черты лица, острые скулы и бледные, но такие сладкие губы. Боже мой, какие еще сладкие? Резко отшатываясь, Чон загнанно дышит, прижимая ладонь к своей груди, в которой в бешеном темпе заходится сердце. Его взгляд чисто случайно падает на кисть юноши у которого, аккуратная и черная метка гласит — 00:26:18 — 2. Двадцать шесть минут и восемнадцать секунд, ровно вторая встреча со своей половинкой. Чонгук по-инерции оборачивается назад и ловит взглядом, застывшую в дверях фигуру Ли Чана, который прижавшись к косяку, внимательно наблюдает. — Что такое? — интересуется он, шагая ближе к Чону и больному, — Что? — Нет, ничего, — встряхиваясь, говорит Чонгук и слабо растягивает губы в улыбке, — Ты. — Что я? — изгибая бровь, спрашивает Чан. — Долго здесь стоишь? — Гук сам не понимает, зачем спрашивает, что он пытается услышать? Да, чтобы понять, что это лежит его пара или нет, дабы вновь разочароваться или спокойно вздохнуть, не имея долго-болеющую пару? — Где-то минут двадцать с чем-то, а что? — непонимающе спрашивает Ли, заглядывая за плечо Чона, — Бог мой! — восклицает он, кидаясь к парню, широко распахнув глаза, — Не может быть, его состояние улучшается! Посмотри, — указывает он на датчики, а потом на Тэхена, — он пошевелился! — И? — теперь, непонимающе спрашивает Чонгук, поникнув в плечах, — Он разве до этого не двигался? — С ума сошел? — предела радости на лице Ли Чана просто не было, и Гук только убедился, что тот является его парой, так близко к сердцу приняв тот факт, что тот пошевелился, — Он вообще не двигался за эти годы, мы даже несколько раз хотели отключить его, так как думали, что его уже не спасти, а тут такой прогресс! Это просто невероятно! — смеется счастливо парень и Чонгук не удержавшись, улыбается, глядя на лицо Тэ, — нужно доложить доктору Ану, побудь здесь, я скоро вернусь, ладно? — Конечно, — отвечает он и провожает взглядом, удаляющегося коллегу.***
С того дня проходит несколько дней, которые Чонгук проводит в больнице на постоянной основе, он все чаще вспоминает о Тэхене, иногда неосознанно приходя к его палате. Пару раз он видел Юнги, который выглядел еще более уставшим и измотанным с их последней встречи, и сегодня именно в такой день, когда Мин решив проведать брата, пришел в больницу, они с Чоном натыкаются на друг друга в коридоре. Оба удивленно разглядывают друг друга и молчат несколько минут, пытаясь переварить увиденное. Юнги пытается понять, какого черта, Чонгук делает в одежде персонала больницы, а Чон почему так испугался с ним встречи, широко распахнув глаза и открыв рот. — Привет, — первым говорит Гук, потирая неловко шею, — не думал, что встретимся. — Привет, — отвечает Мин, — Что ты здесь делаешь в таком, эм, виде? — Работаю, — быстро отвечает Чонгук, улыбаясь, — Работаю здесь стажером, после стажировки смогу устроиться сюда работать врачом. — Оу, вот оно как, — говорит Юнги, мигая легкой завистью в глазах. Сколько раз он пытался устроиться сюда, но ему все отказывали, а ведь так хотелось быть ближе к родному брату, чтобы каждую секунду не волноваться, — Рад за тебя. — Говоришь так, словно хочешь убить, знаешь ли, — с широкой улыбкой говорит Чон, махая рукой проходящим мимо коллегам. — А ты не сомневайся, — беззлобно усмехаясь, произносит Мин. — Да уж. Ты верх вежливости, — расслабляясь, отмечая Гук. — А то, — теперь настала очередь Юнги, неловко потирать шею рукой, — Ладно, потом, как-то свидимся, мне уже пора. — Да, конечно. Иди, — отвечает Чонгук, пропуская Мина и отступая на пару шагов, провожая взглядом уходящего по коридору брата Тэхена.***
— Ой, простите, — восклицает Чимин, который случайно пролил на кого-то кофе. Пак с паникой достает салфетки и стараясь стереть пятно, только размазывает его сильнее по ткани, портя вещь окончательно, — Бог мой, простите! Простите! Я правда не хотел! Правда, правда! — Все нормально, — отвечает знакомый голос и Чим быстро поднимает голову вверх, встречаясь взглядом с Юнги, — Спасибо за кофе, — легко смеется он, заставляя парня покраснеть и отвернутся, — Эй, ты чего? — Ничего. Стыдно просто, — говорит Пак, заливаясь краской еще больше, что не только щеки начали гореть, но и шея, — Простите, я такой неуклюжий. — Все нормально, я же уже сказал, — нежным голосом Юнги заставляет Чима обернуться и расплыться в улыбке. Поддавшись какому-то неожиданному порыву, он кивает в сторону столовой, где помогли перекусить и гости больницы, Мин с улыбкой предлагает, — Не хочешь перекусить? — С радостью! — быстро отвечает Чимин, не стыдясь собственного вскрика и не смотря на удивленные взгляды, направленные на них, тянет Юнги за собой по направлению к столовой, — Поболтаем, да? — Да, — соглашается Мин, совсем забыв о том, что обещал себе не общаться и не приближаться к паре брата. Когда они берут себе еду и садятся за стол, тот груз, который давил обоих, резко сходит и Юнги решает дать себе время немного расслабиться. Пусть Пак и истинный Тэ, это не значит, что им поговорить нельзя. Он сам не понимает, что за эти минуты сильно привязывается к Чиму и потом будет слишком больно его отпускать, ведь нити, которые выросли из его сердца, упорно тянутся к Паку и связывают их воедино.***
Чонгук ужасно устал и все, чего он может только желать это теплая и уютная постель, однако, задумавшись, он на автомате, бредет к палате Тэхена, просыпаясь от наваждения только, когда оказывается внутри рядом с его постелью. Ким безмятежно, казалось бы, спит, вот только все эти подключенные датчики говорят совсем о другом. Чон медленно подходит ближе, нависает над ним тенью и внимательно разглядывает его лицо. Прекрасное, у него просто прекрасное лицо. Гук не замечая, улыбается, осторожно прикасаясь к щеке Тэ одними пальцами, вырисовывая непонятные узоры и чувствуя, как усталость быстро сходит, уступая месту теплу и нежности. «Он идеален», думал Гук, не в силах оторвать взгляда. Глаза неосознанно, вновь падают на кисть, где должна находиться метка и он не удержавшись без спросу на нее смотрит, непонимающе глядя на ровные цифры. 00:07:42 — 3. Семь минут и сорок две секунды. Третья встреча. — Что ты здесь делаешь? — раздается голос, заставляющий обернуться. Юнги нахмурившись, проходит ближе, — Я спросил, что ты здесь делаешь? — Ничего, — быстро убирая руку и пряча ее назад, Чонгук неловко краснеет, — Извини, мне нужно уже идти! — Стой! — пытается остановить его Мин и потребовать объяснений, но Чон быстро скрывается за дверью и тяжелыми шагами спешит по коридору, — Что это было? Юнги, вздыхая, привычно приближается к постели брата и садится рядом на стул, всматриваясь в его немного ожившее лицо. Тэхен, словно приходит в себя и может, скоро очнется? Юнги сам не понимает почему, бросает взгляд на тонкую метку на кисти брата и задерживает дыхание, замечая цифры — 00:13:02 — 3, которые застыли, обозначая, что пара Тэ была здесь. Стоп. Тринадцать минут и две секунды. Удивленно бросая взгляд в сторону двери, Юнги вскакивает, наконец понимая, как ошибался насчет истинной пары собственного брата. Чон Чонгук — вот кто настоящая пара Тэхена! — Быть не может! — громко восклицает он, порываясь кинуться вслед за сбежавшим Чоном, но быстро останавливается, замечая, как пальцы на руках легонько согнулись на доли секунды, а ресницы брата затрепетали, — Тэхен!***
Вернувшись домой, Чонгук сбрасывает звонки Чимина, который должен был прийти к нему на работу и вовсе не имеет желания, читать смс от Хосока, который порывается вытянуть его на очередную вечеринку. Он закрывается в комнате и прислоняется к двери спиной, совсем не понимая, почему сердце каждый раз в присутствии Тэхена бешеным темпом сходит с ума. Ему паршиво на душе, такое ощущение, будто кто-то скребется внутри него своими длинными когтями и он обессиленно падает на кровать, чувствуя холод во всем теле и тоску, которая разъедает его сердце. Он, кажется, не спит, а мечется где-то между сном и реальностью. Чон долго крутится по кровати в поисках тепла и поддавшись порыву, открывает глаза, которые неожиданно были застелены дымом и белыми пятнами. Он видит, как странный силуэт движется к нему и пожалуй, он не уверен, что не сошел с ума или не умер, потому что, чувствует такой пожар внутри себя, одновременно чувствуя, как немеют пальцы от холода и подавшись вперед, тянется к размытой фигуре, которая остановилась напротив его кровати и также протягивает к нему руку, жалобно шепчет: — Не отпускай меня, только не сейчас. Не отпускай. — фигура отдаляется и Чонгука только сейчас замечает, как между ними разрастается дыра, вихрем обрывая их нити, которые тянутся к друг другу и Гук подсознательно вскакивает, но тут же падает назад, почувствовав в грудь толчок и снова этот знакомый и до боли любимый голос, — Не отпускай меня, Чонгук, не отпускай! Никогда не отпускай! — кричит голос, обрывками донося за собой всхлипы и потоки боли, словно в груди цвел цветок и теперь его с корнем вырывали, — Не отпускай! Борись за меня, прошу, борись за нас. Я ведь вернусь, буду всегда с тобой, только дай мне шанс, не переставай верить, не разочаровывайся, поверь в нас. Чон-и, просто поверь и я вернусь! Я. я. верн… Шепот прекращается и все, что Чонгук сумел разглядеть за несколько мгновений перед исчезновением, это стекающие по щекам слезы и знакомые губы. Он видел эту бледность и казалось бы, мягкость чужих губ. Все исчезает и он мигая пару раз глазами, быстро вскакивает с кровати, наконец имея возможность нормально двигаться. Он быстро натягивает на плечи, брошенную на полу куртку и вылетает из комнаты, а после из дома. Он должен успеть, должен верить, должен крепко держать и не отпускать того, кто ему предназначен.***
— Раз, два, три, разряд. Раз, два, три, разряд. Тело Тэхена с каждым электрическим ударом, содрогалось и выгибалось, а руки подрожав, вскоре опускались. Губы его что-то шептав, вскоре умолкли и, не успев открыть глаза, он начал падать в глубокую бездну. Доктора, крутившиеся возле него изо всех сил старались помочь, однако вера с каждым разом падала к нулям, наверное, пришло время его полностью отпустить. Юнги побледнев от ужаса, носился туда-сюда по коридору, не отходя от палаты и слушая команды доктора, который повторял одну и туже фразу — «Раз, два, три, разряд». Она звучала в голове, словно родная и Мин, готов прямо сейчас, если можно было бы умереть вместо брата и дать ему заслуженный шанс на жизнь. Пролетают кажется часы, как Юнги отчаянно прижавшись спиной к стене, наблюдал через окно за братом и докторами. — Юнги! — кричит через весь коридор Чимин и бежит к нему изо всех сил, сразу же бросаясь ему на шею и к нему сильно прижимаясь. Он готов сам разрыдаться от одного вида убитого и замученного возлюбленного. Он не знает, какие слова нужно говорить в такие моменты, когда твой родной человек, который остался осколком погибшей семьи умирает, но ему так хотелось верить, что прижимаясь к нему, он хоть немного заберет его боль себе. Они молчат, когда в палате голоса и шум прибора, почти стихают, в коридоре появляется запыхавшийся и растрепанный Чонгук, подбегает к окну, скользя по нему ладонями. В его горле засели болезненные и ядовитые всхлипы, а сердце билось тяжелыми ударами, пропуская несколько и начиная колотиться, как заведенное невидимым прикосновением. Он не раздумывая, влетает в палату и быстро бросается к ложу, где распласталось, почти неживое тело. Он не дышит, просто не может! Легкие отторгают кислород и перед глазами все мигает, когда он поддавшись порыву, берет Тэхенову руку в свою и нависает над ним, прикасаясь ладонью к волосам и легким движением смахивая с лица мелкие пряди. — Раз, два, три, разряд, — чеканит спокойным голосом доктор и когда, прибор отдает в грудь Тэ электрическим зарядом, аппарат поддерживающий его жизнь и показывающий пульс, резко начинает мигать и пищать, Чонгук замирает, стиснув губы и прижавшись им к макушке Тэхена, перестает на несколько секунд дышать. Доктора вокруг мечутся, что-то вкалывают в вену и вновь бьют разрядом в грудную клетку, Чон вдруг просыпается, раздирая повязку на своей кисти, которая мигая красным, вдруг начинает адски жечь, а потом миг, и становится черной, короткие нити расплываются вокруг метки. Парень облегченно вздыхает, когда цифры появляются ровной надписью обозначая — 00:01:00 — 4. Ровно минута. Ровно четвертая встреча. — Боже, спасибо, спасибо, — шепчет Чонгук, прижимаясь своим лбом к ожившему Тэхену, который внезапно открыв глаза, непонимающе уставился на него и сухими, немного порозовевшими губами шепчет: — Ты кто? — Придурок, который чуть было тебя не отпустил. Тэхен удивленно открывает рот и ресницы его начинают быстро-быстро трепетать, а сердце, которое Чон чувствует под своей ладонью, заходится в таком же бешеном темпе, как и его.***
— Спустя два месяца — — Перестань меня смешить, — игриво толкая Чонгука ладошкой в плечо, Тэхен заливисто смеется и прижимается ближе. — Да, что я такого сказал? — хохочет Чон и широко улыбается, у другого бы скулы свело столько улыбается, но только не у него, — Ты такой мила-ашка — ласково тянет он, щипая Кима за щеку и получив по руке, смеется громче, — И такой вредный. Совсем не послушный. — шепчет одними губами Гук, приближаясь к лицу Тэ и следя за его губами, голодным и влюбленным взглядом. Тэхен тянется следом, восхищенно разглядывая Чона и плавясь под его горячими, нежными прикосновениями. Они как обычно сидят на заднем дворе дома Чонгука, обнимаясь и ластясь к друг другу. Ким привычно устроившись на коленях своего парня, перебирает на затылке его волосы и не отводит от него взгляда, а Чонгук старается держать себя в руках, чтобы сильно не стиснуть в руках пару или не зацеловать до полусмерти. Слишком уж долго они ждали времени, чтобы быть вдвоем. — Сейчас оба получите, — обрывает их, серьезный и нахмуренный Юнги, возникший рядом — Лучше поешь, Тэ, не волнуйся, Чонгук никуда не сбежит, — недовольно говорит Шуга, стараясь не выглядеть злым и рассерженным. Он привык думать, что его брат нуждается только в нем и что все еще остается его маленьким братом, так что, смириться с тем, что тот обрел пару и вырос, не так уж просто. — Не ворчи, как старый дед, — с улыбкой подходит к ним Чимин, ставя перед влюбленной парочкой тарелку с фруктами и две чашки чая, — Идем, Юнги, не будем им мешать, — тянет он Мина за собой, и тот, не сдержав улыбки, послушно за ним идет. — Они уже два месяца вместе все время, — ворчит Юнги, входя в дом и садясь на спинку дивана. К нему подходит Чимин и он, подавшись вперед, утыкается ему в живот, щекоча дыханием кожу. — Успокойся. Он уже взрослый мальчик, тем более есть тот, кто и так сильно в тебе нуждается, — утешает его Чим, улыбаясь и легко хохоча от ребячества пары, которая вела себя ревнивее ребенка. — И кто это? — не поднимая головы спрашивает Мин. — Я. Я всегда буду нуждаться в тебе, — с нежностью говорит Пак и замирает, вслушиваясь в тяжелое дыхание Юнги. — Тогда, — Юнги поднимает голову и притягивает парня ближе, обвивая его поясницу руками, — выйдешь за меня? — Что? — Да или нет? — Бог мой, конечно да! — заливисто смеясь, бросается Чимин на Юнги с поцелуями, крепко стискивая в своих руках, — Все, мой. Больше никуда не отпущу. — Что это с ними? — изгибая удивленно бровь, спрашивает Тэхен, смотря в сторону дома. — Не знаю, мирятся или ссорятся? — Бьюсь об заклад, Юнги сказал, что-то умилительное, — улыбаясь говорит Тэ, рисуя мягкими движениями по плечам и спине Чонгука. — Умилительное? Он разве умеет такое говорить? — широко улыбаясь, подшучивает Чон и, придерживая Тэхена за поясницу, двигается в сторону, пытаясь достать тарелку и совершив задуманное, усаживается обратно, ставя тарелку на колени пары, — Ладно, ладно, — хохочет он, когда получает по губам легкий удар ладошкой Тэ, — больше не буду. Будешь? — игриво спрашивает он, беря кусочек персика и дразня им, улыбающегося Тэхена. Ким не спеша тянется к предложенной сладости, и не успев поймать ее, недовольно хмурится. Чонгук пытаясь сдержать хохот, вновь подносит к губам Тэ фрукт, пытаясь провернуть махинацию снова, но Тэхен оказывается быстрее, выхватывая сладость и запихает ее в рот с победой улыбкой. Чон, не сдаваясь, тянется к его губам, имитируя поцелуй, а сам откусывает половину и отстранившись, смеется, смотря на красное лицо Тэхена и его закрытые глаза. — Эй! Не честно! — вопит Ким и сузив глаза, думает, как отомстить. Чонгук беззаботно откинувшись на спинку стула, хохочет и не улавливает тот момент, когда Тэхен близко приближается и впивается своими губами в его. Смех резко сходит на нет и Чон подаваясь вперед, чтобы быть, как можно ближе, углубляет поцелуй. Мажет языком по небу и языку Тэ, заставляя того, вжаться в него и он, не сдержав блаженного стона, впивается пальцами в его волосы, не давая возможности отстраниться. Гук обрывает поцелуй, чувствуя нехватку воздуха, но не перестает водить широкими ладонями по пояснице Кима, забравшись под футболку и пока пара с наслаждением прикрыв глаза, опустила на его плечо голову, скользит рукой к заднице, сжимает и щипает ее, легко хохоча от налившегося краской Тэ и его сбитого дыхания. — Какая задница, — говорит Чон, выдыхая на ухо Тэ и довольно улыбаясь, ему определенно нравились такие моменты, когда Ким не стесняясь к нему ластится и прижимается, отдаваясь в его руки, — Я отдал душу за нее. — Эй! — возмущается Тэхен, больно дергая прядь волос на затылке Чонгука, — Не о глазах ли ты должен так распинаться? Гук еще больше хохочет, ловя губы пары и целуя их, теперь уже нежно и не спеша скользя по каждой губе своим юрким языком. Руки продолжают блуждать по заднице и пояснице, пока Тэ без стеснения стонет и ерзает. — Скажи, будь я еще в коме, — обрывает первым поцелуй, Тэхен, — Ты бы дождался меня? Верил бы, что я выйду из комы? — Конечно, ждал и верил бы, — соглашается Чонгук, совсем не понимая зачем о таком вспоминать, но замечания не делает, стискивая в руках Кима, словно тот исчезнет стоит ему убрать руки. — И не устал бы верить? — заглядывая в глаза, не унимается Тэ.Ему жизненно необходимо услышать ответ. — Я никогда не устал бы верить, знаешь почему? — получив отрицательный кивок, Чон чмокая его в губы, говорит, — Потому что, узы связывающие нас, слишком крепкие, чтобы я когда-либо отпустил и перестал верить в тебя. В нас. — Я люблю тебя, — шепчет Тэхен, прижимаясь к губам Чонгука и чувствуя от услышанного огромное облегчение. — И я тебя сильно-сильно люблю, — шепотом произносит в ответ Гук, сминая губы Кима в долгом и нежно-жадно поцелуе. Цифры ровным почерком в черном цвете, показывали одни и те же знаки — 07:45:12 — 150. Семь часов, сорок пять минут и двенадцать секунд. Ровно сто пятьдесят встреч.Циферблат на коже больше не молчит.
Циферблат на коже больше никогда не замолчит.THE END