Сорванцы

Каникулы начались отпадно. Сначала перелёт аэробусом на континент, потом шопинг в Парижских бутиках – Дэн сказал, что у девочек должны быть самые модные купальники. Восхитительный день на аттракционах и поездка на юг в поезде, стремительно несущемся мимо пейзажей на любой вкус. А потом – тёплое море и оживлённый пляж. Первым делом накупались досыта – все отлично плавали и с удовольствием ныряли, пока старшие Грейнджеры не выгнали мелюзгу из воды греться на солнышке и обсыхать. И теперь Рони гоняла с местными мальчишками мяч, Гермиона, как всегда, читала, а Гарри лежала на полотенце и, словно по телеграфному ключу, постукивала пальцем по шраму у себя на лбу, зажмурив глаза и мысленно повторяя: «Гарри Поттер вызывает Волдеморта. Отзовись, скотина! Приём!» - фразу про скотину она стала прибавлять недавно, потому что ей показалось, будто «на том конце» её прекрасно слышат, но нарочно не отвечают. Были какие-то невнятные отклики, вроде шорохов в телефонной трубке, или неясные голоса бубнили про себя. Подошла запыхавшаяся вся в песке Рони и устроилась рядом: - Ну что? Так и не откликается? - Сначала было почти совсем глухо, но я его начала дразнить скотиной – кажется, он стал сердиться, и сделалось слышнее. Но картинки, как не было, так и нет. - Тебе нужно сильнее сосредоточиться, - оторвалась от книжки Миона. - И «скотина» - недостаточно для мужиков. Они отлично ведутся на «труса» и на «недоумка». И ещё их нужно брать «на слабо» - откорректировала линию нападения Рони. «Волдеморт, подлый трус! Выходи. Ты, недоумок, что? Решил, будто лишив меня родителей, можешь отсидеться, прячась по тёмным углам? Я найду тебя и размажу по стенке. Сначала изуродую за оставленный на самом видном месте шрам, а потом раздавлю как слизняка» - сменила пластинку Гарри. Стало слышнее. А потом внутреннему взору вдруг на мгновение открылся вид комнаты, все стены которой были заставлены стеллажами с книгами. Этого оказалось достаточно, чтобы переместиться туда. Гермиона что-то уловила по выражению её лица и судорожно ухватила подругу за руку, видимо, пытаясь удержать. Во вторую, сообразив, что что-то неладно, вцепилась Рони. Так втроём они и плюхнулись на деревянный пол, собранный из плиток вычурного паркета. Вскочили и увидели распахнувшего на них глаза мужчину в лиловой мантии с головой, повязанной тряпкой как после ванны, но с узлом около уха. Поскольку, он здесь был один, то без малейшего сомнения Гарри со всей своей волшебной силы швырнула его к стене над дверью – всё остальное пространство было сплошь уставлено книгами, а порчу подобного имущества Гермиона ей бы не простила. Впрочем, подруги поняли её без слов – Рони явно присоединила свои усилия к натиску, размазывая незнакомца ещё сильнее и удерживая руки пришпиленными к штукатурке. А Миона бросилась к оконному проёму, где виднелась кадка с каким-то растением, куда и принялась выливать воду из прихваченной с пляжа пластиковой фляги. Закончив с этим, она приподнялась, подлетев с помощью всё той же магии, и воткнула горлышко опустевшего сосуда в рот незнакомца. - Дожимайте, девочки. Нужно выдавить эту тварь во фляжку, а потом останется только пробку закрутить. И девочки поднажали так, что у человека глаза полезли из орбит. Потом он потерял сознание, и в это же мгновение Гарри замерла от пронизавшего её холода – будто всё тело превратилось в ледышку. «Ты что, мерзость, решил, будто сможешь овладеть мной?» – громко подумала она и напряглась, пытаясь нагреть себя так же, как по утрам подогревала молоко из холодильника. Остро закололо в шраме – казалось, что лоб над глазом живёт своей жизнью и пытается вырваться из головы. «Я уже владею тобой, - зазвучало внутри. – Твоя энергия, твои жизненные силы – теперь принадлежат мне» В это же мгновение подруги опрокинули Гарри на пол, вставили ей в рот горловину той же фляжки и так притиснули девочку к паркету, что, казалось, сейчас из неё вылезут кишки. Тем не менее, сосредоточенности на внутренней борьбе она не потеряла, представив, как её рвёт и воображая себя перекачанной шиной, готовой лопнуть от избыточного давления. Колорита картинке добавила Гермиона, размахивающая незнакомой волшебной палочкой и вопящая: «Экзорци!», «Экзорцио!», «Экзорциум!», «Акцио Волдеморт!» Одним из этих безумных пассов она заехала в ухо продолжающей плющить Гарри Роньке, которая на несколько мгновений потеряла сосредоточенность и чуточку ослабила давление. Этой секунды хватило, чтобы вдохнуть глоток воздуха и пискнуть: - Он смылся. Действительно, постороннего присутствия внутри своего сознания Гарри больше не чувствовала. Но она и не подумала прекращать борьбу – постучала себя пальцем по шраму, закрыла глаза, сосредоточившись, и отчётливо произнесла: «Волдеморт, подлый трус! Не думай, что всегда сумеешь убегать от меня – я очень быстро учусь. Единственный способ, который избавит тебя, мерзкого слизняка, от встречи со мной, это не думать, не чувствовать, замуроваться в тазик с бетоном и утопиться в Марианской впадине. Кто не спрятался – я не виновата» Прислушалась к отклику – какое-то невнятное шуршание, словно в телефонной трубке, когда на линии случаются неполадки. Но, если напрячь воображение – можно принять это за стон. - А что вы хотели? – ни с того, ни с сего начала оправдываться Гермиона. – Единственное, что я вычитала, это – что духов изгоняют экзорцисты. Но учебника по экзорцизму мне найти не удалось, и никаких изгоняющих заклинаний не знаю. Пришлось придумывать на ходу – ведь не напрасно они называются этим словом! - Та лана, переживать-та-а, - махнула рукой Гарри. – Ронька и без заклинаний способна воду из камня выдавить, не то, что какого-то вшивого Волдемортишку из моей души, - шрам заметно кольнуло. – Ага, слушай, слушай, мелкий пакостник. И бойся! - А я вот думаю, что дух из тела выходил вовсе не через рот, - задумчиво пробормотала Рони. - Но в кино показывали, что через рот, - возразила Миона. - Не всему можно верить, что снимают в Голливуде. Нужно будет в другой раз приготовить вторую посудину с наконечником от клизмы. - Это что? – вспыхнула Миона. – Мы должны были стянуть с этого мужика штаны и засунуть ему… - А кто сказал, что охотиться на тёмных лордов можно, не испачкав рук? – пожала плечами Гарри. - Они, собаки, такие скользкие! Поэтому наш долг – не оставить ему ни одного выхода. Гермиона подошла к рухнувшему на пол мужчине и потрогала шею: - Пульс есть, дыхание тоже заметно. Рони обшарила карманы, вытряхнув ком лягушачьей икры, пакетик златоглазок и кошель с монетами: - Никакого паспорта у него нет. Как и бывает обычно у волшебников. - Палочку опознает Олливандер, а больше нам ничего и не надо, - заметила Гарри. - Что бы ты понимала? – скривила мордашку Гермиона, обводя взглядом стеллажи с книгами. – Дорожку-то сюда я запомнила. - Тут, кажется, не по-английски и не по-французски, - Рони посмотрела на томик, открытый на столе. - Зараза! – воскликнула Миона. – Я хотела учить испанский, а теперь придётся зубрить ещё и немецкий. Как хотите, а я – к маме, - зажав подмышкой прихваченную со стола книгу, а в руке – палочку, она посмотрела на подруг. - Что, даже не спросим, куда мы попали? – изумилась Рони. - Ага, ага. Прямо так, босые и в раздельных купальниках, - скривилась Гарри. – Нет уж – в другой раз. Взявшись за руки, девочки растаяли в воздухе. *** Кратковременного отсутствия подружек на пляже никто не заметил – оказывается, предусмотрительная Гермиона успела не только прихватить посуду для души Тёмного Лорда, но и навела на их расстеленные по песку полотенца магглооталкивающие чары. Воскресные уроки с леди Августой давали свои плоды. Хотя значительная часть заклинаний без волшебной палочки не получалась вообще, но отдельные чары наводились и простым усилием мысли. По большей части бытовые, а также, касающиеся неприметности или защиты – те, действие которых было легко себе представить. Дэн и Эмма, конечно, обнаружили как исчезновение дочери и её подруг, так и обратное их возникновение из ниоткуда. Но поднимать панику не торопились – и не такое случалось. Встревожились, напряглись и сразу заметили синяк на скуле у Рони и общую помятость Гарри. На этом купание было завершено, а девочки препровождены в номер, где и оставлены в наказание за самовольство. - Я нас просто не узнаю, - бурчала Рони, расхаживая по ковру. – Мы способны перенестись куда угодно, хоть бы в тот же Париж, но сидим и покорно подчиняемся приказу о домашнем аресте. Вы же ведьмы, подруги! - Ты, Ронечка, настоящая безоблачная дурочка, - оторвалась от постукивания по шраму Гарри. – И я изо всех сил желаю тебе так ею и оставаться. И не представлять себе, как это здорово, подчиняться людям, которым доверяешь, и которых, - она потупилась, - любишь. Да я за Дэна и Эмму хоть убью, хоть умру. Так что, посидеть наказанной, для меня просто в кайф. - А я с детства привыкла, - перевернула страницу Гермиона. – Потом нужно будет попросить прощения и сказать, что больше так не буду. Кстати, подружки! Нам ведь нужно подумать об образовании. Через четыре года нас заберут в Хогвартс, то есть нормальной учёбе придет конец. Чтобы к этому моменту закончить хотя бы среднюю школу, нужно ещё пару раз перепрыгнуть через класс. - А, может быть, отложим на потом? – выразила сомнение Рони. - Пока мы в младшей школе, где программа не слишком напряжённая, это проделать легче, - вслух подумала Гарри. - А потом, в средней, такое начнётся, что мозги из ушей потекут. Там уж нужно будет неслабо пахать только для того, чтобы не отстать от программы, а не то, что сейчас, когда с нами просто играют в требовательность и хвалят за любой пустяк. - Заучки! – буркнула Рони и призвала из шкафа чемодан, откуда достала учебник по математике за следующий класс, - так и знала, что от вас не отвяжешься, - усмехнулась она в ответ на улыбки подруг.