Поршень

Судорожно пытаясь вдохнуть, смотрю на расплывающуюся перед глазами комнату. Я зажата в пластиковой трубе огромного шприца — а сверху медленно и неумолимо опускается поршень. И скоро эта громадина выдавит моё ничтожное тельце сквозь иглу. Да, самое мучительное в том, что это будет происходить медленно, и до последней минуты я буду понимать, что происходит. А на выходе от всех желаний, чаяний и мечт останется одна розоватая жижица. Я. Знаю. Что. Не нужно обманывать себя предположением, что с поршнем можно договориться. Не нужно думать, будто трубу можно разорвать или вообще как-нибудь повредить. Пробовала — не вышло. Не стоить надеяться, что кто-то поможет и спасёт. Этот поршень — МОЙ. Откуда он взялся? Он всегда здесь был. Только не двигался. Маскировался под солнечное голубое небо детства, прятался за тучами подросткового возраста. Ах, сколько времени было потрачено на истерики и слёзы вместо того, чтобы попытаться убежать от шприца, пока ещё было можно! Стать кем-то талантливым и важным. Но… сделанного не воротишь уже. Забавно, что человек замечает опасность только тогда, когда потолок уже придавливает к полу, а до тех пор считает, что всё нормально, что потолок и должен двигаться, что «все так живут», что к этому можно привыкнуть, что «раз мне сказали, что всё будет нормально — всё в порядке, ведь от поршня ещё никто не умирал». Труба сжимается. Мне уже нет дела до того, что творится там, за мутными стенками. Кричать? Зачем. Ведь не слышат. Поршень опускается. Скоро он коснётся моей головы, как думаешь? Поршень, поршень. Скажи мне, я — наркотик? Я — роковая инъекция для осуждённого на смерть? Я — болеутоляющее для смертельно больного или простой витамин группы B? Кому меня впрыснут в вену? А?