***
Колючий и холодный взгляд серых глаз с минуту изучал меня с ног до головы, когда я переступила порог его кабинета. Это заставило бы меня задрожать как осиновый лист, но я вовремя взяла себя в руки. Интерес Хибари ко мне можно было легко объяснить, ведь моё лицо привлекало внимание каждого студента этой школы. И нет, это не значит, что я невероятная красавица, просто часть моего лица представляло собой один огромный синяк, который так и наливался синим цветом. Немного пудры мне одолжила милая девушка из класса Савады, за что я ей очень благодарна. Хоть немного, но я старалась выровнять цвет лица, но моя бледная кожа сопротивлялась принимать под своё крыло эти побои. Мне всё равно на моё тело, мою душу это ранило намного сильнее, ведь моё самоуважение пробило дно дна. Брюнет наконец перевёл свой взгляд в сторону и, встав изо стола, сел на диван. Скрестив руки на груди, он махнул нам рукой, призывая подойти ближе к нему. Только сейчас я обратила внимание, что в кабинете находились Миса и её подруга. Увидев наглую усмешку на лице девушки, я старалась держать лицо, на моём лице не дрогнет ни одна мышца. Стоять возле Хибари было сложно, так как Миса со всем упорством пыталась использовать своё женское обольщение, но безуспешно. Холодный взгляд парня приковал её к тому месту, где она и стояла. Отступив, девушка встала обратно, поравнявшись со мной. Краем глаза я заметила, как у неё от злости покраснели щеки, а прекрасные длинные волосы были в небольшом беспорядке. Миса сразу зыркнула на меня взглядом, но ничего не сказала. Отступать она не собиралась так быстро, раз женские прелести не сработали, то можно попробовать решить проблему слезами и словами, что всё сказанное другими людьми враньё, а она не виновата. Вот чёрт меня дери, но в ней живет отличная актриса! Послушав её какое-то время, Хибари взял в руки несколько папок с бумагами, которые очень напоминали наши личные дела. Пролистав две верхние папки и пробежав по некоторым строчками глазами, брюнет глубоко вздохнул и спокойным, но твёрдым голосом произнёс, игнорируя всю актёрскую игру девушки: — Ватанабэ Миса и Ито Кобаяси, своё наказание вы будете отрабатывать в столовой, необходима помощь в уборке, так как студенты были слишком активны сегодня. Приступайте. Если бы главой дисциплинарного комитета был не Хибари, то Миса уже истерила бы пуще прежнего и звонила своему папе, чтобы тот вытащил её из очередной, созданной ею самой, проблемы. Но девушка лишь приблизилась к моему лицу и яростно прошипела: — Тебе это с рук не сойдёт. Растерявшись, я почувствовала заинтересованный взгляд Хибари, которому было явно любопытно, как я поступлю в данной ситуации, но я лишь отвела взгляд в сторону, прячась за волосами. Миса свой наезд не довела до драки, девушка на все триста шестьдесят резко развернулась, ударив копной своих волос по лицу, и, пристукивая каблучками, вышла из кабинета вместе со своей подругой. Нервно поправив волосы, я снова посмотрела на брюнета и неожиданно столкнулась всё с таким же заинтересованным взглядом Хибари. Возможно, он надеялся, что я отведу взгляд в сторону, но сжав руки в кулаки, дабы не поддаться своим эмоциям. Наш «диалог» продлился от силы пару минут. Эта ситуация заставила парня усмехнуться и, встав с дивана, он прошёл мимо меня к окну, всё ещё держа в руках одну единственную папку. Смотря сверху вниз на студентов, его взгляд сразу стал цепким и холодным. Сейчас вроде у какого-то класса физкультура, если я не ошибаюсь? Но не успев ответить себе на свой же вопрос, Хибари заговорил: — Нет смысла демонстрировать своё упрямство мне. Лучше прояви подобный душевный порыв перед теми, кто тебя задирает. Моя взгляд невольно блуждал по спине брюнета. Он так молод, но такой сильный характер буквально заставляет подчиняться ему, слушаться только его. Такого человека никогда не осмелишься предать, не из-за того, что он своими тонфами забьёт тебя до смерти, а из-за того, что ты этого никогда и не захочешь. Нехотя, ты превратишься в самую преданную собаку, которую он может даже и не замечать. Глядя на его ещё неокрепшие плечи, я задержала дыхание. Мне становится страшно от того, что с каждым разом, как я на него смотрю, я влюбляюсь в этого человека всё больше. Сжав руками подол юбки, я начала жутко нервничать. Тяжело признаваться самой себе в своих же чувствах. Я не знала, что отвечать на слова Хибари. Мой язык буквально прилип к нёбу, но я смогла задать ему единственный волнующий меня вопрос: — Хибари-сан, какое наказание Вы выбрали для меня? Брюнет обернулся и, проигнорировав мой вопрос, начал изучать моё личное дело. Повторить свой вопрос я бы не решилась, так что пришлось стоять и ждать приговор местного судьи школы Намимори. Наблюдая за его лицом во время чтения, я попыталась подавить улыбку. Молодой человек так серьезно хмурил брови, что заставляло улыбаться, тем более мы очень редко бывали вместе. Спустя какое-то время, Хибари оторвался от бумаг и, кивнув Кусакабэ, который стоял позади меня, снова обратил на меня внимание. Я услышала, как дверь за нами закрывается, что намекает на то, что мы остались вдвоём в одном кабинете. Вопросительно подняв бровь, я посмотрела в глаза ГДК. Он начал говорить: — Кусакабэ принесёт тебе документы, которые необходимо разобрать. Какие-то тебе придется отнести на подпись руководителям кружков нашей школы. Как убедишься, что на всех бумагах есть необходимые подписи, то тебе нужно будет отнести бумаги в архив. Обрадовавшись такому лёгкому заданию, я поняла, что разберусь с этим быстро и успею уйти до того, как Миса со своей подругой закончат уборку столовой. Сомневаюсь, что девушки так великодушно забудут про меня, да и лицо до сих пор болит. Не сдержавшись, я улыбнулась и склонила голову, выказывая своё уважение. В ответ мне досталась еле заметная усмешка.***
Рано радовалась. Кусакабэ и ещё двое людей Хибари принесли две пыльные коробки с кипой бумаг. Мне на голову упала божья благодать, так как я получила разрешение разбираться с документами прямо в кабинете. Хотя сомневаюсь, что кто-то переживал о моём комфорте. Скорее всего брюнет очень ответственно относился к бумагам. Так что взяв стул и забившись в угол комнаты, чтобы стать менее заметной, я закатила рукава своей белой рубашки и принялась за работу. Судя по часам на стене, прошло чуть больше часа, а я уже чувствовала себя самым несчастным человеком на этой планете, но напряженная рабочая атмосфера в комнате заставляла отогнать эти мысли. Хибари сидел за своим столом и разбирал свои документы, то что-то ревностно зачёркивая в ней, то просто блуждая глазами по листку бумаги. Да, вместо того, чтобы полностью погрузиться в свою работу, я изредка подсматривала за главой дисциплинарного комитета, но если мои гляделки затягивались, я чувствовала себя каким-то жутким сталкером и рьяно бралась за своё дело. Прошёл ещё час и я покончила с этими дурацкими коробками. Отодвинув их в сторону, я взяла нужную стопку документов на подпись и, попросив разрешение у Хибари, вышла из кабинета. Как только дверь за мной закрылась, я быстрым шагом отдалилась от комнаты как можно дальше. Пока моё дыхание не сбилось, я никак не хотела останавливаться. Оглядевшись вокруг, стало понятно, что мои ноги сами несут меня к выходу из школы, но мозг понимает, что невыполнение приказа будет караться самим жутким наказанием, а испытывать тонфы на прочность не хочется. Первый кружок, который я хотела посетить, был спортивный. Я даже не старалась разделять их на бойцовский кружок, волейбольный и какие-то ещё. Мне казалось, что получится разобраться на месте, хотя я руководителей даже в лицо не знаю, не то что по имени. Сглотнув ком в горле, я прижала к груди несчастные бумаги. Стадион уже располагался прямо передо мной, но возле бейсбольного поля я увидела толпу и решила сразу идти туда. Толпа состояла в основном из девушек нашей школы (хотя формы некоторых девушек я видела впервые), они выкрикивали имя, которое было мне знакомо. Подойдя ближе, я напрягла уши, чтобы разобрать эти истеричные вопли. «Ямамото Такеши» Хм, интересно, а его товарищам по команде немного не обидно, что болеют только за него? Эти девушки ведут себя крайне глупо, да и самого Ямамото выставляют не в лучшем свете. Тут одна из извилин моего мозга решила зашевелиться и в голове прям «стрельнуло», где я могла видеть это имя. Оторвав от груди документы, я начала медленно перебирать бумаги и настолько увлеклась этим занятием, — ведь так хотелось докопаться до истины, — что даже не услышала окрик: — Осторожнее! Меня кто-то резко потянул за локоть, отчего я чуть не завалилась на траву, демонстрируя всем свою грацию и ловкость. От удивления мои глаза расширились, но тут мимо моего носа пролетел бейсбольный мяч, заставляя меня замереть от испуга. Ненавижу мячи, независимо от их размера. Вообще круг не самая моя любимая геометрическая фигура. Тут тёплая рука с локтя перешла на руку, мягко обхватив моё запястье. Это прикосновение заставило меня пробудиться, и я посмотрела на своего спасителя. Передо мной стоял тот самый Такеши и я прям спиной чувствовала завистливые взгляды со стороны толпы девушек. Немного растерявшись, я попыталась подобрать слова, но меня опередили. — Эй, ты в порядке? — молодой человек, заметив, что до сих пор держит меня за руку, убрал её и начал ерошить себе волосы. Всё это сопровождалось самой яркой улыбкой, которую я видела. Даже не зная этого человека, можно было предположить, что он очень добрый и славный парень. Трудно отрицать то, что он очень обаятельный и с ним приятно даже просто вот так вот стоять посреди улицы. Карие глаза, тёмные колючие волосы, сильные и мужественные руки. Ну уже можно понять девушек, да? Моё лицо от такой растерянности не смогло выдать нужную эмоцию: со стороны я могла показаться очень холодной, но на самом деле в моей голове бурлили тысячи мыслей, а мозг подавал слишком много эмоций. Снова зарывшись в бумаги, я достала нужные листки вместе с ручкой и максимально спокойным голосом проговорила: — Ямамото-кун, глава дисциплинарного комитета провел проверку документов и тебе нужно их подписать. Подойдя поближе ко мне, парень взял в руки бумаги и, попросив одного из товарищей по команде подставить спину, быстро расписался. Когда он снова повернулся ко мне, его тёплая и дружелюбная улыбка снова появилась на губах, заставив меня немного смутиться. Я хотела взять бумаги, но когда наши руки соприкоснулись, я непроизвольно обратила внимание, как моя бледная кожа выделяется на фоне его приятного золотистого оттенка. Ямамото всё пытался заглянуть в мои глаза, но я упрямо отводила взгляд в сторону. Его мягкий и спокойный голос заставил меня посмотреть на него. — Теперь у нас в дисциплинарном комитете будет девушка? — всё же я сдалась и мягко ответила на его улыбку. — Нет, просто наказание. Напряжение и злобный шёпот со стороны девушек начал расти в геометрической прогрессии, так что я, взяв бумаги, быстро откланялась и побежала обратно в сторону школы. Не стоит забывать про другие кружки, куда мне нужно сходить за подписью. Дома меня ждут книги и горячий чай, так что стоит сделать всё быстро и без привлечения лишнего внимания. Не хочу задерживаться допоздна, хотя на улице уже темнеет.***
Перебирая ватными ногами по коридору школы, я думала зарулить в столовую, но увидев Мису с подругой, развернулась и побежала как можно дальше. Буду надеяться, что меня они не заметили. Возле кабинета Хибари я нерешительно переминалась с ноги на ногу и глазами рассматривала дверь, ну прям как баран на новые ворота. Глубоко вздохнув, я коснулась холодной ручки и осторожно открыла дверь. Брюнет одарил меня холодным взглядом, из-за чего я почувствовала крайне неловко. Тихо, как мышка, я подошла к столу и положила документы. Отчитавшись, что задание выполнила, я стала ждать ответа. Даже не посмотрев на бумаги, Хибари холодно произнёс: — А сюда их зачем принесла? Не понимая о чём идёт речь, я смутилась и глупо хлопала глазами. Молодой человек устало вздохнул и, закрыв лицо руками, спокойно произнёс: — Ты забыла их отнести в архив, Нагисе. Еле сдержавшись, чтобы не шлепнуть звонко себя по лбу, я снова прижала бумаги к груди и, скрывая глаза под чёлкой, извинилась. Парень лишь махнул рукой в мою сторону, жестом намекая, чтобы я проваливала. Закусив до крови нижнюю губу, я вышла из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. Ступая по тёмному коридору школы, я медленно расставляла все свои мысли по полочкам. Безлюдная школа успокаивала меня, только вот темнота немного пугала. Я уже вроде и выросла из возраста, когда любой ребёнок боится темноты, но у меня почему-то этот страх не пропал. Моё богатое воображение придумывало самых жутких и гадких монстров, которые прятались в тёмном углу комнаты. У меня не было какой-то детской травмы, меня никогда не пугали темнотой, так что причину этого страха мне крайне сложно объяснить. Губа немного ныла из-за моего психа, и эта боль вернула меня к реальности. Взяв у нашего охранника ключ от библиотеки, я тихо поплелась к нужному кабинету. Если память мне не изменяет, то библиотека находилась где-то на втором этаже, так что придётся немного покружить, пока не найду нужное. Медленно поднимаясь по ступенькам, я услышала позади себя смешки и, резко обернувшись, никого не обнаружила. Показалось? Вряд ли. Хотя может какие-то студенты решили остаться до вечера, чтобы подтянуть свои знания? Но вот только экзамены не скоро, да и библиотека закрыта… Просто спихнём на то, что мне всё показалось. Просто слишком неспокойный и яркий день для моей тихой и серой жизни. Нужную дверь я нашла быстро, что меня обрадовало. Ведь это последнее, что мне нужно сделать и я смогу пойти домой. Хотя для начала надо будет снова зайти к Хибари, дать устный отчёт и забрать свои вещи. Открыв дверь кабинета ключом, я оставила его болтаться в замке и зашла внутрь. Кабинет нельзя было назвать чистым: везде лежали коробки, книги либо на полках, либо стопками лежат на столах, везде пыль, окна зашторены. Несколько банок краски и снятая с потолка люстра напомнили мне о том, что несколько месяцев назад нас предупреждали, что в библиотеке произведут небольшие ремонтные работы. Непонятно почему директор решился на такие затраты, но библиотека до сих пор закрыта. Пройдя вглубь кабинета, я поежилась от темноты, которая так старалась поглотить меня, но я чуть отступила назад, приблизившись к выходу. Резкий и громкий хлопок заставил меня испугаться и дёрнуться. Обернувшись, я увидела закрытую дверь, а за ней были слышны смешки, которые до боли мне знакомы. Кинув бумаги на стол, я подлетела к двери и резко дёрнула ручку, но девушки быстро закрыли её на ключ, так что все мои попытки были тщетны. По щекам непроизвольно полились слёзы, злобно вытерев щёку рукавом рубашкой, я даже проигнорировала всю боль и максимально спокойным голосом проговорила: — Миса, выпусти меня. Девушки за дверью разразились смехом. Боясь повернуть голову, я упрямо смотрела вперёд, лишь бы не видеть, как тьма поглощает всё, что видит, и тянет свои когтистые чёрные лапы ко мне. Проглотив слёзы и нарастающую истерику, я повторила свою просьбу, только добавила чуть больше уверенности в голосе. Меня игнорировали, пока я не начала бить кулаками по двери и звать на помощь. Миса видимо решила заткнуть меня и ударила ногой по двери, отчего я на шаг отступила назад. Её злобный голос прозвучал как гром среди ясного неба. — Хошигава, раз твой папаша тобой не занимается, то я возьмусь за твоё воспитание. Так что если ты ночь проведёшь здесь, то ничего страшного не произойдет, только польза для такой убогой как ты… — её вкрадчивый и такой ехидный голос пугали меня в данной ситуации до дрожи. Не знаю почему, но я подчинилась ей и замолчала. За дверью какое-то время был шум, доносились гнусные шутки и смешки, но через время наступила тишина. Прижавшись к стене спиной, я сползла на пол и продолжала лить слёзы. Было невыносимо страшно, но я терпеливо молчала, пытаясь не произнести ни звука. Изредка бросая взгляды на дверь, я понимала, насколько тщетны мои попытки дождаться охранника. Я даже уверена, что он не слышал мои крики и удары по двери, а ночной обход по школе ему не позволит сделать его собственная лень. Оставалось только ждать.***
Клевета рожденная завистливым языком весьма легко входит в сердце. И самое опасное, когда человек, которому врут, принимает всё за чистую монету и копит свою злость долгие годы. Хотя кто виноват в том, что вы в подобное поверили? Зачем вы вообще позволили своим ушам слушать клевету, даже не убедившись в её правдивости? Вас можно презирать похлеще любителей выдумывать всякий вздор. Если вернуться немного в прошлое, а если быть точнее отмотать время на два года назад, то никто бы и не поверил, что наши отношения придут к такому. Хотя мы бы и сами в это не поверили, а на такое предположение только звонко рассмеялись. Я любила её как человека, как подругу, как личность. Моё безграничное уважение к ней иногда наталкивало меня на мысль, что я не достойна быть её подругой. Я старалась стать как можно лучше ради неё, порой даже старалась в чём-то ей подражать, что порой мою подругу смешило. Миса была всегда добра ко мне, она даже пыталась научить меня краситься, но всё заканчивалось тем, что я не могла перестать говорить и подруга промахивалась кисточкой или тушью на мой нос или щеку. Она была моей поддержкой и опорой. Даже когда отец начал сильно выпивать, она часто забирала меня к себе на ночёвку и отвлекала всякими глупостями. Мы всё любили делать вместе: готовить завтрак, делать шпаргалки для контрольной по химии, примерять в магазине тонну одежды и ничего не покупать. Когда её любимый кот умер, я была рядом и старалась дать её максимальную поддержку. Вытирая слёзы с её нежной и гладкой кожи, я плакала вместе с ней. Под конец мы всегда обнимались, что хоть немного успокаивало нас. Поэтому для меня объятия — это самая интимная форма близости, которая не сравнится ни с какими поцелуями. Ты открываешь человеку своё тело и даже душу, куда можно больно и смертельно ранить. Делишься своим теплом, а руками гладишь по спине, что дарит для человека каплю спокойствия. Я очень хотела уберечь её от всех горестей, но это было сильнее меня. Естественно, я часто проигрывала. Миса очень привлекательная и интересная девушка, не красивая пустышка. С ней можно обсудить какую-нибудь классику, а потом резко перевести тему по поводу какого-то телешоу. Она подстраивалась под собеседника, если не могла знать точный ответ или этого ответа не было, то её обаятельная улыбка заставляла забыть о собственном вопросе. Она пыталась быть эрудированной во всех сферах и если что-то не получалось, то не впадала в какую-то мимолетную депрессию и не жалела себя, а наоборот мысленно давала себе подзатыльник и продолжала делать то, что делала. Но как бы ни было грустно, всё хорошее заканчивается, и у нас всё закончилось с треском, громом, слезами и фанфарами. Однажды наступает такой возраст, когда девушка взрослеет и начинает интересоваться мальчиками своего возраста или постарше. Вот и Миса нашла на каком-то сайте знакомств кавалера, который был старше её лет на шесть, так ещё и внешность была жутко неприятная. Его хитрый взгляд заставлял меня быть с ним настороже, а то как он лапал мою подругу в людном месте, наталкивало на мысль, что скромным и стеснительным он точно не был. Его наглый низкий бас, чёрные, словно угольки, глаза смотрели нагло и дерзко. Высказывать свой вердикт Мисе я не стала, к сожалению, к этому парню она очень привязалась. Когда она рассказывала о нём, её глаза сверкали в разы ярче, чем звёзды на чёрном небе. В этой девушке заложена маленькая вселенная, которая затягивала любого и я не исключение. Я могла только грустно улыбаться и желать им счастье. Спустя несколько месяцев, в честь их небольшой годовщины Миса устроила небольшую вечеринку, куда пригласила меня и чуть меньше половины всей школы. В тот день в доме витали запахи алкоголя, сигаретного дыма и развязности. Люди чувствовали себя расслаблено, многие выпивали, кто-то решил воздержаться. Миса, обнимая своего молодого человека, улыбалась самой счастливой улыбкой, на которую была способна. Её яркие глаза я видела даже с такого далёкого расстояния, на котором я находилась. Подруга принимала поздравления от друзей и не успевала выслушивать тост, как приходил кто-то ещё. Чувствуя усталость от такого количества людей, я поднялась на второй этаж и спряталась в спальне подруги. Поставив почти допитый стакан с пуншем на прикроватную тумбочку, я плюхнулась на кровать и, зарывшись в одеяло, начала клевать носом. Алкоголь меня слишком расслабил и тянул ко сну, так что я не была удивлена своему состоянию. Проспав от силы часа два, я проснулась от того, как в бок меня что-то толкнуло. Моментально взбодрившись, я вскочила с кровати и быстро включила лампу, которая стояла на столе. Пока свет гнал тьму прочь, я застыла на месте, когда узнала «гостей». Какая-то полураздетая блондинка, волосы которой были сожжены краской, а макияж был настолько ярким, что вызывал отвращение, сидела на кровати и пыталась натянуть обратно свою майку, которая в порыве страсти вся перекрутилась. Пока я, не скрывая брезгливости, рассматривала девушку, моё оголившееся плечо зацепила внимание её кавалера. Его чёрные, как угольки, глаза заставили меня вздрогнуть. Мне было несложно догадаться, что он чертовски пьян. В моих же глазах можно было прочесть вопросы, которые даже не нужно озвучивать, но он не торопился отвечать, пока девушка нас не покинула. Парень подошёл ближе ко мне и протянул свою руку к моему лицу, но я сразу отпрянула. Моя неприязнь к нему возросла в тысячу раз и мне было противно даже его присутствие. Разговор начал он. — Малышка, для начала давай успокоимся. Он поднял руки в примирительном жесте, но я всё равно пыталась убить предателя взглядом. Чуть шатаясь, он подошёл ближе ко мне, но, чтобы ровно стоять на земле, решил вцепиться своими огромными пальцами в моё плечо. Я всегда была хрупкой девушкой и такая масса была для меня непосильной. Мы падаем на пол, и я сильно ударяюсь лопатками и головой о пол. Заныв от боли, я пыталась встать, но мне мешала взрослая, пьяная, огромная туша. Приняв неудачную попытку вырваться, меня придавили ещё сильнее. Пока в моей голове безумным роем кружили мысли, этот парень решил уснуть. Мой слух уловил шаги с коридора, которые приближались к двери спальни. Поддавшись панике, я совсем дезориентировалась, а дверь уже успешно скрипнула и открылась. Вместо весёлого гула и музыки меня атаковала тишина и взгляды моих знакомых. Но среди этих ненужных людей, был только один взгляд, который ранил меня в самое сердце. И хоть я ничего не сделала, я всё равно чувствовала себя предателем. Под общий гул вперемешку с осуждающими колючими взглядами в мою сторону, еле сдерживаясь, чтобы не расплакаться, я смотрела на Мису. Я видела как дрожали её руки и мне становилось всё страшнее и страшнее. Из-за шума парень проснулся и, встав с меня, зашатался в сторону моей подруги. Она даже не слушала его пьяные блеяния, моя растянутая футболка, которая сильнее оголяла плечи, и задранная юбка говорили сами за себя. Только её злость вылилась на меня, как я расплакалась и… убежала.***
Поддавшись воспоминаниям и закрыв глаза, я сделала глубокий вдох-выдох и попыталась абстрагироваться, но это не получалось. Нихрена не получалось! Слёзы полились уже второй волной, истерика потихоньку, но уверенно, росла, а я сидела на полу и протирала грязный пол своей юбкой. Мне было сложно ориентироваться во времени, ведь мой телефон спокойно лежал в кабинете ГДК, а окружающая темнота пугала меня и сковывало тело. Очередной раз пачкаю рукава рубашки своими жалкими слезами, но нахожу где-то силы на то, чтобы встать на ноги. Если верить фильмам, которые показывают по телевизору, то дверь можно выбить ногой или плечом, но оглядев свои тощие ноги и руки, я засомневалась. Дёрнув пару раз ручкой (а почему нет?), я сердито отступила на шаг, но через секунду, размахнувшись со всей силы, ударила кулаком по двери. — Ах, чёрт! Зашипев от боли, я прижала руку к груди, но для уверенности ударила по двери ногой. Могу поклясться из моего рта вырывались самые бранные слова, но я смогла их удержать. Вдруг я услышала слабые шаги и, прильнув к двери, я снова начала стучать по ней. К чёртовой матери всё это, здесь я не останусь. Человек явно услышал меня, так как я слышала, как он движется в мою сторону. Когда я услышала, как в замочную скважину вставляют ключ, я чуть не запищала от радости. Быстро дёрнув дверь на себя, я поспешила поскорее выйти из кабинета, но уткнулась носом в тёплую грудь. Оторопев, я отошла немного в сторону (чтобы снова не закрыли) и посмотрела на своего спасителя. Когда я снова увидела серые глаза, которые буквально царапали меня своим холодом, я сразу чуть наклонила голову в знак благодарности. Моё поведение вызвало у Хибари усмешку и он спокойно произнёс. — А ты любишь проблемы. Увидев свою сумку у него в руках, я непроизвольно потянулась к ней своей рукой. Хибари молча отдал мне вещи и какое-то время наблюдал, как я нервно искала телефон, а потом убедившись, что никто не звонил и не писал, я перевела дыхание. Развернувшись, молодой человек повернул ко мне голову и самым холодным голосом произнёс: — Пошли, я провожу тебя.***
Прижав сумку к груди, я поежилась от резкого порыва холодного ветра. К вечеру погода решила расстроиться, так что тёмные тучи на небе обещали весёлую ночь. Стараясь не потерять Хибари из вида и не потеряться самой, я держалась на дистанции примерно метр, а может чуть больше. Взгляд снова упал на его твёрдые плечи, которые прятались под чёрным гакураном, накинутого на плечи. Мои щёки покраснели, но не из-за холода. Брюнет шёл настолько вальяжно, что я не смогла сдержать глупой улыбки. Опустив взгляд на ноги, я прислушалась. Вроде сейчас не так поздно, но на улице не было ни души, иногда мимо нас проезжали машины, ослепляя нас светом фар. Вдруг мои бытовые мысли начали напоминать о себе. Вдруг отец сейчас не в самом лучшем состоянии? Может стоит распрощаться с Хибари на каком-нибудь перекрёстке, а дальше добежать быстро до дома и спрятаться в своей комнате? Хотя если бы он был дома, то мой телефон разрывался от звонков, но этого не было. Достав из сумки телефон, я нажала на кнопку, заставляя его включиться. Экран моргнул, осветив моё лицо, и, убедившись, что мне точно никто не звонил, я радостно вздохнула и спрятала его обратно. Можно расслабиться и насладиться обществом главы дисциплинарного комитета. Подойдя к моему дому, я понемногу стучала зубами от холода, молодой человек бросил на меня и на мои бледные руки недоумевающий взгляд, но ничего не сделал. Подбежав к забору, я повернулась к молодому человеку и постаралась тепло поблагодарить, но он лишь удивлённо поднял бровь и прошел мимо меня, открывая калитку. Опешив, я молча последовала за ним, но продолжала смотреть на него с недоумением. Хибари остановился возле входной двери и, глянув в мою сторону, кивнул на дверной замок. У меня пересохло в горле, но, подойдя к двери, я хрипло произнесла: — Сейчас очень поздно для приёма гостей. Смерив меня своим холодным взглядом, он сам нажал на кнопку звонка. Из дома послышались звуки какой-то умирающей птички, которая пожертвовала свой голос для этого дверного замка. Занервничав, я достала ключи из сумки и открыла дверь. Пройдя внутрь тёмного коридора, я включила свет и, потирая замерзшие руки друг о друга, жестом пригласила Хибари внутрь. Предложение было принято, но это меня не обрадовало. Чуть помешкав, я взяла себя в руки и твёрдым голосом произнесла: — Хибари-кун, тебе что-то нужно? Даже не посмотрев в мою сторону, парень, разглядывая дом, холодно произнёс: — Где твоё отец? — На работе. Видимо я ответила слишком быстро, но моё лицо оставалось безразличным. Хибари обернулся и долго смотрел на моё лицо своим цепким взглядом, но я лишь глупо улыбнулась ему в ответ и, отвернувшись от него, пыталась дрожащими руками закрыть за нами дверь. Теперь я дрожала вовсе не из-за холода, было несложно догадаться, что глава дисциплинарного комитета вдруг заинтересовался моей семьёй. Холодный голос парня заставил меня обернуться: — В твоём личном деле написано, что твой отец строитель. Почему его до сих пор нет дома? Что, простите? В личном деле? В моей голове буквально произошел взрыв эмоций и открылся еще один небольшой набор бранных слов. Сделав глубокий вдох-выдох, я вспомнила с КЕМ веду диалог и какие могут быть последствия, но уже было тяжело сдерживаться. Мой срывающийся голос не хотел держаться нормальной для человеческих ушей тональности, а на лице сразу стало понятно, что происходит со мной. — Кто тебе разрешил рыться в моих документах? — Думаешь, я у кого-то буду спрашивать разрешение? Я разозлилась уже не на шутку. Пусть делает что его душе угодно, но вмешиваться в моё прошлое и настоящее он не имеет права. Уперев руки в бока и не сдерживаясь, я решила высказаться. — Ты не имеешь никакого права так делать! Ты такой же студент школы как и я, так откуда прерогатива? Ты пользуешься своими полномочиями, чтобы избивать всех и вся только из-за того, что они каким-то образом действуют тебе на нервы… Неожиданно мой затылок заныл от боли, а на шее я почувствовала что-то твёрдое и холодное. Рядом стоял Хибари, который молниеносно достал свои тонфы и, отбросив меня одной из них к двери, другой видимо пытался сломать мою шею. Его холодные глаза и безразличное лицо, напугали меня, но сбежать у меня не получится — догонит. Постояв так с минуту, парень видимо ждал, когда я успокоюсь и затихну. В коридоре стояла тишина, которую прервал сам глава дисциплинарного комитета. — Если ты не заткнёшься, я забью тебя до смерти. Сразу притихнув, я отвела взгляд в сторону. Снова подчиняюсь ему. Он убрал свои тонфы и, оттолкнув меня в сторону, вышел из дома.