Пролог.
В таинственном месте, где пространство не властно над временем, которое существует на грани миров и судеб человеческих, стоит город без названия. Он выстраивается огромными многоэтажными домами среди голубой пустоты. Каждый из них был покрыт зелёной лозой, из которой, словно листва, росли белоснежные кристаллы. Внутри протекала жизнь. Краткие эпизоды того, как могла бы сложиться моя жизнь. Я брожу по этому городу уже много лет. По единственной дороге, уходящей лишь прямо, без конца и начала. Иногда я срываю один из камешков и смотрю внутрь его, как в хрустальный шар. Погружаюсь в его мир и живу той жизнью, которая могла бы сложиться. Но мне неведомо, что произойдёт. Краткие минуты счастья слепят меня, и я перестаю задумываться о том, что, в конце концов, прольётся чья-то кровь. Больше тысячи лет я живу в этом городе. Он меняется, появляются всё новые кристаллы из кронов тех, что я срываю, но дорога всё не заканчивается. Сейчас, оборачиваясь назад, я с трудом вспоминаю, как всё это началось. Но кое-что плотно поселилось в моей памяти. Случай, который перевернул этот город с ног на голову. Момент, когда дорожка из моей собственной крови оросила потусторонний, ставший для меня уже обыденным, мир вечного круга…Отголосок прошлого. Глава 1. Шёпот листвы
Возвращаясь к тем далёким временам, мне вновь всплывает светлый образ тихой и мирной Хинамизавы. Деревушки, в которой я живу, сколько себя помню. Яркое солнце, свежий воздух, редкое пение птиц и постоянный шёпот леса. Он словно говорил со мной каждый раз, когда мне хочется прислушаться. И всё это никак не могло потревожить мой сон. Солнечный свет пробивался сквозь небольшие оконца, освещая скромно обставленную комнатку. Кровать, зеркало, шкаф и молебный алтарь со статуэткой нашего покровителя и постоянно зажженными свечами… - Эй, соня! Проснись и пой! Знакомый голос прозвучал эхом в моих ушах. Но мне не хотелось расставаться со сном, и я вновь завернулась в одеяло, которое тут же с меня попытались стянуть. - Я кому говорю! Хватит лениться! У нас ещё служба впереди, помнишь? - Ну ещё пять минуточек… Внезапно собеседник навалился на меня всем телом и стал упрямо дёргать за плечи, повторяя: - Вставай-вставай-вставай! - Хорошо-хорошо… - от такой тряски у меня даже закружилась голова. – Только слезь с меня, пожалуйста… Услышав мои сонные мольбы, моя подружка прекратила меня мучить. Слегка приоткрыв глаза, мне открылся и её образ. Это была девочка лет десяти с виду, с длинными синего оттенка волосами и фиолетовыми глазками. Она стояла передо мной в бело-красном одеянии храмовницы с поясом, завязанным на аккуратный бантик. - Тебе дай волю, так ты всю службу проспишь, - собирая мои вещи, разбросанные по кровати, ворчала девочка. Затем, стоило мне перебраться в сидячие положение, уложила одежду прямо мне на колени и коснулась обеими руками щёк. – Открывай глазки, Ханю. Солнышко встало. - Сейчас-сейчас… - зевнув, ответила я подруге. – Только переоденусь… Да, это были те далёкие, забытые времена, когда мир был совершенно другим. Люди вокруг, звуки природы, даже солнышко светило совсем иначе. Вспоминая их, у меня невольно просыпаются былые чувства… Раннее утро в деревне ничем не отличалось от остальных. Мы, как служители храма Ояширо-сама, должны были провести утреннюю молитву во благо и почитание всем жителям, чьи очи почивали в царстве снов. Я, кое-как прогнав собственную дрёму, оделась в положенное одеяние и вышла наружу. Свет на мгновение ослепил меня, заставив закрыться от него рукой. - Ханю-сан, с добрым утром, - послышался приятный и добрый голос неподалёку. Переведя в его сторону взгляд, я увидела мальчика лет пятнадцати в почти такой же одежде, которую носила я. Он был высокого роста, с тёмными волосами и доброй-доброй улыбкой, в которой при желании можно было прочитать душу. - Доброе утро, Хиро-сан! – улыбнулась я в ответ и поклонилась. – Что вы делаете тут так рано? - Рано? Что вы, это у вас привычка валяться в постели до самого обеда, - отвечал он, держа в руках метлу. – Я хотел разбудить вас пораньше, но вы так сладко спали, что я не осмелился вас тревожить. Не знаю почему, но я даже слегка покраснела от его слов… Мальчика звали Карасу Хиро, он был послушником в нашем храме столько, сколько я себя помню. Ещё маленькой девочкой мне вспоминается, как он присматривал за мной, будучи и сам ещё невзрослым. Честно говоря, я не знаю, родственник ли он мне или заблудшая душа, посвятившая себя служению вере, но он был очень хороший человек, и мне этого было достаточно. Практически всё время он проводил, занимаясь делами храма. Он убирал территорию, освящал могилы, проводил большинство служб. Но, несмотря на всю занятость, он никогда не выглядел измотанным и несчастным. Таков он был… - Надеюсь, вы меня простите, что попросил Рику-сан вас разбудить. У неё это получается гораздо лучше… - снова заговорил он, продолжая подметать. - Да ладно, я не обижаюсь, - улыбалась ему я. – В конце концов, мне всегда было трудно встать без посторонней помощи, хоть я и понимаю, что проснуться обязательно надо. - Тогда, пожалуй, я где-нибудь раздобуду барабан, чтобы Рике-сан было ещё проще вас будить. - Эээ… Хиро-сан, я бы не давала в руки Рике-тян барабан… Ладно меня будить в пять часов утра, но жителей деревни зачем мучить? - Об этом я не подумал… - Что там про барабан? Хиро даже подскочил от возникшей у него за спиной Рики-тян, уставившейся на нас с неподдельным интересом: - Вы хотите купить мне барабан?! - Ну… я не знаю, одобрит ли это Рику-сама… - Да ладно! Старик даже ничего не заметит! - Поверь мне, Рика-тян, - иронично обратилась к ней я, смотря куда-то в сторону. – Если к тебе в руки попадёт любой музыкальный инструмент, вся деревня это сразу же заметит… - На что ты намекаешь?! – возмутилась подруга. - Ну ладно вам, девочки, хватит. Давайте жить дружно, - всё с той же доброй улыбкой прервал наш спор Хиро-сан, погладив Рику по голове. – А теперь будьте хорошими девочками и отправляйтесь к ручью. Совсем скоро начнут просыпаться первые жители. - Хорошо! – радостно воскликнули мы с Рикой и побежали с холма в сторону каменной возвышенности, где начинался ручеёк. Утренний обряд начинался с того, что я и Рика-тян умываемся в первых каплях утренней воды, что означает очищение души на время ритуала. Затем, зайдя в воду по пояс, мы должны окунуться в неё и пустить по воде несколько заготовленных заранее цветков камелии, читая древнюю молитву. Всё это пошло от наших предков и является символом защиты, удачи и процветания для каждого живущего на земле Ояширо-сама. Это происходит до тех пор, пока каждый лепесток не скроется из виду, уносясь течением в своём направлении… - Ух, вот и искупались! – живо воскликнула Рика, когда всё закончилось. – Сегодня водичка особенно тёплая. - Ага… - сдерживая дрожь, кивнула я. – Градусов на -20… - Что поделаешь, такой уж обычай, - подруга бодро потянулась и начала переодеваться в заготовленное сухое зелёное платьице. – Вот интересно, Хиро всю остальную работу делает за нас, а почему этим заниматься должны именно мы? - Я не знаю… - отвечала я, так же снимая промокшее одеяние. – Но ведь он и правда делает всю остальную работу за нас. Почему бы ему не помочь… - Действительно, почему бы нам не помочь твоему любимому Хиро-сану… - ехидно протянула девочка. - Лю-любимому?! Почему сразу любимому?! – возмутилась я, держа сухую одежду прижатой к телу. – Мне просто неудобно, что он столько делает за нас… - Да ну? А что так раскраснелась? – спросила Рика, внезапно обхватив меня сзади. – Неужели и правда влюбилась в своего няньку? - Рика-тян, перестань! – взмолилась я, когда она начала меня щупать. – Я не влюбилась в него… я… я просто его уважаю! - Значит, когда спишь, ты из уважения его имя бормочешь? - Я не!.. - Да ладно, чего ты стесняешься? Он же мальчик, это естественно… - Я стесняюсь потому, что ты меня лапаешь! Рика-тян, отпусти! Так бы это и продолжалось, если б из кустов в этот момент не показался Хиро-сан и не напомнил, что нам ещё нужно собраться в школу… Судя по его покрасневшим щекам, он нас слышал и видел… а я ведь даже не успела толком ничего на себя надеть! Позорище! Вот так, плавно, повседневно и незаметно, солнышко поднялось над головами проснувшихся жителей деревни. Жизнь била ключом, но успокаивающий шорох листвы ничего не могло заглушить. Всё было хорошо. Настолько, насколько это вообще возможно в моём безумном круговороте страстей. Я чувствовала, что безмятежность вокруг – всего лишь затишье перед бурей, но кому вздумается ждать бури, когда безоблачное небо нежно греет тебя лучами полуденного солнца? Хинамизава, как и положено захолустной глубинке, имела всего одну школу с классом на всех детей. От только что достигших школьного возраста малышей до подростков, которым вот-вот предстоит закончить обучение. Всё молодое поколение в одном просторном помещении заняты поглощением знаний. У многих парты были сдвинуты и они решали все задания командой, независимо от возраста. Совсем маленьким задачки объясняла наша милая и добрая учительница – Чие Румико-сэнсэй. Она была совсем молоденькой девушкой, которой никак не дашь больше двадцати. Коротко стриженные синие волосы, ярко-голубые глаза и доброе-доброе лицо, неспособное оставить никого равнодушным. Я всё ещё помню её такой. Она ничуть не изменилась. На уроках была довольно дружелюбная атмосфера, ученики чувствовали себя свободно и непринуждённо, несмотря на заданные им задания. Положение облегчало и то, что учительница готова помочь каждому, кто чего-то не понимает. Хотя в основном она помогала младшим, но и старшие не особо нуждались в помощи. Обычно они собирались группами и решали всё вместе, вперемешку с болтовнёй. Я любила наблюдать за ними, просто сидеть и смотреть на то, как люди счастливы в своём беспечном мире. - Эй, Ханю! Выручай! – мой поток бесцельных мыслей прервала Рика-тян, подсевшая ко мне в слезах, держа в руках тетрадку и ручку. – Не понимаю, как этот пример делать! Помоги! - Хорошо-хорошо, - улыбнувшись, ответила я. Всё-таки это была её не первая и явно не последняя просьба решить что-то за неё. – Так, давай посмотрим… С утра и до вечера мы каждый день занимались вместе с Чие-сэнсэй. Нельзя сказать, что кому-то это не нравилось. Может показаться странным, но в эту школу дети всегда бежали с удовольствием. Это была дорога к знаниям и к друзьям, с которыми можно провести немало весёлых минут. Лично мне всегда было важно именно это… - Привет, девочки, - раздался голос поблизости, и, сдвинув парту с нашими, к нам подсел знакомый паренёк. – Разрешите? - Конечно, Сатоши-кун, - ответила я дружелюбно. – Ты уже всё решил? - Ну… вообще-то, нет, - смутился он и протянул тетрадку. – Я вот тут не разобрался… - Так ты подсел, чтобы я опять всё за тебя решала? – с подозрением сложила я руки на груди. - Ну, ты же такая умная… - Ладно, хватит льстить, - я взяла у него из рук тетрадь с таким видом, будто от его слов я совсем не порадовалась. – Стыдно должно быть. Ты настолько меня старше, а всё ещё обращаешься за помощью ко мне. - Извини, Ханю-тян, - блондин стыдливо улыбался, что выглядело, надо сказать, довольно мило. – Я не такой умный, как ты… - Эй, что тут происходит? – возмутилась Рика, надув губки, – Я первая попросила Ханю помочь. Ханю – моя! – она обняла меня за руку и прижалась к ней, показав мальчику язык. - Рика-тян, я не хочу её отбирать. Пусть решит сперва твои задачки, а потом посмотрит мою. - Ну… ладно, это справедливо… - Спасибо, друзья. Спасибо, что всё решили за меня, - саркастично протянула я, глупо улыбаясь. - Всегда рады! Несмотря на настырность этих людей, мы дружим уже довольно давно. Ходжио Сатоши-кун – хороший парень, лет шестнадцати, но у него не совсем ладится со сверстниками, поэтому мы решили с ним подружиться. Дело в том, что сейчас у него очень тяжёлое семейное положение, и он вынужден помогать своей капризной младшей сестре. А поскольку она ему важнее прогулок с друзьями и всего подобного, ребята его возраста не хотят с ним дружить. Но мы с Рикой-тян всё понимаем… - Сатоши, а как Сатоко? – спросила Рика, пока я корпела над задачками. – Ей уже лучше? - Не сказал бы, - грустно ответил паренёк. – Эта хворь пятнами пошла по всему телу. Врачи не понимают, как её лечить… - Но ведь ей не становится хуже? - Слава богу, нет. Состояние стабильное, видимых ухудшений не замечается, но я всё равно очень беспокоюсь. - Не расстраивайся, Сатоши-кун. С ней всё будет хорошо, я уверена, - отвечала я ободряюще. - Говорят, что в условиях деревни врачи ничего не смогут сделать. Сатоко нужно перевести в Токио к квалифицированным врачам, но это стоит больших денег… - мальчик устало вздохнул. Не секрет, что он подрабатывал где только можно, чтобы раздобыть денег и на содержание сестрички и на лечение. - Слушай, а у меня идея, - после небольшого молчания заговорила я. – Ведь скоро Ватанагаши, а значит, мы сможем подзаработать немного денег на пожертвованиях и продаже каких-нибудь вкусняшек. Предлагаю на днях собраться вместе и придумать, что можно продавать на фестивале. - Рика за! – девочка с энтузиазмом подняла руку. – Хочу что-нибудь испечь! - Девочки, я не могу так, - Сатоши с неловкостью посмотрел на нас. – Брать пожертвования прихожан и деньги с продажи. Простите, но я должен сам заработать эти деньги. - Не глупи, мы же помочь хотим, - отвечала я на его доверие. – Считай это нашим подарком Сатоко-тян. - А от подарков отказываться некрасиво! – подхватила Рика. - Девочки… - Ну что, ребятишки, сидим болтаем? – послышался строгий мрачный голос за спиной, что аж мурашки побежали. – Уже все задачки решили, значит? Мы с дрожью не спеша повернулись на голос, там была Чие-сэнсэй, которая, кажется, не была нами довольна и смотрела на нас с такой улыбкой, что становилось жутко. - Ханю-тян, отдай, пожалуйста, этим двум бездельникам их тетрадки… Я, боясь произнести хоть слово, отдала им мои записи, которые они прижали к груди. После этого учительница взяла обоих за уши и подняла со стульев, повела к первым партам прямо напротив своего стола: - Рика-тян, Сатоши-кун, я понимаю, как сложна для вас математика, но сколько можно повторять? Если не понимаете, решайте со мной, а не заставляйте Ханю-тян решать всё за вас, - она говорила это мягким голосом, от которого так веяло скрытой угрозой, что даже страшно. - Да, мэм… - ответили оба. Вторая половина учебного дня прошла спокойно. В наказание Сатоши и Рику посадили вместе за учительский стол, где Чие-сэнсэй нещадно гоняла их по задачкам. Она хоть и мягкий и добрый человек по натуре, но наказать может – будь здоров. Суровая, но справедливая. Когда я, наконец, всё решила и сдала тетрадку, села обратно за парту в ожидании последнего звонка. Время ещё было, поэтому я решила обмозговать, что можно продавать на Ватанагаши. Но мои мысли вновь прервал голос неподалёку: - Ханю-тян, можно присесть рядом? Это была рыжая девочка лет пятнадцати, с короткими густыми волосами и аккуратной школьной форме. Она в нашем классе второй гений математики после меня, поэтому мы частенько болтаем до конца урока, когда справимся с заданиями. - Рейна-сан? Я тебя не заметила… - Извини, что утром не поздоровалась, - виновато улыбнулась она. – Математика – мой любимый предмет, вот я и увлеклась ей немножко… - Ну ладно, садись. Мы с Рейной были своего рода соперницами, что касалось не только математики. И всё же она мне очень нравилась. Она милая, приветливая, немного застенчивая, но весёлая и с ней приятно пообщаться. Но я не могу назвать её подругой. Скорее всего, потому что она одинаково общается со всем классом. Таков залог популярности. Обычно мы разговаривали о всяких повседневных мелочах, вроде готовки, игр у озера и миленьких безделушках, которых девочка насобирала целую коллекцию. - Смотри, что покажу! – сверкая глазами, произнесла Рейна, вытаскивая что-то массивное из рюкзака. – Тадам! Мягко говоря, я была в шоке. Она достала маленький ключик от дома, к которому цепью были привязаны тысячи блестящих брелков. Причём все они висели так плотно, что ключ был еле заметен, а цепочки так вообще не видно. - Классно, правда? – заворожёно говорила Рейна, глядя на одну сплошную блестяшку. – Я вчера сама сделала. - Да уж, Рейна-сан… - в полголоса удивлённо произнесла я, замечая, как некоторым приходится прикрывать рукой глаза от блеска. – Ты что, всю коллекцию брелков нацепила на одну цепочку? - Ну что ты, я же не сумасшедшая. Это всего лишь несколько штук. - Несколько штук?! – повторила я шокировано, глядя на количество и представляя себе соразмерную полную коллекцию. - Ага. Просто решила поменять старый брелок на новый, но не смогла решить на какой. Но ведь классненько получилось, да? Да? - Да, просто здорово, - натянуто улыбнулась я, - А теперь, пожалуйста, спрячь его обратно в рюкзак, а то у всего класса глаза расплавятся… Довольно скоро уроки закончились, и ученики беспечно отправились гулять каждый по своим делам. И наша компания не была исключением. После строгих замечаний Чие-сэнсэй в адрес бедных Сатоши-куна и Рики-тян, они оба вышли из класса убитые. Дело даже не в том, что она их отругала, как раз наоборот. Учительница с пониманием и заботой говорила с обоими, гладила каждого по голове, утешала и подбадривала. Ну и конечно же сделала в конце то, что любит больше всего – задала сочинение на три тысячи слов о том, почему нельзя беспокоить Ханю, когда она занимается. Должна сказать, она мастер выдумывать темы для докладов, на которые сложно подобрать хотя бы пару слов. Отдам ей должное, она с юмором подходит к наказаниям. В итоге Сатоши-кун побежал вперёд, подрабатывать в местной маленькой клинике помощником, а Рика-тян отправилась в книжный магазин, искать что-то по заданной ей теме. Уж не знаю, удастся ли ей найти книгу с названием вроде «Десять причин, почему нельзя тревожить лучшую подругу, когда она занимается», но попытаться стоило. Так или иначе, мы с Рейной на пару пошли в сторону храма, в котором я жила. Солнце уже начинало склоняться к закату и становиться оранжевым, а тишину нарушал лишь шорох лесной листвы и звуки рабочих вдалеке, возводящий дамбу на речке вблизи Хинамизавы. - Похоже, что строительство уже в самом разгаре, - удивлённо прислушалась Рейна. – Я думала, жители против. - Они и были, - со вздохом ответила я. – Только вот в чём загвоздка. Против стройки больше всего протестовала семья Кимийоши, но недавно Киичиро-сан заявил, что у правительства всё под контролем, и местные успокоились. Не знаю, почему так вышло… - А ведь эта стройка – не такая уж и плохая вещь, правда? Компания застройщиков обещала предоставить всем, чьи дома пострадают в случае наводнения, новые квартиры в Окиномийи. Я не против, если мы переберёмся поближе к большому городу, - у девушки бешеным блеском светились глаза. – Только представь! Кучи магазинов с разными милыми безделушками! У-у-у! Мечта! - Бьюсь об заклад, ты была бы только рада увидеть там магазин брелков… - А что, и такие существуют?! Было забавно наблюдать за лицом рыжей девочки, чьё выражение отражало суть всех её почти эротических фантазий о милых вещах, но всё же мне было грустно. На собрании папа проголосовал против строительства, но наша семья оказалась в меньшинстве. Культурные традиции нашей деревни оказались менее значимыми, чем возможность перебраться в более продвинутый посёлок… - А ты чего грустишь, Ханю-тян? – спросила Рейна с удивлением. – Не хочешь переезжать? - Дело не в этом… - отвечала я в раздумьях. – Просто… ты ведь знаешь, что мои предки, семья Фуруде – хранитель традиций и религии. Здесь у нас есть храм, есть маленькое хозяйство и свои ценности. А если мы переберёмся в Окиномийю, всего этого не будет… как нам жить тогда? - Да, об этом я как-то не подумала… - грустно протянула девушка, повесив нос. – А Хиро-кун? Что будет с ним? - Я не знаю, Рейна-сан… я не знаю… Мы продолжали медленно шагать вперёд, каждая погружённая в свои мысли. Не знаю, что было на уме у моей соперницы в математике, но мне почему-то вспомнился недавний разговор с отцом, произошедший в прошлые выходные. Его звали Фуруде Рику, он был главной нашего клана и единственный взрослый из нас троих. Тогда он вызвал меня на разговор в комнате для гостей, где посередине стоял большой стол. Наш разговор был не из приятных: - Ханю, дочь моя, - начал серьёзным тоном отец. – Я понимаю, что сейчас не лучшее время, но мы должны обсудить нечто очень важное. - Да, отец, - смиренно отвечала я, уставившись в пол. - В последнее время многое навалилось на плечи нашей семьи, и это стало неподъёмной ношей. Строительство дамбы, лишение нас законных владений, утраченная вера. Да и я не молодею с каждым днём. Позволь, я скажу всё прямо. Поскольку в скором времени настанет Ватанагаши, я принял решение передать свои полномочия главы семьи Фуруде и настоятеля храма в твои руки… - Что?! – я в шоке взглянула на него. – Но отец, как же так?! Я не готова к такой ответственности! - Боюсь, что так. Но у меня нет выбора, - продолжал он всё тем же спокойным размеренным тоном. – После проведения традиционного ритуала благоденствия, я должен буду оставить своё место настоятеля и отправиться в город, дабы положить конец этой бессмысленной стройке. - Но… я не понимаю… - Ханю, дочь моя. Пойми, что без храма наследие нашей семьи будет утрачено. Не будет прихожан – не станет и веры, наша церковь будет никому не нужна. Без неё мы ничто. Я должен остановить посягательство на земли Ояширо-сама, во что бы то ни стало. - Хорошо, но ведь… почему именно я? - Ты единственная прямая наследница нашего рода. - А как же Рика-тян? Она ведь тоже Фуруде… - Ты прекрасно знаешь почему. Она рождена от матери, отвергнувшей нашу веру. Я не могу винить Рику за это, однако наследницей должна стать чистокровная наследница крови Фуруде. К тому же, мать Рики-тян не позволит ей подобного. - А как же Хиро-сан? – я всё ещё ушам своим не могла поверить. – Я понимаю, он не из нашей семьи, но он как никто другой достоин стать настоятелем храма. Он посвятил ему всю свою жизнь, он ухаживал за нами с Рикой, он отдаёт почести Ояширо-сама не меньше, чем мы. И потом, он гораздо взрослее и сознательнее нас. Так почему не он? - Девочка моя. Боюсь, что ты не знаешь всей правды, - с тяжёлым вздохом продолжил отец. – Понимаешь, Карасу Хиро не всегда был послушником нашей веры. Более десятка лет назад, когда ты ещё не родилась, была холодная дождливая ночь. Мы с твоей матерью уже заканчивали последнюю службу и собирались закрывать храм, как вдруг на его порог взошёл молодой человек лет пяти от роду. Он был мокрым от дождя, слабым, напуганным, а его одежда, руки и лицо покрыты отчётливыми пятнами крови. Я не знал, что произошло, но наша вера не велит оставлять в беде тех, кому нужна помощь. Я знаю, что на тот момент его разыскивала полиция. Однако мы укрыли его и воспитали, как родного сына. Я понимаю, что много воды утекло с тех пор, но он не хочет рассказывать мне, что случилось с ним в ту ночь, а значит, у него за спиной тёмное прошлое. Ояширо-сама велит прощать заблудшие души, если они осознали ошибку и встали на путь истинный, но я не могу полностью ему доверять. А посему ты, Ханю, единственная, кто может занять моё место, как бы ни была тяжела эта ноша… Тогда слишком много навалилось на меня. Взятие на себя обязанностей настоятельницы, тёмное прошлое человека, который практически был для меня родным, и куча других проблем, которые вот-вот грозились навалиться на меня. Я знала, что Рика-тян и Хиро-сан всё равно будут рядом со мной и помогут, чем смогут, но от этого становилось даже хуже. Не хотелось взваливать такую ответственность на ближних… - О, смотри, там Хиро-кун сидит! – внезапно оборвала мои мысли Рейна. И впрямь. На ступеньках храма сидел Хиро, а вокруг него вилась целая толпа детишек. Некоторые бегали и играли в догонялки на территории храма, другие игрались с маленьким колоколом и пустой коробкой для подношений. Но всё же большинство собралось вокруг Хиро, причём все святились от радости. - Хиро-кун! Привет! – счастливо помахала ему Рейна. - О, привет, девочки! – поприветствовал всё той же доброй улыбкой юноша, когда заметил нас. – Ребята, поздоровайтесь с Ханю-сан и Рейной. - Здравствуйте, Ханю-сан и Рейна-сан! – подхватила ребятня. Рейна радостно побежала вперёд, а я почему-то остановилась на мгновение. Хиро-сан делал то же, что и всегда. К вечеру к храму подтягивались дети, когда начинало темнеть. Хиро всегда был их любимчиком. Он присматривал за ними, читал им сказки, был не против просто поиграть или поговорить с ними. Всё-таки ребятишки чувствовали, насколько сильна была его доброта к каждому из них, поэтому их буквально к нему тянуло. Никто бы не отказался от такого заботливого, чуткого и понимающего старшего брата, как он. Поэтому и никто не хотел от него уходить. - Братик Хиро, а я сегодня пятёрку по математике получила! – радостно показывала ему тетрадку одна из девочек. - О, ты просто молодчина! – парень ласково погладил её по голове, – Значит, вырастишь не только красивой, но ещё и умной, - этими словами он заставил её щёчки сильно покраснеть. - Ну вот, а я только одни двойки получаю… - расстроился кто-то из мальчишек. - Не расстраивайся, - ободряюще ответил послушник. – Знаешь, как говорят? Если что-то не получается, постарайся, и станешь лучше всех! Ну а если не станешь, то найдёшь себя в чём-нибудь другом… Всё-таки он умел разговаривать с детьми. Немудрено, что они его так любили. Я знала его с детства, и с полной уверенностью могу утверждать – он добрейший души человек. И пускай в прошлом с ним случилось что-то страшное, он никак не может быть плохим. Я не могла представить его таковым…