Вина

Кровавая муть в глазах, звон оружия вокруг, сквозь который, то и дело, прорывается ругань солдат и короткие приказы убить еретика. Альтаир ринулся к крыше, едва сумев преодолеть короткий пролёт между домами, ноги подкосились, и ассасин рухнул на каменный пол, не в силах подняться. Вражеские голоса приближались, Ла-Ахад отчётливо слышал лязг тамплиерских доспехов и шелест оружия, доставаемого из ножен. Мужчина болезненно скривился, и, собрав остатки сил, всё же смог подняться на ноги, обнажив скрытый клинок. Бюро ассасинов находилось прямо под ним, однако это ничего не могло изменить. Никто не будет рисковать братством ради одного самоуверенного отступника, так и не сумевшего искупить свои грехи перед кланом. -Крыса, загнанная в угол, сопротивляется до последнего, не так ли, ассасин? Вперёд вышел тамплиер, нагло ухмыляясь в ответ на испепеляющий взгляд исламиста. -Сейчас ты умрёшь, а вслед за тобой и все твои дружки! Блеснуло лезвие меча, Альтаир вскинул руку, блокируя удар, однако его не последовало. Тамплиер всхрипнул, хватаясь за шею, сквозь пальцы хлынула кровь, унося с собой жизнь церковника. Оставшиеся солдаты удивлённо вскинули головы, озираясь по сторонам в поисках затаившегося убийцы. -Малик… - одними губами прошептал Альтаир, обессилено хватаясь рукой за стену. -Убить обоих! – рявкнул старший из отряда. Воины кинулись врассыпную, двое к Альтаиру, а трое оставшихся в сторону, где неподвижно замер до боли знакомый силуэт названного брата. Малик надменно ухмыльнулся, кидаясь навстречу врагам. Клинок закружился в смертельном танце, каждый удар находил цель, оставляя после себя глубокие раны. Альтаир не мог видеть битвы, всё внимание было сосредоточено на собственных врагах. Силы быстро покидали его, движения замедлились, в глазах двоилось, и каждый выпад солдат мог стать последним для ассасина. Сильный удар, лезвие скользнуло о вражеский металл, срывая блок. Второй удар не заставил себя ждать, Альтаир рефлекторно вскинул руку, готовый принять смерть, но секунды шли, а он всё ещё дышал… Когда мужчина открыл глаза, он увидел лицо Малика. Бесстрастное, как всегда… Брюнет убрал саблю в ножны, протягивая руку. -Малик, ты… -Избавился от назойливого шума, - прервал Альтаира глава бюро. – Идём, пока ты ещё можешь двигаться. Спуск оказался куда сложнее, чем глава мог предполагать. Ассасин то и дело оказывался на грани обморока, приходилось останавливаться и приводить его в чувство. Мысль тащить на себе здорового парня, никак не радовала брюнета, да он и не смог бы сделать этого в силу своих ограниченных физических возможностей. Как только они переступили порог бюро, Малик помог Альтаиру добраться до кровати, а сам кинулся на поиски медикаментов и перевязочного материала. Расползающееся багровое пятно на амуниции ассасина становилось всё больше, а его самого начало заметно лихорадить. - Прости… Брюнет раздражённо дёрнул бровью, срывая с мужчины одежду. Скользнув беглым взглядом по кровоточащей ране, он нервно прикусил губу, отрывая бинт. -Придётся прижигать. Альтаир приоткрыл помутневшие глаза, слабо кивая в ответ. Он верил Малику, он знал, что глава бюро не бросит умирающего, даже если этот умирающий - убийца его родного брата. -Закуси это, - приказал брюнет, протягивая ассасину плотный кусок тряпки. – И не смей отключаться. В голосе ни капли жалости или сострадания, Малик перевернул кинжал в пламени, раскаляя металл до нужной температуры. Альтаир закусил кляп, прикрывая глаза… Эта боль ничто, по сравнению с той, которая терзает его названного брата. Ассасин глухо зарычал, прогибаясь в спине, в глазах потемнело, всё тело сковало болезненным спазмом. Запахло горелой плотью, Малик брезгливо поморщился и, ополоснув рану водой, оценил проделанную работу. Кровь остановилась. Мужчина обессилено выпустил изо рта тряпку, благодарно кивая. -Я делаю это не ради тебя, а ради клана, - будто оправдываясь, произнёс араб. – Как только встанешь на ноги, отправишься в Масиаф. Сейчас здесь от тебя никакого толка. -Я не могу… -Зачем тогда пришёл в бюро?! В твоём нынешнем состоянии повторная попытка устранить цель будет фатальной. Я не собираюсь подвергать опасности наших братьев! Ослушаешься приказа, умрёшь от моей руки. Альтаир попытался привстать в кровати, но сил не осталось даже для столь простого действия. Малик был прав, как всегда… Но разве мог он, отступник, предатель собственного кредо, вернуться в родную крепость в столь унизительном состоянии? -Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, Альтаир, - нарушил молчание глава бюро. – И скажу лишь одно: не повторяй старых ошибок. Твоё безрассудство – твоё наказание. Если будешь продолжать в том же духе, уничтожишь всё, чем ты так дорожишь. Ассасин скрипнул зубами в безмолвной ярости, будь он здоров, то уже бы попытался заткнуть самоуверенного брюнета, но всё, что он мог - это лишь молчать. Малик собрал вещи и затушил свет в комнате. Он выполнил свой долг, теперь можно было возвращаться к картам города, над которыми он работал уже вторую неделю. Дальнейшая судьба ассасина была в его собственных руках. В том, что Альтаир переживёт ночь, Малик не сомневался: этот парень не из тех, кто так просто сдаётся и отступает от своей цели. На следующее утро Альтаир появился в дверях рабочего кабинета Малика. Глава бюро отвлёкся от своих чертежей, наблюдая за бледным парнем. Пошатываясь и используя в качестве опоры ближайшую стену, он смог добраться до кресла, усаживаясь напротив брата. -Зачем встал? Глухой голос не выражал ни капли заботы, однако перевязанные раны ассасина и тёмные круги под глазами брюнета, говорили об обратном. -Я ухожу. Малик отложил в сторону перо, поднимая на Альтаира усталый взгляд. -Делай что хочешь, Альтаир. -Это мой долг, как ассасина. -В Храме Соломона ты тоже выполнял свой долг, - брюнет невольно сжал рукой пустой левый рукав, вспоминая прошлое. Этого движения хватило, чтобы Альтаир умолк, виновато потупив взор. -Прости… -Это была общая ошибка; твоя, как ассасина, моя, как командующего операцией. Малик раздражённо поднялся с места, доставая из сундука одежду и оружие исмаилита. Вспоминать прошлое не имело смысла, это не вернёт мёртвых, а лишь принесёт новую боль, от которой он убегал каждый день, с головой зарываясь в работу. Погружённый в свои мысли, брюнет не услышал тихих шагов за своей спиной. Альтаир обнял Малика, зарываясь носом в тёмные короткие волосы. От подобной наглости Аль-Саиф опешил, но быстро пришёл в себя, попытавшись вывернуться из цепких рук ассасина. -Просто постой так, хорошо? Араб остановился, невольно подчиняясь тихому голосу. -Каждую ночь я вижу сон… Я вижу смерть Кадара и твою… Малик покосился в сторону Альтаира, чувствуя, как дрожит голос прославленного убийцы. Это был страх… Страх перед самим собой… -Ты живёшь прошлым, Альтаир. -Так же, как и ты… Горячее дыхание обожгло кожу, заставляя парня вздрогнуть от давно забытого ощущения. Малик чертыхнулся сквозь зубы, потянувшись к поясу с оружием, но нащупал лишь пустоту. Между тем рука ассасина скользнула к груди брюнета, где так предательски бешено колотилось его сердце. Секундная пауза и лёгкий поцелуй в изгиб шеи, за которым незамедлительно последовал второй и третий… То, от чего так усердно бежал Малик, вырвалось на свободу. Осознание обречённости и зависимости, гнев и страх, боль и обида, раскаяние и прощение, всё смешалось в единый хоровод, унося за собой к тому, которого он так и не смог оставить в прошлом. С письменного стола на пол полетели карты и прочие бумаги. Малик возмущённо вскинул брови, но Альтаир и не думал выслушивать его гневные тирады. Подхватив брюнета, он мягко опустил его на стол, нависая сверху. Мужчина сухо сглотнул, не в силах оторвать взгляд от тёмно-янтарных глаз. Уголки губ едва заметно дрогнули, прежде чем увлечь араба в новый поцелуй. В комнате стало нестерпимо жарко, Малик потянулся к кушаку на талии Альтаира, поспешно его развязывая. Ненужная одежда полетела вслед за многочисленными бумагами со стола главы бюро. Брюнет скользнул рукой по спине ассасина, обводя пальцами каждый шрам на его коже. К старым добавились новые: навыки убийцы не даются так просто, за знания нужно платить, за жизнь нужно проливать кровь. Альтаир поморщился, сделав неосторожное движение, рана, которую вчера прижёг Аль-Саиф, дала о себе знать, отдавшись в боку пульсирующей болью. -Рана может открыться… - разорвав поцелуй, обеспокоенно выдохнул Малик. Парень безразлично фыркнул, оставляя засос на смуглой шее. Остановиться сейчас равнозначно смерти. Слишком много времени он не прикасался к этому телу, слишком долго был лишён этой близости. Грубая ладонь скользнула по груди Малика, коснулась ключиц и замерла возле левого плеча, не решаясь двинуться дальше. Сухие губы мягко коснулись щетинистой щеки, будто прося прощения. Брюнет слабо улыбнулся, встрепав волосы Альтаира. Грудь ассасина тяжело вздымалась от накатившего возбуждения, но он не смел пошевелиться, в нерешительности сжимая плечо Аль-Саифа. -Лишь случайность… - произнёс брюнет, заглядывая в глаза ибн Ла-Ахада. Горячий язык прошёлся по шраму на губе, скользнув внутрь приоткрытого рта. Мужчина подался вперёд, теснее прижимаясь к разгорячённому телу. Хотелось большего, здесь и сейчас! Альтаир провёл рукой по бедру араба, неохотно разрывая жадный поцелуй. Кожу обожгло горячее дыхание брюнета, тёмные глаза прожигали насквозь, умоляя не останавливаться. Резкий толчок и вспышка боли, которая буквально ослепила Малика. Альтаир замер, обеспокоенно прислушиваясь к сбитому дыханию главы бюро. Осторожное движение назад, за которым последовал тихий судорожный выдох. Чужая ладонь сжала возбуждённый член брюнета, пройдясь по всей его длине. С тонких губ сорвался стон наслаждения, будто испугавшись собственного голоса, Аль-Саиф прикусил запястье, с шумом втягивая в себя воздух. Альтаир начал медленно двигаться, покрывая шею брата рваными поцелуями. Он чувствовал, как мелко дрожит Малик под ним, борясь с собственными чувствами. Губы поднялись выше, целуя запястье и медленно отводя руку в сторону. Брюнет гневно вскинул брови, однако новый толчок заставил его прогнуться навстречу убийце, захлёбываясь собственным стоном. Двое слились воедино, упиваясь друг другом в безмолвном танце страсти. Запах пота и секса пропитал комнату, заполнив собой каждый уголок рабочего кабинета. Ибн Ла-Ахад ускорил темп, до боли сжимая бёдра Малика в предчувствии скорого оргазма. Хватило пары минут, чтобы брюнет кончил, обильно изливаясь в ладонь названного брата. Жадный смазанный поцелуй, сквозь который прорвался глухой рык Альтаира. Парень навис над тяжело дышащим арабом, мягко улыбаясь. Капли пота приятно холодили кожу, скатываясь по разгорячённой коже. Малик сокрушённо закатил глаза, прикрывая лицо ладонью. Он буквально кожей ощущал на себе пристальный взгляд ассасина, а стекающая по ноге тёплая сперма, лишь подливала масла в огонь. Аль-Саиф готов был умереть на месте, лишь бы избавить себя от этого позора. -За что мне это, Аллах? – едва слышно выдохнул глава бюро. Ибн Ла-Ахад слабо улыбнулся в ответ, мягко целуя искусанные губы. Это не искупит его вину и это не заставит Малика забыть ту боль, что он пережил, однако… Альтаир приоткрыл глаза, встречаясь взглядом с названным братом… Однако это вернёт прошлое, в котором они всегда были вместе…