Цена доверия

Улита верит Эссиорху. Когда они начинают встречаться, Улита не думает, что это что-то серьезное. Сколько у нее было в жизни таких мимолетных отношений? Но Эссиорх терпелив, и Улита постепенно все сильнее к нему привязывается, не замечая, как он прочно входит в ее жизнь. Эссиорх светлый, и с детства лишенная света Улита тянется к нему, пытаясь заполнить пустоту в груди. Эссиорх улыбается ей, покровительственно и грустно, и рассказывает, что ее путь в жизни неправильный, что он не приведет к свету. К свету Улита и не собирается, да и не может, какой свет для нее, лишенной эйдоса, но расстраивать Эссиорха не хочется. Она улыбается и слушает его слова. Согласиться проще. Они спят вместе, но у светлого стража нет ни опыта, ни фантазии. Улита пытается его научить, но он улыбается все той же понимающей улыбкой и говорит, что подобные излишества не путь света. Улита возмущается, и Эссиорх уступает ей. В этот раз. Иногда у него даже получается довести ее до оргазма. Жизнь непредсказуема, крутит в водовороте событий, и однажды остановившись, Улита не может понять, как ее жизнь пришла к этой точке: она живет с Эссиорхом, в ее груди вновь горит эйдос, а ее наставник, бывший для нее когда-то самым близким, почти отцом, мертв. Улита рыдает всю ночь, а Эссиорх сидит рядом, гладит ее по голове и говорит, что Арей не достоин ее слез, ведь он был темным. Не стоит оплакивать мрак. Улита цепляется за его слова, потому что сердце после них болит чуть меньше. Что-то внутри возмущается предательством, но Арей погиб, а Эссиорх все еще рядом. Больше Улите не за кого зацепиться. Эссиорх говорит о детях, и Улита перестает принимать таблетки. Иногда ей кажется, что Эссиорх от нее ускользает, и ей хочется его удержать. Имя для сына выбирает тоже он. Улита пытается воспротивиться, но он только целует ее в лоб и спрашивает, как же стоит им назвать своего сына, если не в честь света? Улите есть что сказать по этому поводу, но не будет же она спорить с ним? Пути света Эссиорх знает лучше. Эссиорх вновь говорит о детях, рассуждает о том, что если ребенок один, то он получает в жизни переизбыток любви, что не приводит ни к чему хорошему. А ей, Улите, дети помогут прийти к свету. Улита не хочет к свету, Улита хочет просто хорошо жить и хорошо воспитать своего сына, но Эссиорх смотрит на нее с разочарованием, и Улита не может возразить. Эссиорх называет их отношения браком, хотя не спешит хоть как-то официально их закрепить. Улита с грустью думает, что от брака, помимо совместного быта, они взяли еще и секс. И так никогда не бывший особо хорошим, он превратился в повинность, в способ сделать ребенка. По вечерам Эссиорх вяло теребит ее соски, хотя она просила его так не делать, ей не нравится, когда трогают грудь, целует ее, а потом входит в нее, почти сухую, и размеренно двигается. Улита смотрит в потолок и считает толчки. Спустя несколько месяцев она может вывести среднее количество фрикций, которые нужны Эсиорху, чтобы дойти до оргазма. Плюс этих телодвижений в том, что они долго не длятся. Секс в жизни не главное, главное, что рядом тот, кого она любит и с кем хочет разделить свою жизнь. Но когда через пару месяцев после рождения третьего ребенка Эссиорх начинает намекать, что пора бы идти за четвертым, Улита срывается. Она вспоминает буйную молодость, кричит, кидается тарелками и грозится его проклясть. Эссиорх лишь терпеливо улыбается и ждет, пока она успокоится. Вечером он нежен и ласков, называет ее «темпераментной ведьмой» и шутит, что никто, кроме него, не выдержит ее характер. Улита фыркает, но Эссиорх отвлекает ее поцелуями и ласками. Впервые за долгое время не получается, да и не хочется ничего считать. Эссиорх прикусывает ей кожу на шее и теребит клитор. Улита стонет, зажимая рот, чтобы не услышали дети. Она уже забыла, что в постели может быть хорошо. Когда, спустя месяц, тест показывает две полоски, Эссиорх радуется, а Улита сжимает зубы, стараясь не разреветься. Она боится разочаровать его, боится, что он уйдет. Эссиорх целует ее в живот и говорит, что дети ― это чудесно, потому что помогут ей подняться к свету, даже если с ними придется помучаться. Улите эта идея кажется неправильной, но она не спорит с хранителем из Хрустальных сфер, ему виднее. Улита все еще верит Эссиорху. Вот только от чего так тошно на душе?