stop my heart (only sex scene)

— Тебя, Чонгук, я хочу тебя. Пожалуйста, я хочу, чтобы ты меня трахнул, — всхлипывает Тэхен, слезы собрались в уголках его глаз. — Ты знаешь, — Чонгук склоняется к уху Тэхена, чтобы прошептать: — я никогда не думал, что ты будешь просить об этом у меня вот так, — его горячее дыхание приходится на лицо Тэхена, и жар распространяется внутри живота. — Я с-сделаю все, что угодно, — тихим голосом произносит Тэхен, почти чувствуя, как Чонгук растягивает губы в усмешке. — Так сильно желаешь этого? — Голос Чонгука словно бархат, окутывающий его грязными словами, он чувствует себя столь хорошо от ощущения его на своей коже и быстро попадает под очарование Чонгука. — Я нуждаюсь в этом, — умоляет Тэхен, и пальцы Чонгука сильнее обхватывают его горло. Завтра он будет разгневан из-за красных следов, потому что метки заставляют волноваться о том, как бы их скрыть. — Ты хотел поиграть? Что же, будем играть по моим правилам, — рычит Чонгук, с нажимом проводя коленом по эрекции Тэхена, тот отзывается хныканьем, весь запыхавшийся, отчаянно нуждающийся в воздухе и Чонгуке. — Ты примешь его так, как захочу я. — П-пожалуйста… — всхлипывает Тэхен. Он с трудом верит в то, что произносит эти слова, но прямо сейчас, при испепеляюще жаркой обстановке вокруг, нет ничего желаннее, чем член Чонгука, раздирающий его изнутри, берущий его в самых развратных позах. Чонгук злобно усмехается, склоняясь к уху Тэхена, чтобы насмешливо прошептать: — Если не сможешь принять его, скажи мне, чтобы я остановился. Из-за сказанных слов тело Тэхена пронизывает дрожью, и он, запинаясь, произносит: — Хорошо, — одновременно быстро-быстро кивая головой, он прикусывает губу, потому что чертовски сильно этого хочет, словно распадется на атомы, если Чонгук не войдет в него в скором времени. — Однако этого не произойдет. И как только он подтверждает это, руки Чонгука порхают, разрывая пуговицы на рубашке от Brooks Brothers, сшитой на заказ, снимают шелковый галстук, стягивают брюки со свирепостью, заставляющей его тело подрагивать от ожидания. Тэхен окружен, грудь ударяется о стену, и он поворачивает лицо, прижимаясь щекой к холодной поверхности. — Где смазка? — Чонгук согревает горячим дыханием ушко Тэхена. — Хочу… без нее, — Тэхен задыхается, и хватка Чонгука на его бедрах сжимается. — Ты хочешь, чтобы я взял тебя насухую? — Ошеломленно спрашивает Чонгук, и Тэхен лихорадочно кивает в ответ. Чонгук скользит рукой по спине Тэхена, тянет его за волосы назад. — Будет чертовски больно, ты хочешь этого? — Я хочу, чтобы было… больно, — заикается Тэхен и дико краснеет. Как он мог сказать Чонгуку, что просто желает ощущать абсолютно все? Боль, удовольствие, каждый толчок. И, как только Чонгук преодолевает свой первоначальный шок, он прижимается ближе, снова дергая Тэхена за волосы. Тэхен бороздит ногтями по поверхности — собственное возбуждение зажимается между животом и стеной. — Ты маленькая извращенная сучка, да? — Чонгук злобно посмеивается, и Тэхен всхлипывает. Кожа натягивается от того, что он чувствует себя так униженно, но еще это заставляет скручиваться узел возбуждения внизу живота. Чонгук отходит от него. — Но я не собираюсь трахать тебя без смазки. Мог бы и догадаться. Тэхен едва сдерживает слезы, пыхтя у стены. — Спальня, — выдыхает он. У него нет цели спорить. — Спальня… т-тумбочка… Он выдыхает, ощущая, как Чонгук исчезает позади, колени дрожат от чувства уязвимости и холода без прижимающегося к нему Чонгука. Однако его страдания длятся недолго, потому что Чонгук возвращается быстрее, чем он ждал… или может быть, время течет по-другому, чем Тэхен его осмысляет. Его снова толкают обратно к стене, горячее дыхание Чонгука согревает его шею. — Пожалуйста, — всхлипывает Тэхен, сжимая глаза. Он чувствует, как пальцы Чонгука нажимают на его рот, и послушно открывает его. — Соси, — приказывает Чонгук, и Тэхен лижет, скользит языком меж пальцев, тщательно смачивая их слюной, и очень старается сделать приятно, потому что не может сделать ничего больше из-за своего положения, кроме как взять то, что дает ему Чонгук. — Достаточно, — пальцы Чонгука выскальзывают изо рта Тэхена. Он хныкает от потери и слышит щелчок открывающейся бутылки смазки. Он дрожит в ожидании, прежде чем почувствовать, как пальцы Чонгука касаются его сжавшегося входа. Он позволяет вырваться низкому, жаждущему стону, и тот быстро превращается в высокий, когда Чонгук проталкивает внутрь первый палец. Чонгук тщательно готовит Тэхена, раздвигает пальцы на манер ножниц, надавливает на внутренние стенки и находит простату так быстро, что Тэхен подается бедрами назад, пытаясь трахнуть себя пальцами Чонгука. — Сука, никаких движений, пока я не скажу, ясно? — Шипит Чонгук, грубо прижимая бедра Тэхена к стене так, что тот совершенно лишается возможности двигаться. Разочарованность скребет на душе, потому что он хочет прикоснуться к Чонгуку, поцеловать его и заставить стонать так же, как и он, дать Чонгуку столько, сколько он получает сам, но Чонгук загнал его в ловушку. — Чонгук… — хныкает Тэхен, ощущая равномерное скольжение трех пальцев. — Пожалуйста… трахни меня сейчас. Я готов. Я… — и ловит воздух ртом — пальцы Чонгука мгновенно исчезают. Он слышит, как Чонгук расстегивает ширинку и разрыв упаковки, которая может быть лишь презервативом. Тэхен прижимается лбом к стене, хнычет, не зная, куда себя деть от ожидания, и захлебывается, когда чувствует, как Чонгук потирается своим достоинством о попку Тэхена. Он оплакивает тот факт, что даже не может увидеть этого, не может прикоснуться, но может почувствовать, как тот дразняще нажимает им на вход. — Ты уверен, что сможешь принять его? — Тэхен не знает, дразнит ли его Чонгук или действительно интересуется, но он кивает без разбора, сжимая пальцы в кулаки, пока ногти не впиваются в ладонь. — Мне нужен… твой член внутри меня, — выдыхает Тэхен, и кажется, ему удалось его убедить, потому что Чонгук медленно входит, и Тэхен не может подавить вскрика, потому что больно; он чувствует себя так, словно его разрывают пополам. Чонгук немедленно останавливается, стискивая руками бедра Тэхена. Тэхен знает, что Чонгук как бы спрашивает таким образом. — Я… — задыхается Тэхен, слезы выступают на глазах. — Со мной все в порядке… Просто… выеби меня. Пожалуйста, — и он может почувствовать все… фрикции Чонгука внутри него, трение о стенки. В глазах все расплывается, но все остальные чувства усиливаются, и он никогда не хотел ничего больше. Чонгук медленно двигает бедрами, давая Тэхену время привыкнуть к его размеру. После нескольких нежных толчков, головка попадает по чувствительному комку нервов, и Тэхен изгибается в руках Чонгука, температура тела резко поднимается выше, заставляя Чонгука двигаться быстрее. И затем он толкается в Тэхена, снова и снова ударяя по простате, бедра врезаются в кожу задницы Тэхена, когда он вставляет ему по самое основание и выходит, чтобы войти с большим пылом. Все, что может делать Тэхен, это отчаянно царапать ногтями стену, слезы удовольствия стекают по его лицу, он с каждым толчком выкрикивает имя Чонгука. От трения внутри так хорошо, его сложно вынести, собственная эрекция потирается о стену и пачкает ее естественной смазкой, в то время как Чонгук безжалостно вдалбливается в него. Тэхен мечтает, чтобы Чонгук стонал так же громко, как и он сам, но все, что он слышит, это пару низких рыков от усилия вколачивания в Тэхена и ничего больше. Это разочаровывающе — желать прикоснуться к Чонгуку, облизать его кожу, укусить его, но младший не дает ему ни шанса, чтобы проявить себя в близости. Его трахают. И на этом все. Рот Чонгука над шеей Тэхена, его дыхание обжигает блестящую взмокшую кожу, и последний вскрикивает от удовольствия, наклоняя голову в сторону, давая больший доступ, потому что он хочет этого, желает почувствовать губы Чонгука на себе, и это подводит его к краю. — Я-я… — всхлипывает Тэхен, ощущая как уста Чонгука двигаются к его плечу, зубы цепляют кожу. — Сделай это, — рычит Чонгук, остервенело толкаясь бедрами, Тэхен отпускает серию прерывистых стонов, поднимаясь на самых носочках пальцев ног. В глазах светлеет, и Чонгук стискивает зубы — первая волна оргазма проходит через него. Он чувствует, как кожа разрывается, и это причиняет острую боль, и одновременно с этим добавляется поток возбуждения, грозящий утопить его. Он кончает с трудом, выкрикивая имя Чонгука, его тело пронизывает дрожью, от него остается лишь подрагивающая масса, тяжело дышащая возле стены, слезы стекают по щекам. Мысли затуманены, и он едва может отметить, когда Чонгук вышел из него. Тэхен поворачивается, услышав как Чонгук вжикает молнией. — П-подожди, ты… Взгляд Чонгука останавливается на нем, глаза сверкают темно и опасно. Он все еще полностью одет, в то время как Тэхен обнажен, и испарина на лбу Чонгука — единственная вещь, по которой затхлый старик может определить, что они трахались. — Ты получил то, что хотел, верно? — Голос Чонгука невероятно низок, и он заставляет живот скрутиться. — Ты хотел, чтобы я трахал тебя до слез, — он звучит так беспристрастно, словно говорит это пациенту*, а не Тэхену. — Н-но… — ты не кончил, хочет сказать Тэхен, но произнесение вслух сделает это еще более ощутимым. Будто пощечина по лицу. Тэхен знает, что это пощечина по лицу. И его тело сжигается в замешательстве, в крушении надежд, но он отталкивает их. — Я надеюсь, что ты удовлетворен, Тэхен-ши, — говорит Чонгук и преклоняет голову — он преклоняет голову — прежде чем закрыть дверь. Необъяснимое раздражение пузырит горло Тэхена. Он не может оставить последнее слово за Чонгуком. — Когда будешь кончать в стенах своего дома, постарайся не выкрикивать мое имя слишком громко. И затем Чонгук ушел, хлопнув дверью, Тэхен опустился на пол, тело утомлено, голова кружится. Он все еще ощущает жжение стенок, когда внутри был член Чонгука, тело все еще дрожит от удовольствия. Но, несмотря на кипучую злость, он может прочесть между строк. Чонгук постучался в его двери. Чонгук возбудился из-за него. Чонгук нагло врал, и Тэхен не идиот. И он тоже не тряпка. Он отказывается позволять Чонгуку ступать по нему. Он хочет играть грязно? Отлично. Он решил: Чонгуку придется встать на колени. Тэхен не склонится так легко. И если Чонгук хочет Тэхена так, насколько Тэхен сам знает, что тот его хочет, тогда ему придется побороться за него.