All of my memories keep you near.
In silent moments imagine you here.
All of my memories keep you near,
You silent whispers, silent tears.
Во всех моих воспоминаниях ты рядом.
В тишине я представляю, что ты рядом.
Во всех моих воспоминаниях ты рядом,
Твой тихий шепот и молчаливые слезы.
Within Temptation «Memories»
Пролог Самое главное в жизни - любовь. Моя невзаимна. Я отступил, я дал ей возможность быть счастливой. Только космос знает, как тяжело мне это далось. Я сам обрек себя на жизнь, полную пустоты и отчаяния. Когда-то я был полон решимости… Но теперь я стою на балконе их нового дома. За окном просторная спальня, а на постели – она. Я не видел ее долгих восемь лет, и видел каждый день. Во сне. Она – мое главное счастье. И самая большая боль. Она – моя драма.Моя Куколка. Я видел, как она входила в спальню, как улыбалась, глядя на мирно сопящую на пустой подушке Мамору Луну, как вынимала шпильки из своих неизменных оданго, и как ее густые пшеничные волосы рассыпались по плечам и спине. Совсем не такой я ее запечатлел в своей памяти. Она больше не та смешная девчонка, но – Женщина. Именно Женщина, с большой буквы. Кажется, в тот момент я перестал дышать. Сейчас три часа ночи, и она давно спит. А я все стою, и смотрю на нее сквозь незадернутые на ночь шторы. Прислонившись лбом к холодному стеклу, я заново рисую ее в своей памяти. Спустя восемь лет тоски, я снова здесь. Я больше не смогу без тебя, Усаги. *** - Мамо-чан, у Минако в театре устраивают бал-маскарад. Это так интересно! Мы ведь пойдем? Я вопросительно смотрю на мужа. Он откладывает в сторону газету и с сомнением принюхивается к кофе, который я ему сварила. - Он будет в субботу, у тебя ведь выходной! Я наряжусь в принцессу, Минако одолжила мне костюмы из театрального реквизита. А тебя нарядим в графа Дракулу, это так романтично, - я заискивающе глажу его руку. Мамору берет подгоревшее печенье и обмакивает его в чашку. - Конечно, дорогая, как ты захочешь. Он выглядит скучающим, и мне хочется его приободрить. - Представляю, как тебе пойдет черный плащ с высоким воротником! Только вот не знаю, как сделать тебе клыки, может быть, закажем тебе вставную челюсть? – смеюсь я, но замолкаю, замечая, что он вновь разворачивает газету. Я грустно наблюдаю, как он читает свежую прессу, запивая ее не слишком хорошим кофе. Откровенно гадким кофе, на самом деле. - Мамо-чан? – робко окликаю я его. - Мм? – раздается из-за газеты. - Я люблю тебя. На секунду его нежная улыбка выглядывает над черно-белыми страницами. - Я тоже тебя люблю, Усако. Я паркуюсь возле храма Хикава, Айно попросила завезти Рэй ее костюм для маскарада. В глубине двора мелькает длинный черный хвост, и мое сердце падает куда-то в район живота. И разочарованно возвращается на место, когда я узнаю Рэй. - Новая прическа? – вяло спрашиваю я, подавая ей объемный пакет. - И тебе бы не помешало что-то в себе изменить, Чиба, - огрызается Рэй, стирая со щеки белый потек известки. – На самом деле я просто крашу фасад. Я натянуто улыбаюсь. Опять Сейя. Вечно он мне мерещится. Ни за что бы никому не призналась, что думаю о нем почти каждый день. Через три дня будет восемь лет, как он улетел. Какая я дура. У меня есть все, чего я хотела. Мы с Мамору женаты с тех пор, как я закончила школу. Чета Чиба. Только Малышка еще не появилась на свет. Но это ведь дело времени? Сколько еще его понадобится, чтобы она родилась? Мне двадцать четыре года. Последнее время я испытываю странное чувство, словно меня жестоко обманули. Это непрошенная обида и разочарование не знают выхода, поскольку у них нет объекта. Я сама не смогу сформулировать это. Странно, ведь я должна быть безоблачно счастлива. Но детство прошло, я теперь взрослая, и иллюзии начали рассеиваться. Нет, не хочу об этом думать. Я люблю и любима, я обязательно вскоре стану матерью. И непременно буду счастлива. Я вхожу в просторный зал под руку с дриадой Макото, эльфом Рэй и Афродитой Минако. Гнев еще все окрашивает мои щеки в алый, а стыд освежает воспоминание о том, как я выбросила букет алых роз в мусорку и в клочья разорвала записку мужа с краткими извинениями в том, что бал-маскарад отменяется, работа и все такое. Я так готовилась, а он… Стены зала задрапированы, звучит веселая музыка, народу столько, что мы с трудом проталкиваемся к фуршетному столу. - Чиба, ты не меняешься, - смеется Рэй, обхватывая длинными пальцами тонкую ножку коктейльного бокала. – Третий десяток, а глазки при виде вкусного все так же блестят! С момента нашей свадьбы с Мамору, Рэй называет меня только «Чиба». Мне всегда это нравилось, но сейчас почему-то это обращение неприятно режет слух. Наверное потому что я сердита на него. Я решаю не думать о нем, и, встряхивая пушистыми хвостами, лукаво улыбаюсь подругам и хватаю с блюда самый поджаристый пирожок. - Усаги, - Минако трогает мое плечо. – А разве Мамору должен быть не в костюме графа Дракулы? Я прослеживаю ее взгляд и с недоумением вижу высокую фигуру, закутанную в черный плащ с высоким стоячим воротником. На широкую красную маску вполлица падает черная челка. Неожиданно сердце пускается галопом, дыхание перехватывает от восторга. Я виновато смотрю на подруг и спешу к мужу. Его лица почти не видно из-за маски и воротника, прикрывающего часть подбородка. Он протягивает руки и обхватывает мою талию. Играет быстрая музыка, но нам все равно, я прижимаюсь ухом к его груди и слышу учащенное биение его сердца. Мне становится тепло и спокойно. Я поднимаю голову и подставляю ему губы для поцелуя. Он берет меня за подбородок и проводит по моей нижней губе большим пальцем. По моему телу пробегает дрожь, и я вижу, как его губы раздвигаются в улыбке, обнажая короткие, но острые блестящие клыки. Ух, настоящий вампир. Мой взгляд поднимается от его губ к глазам, и я тону в их синеве. Они смотрят на мой рот, и я вижу, как они темнеют. В них появляется что-то такое, чего я раньше никогда не видела. Мамору прижимает меня к себе так крепко, что мне даже немного больно. Все равно. Раздаются первые аккорды медленной композиции, и я опускаю веки, отдаваясь танцу. Мамору ведет, а я наслаждаюсь его близостью. - Хорошо, что ты все-таки пришел, - говорю я, обнимая его за плечи. -Я просто ужасно соскучился, - хрипло шепчет он и тянет меня куда-то в сторону. Я покорно следую за ним и оказываюсь в какой-то нише, скрытой за бархатной драпировкой. - Что… - начинаю я, но не успеваю договорить: муж прижимает меня к стене. Я смотрю в его блестящие глаза и слабею, мои колени дрожат. Легкими касаниями он пробегается по моей шее, я откидываю голову назад. - Ты прекрасна, - шепчет он, и я чувствую его неровное дыхание на своих губах. Я обхватываю его голову обеими руками и жадно притягиваю к себе. Он со стоном прижимается ко мне всем телом и властно целует меня, раздвигая влажным языком мои губы. Я отвечаю на его поцелуй с восторгом и страстью, кажется за восемь лет нашей близости, он никогда не был таким.Его ладони скользят по моей спине и талии. - Поехали домой, - прошу я его. - Не спеши, - тихо говорит он и кладет ладони на мою грудь. Он дразнит меня, проводя языком по моим губам, и нежно касаясь гладкой кожи моей груди горячими пальцами. Я запускаю руки под его плащ, чтобы обнять его, но мои пальцы натыкаются на то, чего там быть не должно. Под плащом спрятаны… волосы. - Ты слаще, чем я думал, Пончик, - слышу я срывающийся голос. Я срываю маску с его лица и вижу давно забытое лицо. - Сейя, - я пораженно вытягиваю из-под плаща кончик его черного хвоста, который всюду мне мерещился все эти годы. Как я могла перепутать Сейю Коу со своим собственным мужем??? - Кажется, ты рада меня видеть, Оданго? – он хрипло смеется, кусая мочку моего уха и обжигая мой слух хриплым дыханием. В моем животе вихрь из бабочек, я не могу найти в себе сил, чтобы оттолкнуть Сейю. Не находя сопротивления, он вновь целует меня. Теперь, когда я знаю, что меня целует именно Сейя, а не Мамору, поцелуй кажется мне в тысячу раз слаще. Мой собственный стон отрезвляет меня, и я пытаюсь оттолкнуть его. - Нет, хватит. Ты обманул меня! – я обвинительно тычу пальцем в его грудь. – Я думала, что ты Мамору! - Ну, в таком случае ты сама себя обманула. Я не говорил, что я Мамору, - возмущенно шипит он, но глаза его смеются. - Что ты вообще тут делаешь? – внезапно краснея, я пытаюсь привести себя в порядок, одергивая платье на груди. Он становится серьезным. - Я истосковался по тебе, Пончик. Эти слова сказаны так искренне, что у меня екает сердце. Кажется, в этой фразе находят отражение мои собственные чувства. - Ты с ума сошел, - качаю головой я, и, отталкивая его, выхожу в зал. Я ищу глазами Рэй, Минако и Мако, но в полумраке танцевального зала, вижу только расплывчатые пятна танцующих пар. Сейя выходит из-за моей спины и, вкладывая мне что-то в руку, скрывается за спинами людей в масках и маскарадных костюмах. Это записка. Я приближаю ее к ближайшему светильнику и вижу в спешке нацарапанные слова: «Я снял соседний дом. В заборе за большой яблоней есть лаз». Я кусаю губы, чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. «Я истосковался по тебе, Пончик». Я тоже истосковалась по тебе, Сейя. Но я ни за что не приду к тебе. *** - Ами, ты слишком много работаешь, - я обеспокоенно всматриваюсь в лицо подруги, в глубокие тени под ее тусклыми глазами. - Усаги, если я хочу добиться успеха на новой работе, то я должна стараться, - Ами ласково улыбается мне. – Ты хотела о чем-то поговорить со мной? - Да. Ами, я хотела у тебя спросить как у врача, как ты думаешь, почему у нас с Мамору не получается… Я хотела сказать, почему Малышка до сих пор не появилась? - Не думаю, что я как врач тут смогу помочь, - Ами помешивает ложечкой свой кофе. – Но как твоя подруга я скажу тебе, что она все равно рано или поздно появится. Ведь ты видела свое будущее. Как оно может измениться? Но если хочешь, то можешь обследоваться, сдать анализы. - Нет, - я качаю головой и думаю, как поделиться с Мицуно тем, что больше всего меня беспокоит. Как рассказать ей о Сейе, о том, что произошло на маскараде в театре? Мне нужно выговориться, а Ами как нельзя лучше подходит для этого. - Усаги, ты плохо выглядишь, что-нибудь случилось? – она откладывает ложечку на салфетку и касается моей руки. Я вздрагиваю и натянуто улыбаюсь. - Все в порядке. Я не смогу рассказать, что уже две недели я борюсь сама с собой, со своими чувствами. Я не видела Сейю с того вечера, но думаю о нем каждую секунду. Это похоже на наваждение, на одержимость. Я брожу по саду, но не приближаюсь к большой яблоне. С балкона спальни я вглядываюсь в окна соседнего дома, который кажется нежилым. И притворяюсь спящей, когда ночью Мамору ложится в постель. Моя жизнь становится похожей на ад. - Все в порядке, - повторяю я, растирая в пальцах печенье в пыль. Ами деликатно переводит тему разговора. Я сильная. Я взрослая замужняя женщина. И я естественно смогу противостоять этому. Час ночи. Мамору давно спит. Я спускаюсь на кухню, чтобы налить себе стакан воды. Дом освещают только звезды и тонкий серп луны. Только я знаю, сколько ночей я вглядывалась в знакомые созвездия и пыталась отыскать среди множества сияющих точек ту, где он.Хотя знала, что это невозможно. Кажется, я и правда обманула сама себя. Прошло восемь лет, и я не смогла забыть то, о чем старалась не вспоминать. И вопреки всему продолжала бережно перебирать, как драгоценные камни, воспоминания, связанные с ним. Кажется, я люблю его. И, кажется, я давно это знаю. Я выливаю воду в раковину и достаю из шкафчика бутылку вишневого ликера. В освободившийся стакан щедро плескаю красного тягучего напитка. Ликер сладкий, как поцелуи в той темной нише, скрытой от людских глаз. Я залпом выпиваю половину стакана. Голова немного кружится. Я трогаю свои губы и закрываю глаза. Это не должно было случиться. Я не должна любить кого-то, кроме Мамору. Он моя судьба. Это предрешено сотни лет назад. А значит я должна быть сильной. Я прямо сейчас пойду и попрошу Сейю оставить меня в покое. Ставлю пустой стакан в мойку и прислушиваюсь. Тишина. Стараясь не шуметь, я проскальзываю в сад. Я прямо сейчас увижу его, но это будет самый последний раз. Вот яблоня, а за ней – забор с расшатанной железякой, я отодвигаю ее и бесшумно проникаю в соседний двор. Почти сразу мой взгляд останавливается на Сейе. Он спит на садовых качелях, скорчившись в жутко неудобной позе. Сердце переполняется теплом, когда я смотрю на его приоткрытый рот и по-детски подложенные под щеку ладошки. Он очень возмужал за эти годы, про него уже не скажешь «юноша», он стал настоящим мужчиной, высоким и широкоплечим. Хотя что-то в нем осталось и от прежнего Сейи. Я сажусь перед ним на корточки и поправляю растрепавшийся хвост. «Усаги», - шепчет он сбивчиво и открывает глаза. Я нежно улыбаюсь ему, вся моя решимость куда-то испаряется. В конце концов, не будет преступлением, если мы немного поговорим? Я не нахожу ничего лучше, чем брякнуть: - Как дела? А он в ответ не умнее: -А у тебя? Мы разом прыскаем от нелепости ситуации. Но смех быстро обрывается, и он притягивает меня в свои объятия. - Я скучал, Оданго. - Я тоже скучала по тебе, Сейя, - искренне говорю я, уютно устраиваясь в его объятиях. Ногами он слегка упирается в землю, тихо раскачивая качели. Мне хочется сидеть так с ним до самого рассвета, но я с грустью, которую не могу скрыть, говорю: - Ты должен вернуться домой. Он утыкается носом в мою макушку. - Мой дом там, где ты. Я поднимаю свое лицо и смотрю в его глаза, в свете звезд они кажутся абсолютно черными. - Я больше не смогу жить вдали от тебя. Я не буду мешать тебе, мне достаточно будет просто видеть тебя. Жить с тобой на одной планете, и знать, что ты совсем рядом и счастлива. Я стараюсь не плакать, но слезы сами катятся по моим щекам. Что я сделала с его жизнью? Что я делаю со своей? Сейя берет мое лицо в свои ладони и губами собирает мои слезы. Я сама тянусь к нему за поцелуем, и он не заставляет себя ждать. Наш поцелуй с привкусом моих слез, вишневого ликера и тоски, он разрывает мне сердце в клочья. Я лихорадочно цепляюсь за Сейю, боясь что он отпустит меня, но он и не думает этого делать. Я нужна ему так же, как он нужен мне. Моя кожа покрывается мурашками, когда его горячие ладони проникают под мою ночную рубашку и поднимаются вверх по талии. Его губы отрываются от моего рта и я чувствую прикосновение его языка в ямке между ключицами. Я задыхаюсь от его близости, я умираю от каждого его прикосновения, я хочу больше, гораздо больше. - Я люблю тебя, люблю, я умру без тебя, - шепчу я, хватая его за волосы, когда его рот спускается вниз по моему животу. Ночная рубашка падает на слегка запущенный газон, за ней следует одежда Сейи. - Ты моя, Куколка, моя. Любимая… Эта ночь - безумие. Вряд ли я когда-то смогу забыть его губы, его руки. Мне никогда в жизни не было так хорошо. И так… правильно. *** - Кажется, Усаги, ты наконец-то наказана за обжорство, - обеспокоенно говорит Минако, оглядывая стол на моей кухне, заваленный разнообразной снедью. – Что это? – Мако двумя пальцами брезгливо поднимает на уровень глаз пакетик с жирной колбасой. Я чувствую дурноту и бегу в туалет. Наверное, девочки правы и следует сесть на диету. Последнее время я слишком много ем. За мной в уборную бочком протискивается Ами, и садится рядом со мной, гладя мою голову. - Усаги, сделай тест на беременность, - огорошивает она меня. Я поднимаю на нее глаза и печально качаю головой. - Это от переедания, Ами. Я не могу быть беременна, у нас с Мамору уже месяц нет близости. - И все-таки, давай отбросим этот вариант, - Ами достает из кармана плоскую коробочку и протягивает мне. Я с сомнением ее принимаю. Ами помогает мне подняться с колен, и, ободряюще улыбаясь, выходит. Две полоски. В душе смятение. У меня будет ребенок от Сейи. Ребенок Сейи. Не Чибиуса. Я сижу на краю ванной и держу в руках тонкую тест-полоску. Моя жизнь рушится как карточный домик, будущее, которое мы видели, становится призрачным и ненастоящим. Как я скажу об этом Мамору? Как я скажу об этом девочкам? Тест выскальзывает из моих дрожащих пальцев в тот момент, когда в двери показывается Ами. - Я попросила Минако и Мако уйти. Кажется, сейчас тебе нужно побыть одной? Она поднимает с пола тест и смотрит на меня. - Хочешь поговорить? Я глотаю слезы и шепчу: - Это не Малышка, понимаешь? В синих глазах подруги светится недоверие. Она не задает вопросов, но ждет, что я продолжу. - Сейя, - я произношу одно только имя, и Ами все понимает. Я не знаю, как это могло произойти. Я на самом деле хотела только поговорить с Сейей о моем положении, но случилось то, что случилось. Я лежу на колючем пледе между пышных кустов жимолости в саду соседнего дома, рядом со мной сыто растянулся ОН, закинув руки за голову и жуя в зубах травинку. - Сейя, прикройся, - шиплю я сквозь зубы. - А? – он вынимает травинку изо рта и непонимающе смотрит на меня. - Ты же голый! – свистящим шепотом говорю я, многозначительно глядя на подробности его организма. - Как своевременно, - он хищно потягивается и улыбается мне так, что в моем животе спазмом отдается воспоминание о том, что он со мной только что делал. Кажется, я сошла с ума. - Иди ко мне, Пончик, - он притягивает меня к себе, и у меня совсем нет желания сопротивляться. Да и зачем? - Нам нужно поговорить, - Мамору взглядом указывает мне на ближайший к нему стул. Он сам сидит за кухонным столом и неторопливо поглощает свой ужин. Я робко присаживаюсь на краешек сидения. В последнее время мы с Мамору мало общались, и я жду чего угодно. - Сегодня днем я был у Коу. Эти слова громом звучат в моей голове. Я загнанно смотрю на мужа, и жду того, что последует. Он строго смотрит на меня, я мечтаю провалиться сквозь землю. - Я попросил его оставить нашу семью в покое. А теперь прошу тебя: не разрушай то, что мы строили годами. Я твой муж, ты моя жена. Так будет и впредь. Я смотрю в ледяные глаза этого человека, в руки которого мою жизнь сотни лет назад за меня вручила принцесса Серенити и понимаю: случается так, что любовь уходит. Насовсем. И ее место занимает другая. Наверное, при этой мысли выражение моего лица становится жестким, при взгляде на меня Мамору бледнеет, и нежность приходит на смену молниям в его глазах. Он берет мои руки в свои ладони и внушительно говорит: - Зачем ты обманула меня? Я очень люблю тебя, Усако. Что могло измениться? Сердце сжимается, я делаю больно мужу, человеку, который был рядом со мной так долго. Но иначе нельзя. Я не могу оставить все, как есть, да и не хочу. Потому что я ношу в сердце Сейю Коу, а под сердцем – его дитя. - Не верю, что ты это сделала! – в любимых глазах я вижу отражение своего растерянного и счастливого лица. – Ты сумасшедшая. В его голосе столько нежности. - Я сумасшедшая, и ты не в своем уме. Так и надо, - я стягиваю ленту, скрепляющую его хвост. – Всегда хотела это сделать. Он встряхивает волосами, и они черным покрывалом окутывают его фигуру. Я глажу его волосы, пропуская пряди между пальцев, он кладет голову мне на колени и блаженно закрывает глаза. - Пончик? - Мм? - Я никогда в жизни не был так счастлив, - он открывает глаза и серьезно смотрит на меня. – Если бы в любой день нашей разлуки я мог отдать жизнь за эту самую минуту, я бы это сделал не раздумывая. - Почти так и есть. С небольшими отступлениями. Я краснею и дергаю его за челку. - Что ты имеешь ввиду? – на его лице недоумение. - Ты дал жизнь за эту минуту. Она во мне. И если бы этого не случилось, я никогда бы не решилась все изменить. Он замер. - Оданго, можно умереть от счастья? – его голос слегка дрожит. - Дыши глубже, Коу, иначе медицине станет известен такой случай. Эпилог - Коу, не будь ребенком, все же хорошо, - Минако энергично хлопает меня по спине . - Вы посмотрите на него, он же бледный, как полотно, да он сейчас в обморок упадет, - тревожится Мако. Я действительно чувствую легкую дурноту. - Это все больничный запах, - тоном эксперта говорит Минако. - А может это от того, что его жена рожает? – закатывая глаза, Рэй оттаскивает Айно от меня. В родильное отделение медцентра, где работает Ами, нас не пустили, и мы ожидаем новостей в коридоре. Кажется, что мы тут уже целую вечность. Наконец, в дверях появляется доктор Мицуно. - Поздравляю с дочкой, Сейя. Девочки, не хотите увидеть Усаги? Я хочу возразить, но Ами шепчет мне на ухо, чтоб я задержался. Минако и Рэй, толкаясь, спешат в отделение, за ними чинно следует Мако. Я с завистью смотрю, как они скрываются в дверях, и перевожу вопросительный взгляд на Ами. - Сейя. Думаю, что ты сам захочешь рассказать обо всем Усаги. У вас родилась дочь. И это Малышка. - Чибиуса? Моя дочь? – сказать, что я ошеломлен, значит не сказать ничего. Ами улыбается. - Знаешь, говорят, что дети сами решают, когда появиться на свет. В вашем случае Малышка ждала восемь лет. Теперь Усаги точно ни о чем не будет жалеть. Судьбу не обманешь. Мы видели лишь часть будущего, но как знать, может ты всегда незримо присутствовал в нем? Она хочет проводить меня к жене, но я останавливаю ее. - Ами, я хотел сказать тебе, что не только я долго ждал счастья. На рождение ребенка я пригласил погостить Тайки и Ятена. Кажется, Тайки скучал по Земле не меньше меня. Она бледнеет, но в глубине ее глаз застарелая тоска сменяется надеждой. Я улыбаюсь произведенному эффекту, и спешу в родильное отделение.