Будни

В Шервуде царили тишина и спокойствие. Который день разбойникам было решительно нечем заняться. Сборщики налогов свое уже отъездили. Купцы исправно платили дань. Никакие посторонние подозрительные личности, замышляющие темные дела, в лес не наведывались. Ни голода, ни мора, ни падежа скота, ни даже банальных судебных тяжб за какие-нибудь лужки или ручей. В общем, никаких напастей ни у кого не было — год оказался на редкость благополучным. Хэрн не изводил Робина видениями, а, сняв рога, изучал в своей пещере древние манускрипты. Воскресший барон Саймон де Беллем затаился, занимаясь восстановлением замка, и в Шервуд не совался. Это было крайне подозрительно, но лишний раз связываться с колдуном разбойникам не хотелось. Вот если снова примется за свое, тогда и разберутся. Даже де Рено не строил козни и не устраивал облавы. Да и вообще давненько ничего не устраивал. Например, турнир лучников был бы весьма кстати. Но, видимо, подходящего приза не было, а так шериф и за лишний фартинг удавится. Разбойники уже начали уставать от безделья. Уилл все чаще и чаще заводил разговор о том, что надо бы самим явиться в Ноттингем. Так сказать, пограбить шерифа в его логове, казна-то как раз пополнилась. Но Робин воспротивился, заявив, что просто так грабить шерифа не собирается, не по-шервудски это. Вот будет цель (желательно благородная) или де Рено сам через лес поедет, тогда другое дело. В общем, стрелки развлекали себя рыбной ловлей, соревнуясь на количество, на скорость, на вес. И даже увлеклись — сразу после того, как Марион обставила всех мужчин. Конечно, время они проводили неплохо, в конце концов, нужно же когда-то и от разбойничьих трудов отдыхать, однако нет-нет да и мелькнет мысль: а что там, в Ноттингеме, творится? Зря, зря Уилл стремился в Ноттингем. На город опустилось то же сонное царство, что и на Шервуд. Все налоги были собраны, шерифом лично трижды пересчитаны и надежно спрятаны в сундуки с крепкими замками, а сундуки убраны в подвалы. Одна ярмарка уже прошла, а до следующей ждать целый месяц. Король Иоанн не приезжал. Ну ладно, король, хоть бы какой граф заглянул. Даже воры и пьяницы поутихли. Никаких развлечений, сетовали горожане. Вон, Гай Гисборн собирался устроить учения гарнизона, так шериф запретил к ним готовиться. Сказал, мол, нечего будить добрых ноттингемцев в такую рань. Как же, будто в городе слышно, что за стенами замка происходит. Знаем, знаем, кого будить не надо, шептались горожане. Налоги на трактиры подняли, излишки изымают. И к кому это добро идет? Естественно, шерифу по утрам шум мешает. А о тех, кто налоги платит, никто и не думает. К счастью, шептались горожане все в тех же трактирах, и чутких ушей шерифа, у которого как раз пустовала темница, эти разговоры не достигали. В замке к тишине и спокойствию примешивались напряжение и угрюмость. Даже свечи, казалось, горели тускло, теряясь в полумраке зала. Роберт де Рено, шериф Ноттингемский, засел в любимом кресле и медленно, но целенаправленно напивался. Нет, он не страдал от отсутствия развлечений, а был угнетен письмом от горячо любимой маменьки. Вернуть душевное равновесие не помогла даже по четвертому разу пересчитанная казна. Дражайшая родительница в категорической форме требовала женитьбы, причем немедленной. Невесту она уже подобрала — леди Гвен, красивую, воспитанную, из весьма благородной семьи. Кроме того, за ней давали неплохое приданое. Тут шериф было оживился, но оказалось, что приданое отойдет только после свадьбы, и матушка оставит его у себя. До Ноттингема, дескать, путь неблизкий, повсюду разбойники (как, кстати, у дорогого сына обстоят дела с поимкой Робин Гуда?), у мамы деньги целее будут. То есть, сколь-нибудь веской причины для женитьбы у Роберта де Рено не имелось, но отказать маменьке было невозможно. Ни одной новой отговорки в светлую голову шерифа не приходило. Тяжело вздыхая, он размышлял, что все же стоило десять лет назад, когда подвернулась возможность, испортить Хьюго церковную карьеру. Тогда леди де Рено не бросила бы все силы на одного сына. Шериф отставил пустой кубок и мутным взором обвел зал. Его взгляд наткнулся на сидящего за столом Гая Гисборна. Первый рыцарь был бодр, подтянут, и с аппетитом уплетал жаркое. "Полюбуйтесь на него, — разозлился шериф. — Сидит, улыбается, на служанку поглядывает. Наслаждается жизнью. Правильно, не ему жениться. Ничего, я еще устрою... Будет и у Гисборна свадьба. Не одному же мне страдать!" Гай, ничего не подозревая о коварных планах де Рено, продолжал улыбаться. Да, он был в обиде на шерифа за запрет учений, зато уже знал, что скажет, если вдруг (еще чего!) Робин Гуд в следующий раз улизнет. А еще можно убедить шерифа (не сегодня, когда он такой мрачный, а попозже, когда в подвалах прибавится сундуков) провести учения за городской стеной, в полевых условиях. Заодно проверить, хорошо ли Ноттингем защищен. Гисборн представил, как полчища шотландцев идут на приступ, а гарнизон — с ним во главе, конечно — героически обороняет город и, в конце концов, обращает врага в бегство. Да, вот это задача! Это вам не Робин Гуда ловить. Гай разулыбался совсем уж мечтательно. Де Рено тем временем прикидывал, на ком именно женить Гисборна, — с наибольшей выгодой для себя, понятно. "А если осмелится возражать, — мстительно подумал шериф, — он у меня из разбойничьего плена вылезать не будет. Каждый день отправлять в лес начну!" Утро в Шервуде выдалось прекрасное. Солнечные лучи проникали сквозь кроны деревьев, легкий ветерок шелестел листьями, щебетали птицы. Кортеж леди Гвен — небольшая, но представительная охрана и несколько служанок — беспрепятственно проезжал по совершенно пустой лесной дороге. Разбойники как раз отсыпались после утренней рыбалки. К большой досаде шерифа, который серьезно на них рассчитывал, и даже не выслал своей невесте дополнительной охраны. На всякий случай он также разыскивал романтически настроенного рифмоплета, но пока безуспешно. Жители Ноттингема приветствовали леди Гвен с нездоровым ажиотажем. Охранники даже растерялись при виде собравшейся у ворот толпы. Скучающие горожане с нескрываемым интересом разглядывали невесту шерифа. Женщины обсуждали наряд и прическу, самые чувствительные открыто жалели бедняжку. Мужчины же в основном заключали пари. Спорили о том, состоится свадьба или нет. Если свадьбы не состоится, то с кем именно сбежит невеста (не зря, ох, не зря шериф бродячих певцов разыскивал, точно со свету сжить хотел). А если состоится, то как скоро молодая жена окажется в монастыре (по своей воле, исключительно по своей — еще бы, от такого мужа только в монастырь бежать, и лучше всего, в какой подальше). Заодно спорили, появится ли Робин Гуд в Ноттингеме и когда именно. Генри, вернувшийся на службу к Гаю Гисборну, затесался в толпу, полюбовался на невесту (по всему видать, бойкая девица, добра от такой не жди), изучил настроения горожан (все радовались — какое-никакое развлечение появилось), поставил на то, что свадьба не состоится (хотел поставить еще и на появление Робин Гуда, но решил повременить). Сочтя, что все важные задачи он выполнил, Генри с чистой совестью проскользнул вслед за кортежем во двор замка, где леди Гвен была устроена торжественная встреча. Роберт де Рено лично вышел принять невесту в сопровождении Гая Гисборна. Леди Гвен была весьма хороша собой — невысокая, стройная, светловолосая, она держалась весьма уверенно и совершенно точно не собиралась рыдать. Да, это определенно не Ми-и-илдред. Но гораздо интереснее невесты были драгоценности, в которых та красовалась (и куда только разбойники смотрели?). Шериф на мгновение подумал, что, может, идея со свадьбой не так уж плоха. Впрочем, он быстро пришел в себя: ему совсем не понравился тот хозяйский взгляд, которым леди Гвен окинула и двор, и жениха, и даже Гисборна. "Похоже, я не прогадала с этим предложением, — между тем, подумала невеста, — бедно, конечно, но наверняка все сокровища по сундукам припрятаны. Ничего, это ненадолго". И леди Гвен улыбнулась самой своей лучезарной улыбкой, задержав взгляд на высоком светловолосом рыцаре. Гай вздрогнул и поежился. Леди Гвен гостила в Ноттингемском замке уже несколько дней, и все никак не могла привести в исполнение свои честолюбивые замыслы. Свадьба откладывалась — не те святые покровительствовали. Священник так убедительно расписывал ужасную участь, которая ждет новобрачных, если венчание состоится в неподходящий день, что, кажется, поверил и де Рено, который сам подговорил служителя церкви оттянуть начало церемонии. Гай Гисборн от леди Гвен, к ее большому неудовольствию, просто шарахался, с каким бы вопросом она к нему ни обращалась. Даже разузнать о количестве золота, спрятанного в сундуках шерифа, не удалось. Слуги на все намеки реагировали нервно, а шериф крайне искусно уклонялся от любых разговоров с невестой. Терпению леди Гвен пришел конец, когда она случайно узнала от камеристки, которой по секрету поведал об этом один из оруженосцев, который узнал все от сотника, которому сообщил сенешаль, сделавший ставки на все, что только можно, в какую кругленькую сумму оценивают горожане ее шансы выйти замуж за шерифа. Осторожные расспросы о том, что происходит в Ноттингеме и окрестностях, сменились чуть ли не допросами. Именно тогда всплыло имя живущего по соседству барона Саймона де Беллема. К нему-то леди Гвен и решила обратиться. Роберт де Рено — внешне с полным равнодушием, а в душе с радостью — выслушал невесту и без возражений отпустил на прогулку по окрестностям, опять забыв предложить охрану из Ноттингемского гарнизона. Для леди Гвен это было весьма кстати, а шериф стал подумывать о том, не отправить ли в Шервуд сообщение о дорогой гостье. Когда кортеж леди Гвен покинул двор, из темной ниши в стене осторожно выбрался Генри и поспешил в покои своего хозяина. Невеста шерифа с каждым днем нравилась ему все меньше. Во-первых, она нервировала не только шерифа, но и Гисборна, так что обстановка в замке становилась уже невыносимой. Во-вторых, настораживал ее интерес к шерифским деньгам: если прибавить аппетиты леди Гвен к аппетитам де Рено, житья не будет не только в замке, но и в городе. Так что за невестой шерифа Генри следил непрерывно в надежде поймать ее на чем-нибудь неблаговидном и расстроить свадьбу. А уж об интересе леди Гвен к Саймону де Беллему имело смысл немедленно доложить Гисборну. Впрочем, прежде чем преподнести новость, Генри пришлось в очередной раз выслушать жалобы сэра Гая. — Что она от меня хочет? Ходит за мной. Смотрит и смотрит. На кой она вообще нам нужна? Так хорошо жили! Чего де Рено опять жениться потянуло? Она даже без приданого приехала, я проверял, — Гисборн прервался, чтобы глотнуть вина из почти опустевшего кубка. Любопытство, сгубившее кошку, никогда не оставляло Генри, поэтому причину внезапного желания шерифа он знал. Правда, сообщать об этом кому бы то ни было, хоть бы и Гисборну, он не собирался. В конце концов, восьми жизней в запасе у него не имелось. Сказать о том, почему леди Гвен поглядывает на молодого рыцаря, Генри тоже не рискнул. Вместо этого, воспользовавшись паузой в излияниях Гая, он быстро сообщил: — Леди Гвен отправилась к де Беллему! — Туда ей и дорога, — вырвалось у Гисборна, — чтоб ей там пропасть. — А если не пропадет? Гай скривился. Де Беллема он, откровенно говоря, побаивался еще до его смерти, а уж после воскрешения — и говорить нечего. Страшно подумать, что они с леди Гвен могут устроить вдвоем. Однако обсудить с Генри далеко не радужные перспективы рыцарь не успел. По коридорам замка пронеслось звучное: — Гисбо-о-орн! Де Рено стоял в зале, держал в руках пергамент и сиял, как начищенный медный таз. Едва Гай появился в дверях, шериф выложил: — В Ноттингем прибывает король Иоанн! А это означает... Для де Рено это означало, что ненавистную свадьбу можно отложить, как минимум, до отъезда его величества. Визит короля — радостное событие, которое не следовало портить посторонними праздниками! А еще стоило попробовать переключить внимание излишне честолюбивой невесты (нечего на чужие сокровища зариться!) на какого-нибудь рыцаря из королевской свиты. Возможно, придется расстаться с некоторой суммой, но оно того стоит. Гисборн же думал, что король обязательно потребует денег (иначе что он забыл в Ноттингеме?), что Робин Гуд до сих пор не пойман, что приезд его величества никогда ни к чему хорошему не приводил. Но, взглянув на счастливого шерифа, Гай не рискнул делиться соображениями. Все одно, шериф только ругаться будет, никогда он не ценил Гисборна. Упоминать о де Беллеме тоже было не к месту. Поэтому Гай только шепнул Генри, чтобы тот проследил за леди Гвен, когда та вернется, по возможности не подпуская ее к шерифу, и отправился устраивать разнос прислуге. В смысле — готовить замок к приезду короля. В город леди Гвен возвращалась в приподнятом настроении. Барон Саймон де Беллем оказался умным мужчиной, воспитанным и образованным. Он прекрасно разбирался в людях, готов выслушать и помочь. И действительно занимался колдовством. Если бы вокруг него не увивалась та пронырливая и наглая девица, можно было бы даже подумать о смене жениха. Однако сотрудничество с де Беллемом и без того сулило немалые выгоды, ведь леди Гвен вовсе не собиралась останавливаться, прибрав к рукам Ноттингем. Из замка де Беллема она увозила заветную бутыль с приворотным зельем. Нет, ей предлагали и более надежные и эффективные средства, однако именно это лучше всего подходило для ее планов. Уже вечером зелье можно испробовать и завтра стать полноправной хозяйкой Ноттингема. Сначала шериф, потом Гисборн, а затем... Погруженная в сладкие мечты леди Гвен не сразу заметила, что дорогу ее кортежу перегородили суровые мужчины с луками и дубинами. Нет, она слышала, что Шервуд славен разбойниками, однако считала, что с теми давно покончено. Пришлось расстаться с кошельком, ведь заявление, что она невеста шерифа Ноттингемского, у лесных стрелков ничего, кроме смеха, не вызвало, а охрана на деле оказалась не так уж хороша. К счастью, свои драгоценности она оставила в замке. "Хотя, что стоит этим бандитам пробраться туда? — думала леди Гвен, когда, наконец, продолжила путь. — Да уж, больно много хлопот с Ноттингемом. Но ничего, я наведу здесь порядок!" Ведь главное — на бутыль с приворотным зельем разбойники не посягнули. Шервудцы, впервые за долгое время вернувшиеся к привычному занятию, весело обсуждали происшествие. Отобранный кошелек оказался не особо увесистым — еще бы, при таком женихе! А в сумке, по словам Маленького Джона, который туда залез, лежала только бутыль с подозрительной жидкостью, и трогать ее он не рискнул. Тут Мач вспомнил, что леди ехала от замка де Беллема. — Яд? — предположил Тук. — Приворотное зелье? — Марион была настроена не так пессимистично. — Надо было забрать, а потом на Гисборне проверить, — проворчал Уилл. — Зачем ей это нужно? — принялся вслух размышлять Робин. — Травить Гисборна и привораживать шерифа? — Между прочим, в Ноттингем совсем скоро пожалует король Иоанн, — Тук непостижимым образом всегда был в курсе любых новостей и слухов. — Зачем королю приворотное зелье? — удивился Маленький Джон. — Он же сам на любую девицу кидается. — Так и отрава на него не нужна, — фыркнула Марион. — Такую заразу ничто не возьмет. — Может быть, это не для короля? — спросил Робин. — Ха! Шерифа с Гисборном тоже не жаль! — отрезал Уилл. Однако Робин покачал головой и задумался. — Возможно, и не для них, — предположила Марион. — В любом случае, ничего хорошего от де Беллема ждать нельзя, — Тук был явно встревожен. — Ладно, — наконец, решил Робин, — я отправлюсь в Ноттингем и выясню, что к чему. Назир в случае чего меня прикроет. Сарацин, улыбнувшись, кивнул. Уилл же принялся негромко, но эмоционально высказываться — заветный поход в Ноттингем для него в очередной раз откладывался. Марион, которая очень не любила, когда Уилл ругается, тряхнула головой и ласково заметила: — Кое-кого ждет нечищеная рыба. Уилл умолк на полуслове, а Маленький Джон стал озираться по сторонам и прислушиваться — вдруг кого еще занесет в Шервуд? Уязвленные победами Марион, во время последней рыбалки они воспользовались сетью. В замке леди Гвен ждали громкие крики, беготня и полное отсутствие интереса к ее персоне. Не то чтобы и раньше к ней относились с должным вниманием, но не до такой же степени! Леди Гвен была искренне возмущена и возжелала выразить свое недовольство если не жениху, то хотя бы Гаю Гисборну. Однако ни тот, ни другой на глаза не попадались. Парень, вечно отиравшийся рядом с Гисборном, коротко сообщил, что сэр Гай очень, очень занят. На жалобы по поводу ограбления он только пожал плечами: мол, здесь и не такое бывает, и вообще, кому сейчас есть дело до разбойников, когда со дня на день в Ноттингем пожалует его величество король Иоанн. Король! Леди Гвен заперлась в своей комнате, прикрыла ставни и потерла руки в предвкушении. "Посмотрим, посмотрим. И на короля посмотрим, и на тех, кто с ним приедет. Может быть, и не придется терять время в этой дыре..." Она задумчиво погладила бутыль. Опробовать или нет? Конечно, стоит, но зелья не слишком уж много, а открываются такие возможности! В конце концов, леди Гвен достала маленький флакон и аккуратно накапала туда немного колдовского средства. "Применим по обстоятельствам", — решила она. Заполучить Гисборна все еще хотелось. А можно и на шерифе испытать, уж больно у него физиономия недовольная делается всякий раз, когда взглянет на невесту — на свою, между прочим. Пусть помучается, когда ее потеряет. Да и не жалко его, если де Беллем (хотя и видный мужчина, но колдун) вместо приворотного зелья подсунул отраву. Леди Гвен спрятала флакон и отправилась выбирать драгоценности на вечер. Торжественно въехавшего в Ноттингем короля Иоанна встретила ликующая толпа — цветы, громкие пожелания здравствовать, даже музыка! — и проводила аж до ворот замка. Его величеству стало не по себе от столь искренней и бескорыстной радости простого люда. Это в принципе подозрительно, а в Ноттингеме — и подавно. Королю было невдомек, что приветствовать его вышли те горожане, которые поставили на появление Робин Гуда — вот теперь он точно проберется в Ноттингем! Те же, кто считали, что разбойнику нет никакого дела до города, топили свое горе в пиве и вине, к вящей радости трактирщиков. Второе потрясение его величество пережил во дворе замка. Улыбка вышедшего навстречу Роберта де Рено могла достойно соперничать с улыбками горожан своей искренностью, радостью и радушием. "Может, на него так молодая невеста подействовала? — нервно предположил король, присматриваясь к представленной ему леди Гвен. — Чертовски хороша! Но вряд ли де Рено этим проймешь". От удивления он даже забыл высказать шерифу все, что думает по поводу так и не пойманных разбойников (ему, королю Англии, пришлось добираться сюда в объезд!), а разговор про деньги и вовсе решил отложить на вечер. В Ноттингеме явно творилось нечто странное. Хотя, нет, вон стоит Гисборн с кислой улыбкой, как обычно, недовольный. Его величество едва сдержал вздох облегчения: хоть что-то неизменно в этом мире. Леди Гвен, отослав служанок, в одиночестве заканчивала подготовку к пиру в честь короля. Она осторожно спрятала в рукав флакончик с приворотным зельем. Еще раз подумала, надевать ли украшения, и опять решила, что не стоит (но на всякий случай убрала их поглубже в сундук). Вроде, все было готово, чтобы предстать во всей красе. Его величество вызвал у леди Гвен не самые приятные чувства, да и больно много девиц мелькало рядом с ним. Но кое-кто из свиты казался интересным. К примеру, Хьюбер де Жискар. Леди Гвен поправила выбившуюся прядь, глубоко вздохнула, улыбнулась и вышла из комнаты. Не успела леди Гвен дойти до зала, как в ее покои тенью проскользнул человек в капюшоне. Робин внимательно огляделся, задумчиво хмыкнул и приступил к поискам. Бутыль с неизвестной жидкостью — приворотным зельем, как в итоге решили шервудцы — он нашел на дне седельной сумки. А в сундуке под ворохом платьев лежали драгоценности. Бутыль отправилась в окно (естественно, Робин для начала убедился, что внизу никого нет), а украшения пока остались на месте. Генри, нервничая, переминаясь с ноги на ногу и сглатывая, стоял рядом со столами, держась поближе к шерифу. Он старался одновременно не упустить из виду де Рено и его невесту и прислушиваться к тому, что происходит за пределами зала. К сожалению, Генри не сумел воспользоваться кутерьмой, которая поднялась после известия о визите короля, чтобы сбежать в город. А потом было поздно: ставки на появление Робин Гуда принимать перестали — новости в Ноттингеме распространялись быстро. Тогда Генри решил — из чувства противоречия — сходить и поставить на то, что разбойник в город не пожалует. Однако едва он вышел за ворота замка, как лицом к лицу столкнулся с вожаком шервудских стрелков. Отказать ему в помощи Генри не смог. Собственно, не очень-то и хотел, тем более из темницы освобождать было некого (кроме старика с крысой, который все равно не собирался убегать), шерифскую казну Робин Гуд пообещал не трогать (во всяком случае, не сегодня), а с леди Гвен мог даже помочь. Роберт де Рено сидел по левую руку от короля, занявшего любимое кресло шерифа (собственный трон возить надо!), и делал вид, что слушает его величество (кого волнует, на что тому нужны деньги?). В действительности де Рено больше интересовало происходящее напротив: его невеста жеманничала и строила глазки Хьюберу де Жискару. Де Рено очень волновала реакция придворного. И де Жискар не подвел. Да, намеки он понимал хорошо, чай, не Гисборн. Похоже, даже не придется раскрывать сундуки. Ну, разве что перед королем. Хотя... Что с Ноттингема возьмешь? Налоги не добраны (и пусть кто посмеет возразить!), разбойники разбойничают, виноват во всем Хэрн... Тьфу. Нет, над проникновенной речью надо еще поработать. Леди Гвен была слегка раздосадована. Нет, Хьюбер де Жискар, конечно, уже попался на крючок, но опробовать зелье никак не удавалось. До шерифа, который и так с подозрением косился в ее сторону, добраться было сложно, да еще за его спиной застыл слуга сэра Гая. Что ж, придется для испытания пожертвовать Гисборном, тем более сидит рыцарь неподалеку. Несколько якобы неловких движений, извинения с милой улыбкой — и зелье оказалось в кубке у Гисборна. А он как раз собирается пить. Леди Гвен торжествующе усмехнулась. Кажется, его слуга все заметил, но она была уверена, что помешать тот не успеет. Зато успел Робин Гуд. Он удобно пристроился в темном углу, чтобы никого не беспокоить, с интересом изучал собравшихся за столами и прислушивался к разговорам — когда еще узнаешь столько нового? Маневры леди Гвен от него не укрылись и совсем не понравились. "Гисборна она хочет заполучить? Ну, еще чего!" — возмутился Робин. Мгновение — лук в руках, стрела наложена, выстрел — и кубок выбит из рук Гая. Затем Робин широко улыбнулся оторопевшим от такой наглости гостям и бросился вон. Гисборн, совершенно не оценив проявленную заботу, кинулся за ним, на ходу доставая меч. Естественно, не догнал — во дворе уже было пусто, а за воротами раздался победный рев счастливчиков, выигравших пари. Гай со злости швырнул меч на землю и заорал на только сейчас появившихся из-за угла солдат. Те лишь разводили руками, не приближаясь к разъяренному командиру. Слегка успокоившись, Гисборн поднял с земли меч и поплелся обратно в зал — получать нагоняй от короля и шерифа. При виде разбойника леди Гвен побледнела и с возгласом: — Мои драгоценности! — выбежала из зала. Да, в ее комнате точно кто-то был! Дрожащей рукой она откинула крышку сундука. Платья были смяты и раскинуты, и украшений не было! Вместо них в сундуке сидела здоровая грязная крыса. Леди Гвен пронзительно завизжала и выскочила из комнаты. Ноги ее больше в этом проклятом Ноттингеме не будет! Крыса недовольно повела мордочкой, выбралась из сундука и отправилась на поиски ближайшей норы. Она спешила домой, в темницу, где никто на нее не визжит, а, наоборот, гладят, кормят и ласково зовут Артуром. В своем все еще недостроенном замке на нескольких языках громко и пространно выругался Саймон де Беллем. Да что же это такое? Какой хороший был план! Нет, в бутыли было качественное и надежное приворотное зелье — разве он стал бы обманывать очаровательную леди в таких мелочах? Просто колдовское средство обладало некими побочными эффектами, которые проявлялись чуть позже. Но явился проклятый Робин Гуд и опять все испортил! С этим разбойником давно пора кончать. Саймон де Беллем поджал губы и отправился изучать колдовские книги. На этот раз у него точно все получится, и никакой Хэрн Гуда не спасет! Робин, удобно устроившись на куче из веток и плащей, рассказывал друзьям о своем визите в замок. Не без прикрас, конечно. Например, с Гаем Гисборном он все-таки немножко подрался и победил, а вот с шерифом, к сожалению, отношения выяснить не удалось. — Я правильно понимаю, — уточнил Уилл, — что Гисборн не отравился, шериф тоже жив-здоров, его невеста уезжает из Ноттингема куда подальше, а ты даже не стащил ее драгоценности? Робин только кивал в ответ на каждую реплику. Уилл обратился к небесам: — Вот кто так делает? Кто? Нет, мы немедленно идем обратно в Ноттингем! — Я, в общем-то, и не возражаю, — с улыбкой заметил Робин. — Пожалуй, там действительно любопытно. Решение отправиться в Ноттингем все поддержали с восторгом — хватит, наотдыхались. Маленький Джон, поглаживая любимую дубину, мечтательно сообщил, что как только они попадут в замок, надо первым делом заглянуть на кухню, а то рыба уже поперек горла стоит. На следующее утро его величество Иоанн в скверном настроении покинул Ноттингем — окружной дорогой, конечно, минуя Шервудский лес. Провожали короля с тем же восторгом, с каким встречали. Хотя на самом деле, провожали не его, а леди Гвен, которая уезжала в свите его величества и по этому случаю надела свои обнаруженные на кровати украшения. Король обо всем этом не подозревал, а потому нервно оглядывался на ликующую толпу. Роберт де Рено тоже вышел попрощаться и с королем, и со своей — уже бывшей — невестой. Жаль, очень жаль, что она уезжает. Вечно этот Робин Гуд не вовремя. "Не мог подождать дня два-три, — лениво размышлял шериф, пропуская мимо ушей возмущенные вопли короля по поводу разбойников. — Я ведь практически придумал, как избавить леди Гвен от драгоценностей". Что же, придется довольствоваться сорванной свадьбой. По правде говоря, это было не так уж плохо. Королевский кортеж скрылся из виду, и повеселевший де Рено, наконец-то спровадивший всех гостей, отправился в зал — к своему любимому креслу. Генри наливал Гаю, не нашедшему в себе сил проводить короля, вино в новый кубок, и собирался приступить к пересказу последних сплетен. И тут по коридорам замка пронеслось зычное: — Ро-о-оберт! Шериф вздрогнул и в ужасе замер. Голос маменьки он не спутал бы ни с каким другим...