Хочешь уйти?

Дима неспешно зашёл в чужую квартиру вслед за хозяином, внимательно оглядываясь по сторонам. Следуя по большому коридору, он вглядывался в каждую деталь интерьера и удивлялся, насколько квартира большая, просторная и, на удивление, уютная. В его собственном доме места было много, но уюта, как должного, не ощущалось, несмотря на то, что он много раз пытался что-то поменять, переставить мебель, выбрать новые люстры в комнату, но все оставалось как прежде, атмосфера уюта лишь иногда ощущалась после тяжёлого дня на собственной кровати. Большая квартира заставила парня изумиться, а чужое внимание и прожигающий взгляд карих глаз вызвал сотню мурашек по телу. — Дим, ты здесь? Эй, — Лазарев легонько потряс витающего в облаках Диму, на что тот удивленно вскинулся, не понимая что происходит, а после произнес: — Прости, задумался — Кофе, чай или чего-нибудь покрепче? — Лазарев недвусмысленно усмехнулся и прошел на кухню, бросая быстрый взгляд на раковину, в которой мирно покоились пару немытых тарелок. Сергей сжал зубы и чертыхнулся, в который раз мысленно проклиная себя за несоблюдение порядка и дисциплины. — Чай, — ответил Билан, осматриваясь на светлой кухне, — и все же, как ты узнал про тот ход в моем доме? — Я помогал твоему отцу при переезде, поэтому знаю про все входы-выходы, — ответил Лазарев, заливая чай кипятком, — я думал, отец говорил тебе — Я не знал даже, потому что был против переезда и отказался помогать, — негромко усмехнулся Дима, а затем спросил, — а почему я тебя раньше не видел? — А я тебя видел и неоднократно... — произнёс Сережа, замечая как изменился Дима в лице, — на фотографиях, конечно, — улыбнулся Лазарев и тут же рассмеялся, заметив, как Билан с облегчением выдохнул. — Я бы сейчас не то подумал, — усмехнувшись, выпалил Дима, и поймав недоумевающий взгляд Сережи, продолжил, — например, что ты шпион-маньяк, следил за мной долгие годы, а сейчас заманил меня к себе, а потом... — Билан замолчал, как только понял, какую чушь несет. Сергей уже давно содрогался в неудержимом приступе смеха, а после, успокоившись, взглянул на Диму блестящими глазами и произнес: — Ты почти угадал, — усмехнулся Лазарев и увидев до невозможности большие глаза удивленного Димы, непринужденно улыбнулся и... — Я сошёл с ума, — шепотом произнёс парень, преодолевая расстояние между ними и впиваясь в губы Билана жадным поцелуем. Дима сначала опешил, не совсем понимая происходящего, а затем неуверенно ответил на поцелуй. У Лазарева сердце ёкнуло и дыхание сбилось от подобного. Ещё тогда, увидев Билана на фото, он, кажется, сошёл с ума, потому что Дима его зацепил. Он был похож на свою мать, отцовских черт у него было мало, потому что Лазарев, казалось бы, совсем не видел, что они чем-то похожи. Он много интересовался про него у отца, и тот однажды предложил познакомиться. Тогда Лазарев подумал, не сболтнул ли он лишнего, но сейчас он понимает, что поступил правильно. Разум будто отключился, а все внимание было зациклено лишь на одном человеке. Лазарев бесстыдно водил руками по чужому телу, забирался руками под майку, оглаживая плоский живот и целовал-целовал-целовал долго и жарко, обводя языком нёбо и ровный ряд зубов, заставляя задыхаться от вмиг нахлынувших чувств. Билан резко отстранился, заглядывая в блестящие глаза. Сергей тяжело дышал, испуганным взглядом бегая по чужому лицу и ожидал всего, что угодно. — Прости, это... — Лазарев отвёл глаза, думая, как поступить. Сергей резко ощутил постыдное и мерзкое чувство. Дима улыбнулся уголками губ, непринужденно выпутался из чужих объятий и отступил на два шага назад, одарил Серёжу загадочным взглядом, усмехнулся и спокойно произнёс: — Не оправдывайся, — Билан легко улыбается и проводит рукой по лицу в надежде спрятать пылающие щеки, рефлекторно поводит плечами и снова отступает назад ровно на один шаг. Лазарев сразу сник под его беспристрастным взглядом, неприятное чувство засело где-то глубоко внутри. Сергей понимает, что совершил опрометчивый поступок. Дима чувствует себя неловко: такое ощущение, словно сделал что-то ужасное и ничего теперь не изменить. Только вот он не сделал ничего плохого, лишь поддался голосу разума и обаянию Лазарева, но разве это настолько ужасно?... — Я пойду? — неуверенно спрашивает Дима и звучит это как утверждение, нежели вопрос. Голос дрожит и руки почему-то трясутся, а сердце бешено бьется в груди, словно он пробежал стометровку, — Увидимся ещё как-нибудь, — бросает он напоследок и не получив ответа, разворачивается и быстрым шагом направляется в прихожую. Лазарев приходит в себя лишь тогда, когда слышит громкий хлопок двери. Мысли заполняют голову, затягивают в бесконечный омут, заставляя сходить с ума. Переживания, боль, разочарование — безумства человеческой иерархии, которые могут заставить совершить ужасные вещи, на смену им приходит отчаяние и осознание. Главное вовремя одуматься и не пойти на поводу эмоций и чувств, калечащих души людей. Ведь последствия порой ужасны и вопреки необратимы. Лазарев тяжело вздыхает и проводит рукой по волосам, заставляя их растрепаться. Ситуация не из простых и расхлебывать эту кашу ему придется самому. Ведь теперь парень явно не захочет с ним общаться, даже если он попробует объясниться. Подобное вышло слишком спонтанно: большие глаза удивленного Димы и терпение Лазарева, уже давно достигающее краев вакуума, лопнуло окончательно. Билан заставлял его сходить с ума до упомрачения, до крупной дрожи в теле. Он чувствовал себя подростком, у которого не по годам играют гормоны. От взглядов темноволосого кровь в жилах стыла и сердце заходилось в бешеном ритме. Лазарева подобные реакции пугали похуже хоррора, но теперь его впервые настиг страх за свои действия. — Надо было связать, так бы не убежал, — Сергей садится на большой диван в тёмно-синих тонах и включает телевизор, лишь бы не оказаться в давящей, абсолютно оглушительной тишине. В голове сто и одна мысль о произошедшем пару минут назад и тяжёлое чувство на душе. Лазарев боится остаться наедине со своими мыслями и снова пойти на поводу разума. Многие из нас совершали ошибки в этой жизни, неизвестно, звезды ли сложились так или судьба распорядилась. Лазарев бросает пульт от телевизора обратно на диван и встаёт с надоевшего предмета мебели. Мысли материальны, но не всегда желания переходят тонкую грань реальности, рассыпаясь, как песок сквозь пальцы. Сергей понимает, что сегодня ему точно нужно ехать домой к родным. мать долго будет расспрашивать о Диме и подключит отца, который давно хотел познакомить Серёжу с Биланом. В этой квартире оглушительно тихо, одиночество подкрадывается незаметным зверем и топит все положительные эмоции напрочь. Лазарев направляется в прихожую, по пути сбрасывая с небольшого шкафа одиноко лежащий пиджак - в этой квартире слишком много одиночества для одного Серёжи. Решить проблему, какой бы она не была, всегда нелегко. Тем более, когда проблемы нет и лишь в закоулках разума заключена мысль, дающая понятие о данной проблеме. Лазарев привык разбираться с проблемами, как с надоедливыми насекомыми. То, что легко даётся и решается за пять минут, не требуя разьяснений и каких-то лишних, совершенно ненужных действий. — Я дома, — оповещает Сережа, когда переступает порог квартиры. В кухне раздаются тихие голоса родителей и монотонное бормотание телевизора. Мама приветливо улыбается, когда Лазарев заходит на кухню, а отец хмуро оглядывает Сережу с головы до ног, взглядом прослеживая за каждым действием и шагом парня, — что-то случилось? — настороженно спрашивает Сергей и бросает на родителей непонимающий взгляд — Ты ушёл с Димой и ничего не сказал? Нет, Сереж, мы все можем понять... — осторожно начала женщина, — но нужно же предупреждать, верно? — Или иногда отвечать на звонки, — хмуро произнёс отец, не сводя пристального взгляда с Лазарева — Виноват, — Сережа поднял руки в примирительном жесте и легко улыбнулся, пытаясь сгладить ситуацию. Родители никогда не были строги с ним, как многие их знакомые, наказывая своих детей по всей строгости. Родители никогда не отказывали ему, будь то большая игрушечная машина или очередной новый телефон, стоимость которого была сравне с крузером. Сергей любил их, но говорить всю правду - себе же дороже, — я поставил на беззвучный режим, не слышал, видимо — А где Дима? Я думала, вы придёте вместе, — спросила женщина, внимательно смотря на Лазарева — Он уехал, — безразлично бросил Сережа, опираясь на кухонный шкаф, — Дима довольствуется фразой «в гостях хорошо, а дома - лучше», так что, ма, он бы не приехал со мной — Это похоже на него, — хмыкнул Вячеслав и расслабленно откинулся на спинку небольшого дивана. Складка между бровями на лице мужчины разгладилась, а лицо выражало спокойствие и лишь в глазах Лазарев видел спрятанное на дно волнение, — Дима был замкнутым с самого детства — Он не замкнутый, просто не любит чужих, — Лазарева оскорбили слова отца, который считал Диму замкнутым и часто выражался о нём фразами, имевшими свой, особенный подтекст. Вячеслав считал Билана «неполноценным» из-за того, что Дима лишился матери в шесть лет, что могло повлиять, на тогда ещё ребёнка, ужасным образом. — А ты ему когда родным успел стать? — вопросительно подняв бровь, спросил отец — Ещё не успел, — грустно усмехнулся Сережа и отвёл взгляд, вспоминая искренний смех Димы и блестящие карие глаза, в которых жизни больше, чем в самом Лазареве, — но стану, обещаю