* * * *
Джинён оказывается в воде и кто же, как не Югём, помогает ему выбраться. У него теперь одежда вся мокрая, к телу липнет неприятно и через пару секунд парень начинает трястись. Он смеётся, делая вид, что его совсем не задел тот факт, что его столкнули. — Ты в порядке? — пока друзья что-то обсуждали, Югём обратился к альфе. Тот уже вообще затих, думая о своем. — Да, — он кивнул, продолжая трястись. У Кима чуть сердце не сжималось. — Точно? — они немного замедлились, чего никто даже не заметил. Джинён кивнул, улыбнувшись и пихнув парня в плечо. — Просто холодно и все, — Джинён не хотел, чтобы альфа волновался за него, а тот хотел всучить ему свою кофту, но у него под ней ничего не было. Да и Пак бы вряд ли принял. Уж было это как-то… Неправильно? Но разве может быть забота неправильной? Югём думал об этом. Он хотел окружить ею Джинёна, но не знал, будет ли она принята, — о чем ты думаешь? — они окончательно отстали от компании. Ну и пусть. — Хм… — Югём подумал, стоит ли говорить, — о желании заботиться. В последнее время я все чаще думаю об этом. — Воу. И что надумал? — Наверное… О том, что я могу это делать, когда считаю нужным. Независимо от того, — он замялся, — кто передо мной. Кто бы ни был, мое желание не будет неправильным, ненормальным, если все, чего я хочу - чтобы человек был счастлив. Чтобы его глаза светились так ярко, словно в них действительно целые вселенные. Я надеюсь, ты меня понимаешь. — Скорее да, чем нет, — Джинён убрал челку, размышляя, — но что или кто подтолкнул тебя на эти мысли? — Я не скажу, — Югём не может вот так в лоб. Он сомневается в том, что чувствует. Сомневается в том, норма ли конкретно это. — Прости, это не мое дело, — Пак пожалел о том, что спросил. Вот кто за язык тянул? Он прикусывает его буквально, мысленно отчитывая себя. Но все же… О ком хочет заботиться парень? Джинён не может позволить думать, что альфа это о нем. Слишком как-то. Наверное. Но от этого на душе спокойнее не становится. Значит, кто-то есть? Грудь сдавило, это плохой знак. — Все в порядке, — Югём обнял его за плечо, — я просто сам не уверен в том, что чувствую. Но, как только разберусь с этим, я скажу тебе, — Джинён кивает. Он определенно точно не хочет в один день узнать, что Ким нашел того самого человека, которого можно окружить заботой. И любовью. Омегу. Так становится совсем погано, хочется придушить самого себя за свои мысли. Повисает молчание и даже неловко как-то. Альфа все ещё дрожит, ему очень холодно. Так же и на душе. Видимо, не стоило выходить сегодня на прогулку. — Я пойду домой, у меня были ещё планы, — врёт Джинён, желая смыться поскорее. — Тебя проводить? — хотелось провести ещё немного времени вместе. — Нет, лучше догони остальных, — Югём кивает, он к ним не пойдет. Они прощаются и Ким остаётся один, вздыхая и смотря на ночное небо. Звезд было так много. Почти то же он наблюдал в глазах альфы, когда находил смелости посмотреть. Все же, нужно идти домой. Он проходит мимо нескольких кустов с розами, улавливая запах, и сердце колет, когда перед глазами появляется отчётливый образ альфы. Югёму нравились розы и запах Джинёна дурманил его. Но приходилось скрывать. Прятать глубоко внутри, что среди тысячи роз есть одна особенная, единственная. Дома Джинён хочет уже скинуть с себя мокрую одежду и так верит, что вместе с ней он сможет избавиться от всех мыслей в голове. Сидя у трясущейся стиральной машинки в одном нижнем белье, он думал об альфе. И чем больше он это делал, тем сильнее увязал и путался во всем. Он не знает, насколько все происходящее правильно, не знает, нормально ли то, что так хочет быть на месте того, о ком думает Югём. Не знает, что скажут на это родители, друзья, сам Югём. Неожиданно вырубает электричество и повисает какая-то гробовая тишина. Из небольшого окна дует лёгкий ветер, от которого мурашки по коже и парень сгибает ноги в коленях, положив на них голову. Каждая новая мысль добивает ещё пуще предыдущей и вскоре альфа чувствует влагу на глазах. Ещё чего не хватало. Он вздрагивает и резко поднимает голову, когда слышит первый залп фейерверка. В первую секунду мозг генерирует не самые приятные картинки, из-за чего сердце начинает колотиться. Через окно видно разноцветные искры и он смотрит на них, пока по щеке все же стекает одинокая слезинка. Югём точно так же одиноко стоит на улице, наблюдая за разворачивающимся шоу в небе. Сейчас, почему-то, ему печально, больше даже грустно от того, что он в полном одиночестве. Хочется кого-то рядом, сжимать руку, а потом идти домой. Вдвоем. Вдыхая ночной воздух. И чтобы на душе было спокойно, и грело осознание того, что он уже нашел своего человека. Как и рядом с кустами роз, он видит отчётливую фигуру. Сжимает руку, осознав снова, что рядом никого нет, смотрит на раскрытую ладонь, уже игнорируя фейерверк. Он сглатывает, как-то всё это совсем не так, как должно быть. И тяжело, словно в трясине тонет. Ноги будто ватные, идти отказываются, хочется просто лечь и пролежать так, пока все само собой не рассосётся. Искры все ещё украшали небо. Видимо, у кого-то грандиозное событие или какой-нибудь праздник. Югём тоже хочет, радоваться и ни о чем не думать, чтобы это он запускал фейерверк и был счастлив. На самом деле, он счастлив и несчастлив одновременно. Если откинуть все предрассудки и страхи, то он - самый счастливый человек на земле, потому что он нашел того, кого можно оберегать, ценить, дорожить. Если посмотреть правде в глаза - это никто не примет. Никто не смирится с подобным и даже слушать не захочет, что все в первую очередь люди. Просто люди, которые могут что-то чувствовать друг к другу. И только потом уже они альфы, беты, омеги… Югём так не хочет. Ему просто рядом нужен человек, на которого можно будет положиться, который всегда выслушает, поможет советом или просто помолчит, когда это так нужно будет. Когда захочется просто осознания, что вот он, рядом. В ванной, когда электричество возвращается, а машинка снова гремит, ее шум разрезает напополам всхлип, который все же сорвался с губ. Альфа не справился с накатившим, дав слабину, и утром будет винить себя за это. Он ненавидел моменты слабости, считая, что всегда должен оставаться сильным. В конце концов, когда-нибудь он станет опорой, главой семьи и не будет иметь права показывать, что тоже может рассыпаться. Это придется запереть где-то внутри, туда же спрятать все то, что чувствует сейчас. Он поднимается, чтобы умыться, и ему стыдно посмотреть на самого себя в отражении зеркала. Точно так же ему стыдно признать, что его сердце бьётся чуть быстрее, когда он чувствует запах розмарина. Как и сейчас, оно стучит сильнее, когда, уже в кровати, парень видит только пришедшее сообщение. «Ты уже спишь?» — Югём думает, что если парень не ответит, то лучше сообщение удалить и сделать вид, что его и не было никогда. «Нет, не хочу спать. А ты?» «Я ещё не дома.» Хотелось быть рядом, снова, как на вечеринке, завалиться на Джинёна и проспать так до самого утра. Но вместо этого он на какой-то скамейке, в нескольких кварталах от дома. Югём надеется, что парень не заболеет, хотелось видеть его каждый день, а больным таскать его на улицу желания не было. Но, случись это, альфа бегал бы в аптеку, если бы надо было, следил за приемом лекарств и заставлял отдыхать как можно больше. Зная Джинёна, это пришлось бы делать. Пак не знает, что ещё написать, но определенно хочется. Югём первым пишет ещё. «Я смотрел на фейерверк, а теперь просто сижу на скамейке.» «Я его слышал, но видел плохо.» Ким присылает фото разукрашенного в разные цвета неба. «Красивый.» — альфе правда нравится. Югём хочет ответить, что Джинён тоже. Но боится. Кто знает. «Почему ты не идёшь домой?» «Не хочу. Мне грустно.» «Из-за чего?» «Я очень боюсь, что ты не поймёшь. Это все так сложно… Хочу рассказать тебе обо всем, но сам ещё не уверен. Я запутался и боюсь, что ты оттолкнешь меня, не примешь то, что я хочу дать тебе, не примешь то, что я чувствую. Это так переполняет меня, сейчас точка кипения, когда мне стало так тяжело, что сердце словно не выдержит. А я то просто хочу тебя рядом без косых взглядов и непонимания со стороны всех, кого мы знаем и даже обычных прохожих.» — Югём почти отправляет, но в последнее мгновение все стирает, он же не спятил, вроде пока ещё в своем уме. Теперь и у него глаза слезятся. Так тошно. «Югём?..» «Телефон завис. Не знаю, просто грусть накатила. Изредка такое бывает. Не переживай.» «Может, все же пойдешь домой? На улице холодно, а ты в одной кофте. Вдруг заболеешь?» Ким улыбается уголками губ. Забота? Даже если это просто по-дружески, что, скорее всего, так и есть, ему приятно. Он поднимается, ему на самом деле было холодно и не хотелось заболеть, не хотелось, чтобы альфа переживал. «Хорошо. Ты ещё не собираешься спать?» «На самом деле, думаю об этом.» «Подождешь десять минут? Я тоже лягу.» «Хочешь лечь вместе?» — Джинён осмелился спросить и теперь нервно сглатывал, обновляя сообщения чуть ли не каждую секунду. Вот зачем? «Да.» — он выдыхает, ложась на бок, и просто пялится на сообщение. Так боялся, а в итоге все так… «Кстати, на следующей тусовке я забиваю тебя, с тобой спать удобно.» — Югём пишет ещё одно сообщение и Джинён думает, что он шутит. «Ты ведь не против?» «Я буду рад. Если честно, вот так я ни с кем до тебя не спал, не подпускал так близко.» — Пак надеется, что не ляпнул лишнего. «Я - исключение? Вау.» — Югём действительно был рад, это немного подняло настроение. «Спасибо за то, что подпускаешь. Ты не представляешь, насколько это важно для меня.» — добавляет альфа и Джинён улыбается. Стало спокойнее. «Для меня это тоже все очень важно.» Югём рад, что решился ему написать. От этого разговора стало куда легче и это безумно радовало. «Давай завтра погуляем?» — Югём уже ложился в кровать, постоянно смотря на экран телефона. «Я не против. Вдвоем?» — Пак все же решил уточнить, а то мало ли напридумывал себе уже… «Да.» «Хорошо.» «Спокойной ночи?» — Югём так хотел заснуть рядом. «Пожалуй, да. Спокойной, до завтра.»* * * *
— Я хочу заботиться о тебе, — спустя два месяца звучит на лестнице, что ведёт на заброшенный этаж. Сердце Джинёна пропускает удар от этих слов. Альфа серьезно? — Ты… — В тот вечер, когда ты упал в воду, я говорил о тебе. Я всем сердцем желаю заботиться о тебе и окружить всем хорошим, что во мне есть. Меня не волнует, альфа ты, омега или вообще бета, — Югём решил сказать все и сразу, раз уж начал, — я не хочу думать, кто там и что скажет. Мне важны только твои слова, что ты скажешь на это… Если ты не чувствуешь ко мне того же, то, пожалуйста, просто позволь мне быть рядом. Джинён приближается, аккуратно касаясь уголка губ, где красовались сразу две родинки. Они всегда привлекали внимание, как и желанные губы, которых теперь он наконец мог коснуться. — Люблю, — шепчет он, наконец признав вслух.