"Малыш, а ты знал, что тебе необыкновенно идет это платье?"

Заваленный пустыми и полупустыми, а иногда даже совсем нетронутыми чашками из-под кофе и разнообразными бумагами, требующими немедленного рассмотрения, но так и остающимися незамеченными, кабинет Смотрителя был обездолен вниманием находящегося в нем седого экзорциста. Все его мысли сейчас об одном - странном задании, порученным ему Комуи. Он возмущен и ошарашен одновременно. Еще бы! Его хотят переодеть в девушку! Скрестив руки на груди, Уолкер спросил: - Я не понимаю, если так нужна девушка, почему вы поручили это задание мне, а не Миранде или Линали? Комуи поправил сползшие на нос очки и улыбнулся юному экзорцисту: - Ах, Аллен, Аллен... Ты на моем месте послал бы слабую девушку следить за скоплением Ноев, находящихся в одном помещении? Гордость вопила, что это позор на его седую голову, а совесть, наоборот, что так будет правильнее.Но, прислушавшись к аргументу Смотрителя, совести и проведя цепочку логических выводов, обреченно кивнул, соглашаясь. - Ну вот и хорошо. Линали ждет в твоей комнате. Следующие часы запечатлелись в памяти экзорциста, как самые ужасные во всей его жизни. Одев сероглазого в нежно-голубое платье, Ли восторженно повизгивала, не переставая приговаривать, какой он милый и женственный. В первый раз у Уолкера появилось желание заткнуть девушку в особо грубой форме, но Аллен, наученный Маной хорошим манерам, не ругается при дамах. Его волосы расчесывали, завивали, закалывали невидимками, распускали и начинали заново, пока мучительнице Уолкера не понравилось ее творение. Затем Линали принялась за лицо. Пудра стояла в воздухе, словно туман, заставляя чихать обоих, пока китаянка не открыла окно, дабы не мучить себя и Уолкера. Он ведь и так страдает от этого занятия... Что творила девушка дальше, Аллен предпочел бы не вспоминать. Правду говорят - красота требует жертв. - Все! Готов! - воскликнула девушка и рассмеялась, всунув в руки юноши небольшое зеркальце и немного отходя, рассматривая свое "детище" со всех сторон. Из зеркального отражения на Аллена смотрела красивая молодая девушка, почти девочка. Лицо ее обрамляли крупные серебристые локоны, закрывающие глаз, пораженный проклятием, а шрама не видно вовсе под несколькими слоями, чуть переливающимися на солнце, пудры. - Это не я, - разглядывая нового себя констатировал он. - Я не девушка. Линали закатила глаза, но промолчала. Хлопнув себя по лбу, китаянка взяла лежавшие на кровати Аллена длинные жемчужные перчатки до плеч, протянула их Уолкеру и помогла натянуть. - Вот теперь ты - настоящая леди, - хихикнув, сказала она. - А ты хоть танцевать умеешь? Тебе обязательно нужно будет станцевать! А то такая девушка - и не танцует, расколят сразу. Сероглазый кивнул соглашаясь с рассуждениями сестры Смотрителя и тяжело вздохнул. А он так надеялся, что все обойдется малой кровью... Раздался грохот удара двери о стену, и в комнату ворвался злобный смерч по имени Канда. Синие глаза сверкали злобой, а обеими руками мечник сжимал Муген, и, видимо, нелюдимый экзорцист вознамерился порешить Аллена без суда и следствия. - Чёртов Мояши, что ты наболтал этому... - увидев перед собой вместо Уолкера незнакомую девушку, смутно похожую на хозяина комнаты, Канда растерялся. - Кролику... - вконец запутавшись, кто есть кто, мечник выдал коронное "тч" и вышел. Вот теперь пришла очередь удивляться всем остальным. Прошла минута напряженного молчания и девушка, схватив бедного юношу за руку, потащила его к брату. Бальный зал дворца, куда попал Уолкер напоминал гудящий пчелиный улей. Добрая сотня гостей прибыла на прием, так что на Аллена никто не обращал внимания, чему тот был несказанно рад. Все толпились у небольшого помоста, ожидая, когда хозяин принимающего дома объявит о начале. И вот, вышел немолодой жилистый мужчина и зычным голосом обратился к публике с благодарностью за то, что почтили его дом своим присутствием и открыл бал. Грянул оркестр, выдавая первые аккорды вальса. Господа во фраках начали приглашать разодетых в пух и прах дам на тур вальса, и экзорциста, к его огромному сожалению, тоже. Высокий мужчина в безупречном костюме-тройке, с начищенным до зеркального блеска цилиндре. Темные вьющиеся волосы были собраны в небольшой хвост, но пара прядей все же выбивалась из прически, обрамляя смуглое лицо с янтарными по-кошачьи хитрыми глазами, игривой родинкой под одним из них и губами, растянутыми в дежурной вежливой улыбке. Ной, а если быть точнее - Тики Микк, собственной персоной. Только без стигматов и серой кожи, что было немного непривычно. Он поклонился и предложил Аллену свою руку. Взявшись за ладонь, обтянутую белоснежной тканью, и положив другую на плечо апостолу, вздохнул. Усмехнувшись, Удовольствие Ноя взял юношу за талию и начал двигаться в такт музыке, поражая Уолкера, считавшего всех Ноев лишь идеальными орудиями для убийства. Легко придерживая Аллена за талию, он тихо произнес. Голос так и сочился приторной сладостью: - Прекрасный вечер, леди, не правда ли? Жаль только, что вы и не леди вовсе,- сын Ноя тяжело вздохнул, будто впомнил что-то печальное, но не смотря на явную игру апостола, Уолкер испугался. На висках юноши проступил ледяной пот. Его раскрыли. - Я, как только тебя увидел, малыш, сразу все понял. Не стоило так стараться, - он провел по блестящим локонам и улыбнулся. Нехитрая ласка Ноя неожиданно, даже для самого юноши, успокоила его. - Хотя...- Удовольствие вернул руку обратно на пояс экзорциста. - Если хочешь сохранить инкогнито, можем заключить сделку: я не сдаю тебя своей семье, а ты всего-навсего выполнишь одну мою маленькую прихоть. Согласен? Аллен обреченно кивнул, продолжая следовать шагам незамысловатого танца. На лице Тики расцвела хитрая улыбка, непредвещающая ничего хорошего для него. - Буду ждать тебя в полночь в первой гостевой комнате. Музыка постепенно смолкла, и Микк поблагодарил "леди" за танец поклоном; Аллен же, неумело присев в реверансе, поспешил ретироваться в другой конец зала, подальше от насмешливого взгляда своего партнера по танцу. Он изначально знал, что это плохая идея! На часах почти полночь, а прием все еще в полном разгаре: официанты в белых фартуках с такими же полотенцами, перекинутыми через левое предплечье, и подносами с напитками и закусками в правой руке сновали сквозь толпу предлагая их гостям. Уолкер крутил в руках нетронутый бокал шампанского, погруженный в свои мысли. Можно ли считать его задание проваленным? С одной стороны - да, но с другой - нет. Его инкогнито сразу раскрыл Тики, но никому не рассказал, судя по тому, что экзорцист жив и невредим, за его молчание нужно заплатить, но как он будет расплачиваться, Микк его не посвятил. Чьи-то руки легли ему на плечи, заставляя встрепенуться. - Малыш, тебе не кажется, что тут стало скучно? - уставшим от всего Тики не казался, и Аллен почуял неладное. - Помнишь о нашем уговоре? - Да, - ответил тот, все больше убеждаясь, что его собеседник хитрит. - Не хочешь ли сыграть в покер? - Тики сверкнул глазами и, не дождавшись ответа, потащил юношу в сторону места их встречи. Нет, Уолкер ничего против покера не имел, но было немного странно, что Ной, зная о том, что он прекрасно мухлюет, сам предлагает ему сыграть, на собственном опыте проверив его мастерство, еще тогда, в поезде. Пожав плечами, Уолкер последовал за Ноем, ловко лавирующим сквозь толпу к мраморной лестнице. Тики с легким сердцем тасовал карты. В том, что он ни в коем случае не проиграет, Микк был уверен. Хоть Аллен и профессионал, но в столь замысловато кропленых картах даже он не заметит подвоха. Перед началом игры они обсудили призы: экзорцисту - безопасность, апостолу - желание. О, этот невинный юноша даже не догадывается, что задумал коварный Ной.. Раздав карты, португалец разложил свои в руке "веером" и посмотрел на пятерку своего визави. Две красные тройки, черная, пиковая дама и червовый туз. Мальцу везет... Одна торговля и он выиграет, собрав одну из больших комбинаций в игре. Плохо дело, по сравнению с его фулл-хаусом, но раз сел играть, то отказаться по причине не самых лучших карт было бы чрезвычайно глупо. - Стрит - флеш !!- вскричал Аллен вскакивая со стула и кидая на стол пять черных крестовых карт от десятки до шестерки. Тики, гоняя незажженную сигарету во рту, судорожно решал, что же желать дальше. Кивнув своим мыслям, он стянул перчатки с рук, длинными тонкими пальцами аккуратно собрал свои карты в стопку и положил их к остальной колоде. Уолкер внимательно следил за всеми действиями Ноя, снова сев на стул и подперев голову рукой. Игра оказалась не слишком трудной для шулера, но веселой. Ален почти сразу догадался, что карты кропленые, заметив, что Удовольствие Ноя все время смотрит на его карты, будто высматривая на них что-то. И эту особенность юноша использовал себе на благо. Просто закрывал некоторые рубашки ладонью лишая сына Ноя возможности видеть их. Про себя потешаясь над ним и его планом, Джокер с легкостью выйграл эту партию, чем изрядно попортил нервы своему сопернику. Но Тики уже все решил. Ломберный стол был откинут в стену безо всякого сожаления. Отменная реакция Уолкера не подвела его и в этот раз, плащ укрыл экзорциста, щекоча нос пушистым воротником, отчего Аллен чихнул, непроизвольно давая Микку фору, которой он непременно воспользовался. Нечеловечески быстро преодолев разделяющее их расстояние, он схватил руки Аллена за запястья, не без труда вжимая в дорогие обои и погружая их в стену. Тот отчаянно задергал руками, пытаясь освободиться, но быстро поняв, что это бесполезно, начал пинаться, поддерживаемый плащом. Несколько раз им удалось дотянуться до благоразумно отступившего Ноя, но на это их успехи закончились. - Хочешь,чтобы я повторил, но уже с ногами? - хитрая улыбка появилась на лице Удовольствия. - Я могу. - Ах, ты.. Ты! Подлый! Ты нарушил свое обещание! - экзорцист все еще пытался достать до него ногами, и Тики выполнил свою угрозу. - Такова моя сущность, - усмехнулся тот, целуя обездвиженного Уолкера. Аллен вздрогнул от неожиданности и перестал вырываться, глядя ему в глаза. Он слышал от кого-то про поединок взглядов, возможно от Книжников или еще кого-то из Ордена, но точно понимал, что именно этот он проиграл. Оторвавшись от давно желанных губ, возможно еще со встречи в поезде, а может и раньше. Ной приобнял Уолкера за талию, склоняясь к уху и шепча: - Малыш, а ты знал, что тебе необыкновенно идет это платье?