Поход на озеро

      Лето. Ранее утро. Солнце ещё не поднялось из-за горизонта; в воздухе витала прохлада. В это самое время два ёкая двигались по узкой тропинке к своему товарищу, чтобы после всем вместе отправиться на рыбалку.       — Тебе зачем две удочки? — ни с того ни с сего спросил Сакон, идущий за Отани.       — Надо, — безэмоционально отозвался Йошицугу. — А тебе? Что, тоже «надо»?       — Да, — беззлобно и даже весело откликнулся они*, бросая короткий взгляд на нежно-голубые бутончики ночных цветов.       В лесу было тихо, птички ещё не проснулись, и товарищи тоже молчали, словно не желали портить идиллию. То есть Сакон, может, и рад был бы поговорить, но Йошицугу упрямо молчал, по-видимому что-то обдумывая. Вдруг в кронах деревьев раздался довольно громкий треск, и акасита вскинул голову, прислушиваясь, но не останавливаясь.       — Ты что? — чуть обеспокоенно поинтересовался они.       — Ничего, — мотнул головой Отани. — Наверное, ветка треснула.       Снова повисло молчание; вдали показался домик Исиды. В утренних сумерках он казался ещё меньше, чем был на самом деле. Лис жил там один. Не столь приятную тишину разбавило мягкое журчание родника. Но путники не обратили на него никого внимания, так как нужно поспешить, благо озеро находилось не так далеко.       Ограда дома Мицунари содержалась в идеальном порядке. Как и его обиталище. Отани остановился и постучал в дверь из красивого светлого дерева. Казалось, что она новая. Несколько минут ничего не происходило, и Йошицугу постучал снова. Спустя совсем короткий промежуток времени замок щёлкнул, и в небольшую щель высунулась рыжая голова лиса.       — Заходите, не стойте, — быстро произнёс он и исчез в своей норе.       — И тебе доброе утро, — бодро проговорил Киёоки, переступая порог квартиры Исиды.       — Здравствуй, Мицунари, — бесцветно поздоровался Отани.       Лис бегал по дому, что-то разыскивая.       «И что он мог потерять в этом ужасном порядке? — подумал акасита**, наблюдая за метаниями друга. — Как он всё-таки давит», — Йошицугу слегка поёжился. Нет, у него дома не было бардака, но и такой идеальности — тоже.       — Ты что потерял? — добродушно спросил Сакон.       — Всё, — вдруг замерев, произнёс Исида. — Не буду я рыбу ловить — нечем.       — Как же ты собирался, если удочку не приготовил? — едва насмешливо поинтересовался Киёоки.       — Да я просто… — начал было Мицунари, но тут же оборвался. — Господину Хидеёши ходил помогать, — кицуне опустил глаза, не желая видеть, как акасита сокрушённо качал головой.       — Ничего, я взял две, — тут же оживился Отани. — Могу одолжить.       — «Надо» ему, — с укором произнес они и добавил: — У меня тоже две, и я тоже могу одолжить.       Щёки Мицунари заалели, стыдно и неудобно стало за то, что так произошло. Неудобно, что каждый из них взял вторую удочку специально для него, а не потому что хотел наловить больше рыбы.       — Ну так что? — прервал тишину Сакон, слегка улыбаясь.       — Йошицугу, я, это… ну, одолжишь мне удочку, хорошо, да? — спотыкаясь и краснея сильней, зачем-то спросил кицуне.       — Конечно, друг, — победно глядя на они, произнёс акасита.       Мицунари снова засуетился, надевая рабочую одежду. В доме вновь повисло молчание.       — А как же ты? — ни с того ни с сего заговорил Сакон. — С одной удочкой-то? — Отани обратил на него внимательный взгляд. — Наверняка рыбы хотел наловить побольше.       — Ничего, человечинки поем, — бесцветно прошептал акасита, вглядываясь в глаза товарища.       — Ну и шутки у тебя, — со странной интонацией ответил Киёоки.       — Какие тут шутки? Вполне себе сносно и варится быстро, — чуть склонившись, прошипел Отани. — А если пожарить и посыпать специями, вообще восхитительно получается, — с каждым следующим словом они поражался всё сильнее, если так можно выразиться. — Заходи, угощу. — Сакон отшатнулся и замотал головой, разыскивая взглядом Исиду, явно завозившегося.       — Нет, спасибо, — заторможенно отозвался Киёоки.       Отани пожал плечами, слегка обнажая под маской игольчатые зубы.       — Ну всё, пошлите быстрее, — внезапно скомандовал хозяин дома, направляясь к выходу.       — Наконец-то, — выдохнул Сакон и поспешно покинул помещение.       — Так, где… где моя удочка? — не прекращал суетиться Исида.       Отани спокойно передал одну снасть, и они пошли к озеру. Впереди практически бежал Мицунари. Сейчас он почему-то очень сильно хотел оказаться на берегу и наконец попробовать то, что так любят его товарищи. Он не замечал решительно ничего, а потому даже споткнулся пару раз, но тут же был подхвачен крепкой рукой Сакона. Йошицугу тащился где-то позади.       Совсем скоро они прибыли на место. Вода была зеркально-гладкая и отражала первые лучи солнца. С поверхности поднимался пар, тихо вокруг. Три ёкая остановились около какого-то раскидистого дерева с огромными корнями и странно изогнутыми и перепутанными ветками, начиная готовиться к рыбной ловле.       Мицунари, наблюдая за товарищами, стал разматывать леску и цеплять наживку.       — Помочь чем-нибудь? — по-доброму, почти ласково спросил Отани.       — Нет, норма… — начал говорить Исида, но Сакон его перебил:       — А то давай, я с удовольст… — но и ему договорить не дали.       — Сакон, если помощь и будет нужна, то оказывать её буду я, — холодно, но уверенно прошипел акасита. — Хотя бы потому, что я ближе, — предвидя возмущение и непонимание, разъяснил он. — А теперь плавно закидывай, — произнёс Йошицугу, обращаясь к Мицунари и показывая, как это делается.       Поплавок плюхнулся в воду, пуская мелкое волны, и тут же замер в вертикальном положении. Недалеко булькнул поплавок Исиды, а вот Сакон что-то возился. Это было странным, ведь он всегда был ловок в этом деле. Но и он не заставил себя долго ждать. Аккуратно положив удочку, Отани чуть отошёл и, присев на крупный корень, немного возвышающийся над землёй, замер, внимательно вглядываясь в озёрную гладь.       Сакон тоже присел, подпирая голову рукой. Только Исида продолжал стоять, будто боялся что-то упустить. Он был так сосредоточен, что становилось смешно. Он сюда пришёл явно не отдыхать. Если бы у него сейчас был хвост, он бы забавно дёргался из стороны в сторону. Через пять минут ему надоело, и он закрутил головой.       — Мицунари, сядь, — расслаблено попросил Киёоки.       — Вдруг пропущу, — серьёзно ответил лис.       — Не пропустишь, — прошипел Отани. — Если зацепит, то зацепит. А так и мотаться нечего. — Сакон кивнул, соглашаясь с другом и замечая у себя какое-то движение.       — Что, клюёт? — заинтересованно спросил кицуне.       — Да, — почти шепотом ответил они, приподнимаясь и приближаясь к удочке.       Вслед за Саконом поднялся и Отани, вытягивая и без того длинную шею. Как по команде, они взяли снасти в руки, продолжая наблюдать. Когда поплавок исчез под водой, Киёоки плавно дёрнул приспособление на себя, и в то же мгновение лис увидел маленькую рыбку. Отани ждал, но, когда его перо вдруг легло, он тоже вытащил удочку и увидел там такую же, как и у Киёоки, рыбку.       А вот у Мицунари ничего интересного не происходило. Как вдруг и его поплавок качнулся, потом ещё, и ещё. В один миг перо исчезло из поля зрения, и он, испугавшись, резко дёрнул снасть на себя. На крючке болталась серебристая килька, немногим больше, чем у товарищей. Обрадованный своим успехом, лис повернулся и показал её Йошицугу, будто тот не видел, как блеснула чешуя, потом Сакону. Кицуне уже не сдерживал счастливой улыбки. Отани на это только одобряюще кивнул.       — Молодец, — похвалил лиса они.       — Ну вот, так и будем этих пескарей ловить, — меланхолично произнёс акасита, вытягивая ещё одну рыбку.       — Да ну, может ещё что подойдёт, — как можно оптимистичней проговорил Сакон.       — Хочу плоского кривохвоста поймать, — мечтательно прошептал Отани. — Мясо у них, говорят, хорошее.       — Это как людские сомы? — уточнил Киёоки.       — Нет, больше на угрей похожи, уродливые они такие.       — А ты в курсе, что они там на дне мертвечину сосут? — изогнув бровь, спросил Сакон.       — В курсе, и что? — Киёоки покачал головой. — Как будто люди сомов не едят.       — Да, правда, — нейтрально произнёс они, подсекая очередную рыбёшку. — А я бы кистепёра не против был поймать, — продолжил Киёоки. — Жаль, что здесь такие не водятся.       — Да, — согласился Йошицугу. — Но, думаю, можно будет пойти туда, где они водятся.       — Но ведь те же кривохвосты обычно водятся в Отравленных Болотах, — задумчиво проговорил они.       — Во владениях пауков? — слегка обеспокоенно спросил Исида.       — Да, — шепнул Отани, закидывая удочку.       — Так туда очень долго идти и… — Мицунари замялся. — Цутигумо очень агрессивны.       — Ну и что? — протянул акасита. — По сути, они ничего не могут сделать пришедшим на их территорию, если гости не могут причинить вреда, — Йошицугу сощурился, будто начал обдумывать что-то важное.       — Вряд ли рыбаки способны нанести кому-то хоть какой-то вред, — беспечно произнёс Сакон.       — Вот и я о том же, — скорбно прошипел Отани, давая понять всем, что разговаривать больше не намерен.       Снова товарищи замолчали, размышляя о своём. Птички начали просыпаться, наполняя тишину леса пением. В воздухе закружилась мошкара — не самая приятная часть лесной обстановки, хотя она мешала не сильно. Солнце поднималось выше; блики на волнах, создаваемые лёгким ветерком, становились всё более слепящими. Температура воздуха поднималась. Клёв спадал, скоро можно было идти домой. Рыбаки оценивали свой улов, получилось примерно одинаково.       Спустя минут сорок стало понятно, что делать здесь больше нечего, и Йошицугу засобирался домой, желая завалиться спать, как только доберётся до своей избушки. Сакон и Мицунари тоже стали потихоньку сматывать снасти. Однако Киёоки, в отличие от акасита, уходить не очень-то хотел. И тут ему пришла в голову мысль.       — Жарко уже так, — издалека начал он. — Может, искупаемся напоследок?       — Я нет, — тут же отрезал Отани.       — Не знаю даже, — Мицунари призадумался. — Только немного если, — лис снова замолчал, наблюдая за другом. — Йошицугу, давай с нами — или что, на берегу сидеть будешь?       — Может, и так, — тихо ответил Отани.       — Ну уж нет, — отчего-то оживился кицуне и в один шаг оказался возле товарища и начал отбирать у него удочку. — Давай, бросай всё это, раздевайся и пошли.       — Я не… — стал отпираться Йошицугу.       — Вот только не рассказывай, что акасита не любят воду, — последние несколько слов были произнесены с явной передразнивающей интонацией. — А то я тебя не знаю, — уже серьёзно продолжил Мицунари. — Лишь бы поплюхаться.       Все вопросы были сняты в одно мгновение, и Отани, понаблюдав за друзьями, освободил себя от одежды и зашёл в воду. Вода оказалась и правда тёплой, и Йошицугу прикрыл глаза, слегка улыбаясь. Мицунари был прав: Отани действительно любил воду. Ёкаи поплыли каждый в свою сторону.

***

      — Тебя кто так? — вдруг спросил они, глядя на достаточно крупный шрам на спине Отани.       — Как именно? — переспросил Йошицугу.       — Вот так, — Сакон неловко коснулся пальцем полосы, растянувшейся почти по диагонали от левого плеча до правой ягодицы.       — Один идиот его так, — недовольно прошипел лис.       — Като, — просто отозвался акасита, отшатываясь и поворачиваясь лицом к Киёоки. — И да, Мицунари, не надо так. Это было славное сражение.       — Славное?! — вскричал Исида. — Да ты… ты понимаешь, что он мог бы тебя убить?       — Знать, такова судьба, — меланхолично произнёс Йошицугу. — Да и не убил бы он меня.       — Не убил бы?! — продолжал злиться кицуне. — Рубанул бы посильнее — и всё. И ты с нами сейчас бы не разговаривал, понимаешь?       — Ладно, я же жив, — акасита постарался успокоить своего разбушевавшегося друга.       — Жив, — проворчал Исида. — Сколько раз я тебе говорил не драться с сикоме? Почему ж ты меня не слушаешь?       — Я не дерусь, я тренируюсь, — зачем-то продолжил упорствовать Отани. — У меня соседи неспокойные.       — Что тебе эти соседи? Живёшь ты на камне, так ещё и мостики повадился обрывать, — сварливо говорил Мицунари, заканчивая одеваться.       Обсохнув и закончив одеваться, ёкаи отправились домой. Всю дорогу Мицунари ворчал на Йошицугу и жаловался Сакону, что тот совсем его не слушает и лезет на рожон, хотя по сути Отани никуда не лез.       У дома Мицунари товарищи простились с лисом и дальше побрели вдвоём. В уютном теперь молчании.