Надеюсь, ты попадёшь в ад!

- Крови боишься? – Проронил я, выпустив глисту из поля зрения, и взглянул на Вито, уже в третий раз успев подумать про «Шанель номер 5». - Не люблю Луку – Мрачно ответил тот, подбоченившись – Хочу уже быстрей помыться, от меня несёт за километр! Да уж действительно, запах стоял приличный. Мне бы никогда не пришла в голову мысль, что я буду так рад запаху дерьма, однако так и случилось. Лука валялся на полу, рядом с десятком остывающих и верных людей Клементе. Настоящая скотобойня: кругом туши (человечьи правда, но это было не такой уж и важной деталью), море крови и запах сырого мяса, вперемешку с запахом пороха. Из-за запыленных стекол бойни послышался рёв автомобиля Луки, и я улыбнулся – всё равно глиста уже никуда не поедет. В дверях стоял перепуганный, но уже больше весёлый Бинс, а представление только начиналось. Нанеся несколько точных ударов острием туфли в живот Гурино и один в нос, он отключился. - Спящая красавица, очнись. – Я подвесил Луку на крюк, на котором не так давно висел сам – Очнись, мать твою! – После хорошей пощечины, он промычал, что-то невнятное, а после перешел на более человеческий манер общения. - Хватит чёрт…возьми меня… бить – Еле выдавливал из себя этот сраный ублюдок. – У меня есть… Однако этот паршивый хрен с ублюдскими усиками не успел договорить, что него есть. Я направил свой кулак ему в подбородок, отчего шея стала словно ватной и подбородок уткнулся в грудь. А тело медленно раскачивалось, придавая скрипом трубы ноток грусти во всеобщий оркестр, на которой он висел. Одним из инструментов был Харви Бинс, который скрестив руки на груди, выступал в роли зрителя моего представления, и насвистывал популярную мелодию «Mambo Italiano». - Что-то наша кугхколка слишком быстго тегяет сознание – Рапортовал Бинс. - Сейчас мы приведем его в чувство. – Весело проговорил я и, поправив подтяжки, который начали съезжать с плеч, подошёл к раковине. В принципе она предназначалась для обмывки свиных туш, но Лука сейчас не отличался от свиньи и вообще никогда особо не отличался. Набрав стакан воды, я вернулся и выплеснул воду в лицо жертвы. Он пробудился от дурмана моих кулаков, и взглянул глазом. (Второй настолько заплыл, что открыть его было невозможно) - У меня… есть деньги… - Смотрел жалобно Гурино, из носа струилась кровь, перемешивающаяся около рта со слюнями, которые этот идиот выпускал наружу. – Ты их все получишь. Только… перестань меня…бить… - Этот цигк мне надхоел – Проговорил Бинс и бережно, как вручают важные клинки косорылые жители Японии или Китая, передал мне мясной топор, которым чуть не убили Скалетту. Нанеся хороший хук справа, в челюсть, я проверил: потерял ли он сознание и когда убедился, снял его с крюка. Кое-как мне удалось закинуть этот мешок с дерьмом на конвейер, который вел к мясорубке, и начал приводить его в сознание. Гурино оказался довольно тяжелым. На мгновение мне показалось, что он сдох, но после двухминутного и непрерывного натиска моей ладони о его щеки, он стал приходить в себя и, кажется, понял, где находится и что с ним сейчас случится. - Нееет! – Пытался орать глист, однако получалось не очень хорошо, и вместо громкого крика, получилось басистое хрипение. – Прошу нет… Остановись мать твою… Умоляю… - В последний путь, мать твою! – Я обнажил свои зубы, взглянув на лицо избитого ублюдка и начал махать ему рукой, словно он сел на пароход, а я был его супругой, которая махала своим платочком ему вслед. В это время Бинс дернул ручку, и конвейер двинулся. И вот наступил момент истины. Через минуту, после попадания Гурино в мясорубку он ушел наполовину, сопровождая это хрипами ужаса и шока. Звуки перелома костей, хрип луки и свист Бинса, который наслаждался этим процессом, соединялись, создавая необычную и ужасную вакханалию. Я даже не думал, что Харви Бинс такой садист, хотя по отношению к такому человеку как Лука Гурино, это не являлось садизмом. Вдруг мясорубка закряхтела, а потом и вовсе выключилась. Я, человек, который видел немало трупов, немного ужаснулся. В мясорубке сидел Лука, точнее его верхняя часть и моргал одним глазом, судя по всему он еще был жив, или подавал признаки жизни. - Долбаный хер! – Не подавая виду, что испугался, я собрал все свои слюни во рту, которые накопились вследствие подкатившей тошноты, и высвободил их изо рта на голову этого вонючего ублюдка. – Надеюсь ты попадешь в ад!