Облачно. Дожди. Местами вампиры

Громкий взвизг дверного звонка ударил по ушам сквозь наушники. Дернувшись, пролил чай на джинсы и, чертыхаясь, встал со стула. Кому не спится в ночь глухую, черт? Пошлепал открывать гостям, будь они неладны в час ночи. В разношенных тапочках, судорожно стряхивая липкие брызги с одежды, выполз в коридор. Ткнулся носом в дверной глазок. Здрасте-приехали! Его Величество вампир собственной потрепанной персоной. Проклятье! * * * Ты знаешь, что вампиров не существует, как и многих других сказочных, мифологических и прочих разных фэнтезийных элементов. Ну, это знаешь ты. Я же поспорю. Понятно, что клыкастики по нашим улицам не бегают, не жмутся по заброшенным подземельям метро и не бродят в ночных парках. Хотя, ты это проверял? Парки там, подземелья. Вообще, не советую, ах-ха. И без клыкастиков там столько всякой погани водится, что лучше не нарывайся. Для меня существование вампиров — печальный факт. Они есть, они будут есть. Только не кровушку нашу, порченную всякими скрытыми или не очень болезнями, а жизненную силу. Энергетику, если хочешь. Сколько раз ты за свою жизнь вываливался из кабинета буйствующего начальника, опустошенный полностью, а? Ну, хорошо. А после уроков со злобствующим преподавателем? А из вагона метро ранним утром? А ты подумай, подумай. Все же на поверхности. Есть, конечно, люди непрошибаемые — скалы, а не человеки. Но таких мало, и вампиры не заморачиваются, не страдают по этому поводу — вокруг полно и более доступной пищи. Живые существа, дружище, переполнены энергией и плещут ей во все стороны без разбора. Эдакая сырая энергия. Вампирята всех мастей трескают нашу с тобой силу за обе щеки. Они, безусловно, всеядны, как и любой человек — не отдельная раса же, а плоть от плоти человеческой. Просто биоэнергетика для них — основа существования, движитель. Ну а изысканным деликатесом для этих неприятных типусов является энергетика подготовленного донора. Такого, как я. Так, что мы скажем о себе? Господин тридцати лет. Зовут Жекой. Крупное телосложение и обаятельная, надеюсь, улыбка. Очки в тонкой модной оправе, немного лохматая русая башка, полные губы. Все вкупе — такой не шибко яркий представитель сибирского племени, но громкий, жизнерадостный и добродушный. Москва меня немного пообтесала — стал тише и скромнее. Работа графическим дизайнером дала немного денег на более-менее приличное барахло, а сидение за компом — минус шесть диоптрий и умение делать кропотливую и занудную работу неопределенно долго. Гурманом никогда не был — лопал все, что под руку попадало. Из всех продуктов предпочитал макароны по-флотски и пельмени. Теперь не ем, диета-с. Из сладостей люблю пломбир. Иногда позволяю себе. Из фруктов — зеленый крупный виноград. Это да! Лопаю часто. Заметил, как я на кулинарную тему съехал? Это к тому, что пришло время рассказать, как блюдом стал я сам, собственной персоной. Звучит как-то паскудненько, правда? Ничего страшного. Случилось это в девяностом году прошлого столетия. (Здесь звучит тревожная музыка «Ласкового мая»). * * * Шел мой четвертый и последний год обучения в училище. Вокруг разваливается советский союз, вовсю бурлят политические страсти. В общаге страсти несколько более приземленные. Потому при любом удобном случае оттуда сбегал. Ну, не могу я столько пить, столько терпеть шум за стенкой и спокойно спать под сладострастные стоны и охи полупьяной парочки на соседней кровати. Вырывался и несся к «своим». В тот период моей бурной молодости «своими» была компания нескольких рок-музыкантов, молодых филологов и пары начинающих актеров. Всем лет по семнадцать — двадцать. Все веселы, счастливы и надеются, что жизнь будет таким же праздником бесконечно. В нашей компании обретались личности разные по характеру и психике. Но они «свои» в какой-то неуловимой части. Мы стояли на одинаковой плоскости в юморе, морали и этике. Тогда я так заумно не думал, понятно. Просто было хорошо друг с другом. Трепались ни о чем, пили черте-что, курили тоже дрянь всякую. Ночи пролетали под грохот рока и металла, под хохот раскрепощенных девочек и не менее закрепощенных, поначалу, мальчиков. Спали кто с кем попало… Тогда-то я и прикипел всем сердцем к одному юноше, хозяину квартирки, где чаще всего собирались. Ну, да-да… Ориентация у меня расшатанная (здесь кисло улыбаюсь). Пол не важен — главное, чтобы человечек был хороший. В тот период у меня еще никаких особых контактов не было, хотя очень чесалось. В силу природной скромности, трусости и книжного воспитания, ничего себе лишнего не позволял. От заигрывания подруг и некоторых друзей в те годы шарахался. Даже выпимши, максимум что мог позволить — привалиться плечом к приятному человеку. Хозяин квартиры, Владя, с длинной гривой немытых с весны каштановых волос, вечно слегка пьяный и в обнимку с бас-гитарой мое нездоровое внимание просек моментально. Отнесся к этому с пониманием и теплым юмором. Хотя сам предпочитал девчонок-брюнеток. Владька стал усаживать меня рядышком, спокойно относился к тому, что я могу привалиться к плечу. Подозреваю, что ему льстило внимание от парня. Иногда брал меня за руку и просто перебирал пальцы, болтая с друзьями. Ну, а я тихо млел, весь из себя внутри мурлыкая и светясь счастьем, как весенний одуванчик. Так уж сложилось, что для Влади пришлось стать жилеткой. Я выслушивал длинные монологи о всех его душевных терзаниях, юношеских влюбленностях, трагедиях, ссорах и метаниях в сочинении музыки. Мы часто проводили время вдвоем — он делился очередным «стр-рашным горем», мне же оставалось только слушать. Потом мне часто говорили, что слушать умею. Так часто говорили, что даже серьезно подумывал о профессии психолога. Смешно, да. Почти каждый вечер «зависал» у Влади дома. Ночевал, пил и слушал. Психика у парня была еще та — с девчонками он ссорился чуть ли не еженедельно — вдрызг, с криками, истериками. Потом приходил я, и мрачный бас-гитарист усаживал меня рядом на раздолбанном диване, врубал какой-то очередной трэш-металл, обнимал за плечи и начинал бубнить в ухо события последних дней. Не забывая подливать себе чуток самогонки в покоцанную эмалированную кружку. Где-то через час он вскакивал с дивана радостный, почти звенящий. Поддергивал семейные труселя, хватал свою «басуху», подрубал аппаратуру с гигантскими колонками. Грохот, треск, реверс… Я же хотел одного — спать. Но Владя тормошил меня, иногда, дурачясь, чмокал в висок, царапая небритым подбородком, заставлял слушать его очередные музыкальные зарисовки, кривовато исполняемые партии известных металл-групп. А мне б лучше поспать. Да — я любовался его по-юношески мускулистой фигурой, его счастьем, его сумасшедшим идеями, но недолго. Хотелось спать. Плевал на все и заваливался на этом же диванчике, подсунув под голову прожжённую сигаретами диванную подушку. Этот сценарий стал повторяться с пугающей частотой. Ссоры у Влади, затаскивание меня в гости, полчаса-час бормотания в ухо под самогонку и, в итоге, адски сверкающие глаза парня, прыганье по комнате с гитарой наперевес да диванная подушка у меня под ухом. Сказать, что я стал уставать? Сам понимаешь. Списывал все на осень, на депрессию. К Владе в гости уже не хотелось — все больше хотелось просто выспаться. * * * В один октябрьский выходной долго торчал в городской библиотеке — читал очередной фантастический роман почти до заката. У библиотеки есть уютный внутренний дворик. Такой махонький садик со старинными скамейками ажурной ковки. Скорее беседка. Ближе к закрытию выполз в садик покурить. Побродил, шурша упавшей листвой, аккуратно умостился на прохладную лавочку, откинулся на спинку, вытащил «Родопи». Книга, что сегодня читал, оказалась какая-то неровная — то автор закручивал сюжет, то провал на страниц сорок с заунывными размышлениями «все бабы — дуры». Потому просто положил книгу рядом на лавку и отдыхал, пуская горький дым в сторону озябших обнаженных деревьев. — Огонька не будет? — спросили рядом. Так в моей жизни появился Серж. Человек абсолютно скучный, как фраза «Не прислоняться!» на дверцах в автобусе. Зализанные серые волосы собраны в хвост. Всегда одет в потрепанный джинсовый «вареный» костюм. Лет тридцати. Старик вообще, по моим тогдашним меркам. Угостив дядю спичками, понял, что все очарование дворика пропало, и стал аккуратно тушить сигаретку. От следующего вопроса неприлично фыркнул. — Кто же тебя так сосет? Нормально, да? Этот вопрос прозвучал в тихом сумеречном садике на задворках библиотеки от взрослого парня в сторону семнадцатилетнего подростка. В то время, когда искомый я конкретно так запутался в своей ориентации. Никакого интернета и в помине еще не было, и все комплексы и страхи по «этому» поводу вытаскивались из советских журналов и книг. Тут еще история с Владей какая-то непонятная…. И… такой вопрос? — Чо? — спросил я в ответ, моргая. — Поня-ятно, — протянул парень и внимательно меня оглядел. — Хочу пригласить тебя на одну встречу. Вот блин. Я испуганно заозирался. Вот только «чикатиллы» мне не хватало. И сел же прям рядом, прям не обойти. — Нет, спасибо, — забормотал я и испуганным зайцем скакнул к высокой входной двери в библиотеку. Сначала рванул на себя закрытую створку. Дверь меня проигнорировала. — Правая открыта, — со смешком раздалось в спину. С Сержем мы пересеклись в библиотеке еще несколько раз и, что ожидалось, разговорились. Слово за слово, хреном по столу, и я получил повторное приглашение в клуб экстрасенсов-уфологов. О как! В школьном подвале, среди токарных станков, меня быстро протестировали биорамками и вынесли вердикт — сильный сенс с большим биополем. «Скорее всего», — добавил Серж, — «стал кормушкой вампира». Бр-р-р-р… Звучит мерзко, однако. Первые занятия — защита от энергетических паразитов. Ну, от стихийных энерговампирчиков всех мастей и еще от целого класса каких-то астральных сущностей. Отношение у меня к таким занятиям было предельно скептическое, но как некое развлечение — нравилось. Люди вокруг слегка с «приветом» — общение не напряжное и полное погружение в какую-то параллельную вселенную. Окружающий народ — эдакие «тихие троечники» и книгочеи, как я. Племя знакомо до боли — в школе такие мальчики-девочки часто собирались вокруг меня, потому как я, хоть и «очкарик», но характер у меня был всегда шебутной, заводила такой. И вот я встретил выросших «троечников» —целый табун. Сбег бы оттуда моментально, если бы не тематика клуба. Все, что читал в фантастике, стало меня ненавязчиво окружать. Философия герметиков, кибалион (книжка такой). Гадания Таро, суггестия, домовые, НЛО… Дни закрутились в странную спираль. Вот с таким бедламом в башке меня принесло в очередной раз к Владе «на хату». Сенсы сенсами, а оставлять в стороне «своих» рокеров-актеров я не собирался. Табунок пьяных подростков полез обниматься, радуясь моему появлению и внесенной сумме «на общак». Кто-то тут же учесал в магазин. В то время у нас любимой была фраза из пяти глаголов: «Решили послать сходить купить выпить». После обязательной программы балдежа и музыки все неожиданно быстро расползлись по домам, словно их кто шуганул. Я тоже навострил лыжи, но Владька придержал. Понимая, что к чему, и балуясь, честно поставил вокруг себя щиты. Как завещал Великий Серж и наша герметическая партия. Пока у меня хорошо получалась только стенка. По кирпичику быстро выложил ее вокруг себя. Типа, защищен! Пьяненько хихикая, рухнул на диван. Рядом пристроился Влад и завел привычную шарманку про то, как все хреново. Я же мысленно переставлял кирпичи в защите, стараясь заложить все щели. Забавное занятие на пьяную голову. Помучившись возле меня полчаса, Владя горестно возвестил, что я его не слушаю. «А еще друг, блин!» Поболтавшись по комнате, парень решил, что пора пошамкать чего-то съестного и убежал на кухню. Потом хлопнула дверь в ванную. Я же вдруг вздрогнул. Голова стремительно трезвела. Это что? Сработало? Это Владя меня сосет? Владька?!! Мой дурной и очаровательный Владька? Так. Встряхнулся… Щиты прикрыли меня от вампа. Так-так… Как объяснял сенсей, что «если вампира ждал облом, и донор оставался под рукой, то в ход пускались разные методы раскачки донора». Вот я уже какими терминами думать начал с перепугу. Защиту держал внимательно и внутренне дрожал — будет ссора или нет? Получу по морде или просто поорем друг на друга? Это у вампирят, как учил Серж, стандартная вещь — конфликт с нужным донором. Энергетику взбаламутить, расплескать и напиться до отвала. Не-не-не. Не согласные мы! Надо сваливать… Дверь в комнату скрипнула, и передо мной предстал хозяин квартиры, только что выбравшийся из душа — весь в капельках воды, мокрые патлы по плечам. Специально что ль не вытирался? Привычные драные трусы заменены на новые и свежие. О, проклятье! Ну, хорошо хоть пошел по мирной дорожке — выбрал сексуальную раскачку, но мне-то что делать? Против такой атаки у меня щитов нет. Когда Серж-сенсей пытался нам, лоботрясам, на встречах клуба рассказать о защите от сексуальной раскачки, мы ржали чуть не в голос. Ну возраст такой. Ни разу Серега не смог договорить до конца. В конце концов махнул рукой, угрюмо глядя на табунчик веселых прыщавых подростков. А сейчас я аж заморгал в панике. Мне резко стало не до смеха. Владя заметил это и ласково так, засранец, с улыбкой бросил: — Весь день мечтал ополоснуться. Ты не против, Жека? — По барабану, — просипел я и типа невозмутимо дрожащей рукой подтянул к себе какой-то журнал с рок-группами. Уткнул глаза в картинки, чтобы только не смотреть на Владьку. Надо валить, понимал я, но также четко осознавал, что совсем не хочу. Вот совсем-совсем. Долго так сидеть мне не дали. Журнал вытянули из рук, и Владя устроился рядом, пахнув на меня каким-то совсем дешевым шампунем с запахом хозяйственного мыла. — У меня давно ничего не было с бабой. Поссорился с этой дурой. Ну, сам знаешь. Есть маленькое предложение. Предложение его оказалось очень даже не маленьким. Меня пробило на «хи-хи», заполыхало лицо. Но Владя внимания не обратил и, тихо шепча что-то ласковое, потянулся ко мне губами, обнял за плечи. * * * Ушел я из квартиры буйного рок-вампира ранним утром. Выжатый, но довольный как обожравшийся таракан. Одной стороной мозга понимал, что меня пользуют. Другая просто жмурилась и мурлыкала. Это ж как натурального парня приперло, что он пошел на подобное? И, зараза, какой же он в этом деле активный оказался. Всю душу из меня вытряс. Надеюсь, такого больше не будет. Хотя, кому я вру? Теперь наши встречи с Владей проходили только в таком ключе. Он даже увлекся этим процессом и на какое-то время забросил своих «дам-с». Что творилось со мной, даже сложно рассказать — какая-то эйфория и водоворот чувств из растрепанных эмоций. Готов был круглосуточно жить в задрипанной квартирке Влади, но… Как и ожидалось, в конце концов у него снова кто-то появился, меня перестали зазывать в гости… Думаю, девочек он тоже пил разными способами. Пауза в «общении» затягивалась. Мне бы радоваться, но внутри болело и крутило. Все валилось из рук. Вечера проводил на лавочке недалеко от владиного дома, болтая с бродячими собаками, смоля «Родопи» и косо поглядывая на окна злополучной квартиры. Как-то, усталый и злой, брел в ночи домой после очередной отсидки на лавочке. Вдруг меня как подбросило. Я понял, кто может мне помочь. Каким-то чудом влетел в последний автобус. До квартиры Сержа-сенсея добрался глубоко за полночь. Серж позевал, слушая мой рассказ на маленькой кухоньке. Точнее, сбивчивый бред, сдобренный слезными мольбами о помощи, да и уложил на диванчик в гостиной. Утром, сказал, разберемся. Первым делом Серж решил провести отсечку меня от вампира. Все проблемы именно из-за этого, по его словам. Плюс юношеская влюбленность, помноженная на первый сексуальный опыт. Доктор сказал «резать». Для этого надо сначала зарядиться с запасом. Истощенное биополе кромсать опасно, потому… Следующий день мы провели за городом. В широкой лесополосе, подальше от дорог. Ну, лес так лес. Надеюсь, Серж все-таки не маньяк, а то в лесу… Вдвоем… * * * — Да не обнимай ты дерево, Жека! — с кислой улыбкой учил сенсей. — Просто прислонись. Этого достаточно. Теперь расслабься и почувствуй ствол. Прекращай ржать! Закрыл глаза и расслабился. Только не спать… Лучше всего для зарядки подходит дуб, но этот товарищ — полуночник. Он медленно просыпается утром. Весь день копит энергию и лишь после пяти вечера начинает интересоваться окружающим миром. Настоящий прилив сил у дуба после девяти вечера, когда он охотно лечит и щедро раздает энергию до трех утра. Мы же шарахались по лесу утром и с дубом не повезло. Немного успели захватить пик активности березы. Но осень многие деревья вгоняет в полудрему, и хорошей зарядки от березки не получить. Можно было раскрутить дерево на энергетику, но проще это делать девушкам и в… в хороводе! Я, как услышал такое от сенсея, так и рухнул от хохота в осеннюю листву. Да, береза — дерево по большому счету женское и очень капризное. Не всех принимает. Ель слаба, хотя активна круглогодично, но ее энергии спокойствия и грусти для донора маловато. Только в критичной ситуации. Да и напряг с елями на Урале. Искали мы больше лиственницы и рябину для подзарядки. Набираться сил только у одного дерева нельзя — опустошишь ненароком, обидишь. К слову, дубы такие обиды помнят хорошо и могут отказать в помощи в радиусе нескольких тысяч километров. Вот же ребята… с радиосвязью. Потому пришлось помотаться по лесу, черпая то тут, то там. К вечеру мы с учителем, просветленные и дебильно лыбящиеся, вернулись в город. * * * Да-да… Прямо так и слышу вопрос «А почему вампиры пьют человеков, если могут просто убрести в лес?». Серж пояснил, что энерговампиры — продукт города, даже мегаполиса. Основные связки с природой порваны, а кушать надо. Вампиру нужно больше, чем простому среднему человеку, а взять неоткуда. Доноры с вампами родня —вампирята как птенцы, которым родители должны таскать энергию в клюве, переваренную. Прилетел в гнездо, срыгнул… Фу, блин! Метафора, однако. Но где-то так. Кстати, в нашем клубе тоже была парочка вампирят, но о них позже. Этим же вечером Серж отсек канал вампира. Потом было еще несколько вылазок в лес. В таких занятиях прошел месяц, и дело брело к зиме. Владя пропал с горизонта, а я поселился в клубе экстрасенсов-герметиков. Так правильно звалась наша банда. Герметики — это такое древнючее философское течение, из которого выросли всякие каббалы, гадатели и прочие шарлатаны. На шее у меня давно уже висел амулетик Tabula Smaragdina (Изумрудная печать) — символ герметики. Чувствовал себя начинающим магом, как из книжек Толкиена. Задирал иногда нос. Работал с рамками, гадал на Таро и… подкармливал клубных вампирят. Как-то шышнадцатилетний Колька со своей подружкой Олесей прочухали во мне донора. Серж это от группы не скрывал, понятно. Но просто к слову не приходилось. В итоге у меня образовалось два спутника, нарезающих круги по орбите. Все это больше походило на ролевую игру, но мне очень даже нравилось. Довольно шумная парочка заметно робела при моем появлении. Когда никого лишнего вокруг не было, ребята брали меня за руки с двух сторон и припухали под боком. C моего молчаливого согласия, конечно. Мне такое внимание нравилось, я питал эту пару энергией, аккуратно приоткрывая щиты, как учил Серж. Больше всего в клубе увлекался не НЛО или биодиагностикой, а гаданиями. Собрал их огромную кучу — от Таро и простейших пасьянсов на черных картах до инопланетного алфавита, полученного каким-то медиумом из Соликамска. В итоге понял, что гадать можно на чем хочешь. Начал экспериментировать. На грани фантазии и интуиции стали формироваться в голове принципы подходящих для гадания материалов. Если стекло, камни разных пород для меня было «глухими», то дерево и бумага со временем начинали отзываться на мои вопросы. Гадания на картах, на деревянных рунах, на игральных костях шло легко и радужно. Долго не давалась «Книга перемен И-Цзинь», пока я монетки не заменил на деревянные палочки. Вот за такими развлечениями подобрались выпускные экзамены и весна 91-го года. Надо сказать, что к тому времени с компанией рокера Влади я тихо порвал. Появлялся пару раз на привычных сборищах, но чувствовал себя совершенно чужим. Владя выловил меня как-то на училищном дворе между экзаменами и устроил тяжкую сцену в стиле «Зазнался ваще! А еще друг называется!». Не хотел меня отпускать, вампиреныш, не хотел. Он орал в голос минут пять. Щиты защиты оплели меня автоматически. Ни до чего мы не договорились. Владя только смачно харкнул в пыль и ушел в сторону троллейбусной остановки. Я же хмуро смотрел вслед парню, смотрел ему между лопаток, затянутых жеванной футболкой невнятно-серого цвета, и был просто оглушающе рад, что мы теперь поссорились окончательно. К чертям таких людей! И в то же время где-то в душе было больно. Гребаный вампир! Пролетели ГОСы, пролетел с поступлением в институт. Каким-то чудом увернулся от призыва в армию. С середины июля вдруг стал окончательно свободным человеком. Потому все свое время посвящал клубу — выезды на аномальные объекты, ночные наблюдения за НЛО, организация фестиваля Экстрасенсорики и Фантастики Южного Урала. Много чем занимался этим летом. И когда я все это успевал? На природу мы клубом чаще выбирались с гитарами, байдарками и водкой. К нам мягко приклеились барды и любители ролевых игр — толкиенисты. Вот такая шумная ватага получалась. Приезжая в очередное «ущелье-демона-ваще-здесь-круто» я обязательно в сумерках начинал искать деревья, чтоб напитаться силой. Одни позволяли напиться чуток, словно набрал в ладошки воды, другие плескали как из ковша. После получаса блуждания среди деревьев возвращался к костру. Первым делом ловил вопросительные взгляды моих вампирят — Кольки с Олесей. Утвердительно хлопал ресницами. Через микросекунду оба были у меня под крылышком, прижимаясь к бокам с двух сторон. — О! Прискакали, болезные! — обязательно кто-то добродушно комменитровал сцену. Но ребята гордо игнорировали насмешников, устраиваясь поудобнее. Я же приоткрывал щиты, выпуская энергетические нити в сторону «птенцов». Сейчас они еще тихие, уютные. Вон Колька… Шутник блин. Уже запихал мне под майку прохладную ладонь и устроил ее на моем животе. Голое колено прижато к бедру. Если бы было темнее, то вообще на меня ноги закинул бы. Затих, уткнувшись носом в ключицу. Олеська скромнее — предпочитала обнимать мою руку, прижимая к маленькой острой груди. Притискивалась ко мне тощим боком. Через двадцать минут завозятся и в итоге учешут от меня, сытые и довольные. А пока замерли, прижались, чуть не мурлыкают. Это было здоровское лето, наполненное светом и смехом. Ни забот, ни волнений. Я любил весь мир, и мир отвечал тем же. Пока… Пока не пришла осень. Вообще, осень люблю. Есть прелесть и в запахе дымящейся листвы на обочинах дорог, и в мелком моросящем дождике, да и в бабьем лете. Но эта осень напугала — перестали получаться гадания. Как только раскладывал карты или вытаскивал из мешочка деревянные руны, как только сосредотачивался на своей или чужой проблеме, - появлялось неприятное ощущение… Ощущение, что на меня смотрят. И не просто так, в затылок, а откуда-то сверху. Смотрят холодно, как на бактерию в чашке Петри. Внимательно так изучают. Начинали болеть виски, концентрация на гадании пропадала. Оставалось только смешать карты или игральные кости в кучу да рухнуть в постель — отлежаться. Несколько недель пытался так или иначе отдохнуть, отвлечься и снова гадать. И тут же взгляд сверху. Ледяной, машинный. Может, над нашим городом какой спутник висит? Может, его почувствовал? В газетах никакой информации не нашел, а об интернете тогда слышали, но это было из области заокеанских изобретений, не имеющих отношения к моей российской реальности. Кто мне мог рассказать о спутниках? Провел несколько дней в библиотеке… Пусто. Напугался. Чертовски напугался. Даже хотел обратиться к специалистам-врачам. Ведь явно подцепил какой-то вид паранойи. Люди, окружавшие меня в клубе, в походах и фестивалях далеки были от адекватности, потому насмотрелся всякого, наслушался такого идиотизма. Немудрено было и самому подцепить… Хотел спросить совета у Сержа-сенсея, но его унесло в Азию, в горы, собирать мумиё. Как смеялись ребята в клубе, — уехал за какашками летучих мышей. Смешно, ага. А мне что делать? Потому просто перестал гадать. Нафиг! Было обидно, но надо жить дальше, искать работу и начинать хоть что-то приносить в клюве домой. А то мама уже ворчит. Серж с Алтая так и не вернулся. Прислал письмо в клуб, попросил у всех прощения. Там, далеко-далеко в горах, он встретил свою любовь и остается с ней… Видимо, летучую мышь встретил, блин. Клубные встречи проходили все реже и реже. В конце концов, «герметики» распались. Амулет «Изумрудной Печати» все так же болтался на моей шее, но теперь скорее как ностальгия по хорошим временам. Не забывали меня только пара вампирят — периодически заваливались в гости или вытаскивали куда-нибудь. Пытались затащить в клуб бардов, к толкиенистам, еще куда-то. Но это все было уже не то. Хорошо хоть появилась первая работа. Занесло меня как-то в редакцию частной газеты, да и завис я там, рисуя первые рекламки в CorelDRAW. Завис на несколько лет. Эта работа вернула мне ощущение солнца внутри. Я часто улыбался, прибегая утром в офис. Мне нравился этот суматошный дурдом редакции. Веселые матюки коллег и ночные бдения у компа над версткой телепрограммы. Часто мотался в типографию, проверяя первые оттиски, трепался с девочками из цинкографии и полной грудью вдыхал аромат свежей типографской краски вперемешку с машинным маслом. Компьютеры становились все сложнее, газета из черно-белой стала цветной, а я все увереннее и увереннее занимался дизайном, осваивал первый полудохлый интернет по диалапу и потихоньку стал чуть ли не самым первым веб-дизайнером города. Годы защелкали семечками, и… лет через семь я подорвался и уехал в Москву, имея за плечами хороший опыт в рекламе и престижную профессию — графический дизайнер. * * * Название района «Хорошёво-Мнёвники» для парня с Урала звучало экзотически. А вот съемная квартира была привычной, в подобных бомжатниках у нас на Урале собирались толкиенисты, барды и прочая оголтелая молодежь для не совсем культурного отдыха. Сколько я таких «крыш» повидал — не вышепчешь… Длинный коридор на этаже с массой задрипанных квартирок и пара лифтов в центре коридора. Но это все мелочи — Москва манила своими чудесами, и я с яростью окунулся в этот круговорот денег, рекламы и метрополитена. Self-made man, блин. Все в моих руках. Работу нашел быстро — я оказался в тренде. Через пару лет сменил окраину Москвы на центр. Параллельно набирал объемы и скорость интернет. Как только смог позволить себе это счастье, то сунулся сразу на гей-сайты и на проекты экстрасенсов. Плюс стал своим на основных форумах дизайнеров. Было чем заняться в сети, короче… Ах-ха! Энергии много, времени тоже, а если выматывался, то бродил в многочисленных парках Москвы, обнимаясь изредка с деревьями. Частенько встречал бабушек, обнимавших дубы да лиственницы. Правда, они при этом еще крестились. Хм… Улыбало. Однажды в душном поезде метро на меня в упор уставился симпатичный парень моих лет с густой каштановой гривой. Крепкий, жилистый такой, словно высушенный… М-м-м? Я сразу так приосанился, тихонько втянул животик. Поправил очечки, глянул внимательнее… И чуть не сплюнул на пол. На меня пристально и серьёзно смотрел Владик. Именно тот самый из прошлой жизни. Он меня пока еще не узнал, потому как глядел не в лицо, а на… на мои губы? Что он там увидел такого? А! Вот он куда уставился… На амулет «Изумрудной Печати». Вот блин! Владька серьезно повзрослел, явно посещает качалку и весь такой моднюче одетый. Закос в одежде под гота — черная водолазка с серебряной цепочкой. Браслетки на запястьях… Пирсинг в брови… Строит из себя вампира, чего уж там. Владька глянул мне в глаза. Я лишь немного грустно улыбнулся и кивнул, здороваясь. Как же он забавно вытаращился, когда узнал. А разулыбался-то как! Вскочил с лавки, яростно простиснулся ко мне, схватил за руку и просто поволок из вагона. Благо остановка. — Жека-Жека, — протянул Владька и озорно улыбнулся. — Какой же ты стал большой! Мы вырвались из потока людей и затормозили у мраморной колонны станции метро. Мне было интересно повстречать человека из своей студенческой юности, но… Не очень сильно — воспоминания были так себе… Кисло-сладкие. Потрепались о какой-то фигне, повспоминали былые года, каких-то полузабытых знакомых. Все-таки почти десять лет не виделись. К тому времени уже выбрались на поверхность и медленно брели вдоль трассы просто так, в никуда. Парень кивнул на амулетик: — В клубе или просто по приколу? — Просто так, — отозвался я. Владик как-то замялся. Тут я почувствовал, что ко мне лезет щуп вампира. Да — я уже легко их чувствовал. Да щаз вот! Защитка включилась махом, а парень вдруг жалобно поморщился: — Ясно… Ученый стал? Я лишь насмешливо глянул и фыркнул: — Из-за тебя же и научился… Владислав лишь виновато посмотрел на меня и шмыгнул носом. Да, давно я не сталкивался с вампирятами вот так нос к носу. Нет-нет, — в Москве энерговампиров чуть ли не каждый второй. Но, в основном, стихийные. А мой старый друг же явно обученный «общению» с донором. Щуп вот смог сформировать просто за секунду. Мы несколько часов бродили по Москве, добрались до Арбата и болтали… Просто болтали ни о чем, старательно обходя тему вампиров. Владька стал уже немного другим человеком. От безумного патлатого рокера девяностых почти ничего не осталось. Он крутился, по его словам, на светских вечеринках, устраивал показы мод и… был вхож в московский клуб «герметиков». О, что я пропустил! В сети ничего о нем слышал. Влад живо пообещал сводить меня на встречи клуба. Вообще, об окружающих Владька высказывался довольно ядовито — умел этот парень приложить всех вокруг так, что аж стыдно становилось. Вся тусовка известных личностей в его рассказах представала толпой идиотов с разными извращениями. Куда ни плюнь — везде наркота, бабки, проституция. Мне даже как-то жалко стало наших селебритис. Не может такого быть! Есть же хорошие люди… — Есть! — с иронией согласился Влад, — но не здесь. В Москве мутное болото со своими щуками, пиявками и лягушками. Ближе к ночи мы торчали в каком-то пивбаре, и Владька, уже накачанный «Пильзнером», дурашливо скорчил жалобную мордочку и уговорил меня приоткрыть защиту. Потом на полчаса выпал из реальности. Лопал этот парень жадно, и я с трудом держал поток, чтобы и себе оставить «на жисть». Не особо получилось, правда. Все-таки сам далеко не трезв. В итоге вампирчик насытился, глазки знакомо засверкали. Сейчас учешет по своим делам, подпрыгивая на бегу. Знаем, плавали. Любопытная, вообще-то, встреча получилась. Ностальгическая. Ладно, будем прощаться… — Поехали в клуб! Я знаю один приличный, с массой молодых мальчиков. Эм-м. Что? Я аж захлопал ресницами. — Жека, — Влад со снисходительной улыбкой посмотрел на меня. — Ты чего напрягся? Что тут оставалось делать? Хоть и очень хотелось спать. Да и завтра придется рвануть в парк… Ну хоть выходные на носу — не надо будет отпрашиваться с рабо… — Поехали-поехали! Новый клубешник! Тебе понравится! — Влад, восторженно подпрыгивая, потащил меня за руку из пивного бара. * * * Дни закрутились в ярком калейдоскопе — клубы, тусовки, какие-то опен-эйры. Владька таскал меня всюду, не отпуская ни на шаг. Даже как-то вытащил на закрытую вечеринку компании молодых знаменитостей. Все из известных московских фамилий, но не праздная «золотая молодежь» — тут у каждого есть какой-то бизнес-проект, шоу на радио или в сети. Всего и не упомню. Робел страшно. Влад нагло представил меня компании, как своего бойфренда, чем перепугал еще больше. Но… Но было приятно. К тому времени мы с другом уже пару раз подурачились в постели, и все происходящее наполняло меня каким-то пузырящимся счастьем. Да хоть козой назови, главное, что вместе. Пить меня на халяву он все равно не мог, потому все было взаимовыгодно и к всеобщему удовольствию. Вся честная компания на нескольких машинах рванула в Подмосковье. Там уже арендована частная сауна. Людей не так уж и много — человек пятнадцать. Все меж собой хорошо знакомы. Десантировались у какого-то кирпичного домика — деталей в темноте не разглядел. Внутри обшитые деревом несколько комнат, парилка, небольшой бассейн. В углу накрыт хороший такой стол, веники по углам висят… Не слишком пафосно, но и не дешево. Толпушка радостно загомонила и поскидывала с себя одежду. Я даже моргнуть не успел, как весь молодняк совершенно голышом стал крутиться вокруг. Такая свобода нравов меня покоробила — тут были и парни, и девушки… Но Влад глянул на меня грозно, и я быстро присоединился к большинству. Правда, тут же намотал какое-то полотенчико на бедра и сел в уголке у накрытого стола. Ту ночь я помню плохо — много пили, много ели… Прыгали под какую-то дурацкую музыку. Торчали в парилке, что я не очень люблю. Плескались в бассейне. Всем по большому счету было на меня плевать. Ну и хорошо. Только раз, под самое утро, ко мне подсел кучерявый плотный парень чуть меня постарше и пьяным голосом стал рассказывать о своем интернет-портале. Довольно известный проект на то время, должен заметить. Что-то из серии «Новости компьютерного рынка». Чуть позже чувачок полез ко мне обниматься, рассказывая, что за границей в клубах сок лучше не покупать — он там на порядок дороже любого алкоголя, потому как сок парни покупают своим телкам… Вот уж, блин, ценная для меня информация, ага. Болтая, парень пытался гладить меня по всяким неприличным местам, а я со смехом отбивался, тихо трезвея. Спас положение Владик, весело оттащив от меня молодого директора интернет-проекта. Тьфу, блин! Нет — в такие незнакомые компании я больше не ходок. Да — там половина лиц из телика, морды известные. Но вот посмотрел на них пару раз и достаточно. Там я чужой. Да и счет за сауну напряг. Всю сумму за аренду и жратву поровну раскидали на всех участников. Я кинул в кучку свои пятьсот баксов… А у самого внутри екало — это моя месячная зарплата. Деньги дал взаймы Владик. Потом я ему пару месяцев долг частями возвращал. А позже Владька закономерно исчез. Отчасти в этом виноват я сам — у меня просто не было ни сил, ни денег на ежевечерние гульбища. А он без таких тусовок жить не мог. Вампиреныш убеждал меня, рычал, а иногда даже молил, но я уперся как баран — не мое это. Я устал от этого праздника жизни. — Понимаешь ли ты, дурило, — в очередной раз пытался доказать что-то друг, поджимая губешки, — в жизни все делается по знакомству. Никак иначе. Ты ни черта не добьешься в Москве, сидючи в своей конторке в обнимку с офисным планктоном. Ну не вырвешься ты наверх, просто работая как лошадь — нужны хоть какие-то связи, дружба с разными людьми. Владик уже чуток «подлечился» энергетикой и потому носился вокруг сонного меня кругами, пытаясь растормошить. — Нам с тобой не нужно много, поэтому и сильно уж убиваться и лезть в болото элиты не надо! —Но, млять, хотя бы минимум ты можешь сделать? Просто дружить, просто общаться с человеками. Эти все люди — просто люди, хоть и с деньгами. Не какие-то там заоблачные звезды! Они начинали так же, как и мы. Это же не сложно! Я ж тебя не на панель зову — просто крутишься, просто болтаешь, дружишь, чем-то помогаешь… — Да чужой я там, Владя! — рычу в ответ. — Ну ты на всю голову больной, Жека, — всплескивает руками друг. — Там все такие! Просто в какой-то момент их свела вместе некая проблема. Кучка чужих людей, которые иногда помогают друг другу. Баш на баш, Жека! Закон нашего времени. Баш на баш! Друг откупорил минералку и сделал пару глотков. Я же смотрел на его вздрагивающий острый кадык и ждал, когда он уйдет. — Ты можешь быть им полезен, как дизайнер, а? Да будь ты дворником, и тут можно приложить твои умения, черт. А потом сразу придет ответка — в таких кругах ничего не забывают. Забывчивые там просто не задерживаются. Сам не заметишь, как тебя за шкирку затащат еще на одну ступеньку повыше. Люди растут в карьере, запускают новые стартапы и рядом предпочитают видеть знакомые лица, которым хоть чуточку могут доверять. Логика ясна? — Просто не хочу, Владька, — устало отмахиваюсь. — Я не высыпаюсь, постоянно болит голова, даже в парк выбраться не удается уже которую неделю. Друг только раздраженно покрутил у виска пальцем и, бросив «Когда же ты повзрослеешь?!», ушел в ночь один, смачно хлопнув входной дверью. Ушел на несколько месяцев. * * * Да, Москва била по щекам, не церемонясь. Но ко всему со временем привык, и жизнь бежала дальше. Хотя уже не так весело и ярко, как в молодости. Столица сама по себе тот еще вампир — высасывала силы махом. Я снова крутился, работал, но жизнь без Владьки стала какая-то хмурая и дождливая. Где-то там в прошлом потерялось ощущение солнца в груди, радость от того, что живешь. Улыбался уже не так часто. Каждое утро в битком набитом метро, вокруг — маски хмурых лиц, злая давка человеческой массы. Чему тут радоваться? Влад в итоге объявился. Но уже ни радость при его появлении, ни счастье не вернулись. Но, как ни странно, отношения вдруг пришли к какому-то равновесию. Раз в месяц-полтора он забегал вечерком, стоило зарядить очередному дождю-непогоде да укутаться небу тяжелыми облаками. Ему в такую погоду становилось плохо, он вспоминал обо мне… * * * Дверной звонок взвизгивал раз за разом, пока я открывал замки и отодвигал щеколду. Вот ненавижу, когда Владька так делает — очередью давит на кнопку, безостановочно трезвоня. — Да прекрати ты, млять! — гаркнул я, распахивая перед гостем дверь. — Полподъезда разбудишь! — Ну и тебе здрасте, добрый мальчик! — ржет Влад, вваливаясь в квартиру. Полез обниматься. — Я тут, понимаешь, соскучился, а он такой злюка, ваще! Стиснул меня длинными лапами, прижал лицом к мокрому воротнику куртки. В правой руке шуршит пакет, набитый всякой снедью. Зачем тащит? Можно подумать, тут кто-то голодает. Где-то через час слопали всякие «вкусняшки», что притащил друг. Я привычно приоткрыл щиты, пуская вампира подкормиться. Влад, блаженно прикрыв глаза, сидел напротив меня за кухонным столом и чуть покачивался, насыщаясь. Потом распахнул глаза и спросил: — Жень, ну что ты хмуришься постоянно? Ты же наше солнышко, а? Ну давай, улыбнись! Я криво пытаюсь это сделать. — Ой, нет! Это еще хуже, — машет на меня руками Владик и ржет. Потом вскакивает из-за стола, звонко хлопая в ладоши и, потирая их, выдает: — Ну что? Теперь немного секаса? Готов к сексуальным подвигам, юноша? Меня аж перекосило. Задолбал! Появится, налопается и в постель. Потом в три ночи такси, и исчезает, как привидение. Чувствую себя после такого резиновой куклой. Влад заметил мою кислую мину и разочарованно выдохнул: — Ну что опять не так, Жека? — Да все не так, — огрызаюсь, — Это твой проклятый «баш на баш»! Прискакал, нажрался, подарил «потрахаться» и свалил? Я тут проститутка, что ли, придворная? Вампир закатил глаза и обессиленно рухнул обратно на табуретку. — Ну, понеслось! Жень? — Чо? — спросил я и отвернулся. — Ну, зачем ты так, а? — мягко и терпеливо начал друг. — Я же не просто так прихожу. Доноров, что ли, в Москве других нет? Да и до знакомства с тобой жил как-то. Мне просто хорошо именно с тобой, с таким дурным на всю голову! Чего ты опять? Ты хороший, правда! Я к тебе очень-очень привязан. Тут я не удержался и хмыкнул, намекая на связку донора и вампира. — Дурень ты, — так же ласково отозвался Влад, правильно оценив мой хмык, — Но ты такой, что тут поделаешь? Взрослеть не хочешь. Не хочешь выбросить к чертям свою фантастику с роботами и космосом. Ты в свои тридцать зарываешься в выдуманные миры и носа не показываешь в реальность. Живешь в мире, где добро победит бобра и все люди счастливы! Так, понятно, не бывает. Кто победил — тот и добро, да… Но ты такой, что тут поделаешь? И я к тебе привязан именно к такому… Усек? Влад протянул через столешницу руку и поймал мою ладонь холодными пальцами. — А я просто другой, — продолжил вампир. — Другой. И я мотаюсь по столице, навожу нужные связи, зарабатываю долбаные деньги, но всегда-всегда знаю, что на окраине Москвы есть квартирка, где тепло и светло. Где не нужно кривляться и строить из себя черт знает что. Где мне всегда рады. Тут Владик со смешком хмыкнул: — Ну, не всегда, как погляжу. Почему ты просто не можешь меня принять таким, какой я есть, а? Первый раз, что ли, об этом говорим? Ну не перестроюсь я, пойми! Не могу быть таким, каким тебе надо, Жень!.. Не устраиваю, так и скажи прямо: «Пошел нахер, Влад!». Так… Прекрати! Вот давай только без слез, а? Млять, Жека! Здоровый мужик… Глаза жгло, но я держался. Друг встал из-за стола, обогнул его и присел рядом со мной на корточки, заглянул в лицо. — Слушай, пойдем спать, а? Уткнувшись носом в подушку, я чувствовал теплое дыхание друга на моей шее. Он привычно закинул на меня свои руки-ноги. Костлявый, холодный как ледышка. Родной человечек, блин… Такая вот у нас корявая парочка… Я валялся без сна, слушая дыхание родного мальчишки, и в сердце стало возвращаться ощущение летнего солнца, тополиной пушистости и тающей нежности к моему дурному вредному другу, моему вампиренышу. Как же мне хотелось сжать его руками и защитить от всего этого гребанного мира, укрыть. Чего уж врать самому себе — я люблю этого гаденыша. Мне было хорошо вот так валяться, переполняясь теплом и светом… Пока… Пока Владька резко не дернулся рядом. Что? Я хлопнул рукой по кнопке настольной лампы на прикроватном столике. И увидел виноватые глаза друга. Из правой ноздри парня стекала струйка крови. — Владь, что? Где болит? — чуть не заорал я, вскакивая с постели. — Прости, — прошептал друг пересохшими потрескавшимися губами. — Это оказалось больно… — Что? — Делиться энергией больно, — выдал этот балбес и вытер дрожащей рукой нос. Посмотрел на испачканное кровью запястье и поморщился. — Но надо — ты совсем у меня стал чахнуть, выцветать. Когда друг был умыт, вытерт насухо и аккуратно уложен обратно в постель, я не удержался и спросил: — Но ты же вампир? Владик хмуро зыркнул из-под края одеяла. — Ты так легко развешиваешь ярлыки, просто обалдеть. Мир не такой двухцветный, он чуточку сложнее. И да — я этому какое-то время учился. Теперь я бисексуальный вампир — могу и так и так, — Владик захихикал, но тут же поморщился. У него еще и голова разболелась. Самое дурацкое, что подлечиться от меня он отказался наотрез. Типа, это уже изврат какой-то. * * * Знакомый дуб Лосиноостровского парка встретил меня как всегда молчаливо-угрюмо. Ветер мягко перебирал его почти облетевшую крону, тихо шепча что-то о высоте и дождевых облаках. Воздух пах прелой листвой с привкусом костра. Шелестел мелкий дождь. Я обнял старое дерево, засунул кончики пальцев в трещины коры, вышелушивая оттуда мусор и паутину, прижался. Постоял так пару минут, насыщаясь энергетикой. Потом оторвал щеку от прохладной коры, посмотрел на Влада. Тот молча стоял рядом, кутаясь в ультрамодную курточку. Мерзнет, волчий хвост. Вон как вздрагивает от порывов свежего ветра. — Владь, подойди сюда, прижмись. Всем телом… Москва, август 2015