***
— Что, снова поругались? — Эрен подошёл как нельзя кстати. Кажется, если бы она пробыла дольше минуты одна, то пришлось бы смириться с прискорбным утверждением, которое теперь можно отложить на потом и решить поздно ночью. «Спасибо, Эрен», — блондинка действительно благодарна юноше, что сейчас он рядом с ней. Ей не хочется принимать то, о чём она думает, ведь тогда собственные мысли и переживания убьют её, а только этого сейчас не хватало. — Пф, да как обычно. Ничего, побесится и успокоиться, — Люси складывает руки на груди, приподнимая уголки губ вверх, чтобы показать одно: она совершенно не переживает по этому поводу, а значит Йегеру об этом тоже не стоит волноваться. — Ты как? Люси переживает за Эрена, ведь тот слишком себя изматывает, когда снова и снова становится титаном. Кажется, в скором времени это может стать проблемой для него. А ведь она пообещала Армину, что присмотрит за его другом. — Не жалуюсь. Я даже рад, что моя сила может помочь человечеству, — Эрен усмехается, от чего на лице блондинки появляется улыбка. Его желание уничтожить титанов, его желание посмотреть на весь этот мир, его желание свободы — всё это воистину прекрасно, и Люси рада, что может быть рядом с ним и помогать ему. — Знаешь, до того, как я попала в пределы стены, я жила, не зная невзгод. Моя семья была одной из самых престижных и богатых во всём мире, а потому я была настоящей принцессой. А потом случилось горе. Нет, не титаны, — другое. Мой отец своим поведением вынудил меня сбежать, — Люси не знала, зачем говорит это, но Йегер выглядел надёжно; так, что хотелось рассказать всё. — Я жила в доме у большой деревянной мельнице у реки, с абсолютно незнакомыми людьми, которые приняли меня в семью, не решившись бросить шестилетнюю девочку на произвол судьбы. А потом титаны. Знаешь, сейчас я бы всё отдала, чтобы вернуться в тот дом, где я бросила своего отца, чтобы убедиться, что он в порядке. Знаешь, не весь внешний мир прекрасен. Только природа. Люди там ещё ужаснее. Хартфилия донесла мысль, которую хотела сказать. Юноша смотрел на неё большими глазами, словно желая представить всё то, что видела блондинка. И он не мог понять, что же именно ей могло не понравится во внешнем мире. — Люси, тебя зовёт капитан Леви. Петра улыбнулась, после чего махнула головой в ту сторону, где располагается комната Аккермана, и пошла дальше по своим делам, а Люси ничего не осталось, кроме как горестно вздохнуть, тряхнуть головой и поспешить к капралу, пока не стало ещё хуже.***
Люси лежала на траве, не в силах пошевелиться, и смотрела на красивое, голубое небо. Она хотела запомнить его в последних деталях, ведь наверняка это последнее, что она сможет увидеть перед тем, как титаны съедят её. Хартфилия одной рукой прикрывала рану на животе, которая осталась у неё, пока та старалась избежать прямой атаки на титана, но тот, замахнувшись огромной рукой, заставил её резко отпрыгнуть. В итоге, острым камнем она пронзила себе живот. Даже если она убила двоих титанов, то ещё против стольких же в одиночку ей не выстоять, особенно если газ закончился. Бегство — вот лучшее решение, которое было в той ситуации, но и оно не помогло. — Провалить такую простую миссию, — холодный и спокойный голос капитана слышится недалеко, после чего стихает топот копыт его лошади, а сам мужчина опускается на землю и опускается на корточки перед Хартфилией. — По-моему не лучшее время и место, чтобы показывать своё превосходство, — Люси откровенно злилась бы, если бы сейчас не истекла кровью. Но ей наплевать уже. Не пройдёт и минуты, как смерть от недостатка крови заберёт её. Она уже слабо соображает, во взгляде все расплывается, и ей кажется, что смерть и впрямь вот-вот её заберёт. И только слух уловил еле слышную усмешку Леви, после этого треск ткани и уже через полминуты её рана полностью перевязана, от чего кровь немного останавливается. — Тебе ещё наказание пережить, так что не спеши умирать.***
— Я не иду с вами? — Люси крайне удивилась, когда весь отряд уходил на очередную миссию, а ей об этом Леви и словом не обмолвился. Ладно он, но почему никто другой ей ничего не сказал? — Бестолочь, если ты, как всегда, хочешь быть обузой, то ты знаешь, где твоя лошадь, — голос капрала как никогда спокоен. Он чётко говорит каждое слово, прищуром смотря на девушку, которая начинает медленно теряться в его словах. Ответа от Хартфилии так и не последовало, а потому Леви расценил это по-своему и, махнув рукой, приказал отряду выступать, в то время как блондинка, окончательно застыла на месте. И лишь когда остальные скрылись в тени деревьев Люси смогла выдавить из себя лишь тихое «пф», прежде чем задрожать всем телом от слёз, которые совершенно не хотели идти.***
Трудно девушке было понять Леви. Слишком трудно. Если же она такая обуза, то почему бы он не оставил её тогда в лесу умирать? Почему ему так надо было выручить её, а потом, словно желая добить, вставить нож в сердце. И теперь, когда бежать было некуда и незачем, пришлось принять тот факт, что он нужен ей. И все эти язвы в ответ на его грубости были лишь от того, что она очень хотела подольше заострить его внимание на себе. Но его слова слишком глубоко ранили её. Она всего лишь обуза. Всегда была ей. Чёрт. Глупый Леви Аккерман. Почему именно он? Почему, например, не Эрен? Ведь он, в отличие от Леви, добрый, хоть за его извечной яростью редко кто может это заметить. — Хей, Люси, ты в порядке? — к слову о птичках. Эрен нарисовался тут как тут, с каким-то новым красивым синяком под глазом. Да и весь он был каким-то побитым. — Кто это с тобой так? — Хартфилия внимательно осмотрела Йегера, на котором сложно было найти живое место, после чего аккуратно потянулась к одной из царапин, но тут же убрала руку. — Подожди здесь. Я принесу аптечку. Юноша даже не успел сказать, что в этом нет необходимости и ему нужно было лишь знать, в порядке ли она. Он помнит, с каким взглядом она стояла и смотрела на уходящего Леви. Люси вернулась минут через пять с небольшой аптечкой. Она усадила Эрена на диван, а сама села на колени перед ним и, поставив рядом с самим парнем маленькую коробочку, взялась за своё дело. Она достала оттуда ватку и перекись водорода, после чего начала обрабатывать царапины Эрена. — Их явно оставили не титаны. Кто это сделал, Эрен? — Люси была немного старше Йегера, хоть и выглядела его ровесницей, а потому чувствовала себя старшей сестрой, ну или близким другом. К тому же она обещала Армину, что присмотрит за ним, что удержит его от необдуманных действий, если это понадобится. —Да не важно, — у Эрена была хорошая черта: он никогда не говорил, кто и когда, что не делало его стукачом. Хотя в данной ситуации это было скорее упрямство. А оно Хартфилию жутко раздражало. — Да ладно, мне и самой не трудно будет догадаться, — однажды Эрен уже был так побит, а потому хозяина подобных ударов было не сложно узнать. Вот только Люси отчего-то надеялась, что ошиблась, ведь ему нет прока бить юношу. Люси закончила обрабатывать синяки и царапины друга, после чего улыбнулась и начала складывать всё обратно в аптечку, но неожиданно Йегер положил свою руку сверху на её, несильно сжимая. Люси сразу не обратила внимание. Блондинка только хотела забрать свою руку, чтобы отнести аптечку на место, но юноша не дал этого сделать, потянув её на себя, после чего начал медленно склоняться. — Ч-что ты д-де… — Люси от неожиданности даже начала заикаться, вот только договорить ей так и не дали. Кто-то сильно ударил Эрена по руке, от чего он выпустил ладонь Люси, и этот «кто-то» схватил блондинку за другую руку и потянул на себя, крепко сжимая её запястье. Люси очень удивилась, а потому смогла соображать лишь тогда, когда тот, кто всё это устроил, захлопнул дверь и неаккуратно кинул девушку на кровать. Блондинка огляделась и окончательно выбилась из колеи. Какого чёрта творит Леви? Чего же ему не сидится на месте? Почему бы ему попросту не забыть про неё, ведь она обуза. Люси подняла взгляд и посмотрела на капрала. Он был невероятно злым, но прежний прищур его глаз нисколько не изменился. Хартфилия судорожно выдохнула, забиваясь в угол, ведь капитан выглядел далеко не дружелюбно и, казалось, готов был замахнуться и ударить её, но девушка всё равно не понимала одного: что она сделала не так? Он приблизился к Люси. Он был слишком близко. Настолько близко, что было даже опасно, а потому блондинка, мелко задрожала и, не выдержав напряжения, расплакалась. — Ч-чего тебе надо? Когда ты наконец оставишь меня в покое?! — Хартфилия сразу же перешла на крик, не сумев сдержать эмоции под контролем, после чего выжидающе посмотрела на Аккермана, который отошёл от неё, смотря в окно. — Всё? Слова закончились? Люси не особо сейчас желает с ним разговаривать, потому как пару часов назад он бесчеловечно разбил и растоптал её сердце, её чувства. Сейчас же она не нуждается ни в его жалости, ни в его извинениях. Хотя, когда это Леви извинялся? Проще дождаться капитуляции титанов, чем извинения от него. — Ясно, — молчание капрала окончательно добивает Хартфилию. Девушка опускает голову, чтобы закрыть чёлкой глаза, тихо поднимается с кровати. Она желает уйти. Она не желает сейчас находится с ним рядом. Нисколько. Леви же не собирается допускать подобного. Он догоняет Люси, когда та уже собирается открывать дверь, хватая блондинку за руку, после чего прижимает к стене, не давая ей выбраться. Капитан не хочет, чтобы Люси улыбалась кому-то ещё. Почему она улыбается этому Йегеру, а не ему? Почему с ним она может долго и непринужденно беседовать, а ему достаются лишь презрительные взгляды и её желание убивать? Аккерман тоже человек. Ему тоже не чужды чувства. Пусть он и не способен проявить их так же, как и другие, но это не значит, что его сердце не бьётся, не чувствует. Мужчина смотрит ей в глаза, а Люси лишь пытается вырваться. Да, он не может сказать ей, что он волнуется, но может заставить сидеть дома грубой ложью. Да, он не может сказать, как сильно беспокоится, но всегда рядом и следит, чтобы никакие титаны не съели её. Да, он не может сказать, что ревнует, но всегда может вырвать из чужих рук, всегда может прервать общение. — Отпусти, — требовательно заявляет Хартфилия, совершая очередную попытку по побегу. Кто знает, быть может получится. Но вновь натыкается на сильные мужские руки, которые никуда не собираются её отпускать. — Какого чёрта это было? — в противовес ей задаёт свой вопрос Аккерман, заставляя девушку сперва догадаться что именно «это», а потом вновь расстроится и опустить голову. — Наверное… Наверное Эрен меня неправильно понял… — Люси всхлипывает, а Леви пытается понять, кто виноват: он или Йегер, который чуть не поцеловал её. Между ними повисло недолгое молчание, прерываемое лишь всхлипами блондинки, которая уже попросту не может терпеть всё то, что периодически с ней происходит. Особенно эту самую близость с Леви. Ведь завтра, если не через пару минут, они снова будут ругаться как кошка с собакой, а ей останется лишь верить в то, что капитан не ненавидит её. — Не плачь, — Леви никогда никого не утешает, но видеть слёзы Люси отчего-то слишком невыносимо. В груди как-то сильно сжимается сердце, а руки сами собой тянутся, чтобы обнять её. Именно это он и делает. Мужчина одну руку кладётся ей на талию, прижимая к себе, а другой гладит по золотистым прядям, перебирая и пропуская их через пальцы. — Я тебя всё равно никогда не пойму, — Хартфилия говорит то, что думает. Сейчас это уже не важно. Всё равно ничего на свете не изменит их взаимоотношений друг к другу. — Сперва спасаешь, потом называешь обузой, следом — помогаешь. Леви, я не понимаю тебя. Если я тебе так противна, то почему бы попросту не избавиться от меня? — Поверь, я пробовал. Я оставлял тебя в штабе, чтобы в очередной раз доказать, что мне абсолютно наплевать на то, если ты рядом или нет, но каждый раз этот эксперимент проваливался. Я понимал, что нужен кто-то, кто будет фыркать мне в ответ и делать жизнь немного веселее, — раз уж они говорят откровенно, то почему бы Аккерману так же не ответить предельно честно. — Я тебе не клоун. Найди себе другое развлечение, — если до этого момента Люси вела себя более спокойно, то теперь она уже вновь начала брыкаться и вырываться, но разве капрал ей это позволит? — Бестолочь. Леви приподнимает её голову за подбородок, после чего целует в губы, другой рукой удерживая её за затылок, чтобы не смогла разорвать поцелуй. Вот только Люси и не думала. Она обмякла в его руках и ответила на поцелуй, обвивая его шею руками. И в этот момент девушка оказалась прижата к стене. Теперь уже Люси не сомневалась ни в своих, ни в его чувствах.