Доверие и выбор

Изящные магические светильники льют нежный розовато-сиреневый свет. Тёмным эльфам — даже тем из них, что родились ещё на поверхности, в зелёных лесах Ироллана, — неприятны яркие лучи солнца; и их предводители, сыновья покойной королевы Туидханы, — не исключение. Менан смотрит на старшего брата снизу вверх, проводит кончиками длинных пальцев по его бледной щеке — их лица тоже давно утратили загар жителей поверхности. Раилаг нависает над ним, раскинувшимся на шёлковых простынях, дразнит ожиданием, улыбается своей скупой усмешкой, которую Менан так любит очерчивать на его узких губах. Кончики длинных шелковистых волос Раилага, чёрных, как тьма Малассы, щекочут обнажённые плечи Менана. «Если бы я только мог узнать, как тебе избежать этой участи… Если бы мы могли исчезнуть вдвоём… Ты бы мне поверил?» Они оба не избежали своей участи. Ни войны с родным братом, Силсаем, ни сражений с призванными им демонами — несмотря на все предостережения Раилага, Силсай всё же поверил Кха-Белеху, владыке Шио, — ни жизни под землёй (как ни мечтал Менан поначалу вернуться в Ироллан, их прежнюю родину), ни бремени власти… …ни влечения друг к другу. Но Менан поверил Раилагу в тот день — поверил сразу и безоговорочно, стоило брату произнести эти слова. Поверил так, как никогда не верил Силсаю — несмотря на то, что Силсай был его близнецом. Поверил словам — и ещё больше поверил прохладным губам Раилага, накрывшим его собственные губы. Прежде у Раилага была слава любителя женщин. Когда они ещё не покинули Ироллан, была даже история с Изабеллой, дочерью какого-то человеческого герцога, с которой у Раилага был роман и в которую он, как судачили все вокруг, был без памяти влюблён. Менан тогда был ещё слишком юн и не до конца понимал происходящее — и не знал, что думает об увлечении своего старшего сына их мать, королева Туидхана. Помнил только, как однажды, укрывшись чарами невидимости, подсмотрел за поцелуями брата с рыжеволосой девушкой — почти такой же рыжей, как сам Менан, — и испытал непонятное и неприятное чувство, которое расценил как возмущение тем, что эльф из королевского рода крутит шашни с человеческой женщиной. Лишь много позже, уже под землёй, с жаром отвечая на не менее пылкие поцелуи Раилага, Менан понял, что это была ревность. Изабелла погибла ещё до того, как они ушли из Ироллана. Раилаг с тех пор не сказал о ней ни слова — и охотно утешался с жаждущими исцелить его разбитое сердце красивыми эльфийками… пока сам не соблазнил родного брата. — Ты всё ещё любишь Изабеллу? — спросил Менан Раилага в их первую ночь, когда они отдыхали после любовных утех, и сияние светильников, как и сейчас, омывало их обнажённые тела. Менан понимал, что ступил на опасную тропу, — но он просто должен был спросить. Должен был знать. — Изабеллу, — повторил Раилаг, и на его губах появилась привычная усмешка. Он не стал делать вид, что не помнит ту, о которой спросил Менан, — и это уже было хорошо. Потому что в забывчивость Раилага Менан бы никогда не поверил — и ложь означала бы лишь то, что ему есть что скрывать. — Ревнуешь, брат? — спросил Раилаг, склоняясь над Менаном и наматывая на палец завиток его рыжих волос. — Просто хочу знать, — напряжённо ответил Менан, чувствуя, как взгляд лиловых глаз Раилага снова заставляет его таять от страсти и лишаться всякой способности связно мыслить. — Нет, — сказал Раилаг, и Менан почему-то сразу понял, что он говорит правду. — Не буду врать — я её не забыл. Она подарила мне мгновения истинного счастья… безоблачного, как то небо, что мы утратили. Но любовь — любви уже давно нет. — Это хорошо, — Менан тоже усмехнулся, чувствуя невероятное облегчение. — Не хочу делить тебя с призраком… не хочу делить ни с кем. — Мой ревнивый младший братец, — поддразнил его Раилаг и крепко поцеловал в губы. — Не будешь. Не будешь делить ни с кем. Обещаю. — И с Иррис тоже? — Менан снова не удержался. — С Иррис? — Раилаг нахмурился; на этот раз на его лице было написано искреннее изумление. — Да, с Иррис. С той рыжей разведчицей, командиром отряда… ты ведь с ней спал, да? — Менан приподнялся, вцепился в плечи Раилага, заглядывая ему в глаза. — Тебе вообще нравятся рыжие, верно, брат? Как она… как Изабелла… как я… — Нравятся, — Раилаг запустил пальцы в его влажные от любовного пота кудри и снова поцеловал — долго и страстно. — Но тебе не стоит ревновать, брат. Ни к кому. Теперь я только с тобой… возможно, всё это время я шёл к тебе. — Хорошо, — Менан снова откинулся на подушки, утягивая Раилага на себя. — Я не буду ревновать, если ты удалишь эту девку на границы. Чтобы я больше не видел её в нашем дворце. — Иррис? Да пожалуйста, — Раилаг рассмеялся, покрывая короткими поцелуями лицо и шею Менана. — Она меня волнует в последнюю очередь. Мне важно, чтобы мой брат был мне верен… любил меня… и не страдал от ревности. — Буду верен. Всегда, — пообещал Менан, обхватив ладонями лицо Раилага. — Но не собираюсь делить тебя ни с кем. Я — не одно из твоих мимолётных увлечений, я — твой брат… я не стану довольствоваться крохами твоего внимания. — Не станешь, — выдохнул Раилаг ему в губы. — Клянусь тьмой Малассы. — Кто обучил тебя мужской любви? — шепнул Менан, очерчивая пальцами скулы брата. Больше всего на свете ему хотелось прильнуть к губам Раилага и забыться в страсти — но он должен был прояснить всё до конца. — Уж не… не Соршан ли? — Соршан? — Раилаг громко расхохотался, и тени в душе Менана окончательно рассеялись. — Менан, брат мой, не ревнуй хотя бы к нему! То, что я зову его Учителем, не значит, что он учил меня и любовным утехам. Были человеческие юноши… не только женщины… давно. Я даже не помню их имён. — Хорошо, — с облегчением выдохнул Менан и наконец поймал губами губы Раилага. Ревновать к Учителю Соршану, которому он доверял почти так же, как брату, Менану действительно хотелось в последнюю очередь. Раилаг сдержал свою клятву. С тех пор они вместе — только друг с другом, связанные как братской любовью, так и небратской страстью. А о чём думала Иррис, лишившись милости Раилага и навсегда отправляясь с небольшим отрядом защищать северные границы, Менана не волновало. Она же тоже мечтала жить на поверхности, так? Вот и пусть живёт — у входа в подземный мир, на заснеженном плато, продуваемом всеми ветрами. Так Менан думал до того дня, когда узнал, что Иррис погибла в стычке с одним из отрядов Силсая. Как доложил Менану ассасин из её отряда, которому чудом удалось ускользнуть, копыта минотавров превратили её некогда прекрасное лицо в неузнаваемое кровавое месиво. Слушая доклад, Менан, прославившийся среди своего народа как более мягкий и дипломатичный вождь, чем оба его брата, помимо воли испытал жестокую радость. Да, Иррис не владела сердцем Раилага — но явно мечтала его заполучить. Менан видел, как она вьётся вокруг его старшего брата, стараясь соблазнить, — и пусть в ту пору они с Раилагом ещё не были близки, Иррис он возненавидел сразу и навсегда. Раилагу он о гибели Иррис сообщил сам — опустив, впрочем, нелицеприятные подробности. Жадно вглядывался в лицо брата, страшась обнаружить на нём тень былой привязанности, — но, вопреки опасению Менана, в глазах Раилага не мелькнуло даже сожаления. — Что ж, — Раилаг только пожал плечом. — Она была воином и знала, что рискует жизнью. — Может, такова участь всех, кого ты удостаиваешь своей благосклонности? — вырвалось у Менана, по спине которого внезапно пробежал холодок. — Сперва Изабелла, затем Иррис, затем, быть может… Договорить он не успел. В один миг утратив невозмутимость, Раилаг в два шага пересёк разделявшее их расстояние и сжал плечи Менана так, что тот едва подавил вскрик боли. — Не смей, — прошипел сквозь зубы Раилаг, приблизив лицо к лицу брата. — Не смей об этом говорить… не смей даже думать! Они все — ничто… даже Изабелла, даже она… но не ты, слышишь?! Тебя я не позволю у себя отобрать… ни демонам, ни Силсаю, ни даже Богам-Драконам… Толкнув Менана к стене, он начал срывать с него одежду — и несколько мгновений спустя уже впечатывал брата в стену, подхватив под бёдра и сильными толчками погружаясь в его тело. Менан захлёбывался стонами, обхватив брата за шею и вжимаясь спиной в холодный гладкий камень, — и, безмерно счастливый, понимал, что и впрямь дорог Раилагу как никто другой. В тот день Раилаг отдал Менану Амулет Теней, лучший из их защитных артефактов, подарок их матери Туидхане от самой Малассы, Дракона Тьмы, — и велел носить, не снимая, каждый раз, когда Менан покидает дворец. Даже после того, как Силсай, побеждённый объединёнными войсками их кланов, присягнул Раилагу на верность, — потому что призванные Силсаем демоны, как и ожидалось, уходить по его приказу не собирались. Раилаг беспокоился за Менана. Тьма Малассы, Раилаг действительно за него беспокоился. …Менан смотрит снизу вверх на Раилага, чья бледная кожа кажется розоватой в сиянии светильников, — и, прерывисто вздохнув, несильно тянет его за смоляные волосы. — Не томи… Не томи, брат. — Нетерпеливый, — довольно усмехается Раилаг, проводя ладонями по узким бёдрам Менана. На самом деле он и сам изнывает от нетерпения — Менан чувствует, как едва ощутимая дрожь пробегает по спине брата под его пальцами и как истекает смазкой член Раилага, касающийся его живота. Но желание поддразнить брата всегда было в Раилаге сильнее всего. — Раилаг… прошу тебя… Менан почти скулит — и Раилаг сдаётся. Закидывает ноги брата себе на плечи, одним резким движением погружается в него по основание — и Менан, чувствуя, как сладко и остро ноют растянутые мышцы, стонет в голос. Да. Только так. Его брат, его Раилаг. Только его. Они оба — только друг друга. Менан вцепляется в резное изголовье кровати, чтобы удобнее было толкаться навстречу Раилагу. Каждое движение всё больше приближает их обоих к пику страсти; и наконец Менан чувствует, как тело изгибается в сладкой судороге, а член начинает пульсировать в руке Раилага, — и с хриплым стоном вжимается затылком в подушки. Раилаг вонзается в него особенно резким толчком и глухо выдыхает, уткнувшись лицом в плечо Менана, позволяя сокращению мышц довести до экстаза и себя. — Мой, — шепчет Раилаг. Медленно, неохотно выходит из тела Менана и откидывается рядом на спину, разметав по постели полночно-чёрные волосы. — Твой, — подтверждает Менан. Трётся щекой о влажное плечо Раилага, пробегает кончиками пальцев по его груди. — Мой брат. Мой господин. — Не говори так, — резковато говорит Раилаг и чуть сильнее, чем следовало бы, тянет его за волосы. — Не называй меня господином. — Приходится, — Менан усмехается. — Ты старший. И из нас двоих ты — верховный вождь кланов. — Но не в постели, — Раилаг снова тянет его за волосы, заставляя приподнять голову, и целует в губы. — Хорошо, — соглашается Менан. — Не в постели. А спросить в постели, какие ты хотел мне сообщить новости, я могу? Новости определённо не были срочными — иначе Раилаг не сказал бы «Дела подождут… сперва я хочу тебя». И всё же он их упомянул — а значит, рано или поздно о них заговорить придётся. Так почему бы и не сейчас, пока они отдыхают, утолив страсть? — Можешь, — на губах Раилага тоже появляется усмешка. Он приподнимается, тянется за стоящим на прикроватном столике кувшином с вином, наполняет два кубка, протягивает один Менану. — И за сегодняшние новости стоит выпить, брат. Возможно, мы сумеем победить Кха-Белеха… найдя среди его подручных того, кто захочет нам помочь. — Среди верховных демонов Шио — того, кто захочет помочь тёмным эльфам? — Менан чуть хмурится, отпивает вина. — И кого же? — Кириана, — отвечает Раилаг и наполовину осушает свой кубок. — Ныне — одного из князей ада, прежде — младшего сына Вячеслава, герцога Грифона. У него свои счёты к Кха-Белеху… и под его началом — половина Шио. — И кто станет владыкой Шио, если мы сумеем одержать совместную победу над Кха-Белехом? — Менан допивает вино и отставляет кубок. — Кириан из рода Грифона? — Я всегда доверял людям больше, чем демонам, — Раилаг пожимает плечами. — А в Кириане больше всего человеческого из тех архидемонов, кого я знаю. Думаю, если власть над Шио перейдёт в его руки, с ним мы поладим лучше, чем с Кха-Белехом. — Я слышал, что в его теле живёт Азкаал. Азкаал, Князь Разрушения. — Думаю, без него он бы достиг меньших успехов. Но в любом случае, Кириана в нём больше. — Что ж, полагаюсь на твою мудрость, брат… И принимаю любое твоё решение. — Я знал, что мне не придётся долго тебя убеждать, — Раилаг смеётся и мягко толкает Менана в плечо. — Ляг. Менан послушно откидывается на спину и выдыхает в предвкушении, когда Раилаг выливает остатки своего вина ему на грудь и наклоняется, чтобы слизать. Единожды поверив старшему брату, Менан доверяет ему во всём. И уверен, что Раилаг и в этот раз сделает правильный выбор.