* * *
В течение тех дней, что проводилась проверка, Санька осознал, что пропал. Вячеслав Игоревич был вежлив со всеми, но Зайчикову казалось, что с ним особенно. Это и расстраивало, и пугало. Каким-то шестым чувством он понял, что мужчина того же цвета, что и он. А может, и не чувство это было вовсе, а результат наблюдений. Во-первых, на безымянном пальце правой руки Вячеслав Игоревич носил обманчиво простой перстень. Перстень и перстень, сказал бы кто-то, но Санька был уверен, что ни одна женщина, по крайней мере из тех, которых он знал, не позволит своему мужчине идти в женский коллектив без обручального кольца. Кольцо — это серьёзно, это печать, клеймо, знак принадлежности, а перстень вполне может быть просто дополнительным украшением. Но не для Вячеслава Игоревича. И почему-то Зайчиков был уверен, что это подарок, и подарок от мужчины. Он бы, например, тоже выбрал что-нибудь подобное для любимого человека. Во-вторых, внимательный Санька не раз за эти дни становился невольным свидетелем телефонных разговоров своего проверяющего. Среди деловых довольно часто проскакивали личные, хоть и старался Вячеслав Игоревич маскировать их. Но выражение лица, интонации говорили о том, что с работой они не имели ничего общего. А ещё Санька отчётливо слышал раздражённый мужской голос из трубки. Чем мог раздражать своего собеседника Вячеслав Игоревич, он не понимал. В его глазах тот был совершенством. Начиная от стильной причёски — волосок к волоску — и заканчивая до блеска начищенными ботинками. Конечно, под идеальной упаковкой могло оказаться то ещё дерьмо, но что-то подсказывало, не в этом случае. Санька нутром чувствовал, что Вячеслав Игоревич и в жизни идеален. По крайней мере, для него. А вот как добиться внимания идеала, Санька не знал. Опыта у него было раз-два и обчёлся. Не считать же те три с половиной раза, когда на него обращали внимание, за отношения. Попользовались и выбросили, как всегда, впрочем. А с этим мужчиной всё могло бы быть по-другому, да вот только, судя по тем же телефонным звонкам, он был занят, и основательно. Шанс представился неожиданно, и Санька чуть было его не проморгал. В то утро он, по обыкновению, пришёл раньше всех и, к своему удивлению, оказался не единственным, кого обуял приступ трудоголизма. Вячеслав Игоревич уже ждал у кабинета, вышагивая по короткому коридору от стены до выхода на лестницу. — Доброе утро, — тихо поздоровался Санька. Отчего-то почувствовал себя виноватым, что мужчине пришлось его ждать. — Вы сегодня рано. — Да вот, решил пораньше прийти, — оправдывался Вячеслав Игоревич. — Не подумал… — Ничего страшного, — поспешил успокоить его Санька. Он засуетился, пытаясь достать ключи из кармана, кофе, купленный по дороге, мешал, и Зайчиков испугался, что выльет его на себя. — Давайте, я подержу, — протянул руку Вячеслав Игоревич, и Санька с облегчением впихнул ему стаканчик. В кабинет так и вошли: впереди взъерошенный и растерянный Зайчиков, а сзади — несущий кофе Вячеслав Игоревич. Санька представил, как это смотрится со стороны, и не смог сдержать смешок. — Вспомнили что-то весёлое? Не поделитесь? — Стаканчик занял свое место на столе. — Да так, — отмахнулся Санька. Не хватало ещё расписаться в собственной глупости, и так его не воспринимали всерьёз. — Я бы тоже от кофе не отказался, — вздохнул Вячеслав Игоревич. — Даже от такого. — Возьмите. — Стаканчик передвинулся по столу. — Это хороший кофе, я всегда его беру, — сказал Санька и тут же прикусил язык. Ну что за дебил! Это для него, не привыкшего к роскоши, хороший, а вот для Вячеслава… Видно же, что они из разных сказок. Санькина — серая и не особо счастливая, а у Вячеслава — с принцами, драконами и огромными замками. Поймав себя на этом сравнении, Саньке захотелось впечататься лбом в стол, да так и остаться. Какие, мать вашу, сказки, какие драконы?! Нет, после проверки надо идти в клуб и лечить недотрах, а то он такого напридумывает — все известные сказочники могут отдыхать! — Действительно, неплох, — согласился Вячеслав Игоревич, сделав пару глотков, и Санька заулыбался, как будто собственноручно варил этот кофе. — Чёрт, ни минуты покоя! — Тишину прервал телефонный звонок. Вячеслав извинился и, приняв вызов, вышел в коридор, но дверь плотно не прикрыл, и Санька стал свидетелем довольно неприятного разговора. Сначала Вячеслав говорил спокойно, но потом стал повышать голос, в конце концов почти прокричал: «Да пошёл ты…», и сбросил вызов. В кабинет вернулся совсем другой человек: уставший, расстроенный и чуточку злой. Санька даже сжался в своём кресле — а вдруг и он попадёт под горячую руку? Потом вспомнил, что он уже не мальчик, а ответственное лицо и немножко начальник, и расправил плечи. Эти манипуляции остались незамеченными, Вячеслав прошёл к окну и бездумно в него уставился. Через несколько бесконечно долгих минут провёл рукой по волосам, растрепав свою идеальную причёску, и повернулся к Саньке. — Ну что, Александр Евгеньевич, давайте работать. Раньше сядем — раньше выйдем, — пошутил он, но шутка вышла неудачная. У Саньки от неё холодок пробежал по спине. Пока Вячеслав занимался документами, Санька думал, и совсем не о работе. Кажется, не всё спокойно в Датском королевстве, и не такие уж и прочные отношения у Вячеслава с его вечно недовольным партнёром. А значит, Санька может попытать счастья — чем чёрт не шутит! Конечно, это некрасиво и даже подло, но на войне как на войне. Инка всегда говорит, что за счастье надо бороться, а то, которое само плывёт в руки — его, как правило, и не ценят, от того и теряют часто. Жаль, что вот прямо сейчас нельзя с ней поговорить, она обязательно посоветовала бы что-нибудь правильное. Но, с другой стороны, сколько можно прятаться за юбку подруги? Не мальчик уже, пора учиться самостоятельности. Нет, попытки самому устроить свою жизнь были. Ага, те самые — три с половиной. Но все они заканчивались на груди у Инки или на плече у её мужа Вовки жалобами на несовершенство этого мира. В конце концов, что он теряет и в этот раз? Ничего, поэтому… — А можно я вас приглашу куда-нибудь? — не дал себе передумать Санька. — Александр Евгеньевич? — Вячеслав оторвался от своего занятия и удивлённо посмотрел на него. — Знаете, как это называется? Подкуп должностного лица при исполнении служебных обязанностей. — Несмотря на серьёзный тон, в глазах мелькали смешинки, и это придало Саньке уверенности. — Ну я же не зову вас вот прямо сейчас, — возразил он уверенно, хотя внутри обмирал. — Давайте договоримся, когда вам будет удобно. Вячеслав долго не отвечал, просто рассматривал Саньку, как неведомую зверушку, и Зайчиков уже приготовился к отказу. Попробовал — не получилось. Ну что ж… — Я понял, — Вячеслав кивнул своим мыслям. — Что? — А вот Санька не понял абсолютно ничего. — Почему вас все здесь называют Санечкой. Щёки, лоб, уши и даже шея покраснели — Зайчикову и в зеркало смотреть не нужно было, знал наверняка. Галстук превратился в удавку, и захотелось его сорвать, но остатки гордости не позволяли этого сделать. — А знаете, я, пожалуй, соглашусь на ваше предложение, — улыбнулся Вячеслав, а у Саньки сердце заработало вдвое быстрее. Неужели получилось? И тут же накрыла паника — а о чём они будут говорить? Нет, дураком Санька не был, но это же Вячеслав — мечта и герой его снов в последние несколько дней. Не хотелось бы оплошать. Да и своего соперника Санька не видел, но был уверен, что сравнение совсем не в его пользу. И приглашение сразу показалось ужасной глупостью с его стороны, но дело сделано, не получится — так не получится. В первый раз, что ли…* * *
— Ну что ты себя накручиваешь раньше времени?! — ворчала Инка, помогая Саньке выбрать подходящую для похода в кафе одежду. Санька хотел пригласить Вячеслава в ресторан, но Инка отговорила и даже помогла подыскать подходящее место: без излишнего пафоса, но и не самое простое. — А если он посмеётся надо мной? — спрашивал её Зайчиков, сидя нахохлившимся воробьём на диване. — Что-то поздно ты хватился, милый, — Инка говорила, не переставая копаться в Санькиных вещах. — На-ка, вот эту рубашку надень, она тебе к лицу. У него уже было достаточно времени, чтобы и посмеяться, и отказаться. А и посмеётся, так и ты вместе с ним. Плакать потом будем, когда не увидит. Саш, а может, ну его, а? Там мужик непростой, а ты у меня, — она помолчала, — приблуда. Не получится — опять страдать будешь. — Ин, ну ты же сама говорила… — Санька обнял подругу за плечи. — Должно же мне повезти хоть разочек? — Должно, — согласилась Инка. — Я вообще мужиков не понимаю, что им нужно. И чего ты у меня девчонкой не родился? Давно бы уже пристроила, — она вздохнула и, взглянув на часы, вскочила и поторопила Саньку: — Шевелись давай, а то понесёшься на встречу со своим принцем в трусах и носках! Хотя, может, тогда и свидания не понадобится. — Да ну тебя! — засмеялся Санька, но подругу послушался, время действительно приближалось к часу икс. Вячеслава он не узнал и чуть не прошёл мимо него. Без привычного костюма мужчина выглядел гораздо моложе. Чувствовалось, что уж ему-то никто не помогает выбирать одежду на выход — вкус и стиль были в каждой, даже самой мелкой, детали. И в то же время никакой вычурности и показушности. «Что я здесь делаю?» — в панике подумал Санька. Но всё же шагнул навстречу Вячеславу со смущённой улыбкой. — Пойдёмте, — кивнул он в сторону кафе. — Давай на ты. Мы же не на работе. — Вячеслав излучал спокойствие и доброжелательность, и Санька немного успокоился. — Давайте, — согласился он. — Саша, — строго, но мягко укорил его Вячеслав. Санька только плечами пожал — ну не привык, исправится. Потом. Если ему дадут такую возможность. Но то, как Вячеслав произнёс его имя, согрело душу. Может, не всё ещё потерянно. Кафе понравилось обоим: тихая музыка, прекрасное обслуживание, а главное — место им досталось очень удобное, скрытое от посторонних глаз. Говорили обо всём. Почти обо всём, старательно обходя тему личной жизни. Хотя у Саньки язык и чесался спросить об этом. Как-то незаметно Вячеслав выведал у него всю подноготную, практически ничего не рассказав о себе. Лишь то, о чём Санька уже знал и так: где родился, учился и кем работает. А вот Санька выложил всё: про себя, про бабку и родителей, про Инку — эту часть истории жизни Александра Зайчикова Вячеслав слушал особенно внимательно. Санька, испугавшись, что его неправильно поймут, поспешил уверить, что Инка — просто подруга. И вообще, замужем уже давно и прочно и бросать своего брутального и натурального Вовку ради Саньки не собирается. Любовь между ними есть, конечно, но чисто платоническая, братско-сестринская. Ещё через час — как же быстро летит время! — Санька понял, что пора и честь знать. Если они сейчас не разойдутся, то он начнёт умолять Вячеслава проводить его домой, зайти на чашечку кофе, а там просто запрёт его в своей квартире. Такой напор пугал его самого, что уж говорить о человеке, который его толком и не знает. Санька уже набрал воздуха в грудь, чтобы начать прощаться, как над его головой прогремело: — И вот из-за этого ушлёпка ты меня бросил?! — Здравствуй, Лев, — спокойно ответил Вячеслав. — С каких это пор ты посещаешь такие места? — Да пожрать зашёл, а тут такой сюрприз! — Незнакомец уселся рядом с Санькой и стал его беззастенчиво разглядывать. — Что, на молоденьких потянуло? — обратился он к Вячеславу. — Я тебя уже не устраиваю? — Да это я тебя не устраиваю, и, судя по всему, давно, — парировал Вячеслав. — Лев, ты куда-то шёл? Вот и иди себе, а нам уже пора. Саша? Санька намёк понял, пока мужчины тихо, но яростно отвешивали друг другу словесные пощёчины, рассчитался с официантом и поднялся из-за стола. — Я пойду, пожалуй, — сказал он Вячеславу и развернулся к выходу. — Я с тобой! — Мужчина тоже поднялся и, бросив своему собеседнику: — Виноватых искать смысла нет. Просто оглянись кругом, Лев, мир не вращается вокруг тебя! — последовал за Санькой. Из кафе Вячеслав и Санька вышли вместе. Вячеслав достал портсигар — Санька никогда не видел ничего подобного, — вытащил из него сигарету, помял её в пальцах, понюхал, сломал и выбросил в урну. — Пытаюсь бросить, — объяснил он удивлённому Саньке. — Пока не очень получается. По этому простому вроде бы действию Санька догадался, что встреча с бывшим не оставила Вячеслава равнодушным. Это и радовало — не на бессердечное чудовище он запал, и огорчало — значит, Вячеслав всё ещё испытывал что-то к этому Льву. Царь зверей, блин! Надо же ему было так не вовремя появиться! А вечер так хорошо проходил, и Зайчиков уже надеялся на продолжение. Ну в самом деле, не маленькие же дети, чтобы ходить вокруг да около. И пусть пока со стороны Вячеслава чувствуется только симпатия, но ведь и это уже не мало. А может?.. — Знаете, — начал Санька, преданно глядя в глаза Вячеславу. Голову пришлось задрать, мужчина был прилично выше его, и шею неприятно покалывало. Но что это неудобство по сравнению с Санькиными планами?! — Пойдёмте ко мне? Я вас кофе угощу. — Саша, мы же договорились, — покачал головой Вячеслав, а Санька попытался вспомнить, что там за договор был между ними. — На ты, — напомнили ему. — Ну да, забыл. Ну так что, пойдём? Вячеслав смотрел на него сверху вниз с нечитаемым выражением. — Как-то это сильно смахивает на жалость, — сказал наконец он. Санька пожал плечами. Жалость так жалость — ему не привыкать. И даже если Вячеслав сегодня останется с ним из-за неё, то Саньке без разницы, он не гордый. Зато потом будет что вспомнить. — Неприятное чувство, — продолжал между тем Вячеслав. — Не привык я, чтобы меня жалели, — усмехнулся он. Санька не понял — о чём это он? То есть это не Санька ущербный, а Вячеслав? Но он же совсем не это имел в виду! Поняв, что если сейчас откроет рот, то обязательно сморозит очередную глупость, просто дёрнул мужчину за руку, подталкивая в сторону тротуара, где стояли несколько машин с шашечками, и пошёл следом за ним. Как там говорила Инка? Куй железо, пока рога не отсохли? Нет, кажется с рогами было что-то другое, да и не важно! Потом будет вспоминать, а сейчас, пока Вячеслав не противится, надо пользоваться моментом. Если Вячеслав ждал, что Санька потащит его сразу в постель, то он ошибался. Зайчиков был парнем честным: сказал кофе — значит, кофе! Остальное как получится. Пока хозяин суетился на кухне, Вячеслав задумчиво его разглядывал. Наконец, Санька поставил перед ним чашку с кофе, уселся напротив, обхватив свою кружку руками и уставившись в столешницу. — Откуда ж ты такой взялся? — спросил его Вячеслав. — И как ты выбился в начальники? Тебя же сожрут! — Я не выбивался, — стал оправдываться Санька. — Просто так получилось. Он и сам удивился, когда ему сообщили о назначении. Та же Марина Максимовна гораздо больше подходила на должность главбуха, но женщина, ещё пару лет мечтавшая о ней, неожиданно отказалась и предложила Сашеньку. Авторитет её в коллективе был таков, что если и имелись недовольные, спорить никто не решился. Так Санька и вышел в начальники. Когда рассказал о своих сомнениях Инке, та сказала: — Ну что ты у меня такой недотёпистый?! Назначили — справишься! А не справишься, то и простым бухгалтером быть неплохо. Ну не расстреляют же тебя. — И Санька с ней согласился — не расстреляют, но всё же было чуточку страшно. А после того, как они втроём — Инка, Вовка и Санька — распили пузырь успокоительного вина, и вовсе уверовал в свои силы. И до сегодняшнего дня вроде всё шло неплохо: цифры, так любимые Санькой, не подводили. — Придётся взять над тобой шефство! — решительно заявил Вячеслав. А Саньке так и хотелось заорать: «Возьми! Я сам дам!»* * *
Уже потом, когда Вячеслав показал всю серьёзность своих намерений, он не раз говорил Саньке: — Не понимаю, как такое сокровище никто не разглядел? Но я этому очень рад! Закрыл бы тебя и не выпускал, чтобы никто не обидел! Санька смотрел на него обиженно, мол, он, конечно, не образец мужественности, но постоять за себя может, просто пока случая не представлялось. Вячеслав улыбался, трепал Санькины кудряшки и целовал его в макушку. Санька от столь непритязательной ласки растекался киселём, и в такие моменты был согласен на всё — даже быть запертым. «Шефство» Вячеслава довольно быстро принесло свои плоды. Санька стал уверенней, солидней, повзрослел как-то враз. Нет, на внешности это никак не сказалось: всё те же кучеряшки, ямочки на пухлых щеках и губы-вареники, но вот взгляд изменился, в нём появилась не жёсткость — твёрдость, и совсем немного холодности. Они со Славой очень долго тренировали этот «начальственный взор», и у Саньки не получалось до тех пор, пока к ним однажды не завалился Лев. Санька очень вежливо и холодно, памятуя о их первой встрече, поинтересовался, что ему надо в их скромной обители. — Ух ты! — восхитился Лев, по-новому глядя на парня, едва достающего ему до плеча. — А мальчик-то вырос, да так быстро! Твоя школа? — спросил он у вышедшего Вячеслава. — Моя, — не стал скромничать тот и, обняв Саньку за плечи, поцеловал в висок. — Заметно, — кивнул Лев и спросил: — В дом-то пустите или так и будем стоять на пороге? — Незваный гость хуже пистолета, — ответил Вячеслав. — Что-то хотел? Лев потоптался, окинул взглядом маленький коридорчик, пожевал губу и наконец признался: — Мне помощь твоя нужна. Проблемы, — пояснил он, — а доверяю я только тебе. — Ну, раз доверяешь, проходи, — пригласил его Вячеслав, успокаивающе поглаживая напрягшегося Саньку по плечу. Проблемы действительно были. Они втроём почти до утра просидели над документами, разгребая то дерьмо, что натворила бухгалтерия Льва. К счастью, всё было не настолько критично — при должном контроле дела быстро войдут в привычную колею. — Сашка, а пойдём ко мне в фирму! — уже под утро предложил Лев опешившему парню. — У тебя ж не голова, а калькулятор! — Размечтался! — Вячеслав был начеку. — Расти свои кадры! Что? — Увидев, как поник Лев, Слава оживился. — Только не говори мне, что и на твою буйную голову нашлась достойная лопата! Правда, что ли? И кто он? Я его знаю? Уставший Санька уже сквозь сон слушал о каком-то говнюке Гордее, который ни в грош не ставил Льва Великолепного и тянул из него нервы, скручивая их в корабельные канаты, и радовался, что, оказывается, даже такие непробиваемые экземпляры подвержены простым человеческим чувствам. Не только же Саньке ревновать и переживать! Очень хотелось посмотреть на того, кто поставил Льва на место и отомстил за Славу. Он, конечно, не был в курсе их былых отношений — Вячеслав не любил говорить об этом, — но о многом догадывался. А когда знакомство со Львом стало походить на что-то вроде дружбы, окончательно убедился, что человек он, мягко говоря, непростой, с огромным самомнением, зашкаливающей наглостью и врождённым эгоизмом. Жить рядом с ним только святому по плечу, а простые смертные, даже самые терпеливые и спокойные, долго такое не выдержат. И очень хорошо для него, Саньки, что Славино терпение закончилось так вовремя, уж очень ему не нравилась активность Льва: вроде и не претендует он на его мужчину и переживает из-за своего Гордея, но кто там знает, что у него в действительности на уме. Несмотря на то, что бросать его никто не собирался, Санька так и не был уверен, что всё у них с Вячеславом серьёзно. Внутри временами ворочался маленький приблудыш, привыкший к своей ненужности и незначительности. Точку в сомнениях поставил случайно подслушанный разговор. Санька в тот день задержался на работе: с понедельника начинался его законный отпуск, и он хотел оставить на плечи Марины Максимовны, на это время занимающей его должность, как можно меньше проблем. Чувство выполненного долга — оно такое: позволяет расправить крылья и дарит второе дыхание. А уж предвкушение от предстоящего отдыха только добавляет градусов к настроению. Он спешил домой, не обращая внимания на моросящий дождь и на толчею в автобусе. В кармане пиджака лежала коробочка с подарком для Славы. Санька долго не решался купить приглянувшуюся вещичку, но уж больно хотелось ему хоть как-то обозначить, что этот мужчина принадлежит ему. Пусть и временно, пусть не навсегда, но сейчас и здесь — ему, и никому больше. Долго выбирал в ювелирном между кольцами, браслетами и цепочками. Перстень отмёл сразу — помнил тот, который носил Вячеслав при их знакомстве. Санька давно его уже не видел и понял, что это был подарок Льва, а походить на него не хотелось. Цепочки тоже не вызывали восторга, да и не видел он, чтобы Слава их носил. Из всех украшений — тот самый перстень да часы. На часы Санька даже не заглядывался — не понимал в них ничего, и не хотелось купить какую-нибудь подделку. А вот браслет… Определившись с выбором, он довёл девушку консультанта почти до сердечного приступа своим занудством. А достаточно ли солидно выглядит? А сколько в нём драгметалла на самом деле? А может, не тот, а этот? И ещё масса вопросов. Бедная девушка, выписывая Саньке чек, улыбалась устало и только что не плакала от радости, когда он, счастливый и довольный, покинул наконец их магазинчик. Оставалось надеяться, что Славе подарок понравится и он его примет и будет носить. Ну, а если и нет, то что ж… Сашка этим браслетом признавался в том, что не получалось облечь в слова, вот и посмотрит, что думал Вячеслав по поводу их отношений. В квартиру входил не скрываясь, но Вячеслав в это время был поглощён телефонным разговором и Санькиного явления не услышал. А он застыл у дверей, прислушиваясь. — Да твой Гордей, — говорил тем временем Слава, — такой же неприкаянный, как мой Сашка. Только мой заяц остался, несмотря ни на что, мягким и доверчивым, а твой ощетинился, как ёж, и выпускает свои колючки во всех подряд. — Вячеслав помолчал, выслушивая собеседника, и продолжил: — А ты старайся, Лёв, если считаешь, что оно того стоит. — Снова короткая пауза, и слова, от которых у Саньки пропали последние сомнения, а губы растянулись в улыбке. — Да, можешь мне завидовать! Мне повезло больше, чем тебе! Стоило потратить на тебя десять лет… Да не обижайся ты! Я в хорошем смысле. Так вот, я нашёл свой бриллиант, чего и тебе желаю… Сволочь ты, Лёва! Иди и подыхай от зависти, если ничего другого сделать не можешь. А твоего Гордея в это время… — Тут Санька услышал тихий смешок и приближающиеся шаги и попытался придать лицу виноватое выражение — мол, не хотел подслушивать, но и мешать тоже не хотел. Не получалось — улыбка выдавала его с головой. — Ты чего тут стоишь? — удивлённо спросил Слава, глядя на довольного жизнью Саньку. — У меня там ужин стынет, а он тут двери подпирает и уши греет, — хохотнул он, обнимая и помогая избавиться от надоевших пиджака и галстука. Санька, вспомнив про подарок, достал коробочку из кармана и протянул её Вячеславу. — Вот, это тебе, — улыбка из довольной стала неуверенной. — Мне? — Слава, избавившись от Санькиного пиджака, взял коробку в руки и, открыв и кинув быстрый взгляд на её содержимое, спросил: — А за что? — Просто так, — пробормотал Санька, протискиваясь мимо. Сказать то, что давило изнутри, опять не хватило решимости. — Ну, тогда надевай! — Слава достал браслет и протянул его Саньке, подставляя руку. Когда дрожащие пальцы наконец справились с маленьким замком, Санька в порыве чувств прижался к Славе, крепко обняв его и уткнувшись носом в ключицу. — И я тебя тоже, — тихо сказали ему в макушку, согревая её тёплом, которое быстро растекалось по всему телу, даря спокойствие и уверенность. «Надо будет сказать Инке, чтобы не называла меня больше приблудой, — подумал Санька совсем не к месту. — Я бриллиант, а ими, между прочим, не разбрасываются!»