Play or Die: Heal Me

***

      Меня спасать бесполезно. Кажется, смерть, в моем случае, была бы самым лучшим исходом. Я здесь не нужна и, очевидно, бесполезна. Я просто одна из тех, кто не вынес всей правды реальности, кто потерял рассудок навсегда, до последнего не желая верить в действительное. И я не могу жаловаться. Сама виновата. Это было бы прекрасно, если бы я не проснулась. Было бы так легко и просто, но… разве я могу быть спокойной, когда умирала в таких муках? И нет, я говорю не о физической боли. Мое эмоциональное состояние в тот момент было самым ужасным за всю мою жизнь. Та боль, с которой уходила жизнь из моего тела, никуда не денется — и это будет моим проклятьем. Я не буду задаваться вопросом: заслужила я это или нет? Не буду. Это ни к чему, ведь разве это имеет значение сейчас? Когда я, возможно, уже мертва? Когда он сейчас, вероятно, уже сбежал и оставил мое бездыханное тело в этом месте, навсегда оставляя меня в этом доме, пропитанным страхом и ужасом. Он, наверняка, бежит сломя голову. Бежит, куда не знает сам. Я постараюсь быть сильной, чтобы не посвещать ему свою вечность, как это сделала со своей жизнью. Ведь у меня будет целая вечность, верно? Разве самоубийцы не скитаются между мирами, окутанные пеленой уныния? Разве мне не положена целая вечность страдания?       Нет, я просто надеюсь, что не вспомню о тебе. Ты был огромной ошибкой и ты не можешь преследовать меня и после моей смерти. Ты — определенно, худшее, что случалось со мной. Я не смогу забыть этой боли, и она, без сомнений, будет, но, вот только… я не хочу знать, кто был ее причиной. Я слишком многое отдала тебе при жизни, чтобы покоряться тебе еще и после смерти. Жалкую же жизнь я прожила. Распрощаться с рассудком ради человека, который не знает о твоем существовании. Это явно было самым глупым в моей жизни. Я подарила тебе лучшие годы своей жизни. Подарила жизнь, которую не имела права отдавать кому-либо. Ты не оценил этого и никогда не оценишь. Но ты хотя бы узнал меня. Ты будешь помнить, я уверена. Такое забыть невозможно. — Картер! — черт, этот голос будет преследовать меня вечно. Неужели он не может меня оставить хотя бы здесь? Я просто хочу спокойствия и хотя бы после смерти чувствовать себя освобожденной. — Картер, очнись! — «очнись»… Очнуться? Чтобы окунуться в прошлый ужас, который, без сомнений, будет ожидать меня снова. Нет, еще одной такой ошибки я не совершу. И я могу сказать, что он не стоит всего этого, но… я совру. Я вру себе постоянно, превознося его до немыслемых высот. Но он просто человек. И я всегда выбираю его. Я никогда не поставлю свое внутреннее состояние выше него. Он — мой «правитель». Как бы я не хотела противостоять этому, я не сделаю этого. — Картер, прошу, очнись. — такой до боли приятный шепот, который я в жизни не забуду. Такой необыкновенный и самый любимый. Эти до боли приятные прикосновения к моему лицу, это волнение, когда он находится так близко, что запах его кожи просто кружит голову. Стоп. Я, что это сейчас чувствую? Но… это невозможно. Я почти уверна, что мертва! Я не чувствую себя живой, это не может быть правдой! Разве с меня недостаточно? Сколько боли я должна впитать в себя, чтобы Бог понял, что с меня хватит? Неужели нет никакой справедливости? — Ты не можешь уйти сейчас. — что? Я, что правда слышу это? Это не галлюцинации? Не отголоски памяти? — Найл… — не сдерживаясь, я автоматически произношу его имя. Я не знаю, произнесла я это вслух или нет. Если жива, то возможно, а если нет, то… оно и к лучшему. Но я слышу свой голос. Слышу, как он хрипит и звучит чертовски тихо. Нет, я не могу! Черт… я не должна приходить в себя! Это — ни то, чего я хочу. Я думала, что все закончилось! — Картер! Я здесь, т-ты можешь посмотреть на меня? — такой взволнованный голос оглушает меня, из-за чего я морщусь от подступающей головной боли. Я чувствую чьи-то руки на своем лице, которые несильно трясут мою голову. Голова кажется неимоверно тяжелой, от чего я не могу ее повернуть или поднять, глаза, будто с силой вдаливают внутрь, что не позволяет мне их распахнуть. Все тело словно порализовало. Я не ощущаю его. Не ощущаю ничего кроме невыносимой боли. Пытаюсь открыть глаза, от чего резкий свет настольной лампы слепит. Вижу лишь белое пространство перед собой и не могу разобрать, что есть, что. Острая боль чувствуется в висках, и я морщусь, ощущая, как пересохло горло. Продолжая щуриться, я пытаюсь вглядеться в то, что передо мной. Когда глаза привыкают к тусклому свету моего старого светильника, я замечаю очень встревоженное и напуганное лицо Найла. Стоило нашим взглядам встретится, как на лице парня появляется радостная улыбка, которая вводит меня в ступор.       Как это вышло? Он не мог меня спасити. Он же был привязан! Да и зачем ему это? Он же мог бежать от меня, оставив здесь. Но, а сейчас он просто обрекает себя на эти мучения! Да что с этим парнем не так? Я никогда не пойму, что творится в его голове. Он ведет себя не так, как должен. Его повдение меня обескураживает: позволяет целовать себя, прикасаться к себе, спасает. Черт. Мой взгляд мечется по его облегченному и улыбчивому лицу, пытаясь панять, о чем он думает, но ничего выяснить не удается. — Картер, ты так сильно напугала меня. — его голос был спокойным. Он гладил меня по щеке, зарываясь пальцами другой руки в мои волосы. Он выглядел прекрасно, и я опять не могла оторвать от него завороженного взгляда. Я слышала его слова, но поверить не могла. Все это было абсурдом, разве может он чувствовать ко мне что-то, помимо, ненависти? Это неправда! Просто глупая шутка! Он издевается надо мной также, как и все. *Flashback* — Отдайте! — я кричала так сильно, как только могла. На мои глаза наворачивались слезы от потступающей злости и боли. Они все смеялись надо мной. А эта идиотка, которая так нагло отобрала у меня мой личный дневник, издевательски насмехалась надо мной, махая им перед моим лицом. Она отлично пользовалась тем, что была выше меня и так просто, подняв руку вверх, наблюдала за моими попытками допрыгнуть до него. Всех моих одноклассников разрывало от смеха. Я не могла и подумать, что дети тринадцати лет могут быть такими жестокими. — Так, что тут у нас? — она игнорирует мою громкую просьбу, даже, я бы сказала, приказ. С противной улыбочкой Джессика открывает тетрадь, «пробегая» глазами по написанному, в то время как в моих глазах застывает страх и жгучая боль. Все, что я вижу — расплывчатое пятно из-за слез. Когда ее взгляд останавливается на чем-то, на ее лице появляется еще более противная улыбка. Раскрыв глаза шире, она открывает рот, будто ликуя, что нашла еще однупричину, чтобы унизить меня. — «Кажеся, я влюбляюсь в тебя. Я не знаю, как это объяснить, но то, что я чувствую, нельзя передать никакими словами. Это так глупо любить тебя, зная, что ты никогда не узнаешь обо мне. Я бы нашла тебя, но разве ты предпочел бы меня какой-то красотке с обложки „Vogue“? Малолетка, вроде меня, тебя не впечатлит. И я начинаю ненавидеть себя. И я люблю тебя, Найл. Найл Джеймс Хоран, ты, кажется, свел меня с ума»… — слыша, как мои мысли разносятся по всему классу ее противным голосом, я зажмуриваю глаза, не сдерживая всхлипов. Как только она закончила, из ее рта вырывается смех, как и у остальных одноклассников. В горле встает ком. Смотря на каждого из них, я замечаю их насмешливые взгляды, от чего глаза сильнее застилает пеленой. — Неплохо, Волтер! Я так понимаю, Найл Хоран твоя следующая цель? — она издевательски на меня смотрит, продолжая мерзко усмехаться. Сложив руки на груди, она насмешливо меня оглядывает, постоянно усмехаясь. — Просто подумала, что завоевать сердце Конера Джонса слишком просто. — раздается еще один голос, и я поворачиваю голову в сторону этого человека. Передо мной стоял еще один мерзкий тип, не славящейся хорошим поведением. Этот смех бил по барабанным перепонкам, от чего хотелось закрыть уши ладонями. — Уверена, психушка в скором времени дождется тебя, Волтер. — противный голос Джессики снова раздается в классе. От ее слов в груди сильнее закололо, и это было невыносимо — стоять здесть и принмать удар этих жестоких подростков на себя. Последний раз оглядев все эти лица, я вырываю свой дневник из рук этой гадины и выбегаю из класса. Я не вижу, куда бегу. Глаза застилает пелена слез, лицо горит, а ноги подкашиваются. Это был самый ужасный кошмар. Кошмар, который никогда не пройдет, снова и снова возращаясь в мою жизнь. Это больно. И я плкала. Плакала, не чувствуя, что слезы могут когда-то закончится. Это было такое мерзкое чувство, которое «поедало» меня изнутри. Слишком много для тринадцатилетней девчонки. Определенно. *End flashbacks*       Чертовы воспоминания. Ненавижу каждый гребаный фрагмент из своей памяти. Ненавижу. Проигнорировав слова парня, я опустила взгляд, находясь в полном смятении. Я не буду воспринимать его слова всерьез. Он задабривает меня. Только вот, я не знаю, зачем. Если он таким способом хочет сбежать, то почему просто не сделал это, когда я умирала? Зачем все усложнять? — Как ты себя чувствуешь? — минутную тишуну нарушает Найл, тихо спрашивая. Его голос звучал так спокойно и мелодично, лаская мой слух. Я не знаю, что со мной происходит, когда он начинает говорить. Но это явно не игнорируется мной. Он всегда звучит прекрасно. Поднимая на него затуманенный взгляд, я разглядываю его лицо, пытаясь понять, о чем он думает. — Хорошо. — тихо срывается с моих губ. Облизав губы, я устремляю взгляд на стену и тихо произношу: — Я хочу пить. — это фраза была скорее намеком. Я безумно хотела увлажнить горло, потому что эта сушь мешала нормально дышать. — Я принесу. — парень в миг встрепенулся и встал с кровати, выходя из комнаты. Смотря ему вслед, я не переставала думать, что он из себя представляет. Что с ним происходит? Он же не мог привязаться ко мне. Но, тогда, как объяснить его поведение? Почему он ведет себя подобным образом? Я ему никто, я просто похитительница, которая, очевидно, испортила ему жизнь. Устремляя взгляд в потолок, я тяжело вхздохнула. Я ощущала эти слезы снова, которые застыли в глазах. Я была в полном смятении. Внутри боролись противоречивые чувства, и я никак не могла их объяснить. Мне было больно, от того, что я держала его здесь, как зверя в клетке. Я не могу с ним так поступать. Я же люблю его.       Как только Найл появился в комнате, я вздрогнула, испуганно поворачивая голову в его сторону. Наблюдая за тем, как он снова садится рядом со мной на кровать, у меня перехватывает дыхание. — Я помогу. — произносит он, когда видит, что я пытаюсь приподняться. Аккуратно кладя ладонь на мой затылок, он приподнимает мою голову, от чего я с легкостью обхватываю стакан с водой здоровой рукой. Чувствуя его горячие пальцы на коже, я покрываюсь мурашками. Ощущая его взгляд на себе, я сильнее обхватываю стакан, от чего тот чуть не падает, но Найл, вовремя сообразив, обхватывает его свободной рукой, из-за чего мои пальцы сильнее впиваются в стекло. Его рука лежала прямо на моей, но его это, казалось, ни чуть не смущает. Он все также сосредаточино наблюдал за мной, будто боясь, что я снова что-то натварю. Это было до безумия приятно, ощущать свою ладонь в его. Это необыкновенное тепло, которое было таким особенным для меня, эти, чуть шершавые, пальцы, от игры на гитаре — все это я безумно любила в нем когда-то, а сейчас… это стало для меня чем-то волшебным. Отстранившись от стакана, я устремила на него взгляд, а он аккуратно положил мою голову на подушку. Поставив стакан на тумбочку рядом с кроватью, он улыбнулся. Опять. Я никогда его не пойму. Устремляя взгляд на свою перебинтованную руку, я сглатываю. Кажется, таких сильных срывов у меня еще не было. Выше сгиба рука была перевязана какой-то тряпкой и от сгиба до запястья была покрыта бинтом, который до сих-пор впитывал в себя кровь. Я не знаю, сколько раз он менял повязку, но такое ощущение, будто эта не первый. — Я несколько раз менял ее. Она все не отстанавливается. — облизывая губы, он смотрел вниз, будто нервничая и читая мои мысли. Постоянно перебирая пальцами края футболки, он полностью выдавал свое состояние. Черт, как же паршиво я себя чувствовала перед ним. Он не должен был всего этого видеть. Еще и принес меня сюда! Безумно стыдно. — Мне так стыдно перед тобой. Прости. Я правда сожалею. — Все в порядке. Ты не должна извиняться. — он поднял на меня взгляд, ободряюще улыбнувшись. — Должна! Ты не намерен смотреть на мои приступы. Ты вообще не должен всего этого видеть. — громко возразив, я аккуратно поднялась на локтях, игнорируя боль в руке. Я следила за его реакцией, не отводя сожалеющего взгляда. Я никогда не смогу извиниться перед ним в полной мере. И если нужно, то я буду извиняться перед ним каждый день, и плевать, нравится ему это или нет. — Почему ты не сбежал? — растерянно поглядывая на парня, я вижу на его лице немой вопрос. — Я бы не бросил тебя умирать в этом подвале. — отрицательно мотая головой, он серьезно посмотрел на меня, от чего я смутилась. — Я бы никогда себе этого не простил. — от его слов внутри все трепещет. Стоит ему произнести такие желанные мною слова, как я начинаю таять прямо у него на глазах. И это никак мной не контролируется. Мне нравится эта реакция, но как сильно я ее ненавижу. — Мне больно от твоих слов. — вздыхая, произношу я. Ощущаю ком в горле и сглатываю. — Почему же? — он выглядит растерянно, не понимая моей реакции. Он хочет сказать что-то еще, но я его перебиваю. — Ты даешь мне надежду, которой никогда у меня не будет. — смотря ему прямо в глаза, я жду, как он отреагирует на мои слова, и вижу, как он вскидывает брови. — Ты никогда не полюбишь меня. Говоря это, ты делаешь мне больно. — мой голос звучит тихо, и, я надеюсь, он слышит меня. Я вижу, как он опускает голову, не зная, что сказать. И я знаю, что он не ответит на это. Я уверна. — Оставь меня. — смотря на него в упор, я произношу. Парень, недоумевая, смотрит на меня. — Картер, я… — перебив его, я почти кричу: — Оставь меня в покое! — на глазах выступают слезы. Я чувствую, что не далека от следуещего приступа и, возможно, от настоящей смерти. Он не поймет меня и сейчас, но ему не стоит ничего довести меня до «ручки», при этом не делая ничего особенного. Он лишь смотрит, абсолютно не понимая, в чем дело. Он испытывает меня, ведя себя, как ни в чем не бывало. — Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?! — вскакивая с кровати, я игнорирую режущую боль в руке и встаю перед ним, смотря полными слез глазами. — Я не оставлю тебя в таком состоянии. — он говорит еще более спокойно, чем просто бесит. Как он может быть таким спокойным, когда я уже на грани? И что он вообще несет? Идиот! Какой же ты идиот! — О, да ты даже подумать не можешь, с кем имеешь дело! Я же убью тебя прямо сейчас! — я абсолютно не осознавала, что несу. Как я вообще решилась такое сказать ЕМУ? Он — это все, что у меня есть и все, что я люблю. Он же отвернется от меня навсегда, просто сбежит, оставляя в еще больше ужасном состоянии, нежели до встречи с ним. Я без него не смогу жить. Лишь он спасает меня. Спасает в прямом смысле. Спасает тогда, когда я уже на краю смерти, когда у меня есть все шансы оказаться в загробном мире. Он всегда здесь и будто поджидает подходящего момента, чтобы спасити меня. Оглядывая его яростным взглядом, я вижу, как на его лице появляется отчаянная улыбка. Он смотрит с каким-то презреием и сожалением и встает напротив меня, приподнимая голову, смотря на меня сверху-вниз. Я была напугана таким его видом. Сглатывая, я делаю шаг назад, но врезаюсь в стену. По телу проходится рой мурашек от страха. Я боялась его. Боялась так сильно, как ни боялась никогда. Я знала, что он представляет собой угрозу для меня. Я знала. Но сейчас… он абсолютно реален, стоит почти вплотную ко мне, прожигая таким холодным взглядом. Я не верила, что он может быть таким, но… он вырос за то время, пока я гнила в психушке. Он вырос и больше не является милым мальчиком. — Убьешь? — его голос звучит уверенно и чертовски устрашающе. Я сжимаюсь до минимальных размеров, пытаясь казаться для него невидимой, но продолжаю чувствовать этот пронзительный взгляд. Ему ничего не стоило поставить меня на место, заставить бояться и моментально вести себя слишком тихо. Он делает шаг ко мне, и тогда я оказываюсь полностью прижата к стене. Я не переставала тяжело дышать. Это чувство было не передаваемо. Мне было до безумия страшно, но буквально каждая клеточка моего тела трепетала от того, что он так близко находился ко мне. Но это было ничто, по сравнению с тем, когда он ухватил меня за подбородок, поднимая мою голову, заставляя смотреть на него. Он серьезно смотрел на меня, ища ответы в моих глазах, но я всеми силами старалась не смотреть на него и полностью не выдавать себя. Он и без этого знает, что я никогда не причиню ему вреда. Я слишком много раз говорила ему об этом. — Посмотри на меня. — снова этот голос. Снова эти мурашки. Сглатывая, я боюсь его ослушаться и повинуюсь, неуверенно заглядывая в его глаза. Невероятно синие и глубукие, такие, которых я никогда в жизни не встречала. Они были так прекрасны, но так сильно пугали меня в этот момент. Его рука несильно сжала мой подбородок, поднимаясь к моей щеке, а после обхватывая затылок. — Убьешь? — снова этот вопрос, который разрывает меня на части. Ответ ему был очевиден, но он не переставал надо мной издеваться. Он выманивал из меня этот ответ своим требовательным взглядом, который так будоражил меня. Часто хлопая глазами, я ощущаю подступающие слезы, на которые Найл никак не реагирует, продолжая прожигать во мне дыру. Ему был интересен лишь ответ, котрый он знал, как ничто другое. Всхлипывая, я начинаю меделенно мотать головой, в упор смотря на него. — Никогда. — срывается с моих губ, и я еще раз всхлипываю. Вижу на его лице удовлетворение, которое он пытался скрыть и чувствую, как он притягивает мое лицо к своему. Я в секунду успокаиваюсь, затаив дыхание. Недоумевая, я смотрю на серьезного парня, котрый, не стесняясь, разглядывал мое лицо. Приоткрыв губы, я осторожно вздыхаю, боясь его спугнуть. Сердце билось, как бешеное, и я ничего не могла с этим поделать. Подняв на меня свои синие глаза, он словно гипнотизирует меня, от чего я перестаю дышать. Время будто замерло, а мы так и остались стоять в этом положении. Ощущая прикосновения к своей коже на талии, я встрепенулась, широко раскрывая глаза и испуганно смотря на парня. В миг я вспомнила, что все еще почти голая перед ним. Лицо вспыхнуло пламенем, и я просто замерла на месте, начиная чуть ли не дрожать в руках парня. Поверить не могу, что он это делает. Зачем это? Если он продолжит, я, вероятно, не смогу остановиться. Нет, нет, это все сон! Я не верю. Начиная вертеть головой из стороны в сторону, паникуя, я чувствую, как его рука на моем лице насильно поворачивает мою голову к нему. Я в мгновение замираю, ощущая его дыхание на своих губах. Это был первый раз, когда он делал подобное, да и вообще проявлял инциативу. Я же говорила ему, что мне больно, когда он делает подобное. Но сейчас я не находила слов. Я просто молчала, прибывая в ступоре.       Отвлекаюсь от своих мыслей только тогда, когда он рывком притягивает мое лицо навстречу своему, от чего я касаюсь его губ своими. В животе все скручивается морским узлом. Я ощущаю невероятное наслаждение и просто откидываю все мысли, куда подальше. В секунду, вопрос, который меня волновал, перестал стоить чего-то. Неуверенно кладя свою руку на его плечо, я несильно его сжимаю, поднимаясь ею к его шее и обхватывая ее ладонью. Почувствов, как парень углубляет поцелуй, я сжимаю его горло, чувствуя его язык в своем рту. Найл гладит мою талию, несильно ее сжимая, после чего сильнее прижимает меня к стене. То, что сейчас происходит, не поддается никаким объяснениям. Он не может себя так вести. Это чертовски неправильно, но я не могу скрыть того, как же мне нравится то, что он делает. Он делает то, что хочу я, и это не может не радовать. Приоткрываю рот и целую его еще уверенней, ощущая еще более развязные поглаживания на своей коже. Это смешно, ведь я его похитела. Это смешно и так глупо, но мне безумно это нравится. Мне плевать, что это неправильно, это то, чего я так долго хотела. Эгоистично, но иначе я не могу. Он вынуждает меня. «Чем ближе он становится ко мне, тем безумней станавлюсь я»…