***
— Почему именно деревья? — от внезапного голоса за спиной я вздрагиваю, роняя карандаш на пол. Шум падающей деревяшки тут же раздается в стенах пыльного чердака. Смотря на недоумевающего парня, я сглатываю подступающий ком в горле. Он оглядывает меня, после чего делает неуверенный шаг мне навстречу. — К-как ты попал сюда? — часто моргая, я сжимаю в руках подол длинной черной юбки, заметно нервничая. Я прилагала огромные силы, чтобы не выдавать свое волнение, но получалось это у меня, наверняка, плохо. Я метала взгляд из стороны в сторону, не желая встречать взгляд Найла, который я так отчетливо чувствовала на себе. — Я заметил, как ты постоянно уходишь сюда… каждое воскресенье, ровно в 08:30 PM. — стоило парню произнести последнюю фразу, как я моментально вскидываю брови вверх, приковывая взгляд к его лицу. Приоткрывая рот, я хочу что-то сказать, но ощущаю новый ком в горле. Растерянно смотря на шатена, я на автомате подхожу к нему почти вплотную, уверенно заглядывая в его глаза, что для меня было совершенно несвойственно. Я видела небольшое смятение на его лице, но он и не думал отступать, что, честно, не очень то и заботило. — Мой брат умер в этот день… в это время. — в упор смотря в серо-голубые глаза, я наклоняю голову набок, чтобы лучше разглядеть его лицо. Он также неотрывно смотрит на меня, от чего я замечаю тень грусти в его глазах. Он молчит и никак не реагирует на мои слова, лишь продолжает прожигать во мне дыру. Не удержавшись, я тяжело вздыхаю, приоткрывая рот, что сразу же привлекает внимание Найла. Переводя взгляд с моих губ, он снова смотрит мне в глаза, от чего я чувствую ужасный дискомфорт. Сглотнув, я опускаю голову и делаю шаг назад. Поворачиваюсь к нему спиной, обращая свое внимание на стены этой маленькой комнатушки, которые были полностью завешены рисунками разного размера. На них красовалось только одно изображение — деревья. На стенах не было почти ни одного свободного места или просвета. Кусочки бумаги словно жили на этих стенах. Они выглядели так, будто это место всегда было для них. Вглядываясь в каждое изображение, я находила все новые и новые детали в этих незамысловатых рисунках. Все деревья были нарисованы разными способами, но все они были идентичны. Буквально все у них было одинаковым. Не было никаких отличий. Именно так выглядит безумие. — Ты не ответила. — звучит голос за спиной, заставляя меня прикрыть глаза. Воспоминание будто с силой били меня по лицу. Я чувствовала эту волну, которая все стремительней накрывала меня, желая уничтожить. Но это у нее не выходило. Она всегда оставляла меня живой. Вероятно, наслаждалась моей болью. — Это еще один способ успокоиться. Брату никогда не нравился первый. — не поворачиваясь, я отвечаю словно на автомате, при этом ни разу не моргнув. Глаза словно стеклянные смотрели в одну точку. Просто я понимала, что если позволю себе моргнуть, то непременно заплачу. В моей голове всплывали воспоминания о том, как беспокоился обо мне брат, как выносил мозг своими наставлениями, буквально умоляя меня остановиться. Но я этого не сделала. Даже после его смерти я не останавливаюсь. Эта привычка, от которой не так уж и легко избавится. Стоит дать себе небольшую слабину — и все, считай, ты уже в ловушке. Подобное никогда не заканчивается быстро и легко. — Я помню, как рисовала каждое из них. Каждое изображение пропитано слезами и болью. — мой голос звучал тихо, кажется, всегда, но сейчас он был более сиплым, зато каким довольным. На моем лице появилась ухмылка. Будто наслаждаясь этими воспоминаниями, я гнусно улыбалась. Я говорила это больше себе, чем парню, о нахождении которого я уже и забыла. — Почему они такие? — голос за спиной снова раздался, спрашивая меня. Я не сразу поняла суть того, что он сказал. Мне нужно было секунд десять, чтобы осознать каждое сказанное им слово. И только после этого, я приоткрыла рот, готовая отвечать. — Какие? — я не понимала, что он имеет ввиду. Деревья были самыми обыкновенными, а его вопрос просто заводил меня в тупик. Сглотнув ком, подступающий к горлу, я неуверенно повернула голову в его сторону, окидывая взглядом его силуэт. — Они все идентичны: каждый изгиб веток, направление, тени. Они одинаковые. Полностью. — внимательно вслушиваясь в его слова, я озадачено вглядывалась в изображения. Ему, что с этого? Какое ему вообще дело до того, что я рисую? — Они и не должны быть разными. — немного грубо отвечаю я и опускаю голову. — Прости, если я тебя обидел, я просто… — Черт… — тихо бормочу я, чем и не даю договорить парню. Хмурясь, я сжимаю в кулаках подол юбки. Чувствую себя глупо. Это, кажется, никогда меня не покинет. Оглядывая взглядом каждый рисунок, я поджимаю под себя губы, смотря на все эти картинки жалостливым взглядом. — Это мой мир. И он такой каждый день. И каждый день в нем похож на другой. — я говорю очень тихо и, наверняка, даже не парню, а самой себе. — Хочешь, мы нарисуем что-то новое? — мягкий голос парня выводит меня из мыслей, от чего мгновенно поднимаю голову, устремляя на него свой удивленный взгляд. На его лице была улыбка, как и всегда. Она всегда была такой теплой и доброй, такой, смотря на которую, нельзя было не улыбнуться в ответ. И, скорее всего, дело даже не в улыбке. Он был таким сам. Таким светлым и не человечески безупречным. Да, я знаю, что идеальных людей не бывает, но как можно это утверждать, зная, что существует ОН. Да может он и вовсе не человек! Готова поспорить, в нем, определенно, есть недостатки, но все они становятся для меня чем-то особенным… Конечно же он не идеален… но, тем не менее, он остается безупречным для меня. И, вряд ли, это когда-то изменится. Черт, сколько же противоречий в моей голове. Сколько мыслей связанных с ним, которые как положительные, так и отрицательные. Если бы он только мог знать, какую борьбу с собой я веду каждый день. — Что бы ты хотела нарисовать? — его голос снова вытаскивает меня из транса, звуча словно нежная мелодия. В этот момент я даже не осознавала, что пока витала в облаках, ни на секунду не отводила от него взгляда. На его лице появляется повторная улыбка, после которой он медленно наклоняется, не разрывая со мной зрительного контакта. Он так медленно это делал, будто боялся, что я напугаюсь или еще, чего хуже. Аккуратно подняв с пола упавший карандаш, он осторожно подходит ближе к мольберту и выжидающе меня оглядывает, словно ожидая моих указаний. — Итак, ты выбрала? — он улыбается шире и приподнимает левую бровь, что я так любила в нем. Он даже и представить себе не может, как очаровательно выглядит прямо сейчас. Эта ребяческая улыбка, блеск в глазах и абсолютная искренность — это заставляло меня чувствовать себя, как никогда. В животе резво запорхали бабочки, и все внутри будто вдруг резко ожило. Я чувствовала себя окрылено, и я могу лишь только догадываться, была ли это любовь или же что-то действительно темное. — Б-бабочки… — я не успела подумать, как произношу то, чего действительно не ожидала. Какие еще, к черту, бабочки? Нервно смотрю на реакцию Найла и вижу, как он удивленно приподнимает брови, смотря мне в глаза. От его взгляда по телу незамедлительно бегут мурашки, от чего становится немного дурно. — Что ж, отлично. — вижу, как он одобрительно улыбается, и тоже не сдерживаю улыбки.***
Его волосы были идеально взъерошены, а на щеках были разноцветные мазки акварели. Я не знаю, как он умудрился вымазаться в этой краске, возможно, потому что я слишком пристально смотрела на него? Не знаю. Одно могу сказать точно, сейчас он выглядит безупречно… как и прежде. Я не понимаю, что эта за способность при любом обстоятельстве, в любом деле выглядеть так по особенному. А ведь он даже и не прилагает никаких усилий, просто делает все на автомате, даже не задумываясь о своем внешнем виде. Он не задумывается о том, как очаровательно выглядит, вытащив кончик языка, как мило смотрится то, что он так сосредоточен. Отвлекаясь на него, я и забыла, что картина должна быть совместной. Почти всю композицию нарисовал он сам, что восхищало еще больше. То, что Найл рисовал, было очень красочным: яркие цвета заполонили почти весь холст, оставляя лишь небольшое количество просветов. Как я и сказала, изображены были бабочки. Их было огромное количество, и каждая собой представляла что-то свое. Хотя, возможно, это просто мое больное воображение. Черт его знает. Изображая на своем лице подобие улыбки, я аккуратно подношу кисть к акварели и, не долго думая, макаю ею в насыщенно-оранжевый цвет. Рисую насекомое прямо в центре холста, быстро, даже не зацикливаясь на аккуратности, от чего жидкая краска течет прямо вниз, оставляя апельсиновые подтеки за собой. Я смотрю на это с восхищением и широко раскрываю глаза. Впервые я рисовала что-то подобное, впервые не жалею, что пошла против себя. — У нас неплохо получилось. — слышу голос над собой и от неожиданности чуть вздрагиваю, обращая внимание на парня. Он мило улыбался, пытаясь убрать волосы с лица, но испачканные руки, определенно, мешали ему это сделать. От подобного зрелища я не сдерживаю улыбки и прикрываю рот рукой, наблюдая за этой картиной снизу вверх. Я молчу и предпочитаю ничего не говорить, дабы ничего не испортить. — Ну наконец-то. Ты улыбаешься. — Найл как-то внезапно прекращает свои действия, приковывая ко мне свое внимание. От его пристального взгляда становится не по себе. Я никогда не любила, когда на меня смотрят, но когда это делал он, внутри присутствовал ни только дискомфорт, но и что-то приятное, от чего я буквально забывала, как дышать. Коротко на него взглянув, я опять опускаю взгляд, решив для себя, что не желаю сталкиваться с его глазами. — Ты милая, когда смущаешься. — до меня доносится эта фраза, и я не сразу понимаю, показалось ли мне это или нет. Щеки мгновенно вспыхнули, заставляя кровь бурлить во мне. Растерявшись, я хмурюсь, пытаясь заглушить тяжелое дыхание. Заведя руки за спину, я складываю пальцы в замок и сильно их сжимаю. Вот сейчас было страшно. Не знаю, почему именно страшно. Возможно, я просто боялась того, что, вспоминая эти слова ночью, у меня начнется очередной приступ, и, прекрасно понимая, что все это ничто иное, как ложь, я причиню себе боль. Но не такую сильную, как та, что поселится в моей душе от осознания. Да, я накручиваю себя и, вероятно, все только усложняю, но жизнь уже научила меня не верить всему, что, как кажется на первый взгляд очевидно. — Если я сказал что-то лишнее… — парень начал приближаться ко мне и уже было протянул руку к моему плечу, как громкий и неожиданный стук в дверь перебивает его, заставляя нас обоих напрячься. Резко подняв голову, я в панике смотрю на парня, сглатывая подступивший ком к горлу. Тело моментально бросает в пот. Встречаясь взглядом с парнем, мы оба тревожно и напряженно смотрим друг на друга. Внутри поселился невыносимый страх, из-за чего сердце бешено колотилось в моей груди от паники. Меня, словно парализует на секунду, но стоило к этому коктейлю чувств добавить еще и гнев, как я чуть ли не рявкаю на парня. — Сиди здесь! И не смей даже близко подходить к окнам. — последнюю фразу я буквально прошипела, не отрывая злобного взгляда от Найла. Смотря на него исподлобья, я вижу его обеспокоенность смешанную с возбуждением. Черт, уверена, сейчас он просто мечтает, чтобы это была полиция, чтобы он наконец смог убраться из этого поганого дома. Ну уж нет. Ни за что. Я не позволю всему этому разрушиться. Я слишком долго к этому шла ни для того, чтобы потом все бросить. Нет… Он будет здесь до конца. До тех пор, пока я сама не выгоню его прочь. — К-картер… — парень не успевает договорить, как я молниеносно приближаюсь к нему и со всей силы толкаю в стену, от чего слышится глухой стук. Зажимая его рот ладонью, я сверлю его злобным взглядом, тяжело дыша. Я вижу, как парень хмурится и шокировано на меня смотрит, пытаясь освободиться, но я лишь сильнее вжимаю его в стену. Удерживать его было невероятно трудно, но и злоба приносила свои плоды. Когда я выходила из себя, у меня появлялась какая-то странная сила, которая непонятно откуда приходила. Поймав взгляд парня, я медленно убираю руку от его рта и обхватываю ею его шею. Дикий гнев стих, оставляя на смену лишь легкое раздражение. Я была удивлена, что он не оттолкнул меня, а только тихо стоял, внимательно смотря в мои глаза, будучи еще обеспокоенным. Проведя большим пальцем по его щеке, я сглотнула. — Прошу… будь тихим. — с паузой проговариваю я. Привставая на носочки, я соединяю наши лбы, тяжело вздыхая. Тревожность между нами так и витает, даже и не думая рассеиваться. Сталкиваясь с ним взглядом, я умоляюще на него смотрю, после перевожу взгляд на его губы. Тело все сводит от страха, лишь от одной мысли, что сейчас я могу его потерять. Не задумываясь, я оставляю легкий поцелуй в уголке его губ и, отстраняясь от него, окидываю его отчаянным взглядом, в то время как на лице парня полное недоумение. Что его удивляет? То, что я снова позволила себе поцеловать его или же то, что прошу его о таком бреде? Ох, наверняка, из-за обеих причин сразу. Глупая идиотка, сейчас ты точно не отвертишься. Будто в последний раз, я смотрю на этого желанного парня и буквально вылетаю с чердака, не забывая закрыть дверь на ключ. Вот сейчас. Я чувствую это. Сейчас всему придет конец. За все нужно платить. Я, как никто другой знаю это.