Большая маленькая любовь

      После смерти матери Форбс попрощалась с друзьями в надежде хотя бы какое-то время побыть в одиночестве, не раздумывая над очередным планом по спасению Елены или Деймона, или кого бы там ни было еще. «Пусть справляются сами» — решила она тогда. Она и так потратила достаточно времени и сил на все то дерьмо и теперь в полной мере хотела насладиться жизнью молодого вампира, перед которым были открыты все двери огромного мира. Оставалось только успевать заглядывать в каждую, но справиться с этим не помогала даже способность быстро передвигаться. Каждый день становился новым маленьким открытием, и каждая мелочь делала Кэролайн по-настоящему счастливой.       Желание подозрительно оглядываться по сторонам, ожидая в любой момент опасности, постепенно ушло. Однако вместе с ним ушли и некоторые детские предрассудки, привитые бывшими друзьями. Со временем Форбс осознала, что ей не следует бороться с собственной вампирской сущностью, и с тех пор свежая кровь казалась намного вкуснее донорской. Теперь она редко пренебрегала внушением. Конечно, в разумных пределах, дабы сохранить остатки человечности, как любил говорить ее друг Стефан когда-то.       Младший Сальваторе наверняка бы осудил подругу за столь кардинальные изменения, но только потому, что сам за столько лет не научился по-настоящему наслаждаться тем, кто он есть. Сейчас Форбс понимала — Стефан выбрал меньшее из двух зол. Его всегда метало из стороны в сторону. Либо сумасшедший мясник-потрошитель, либо жесткая диета, несоблюдение которой могло привести к ужасающим последствиям. Он привык к такой жизни и учил ее только тому, что знал сам.       У Кэролайн же никогда не было проблем с самоконтролем. Девушка, казалось, создана для вампиризма. Она в любой момент могла остановиться; ей легко удавалось заметать за собой следы; острый ум молниеносно выдавал решения для неожиданно возникших проблем, а способности ускользать прямо из-под пальцев могла позавидовать сама Кэтрин Пирс. Очевидно, вампирша наконец почувствовала себя свободной, когда приняла решение идти своей дорогой, оставив злосчастный Мистик Фоллс в прошлой жизни, точнее, в жизни, где она была еще человеком.       Она не появлялась в родном городишке больше двенадцати лет со смерти матери, но желания навестить старых друзей у нее пока не возникало, и вряд ли бы в скором времени что-то изменилось. Краем уха Форбс слышала, будто в Мистик Фоллс творилась такая чертовщина, что люди уезжали оттуда целыми семьями, а другие вампиры предпочитали избегать штат Вирджиния. Со временем чувство самосохранения развилось в ней значительно сильнее, чем другие, поэтому с некоторых пор собственная шкура стала дороже. Стоило девушке появиться в округе треклятого городка, как на нее обрушится гнев всех неизвестных ранее существ, которым только успели насолить Елена и ее верные братья Сальваторе. У Гилберт имелась какая-то фантастическая способность притягивать к себе неприятности, втягивая в них всех остальных.       Кэролайн сама удивилась, когда появилась в одном из баров Нового Орлеана. За последние месяцы путешествия вампирша обколесила пол-Европы, начиная от Швейцарии и заканчивая Италией. Она отчаянно пыталась держаться подальше от тех мест, где ее могли подстерегать неприятности, а этот город казался как раз таким. По крайней мере, там, где жила первородная семейка, нельзя ожидать ничего хорошего.       — Повторите, — вампирша щелкнула пальцами проходящему мимо официанту, который учтиво кивнул в знак, что услышал ее.       Новый Орлеан оказался действительно волшебным местом, и Форбс почувствовала укол обиды на саму себя из-за того, что не позволила тогда Майклсону показать ей все очарование этого города. Она не видела его почти тринадцать лет, но со временем стала понимать смысл сказанного им однажды. Как он и говорил, Кэролайн научилась по-другому воспринимать время будучи вампиром. Ее действительно ждали великие города, искусство, музыка, истинная красота, которой она могла наслаждаться; а впереди — еще тысяча Дней Рождения. Форбс действительно была свободна, и весь мир расстилался у ее ног. Возможно, если бы они встретились сейчас, Кэр не была столь категорична. Она дала бы шанс Клаусу и их отношениям или же хотя бы поблагодарила за все то, что он сделал для нее. Если судьба сведет их вместе однажды, Форбс именно это и сделает. Однажды, но не сейчас.       В настоящее время она не собиралась оставаться здесь на долгий срок, навлекая на себя гнев ведьм, которыми кишил Французский квартал. Сверхъестественные существа стали частью этого города. Слишком много зловещего на квадратный километр, поэтому вампирша уже купила билет на родину кабаре — Францию. Через пару часов ее уже не будет в стране.       — Ваша маргарита, — темноволосый официант поставил на столик коктейль и бутылку шампанского, объяснив, — тот мужчина передал это и полностью оплатил ваш заказ.       — Поблагодарите его за меня, — Форбс даже не притронулась к своему напитку. — Я немного спешу.       Девичьи бедра игриво вильнули, когда она проходила мимо столика незнакомого поклонника, на что тот лишь восторженно присвистнул и кинулся за ней. Было бы глупо упускать такую попку… то есть такую девушку.       Нахал настиг ее прямо на выходе, бестактно схватив за талию, и Кэролайн от подобного хамства рефлекторно вжала его в стену. Уж чего девушка не любила, так это подобных выходок от парней, считающих себя альфа-самцами. В ее жизни уже был подобный мужчина — других она просто не вынесла бы. Пришлось слишком долго зализывать раны, и вампирша не ощущала себя готовой к новым отношениям.       — Я Марсель, — мужчина обворожительно улыбнулся, болтая ногами над поверхностью пола.       Кажется, он совсем не испугался, и Форбс подумала, что, возможно, он знал о вампирах и других сверхъестественных существах или же был одним из них. Пока у нее плохо получалось распознавать себе подобных среди людей. Один довольно взрослый вампир, с которым ей посчастливилось познакомиться в Риме, сказал, что это придет со временем и опытом, поэтому она и не торопилась. Уж времени у нее предостаточно.       — Не подкрадывайся ко мне, Марсель, — вампирша подозрительно оглянулась по сторонам, замечая несколько косых взглядов, направленных в ее сторону, и отпустила незнакомца. — Прости, но сегодня в мои планы не входят новые знакомства. Возможно, лет через сто.       — Ну, нам с тобой время не грозит, — он заговорщически подмигнул, давая понять, что распознал ее истинную сущность, — я готов ждать столько, сколько нужно. Особенно, если этого хочет такая девушка, как ты.       — Марсель, у меня не то настроение, чтобы шутить. Прощай, — Форбс поправила и без того идеальную прическу, оставляя незнакомого вампира в одиночестве.       Она мчалась на вампирской скорости по безлюдным улицам Нового Орлеана, стараясь как можно скорее добраться до отеля. Несмотря на то, что девушка предпочитала путешествовать налегке, у нее имелось несколько необходимых вещей. К тому же ей нужно было где-то переждать время перед вылетом.       Притормозив в квартале от многоэтажного здания с неоновой вывеской «Windsor Court Hotel», Кэролайн подозрительно оглянулась. Чувство, что за ней кто-то пристально наблюдает, полностью обволакивало хрупкое на вид тело, заставляя заметно нервничать. Навязчивая мысль об опасности пульсировала в голове. Форбс была готова к нападению в любой момент: под налившимися кровью глазами показалась едва заметная сеточка вен. За спиной пронеслось что-то очень быстрое, и Кэролайн мгновенно обернулась.       Перед ней стоял тот самый чернокожий вампир по имени Марсель. Только на этот раз со своей свитой.       — Я не люблю навязчивых парней, Марсель, — вампирша продемонстрировала клыки, в то время как сеточка вен под ее глазами стала значительно отчетливее.       — Опасная штучка, — усмехнулся один из парней, не воспринимая устрашающий вид блондинки всерьез.       — Ты вряд ли представляешь, насколько сильно, — шикнула она, как в одно мгновение оказалась за его спиной, разрывая клыками загорелую кожу в районе сонной артерии.       Бездыханное тело рухнуло на землю, и девушка рванула с места. У нее было несколько минут, чтобы оторваться от оставшихся вампиров и скрыться в укромном местечке, после чего до мелочей продумать план, как остаться в живых, и, что более важно, понять, кому она успела перейти дорогу за те три дня, проведенные в городе.       Оглянувшись назад, Форбс не заметила появившегося перед ней Марселя. Вампир с силой вжал крохотное тельце в ближайшую стену, предотвращая все попытки Кэролайн выбраться. Один щелчок, и светлая макушка обессилено упала на крепкое, мужское плечо.       — Клаусу это не понравится, — только что подоспевший молодой парнишка увидел, как Жерар подхватил мертвое тело на руки.       — Еще сильнее ему не понравится, что девчонка убила Смитта, — чернокожий, кажется, вовсе не ощущал тяжести своей ноши. — Она куда привлекательнее, когда не пытается убить кого-нибудь. У Клауса всегда была слабость в лице опасных красоток?       — По-моему, это слабость всех мужчин.

***

      Кэролайн неохотно открыла тяжелые веки, не сразу соображая, что произошло и где она находится. Устремив взгляд небесно-голубых глаз в потолок, ей потребовалась ровно минута, чтобы прийти в себя. Злость перемешанная с испугом накрыла вампиршу с головой, из-за чего Форбс даже не поняла, что находится в комнате не одна.       — Очнулась?       От неожиданности блондинка вскочила с кровати и на вампирской скорости сорвалась к двери, которая, естественно, оказалась закрыта. Только через несколько секунд Кэр поняла, что голос был ей предательски знаком.       — Клаус, — свирепо воскликнула вампирша и обернулась на голос, желая поскорее убедиться в своей догадке. — Чертов гибрид, ты меня жутко напугал.       — Прости, — он сидел в мягком кресле возле открытого балкона и, кажется, был рад видеть ее. По крайней мере, гибрид улыбнулся в привычной ему соблазнительной манере, обращенной только к Кэролайн.       — Какого черта ты устроил это представление? — она заметно расслабилась, когда увидела перед собой всего лишь Клауса, про себя отметив, что другие вампиры, скорее, наоборот напрягаются при виде первородного. — Ты похитил меня.       Что же, блондинка вполне могла рассчитывать на поблажку. Их отношения всегда были очень странными и местами сумбурными, но в то же время близкими, насколько это позволяла ситуация.       — Ну, я все ждал, пока ты соизволишь навестить меня, дорогуша, — он сделал акцент на последнем слове, как будто Форбс серьезно провинилась. — А ты тактично избегала все, что со мной связано, и вдруг решила улететь во Францию. Неужели за три дня ты успела обойти все достопримечательности Нового Орлеана?       — Ты следил за мной?       Клаусу не нужно было ничего говорить. Весь его самодовольный вид показывал, что он в курсе обо всех ее делах, поездках, знакомствах — о всей жизни с момента их последней встречи.       — Не то, чтобы прямо следил, — гибрид рассеяно передернул плечами, — приглядывал время от времени, чтобы ты не попала в какую-нибудь заварушку. Скажу честно, без Елены в радиусе десяти километров твоя жизнь приобрела более спокойные краски. Ты на редкость дружелюбная вампирша.       — А ты на редкость сумасшедший гибрид, — Кэролайн встала в воинствующую позу, скрестив перед собой руки. — Если хотел повидаться, просто сделал бы это, а не подсылал своих подчиненных.       — У меня были некоторые дела, — Майклсон сделал глубокий глоток бурбона и расслабленно откинулся на мягкую спинку кресла. — Но сейчас я весь твой.       — Не стоит утруждать себя, — вся эта ситуация раздражала ее. — Я все еще улетаю во Францию.       Только пару часов назад девушка вспоминала древнего, терзая себя мыслями, как могла бы сложиться ее жизнь, согласившись она тогда уехать с ним. Стоило же ей увидеть, как Клаус растягивает пухлые губы в истинно дьявольской полуулыбке, обнажая свои чертовски сексуальные ямочки на щетинистом лице, он уже бесил ее. Бесил потому, что даже через столько лет все внутренности Форбс переворачивались при виде уверенного альфы. Бесил потому, что ровный, размеренный голос с британским акцентом заставлял девичьи колени дрожать. Кэролайн словно вернулась в то время, когда впервые встретила его. Как будто тех тринадцати лет и не существовало вовсе.       — Останься на пару дней. Послезавтра в Новом Орлеане состоится большое событие, намечается настоящий бал, — гибрид медленно, не издавая лишних звуков, подобно настоящему хищнику, вплотную приблизился к своей гостье. Длинные мужские пальцы провели невесомую линию от ложбинки между грудей до подбородка, заставляя огромные голубые глаза смотреть на него, и аккуратно заправили выпавшую светлую прядь за ухо. — Кажется, тебе нравились балы, любовь моя.       — Люди меняются, — Кэролайн стоило больших усилий, чтобы выдавить из себя хоть что-то.       — Не настолько, как ты думаешь, милая, — она заставила его рассмеяться. — Когда ты по-настоящему веселилась последний раз?       Вампирша только раскрыла рот, чтобы выдать самый уверенный ответ в своей жизни, как Клаус перебил ее, коснувшись мягкими губами хрящика девичьего ушка:       — Танцы на барных стойках в неприлично коротких платьях с бутылкой пива в руках не считаются, — Майклсон знал все.       Впалые щеки Кэролайн налились румянцем, понимая, о чем именно говорит первородной гибрид. Прожив в Нью-Йорке больше четырех месяцев, она почти не вылезала из баров. Сложно было не поддаться через чур быстрому ночному ритму города. Это место казалось раем для молодых вампиров, но быстро наскучило, и Форбс отправилась покорять Лос-Анджелес.       — Тебя это не касается, — твердо произнесла она.       — Конечно, — Клаус сказал это таким тоном, как будто Кэролайн пятилетний ребенок, спорить с которым было абсолютно бессмысленно и неподобающе для взрослого мужчины. — Ты всего лишь следуешь своему жизненному плану, не так ли?       Гибрид издевался. Он не упускал возможности упомянуть об их тесном прошлом. Ему хотелось напомнить, как тогда в лесу он властно прижал девушку к стволу дерева, покрывая ее тонкую шею поцелуями, от которых становилось трудно дышать, как она умоляла мужчину не останавливаться и кричала его имя. Тот день глубоко засел в памяти вампирши и не выходил до сих пор.       — Прекрати делать это, — она сильно зажмурила свои огромные глаза, будто бы Клаус и весь этот неловкий разговор всего лишь ведение или жуткий сон.       — Я ничего не делаю, — Майклсон сделал шаг назад и демонстративно поднял рук вверх в смиренном жесте, — кроме того, что хочу, чтобы ты осталась на бал. Брось, дорогуша, всего лишь один вечер. Тебе понравится.       — Прекрати называть меня дорогушей.       — Прекращу, если ты согласишься, — мужские губы вновь растянулись в улыбке, а брови поползли вверх.       — Один бал, Клаус, — уверенным тоном произнесла она, указав на него пальцем. — Один бал, и я улетаю во Францию.       — Как скажешь, милая, — его выражение лица переменилось и теперь изображало абсолютную серьезность и полное согласие со всеми требованиями молодой вампирши. — Я даже куплю тебе билет в первом классе.       — Раз мы все решили, — Форбс заметно переменилась. Она важно вытянула шею и поправила свои идеальные локоны, — можешь ли ты отпереть чертову дверь? Я же гостья, а не заложница, и не собираюсь сбегать. По крайней мере, после того, как ты пообещал подарить мне билет в первом классе.       Приглушенный смех первородного заполнил комнату, заставляя Кэролайн тоже едва заметно улыбнуться. Внутри растекалось приятное тепло от того, что Клаус не отпускал ее так просто даже спустя столько лет. Плевать, что делал он это в привычной для него устрашающей манере. Некоторые вещи все-таки никогда не меняются.       — Конечно, я не собираюсь держать тебя взаперти, — гибрид достал из кармана джинс старинный ключ, собственно, как и все в этом доме, и кинул его в руки Форбс. — Держи, юная воительница.       — Ты действительно напугал меня, — призналась она в несвойственно легкой манере для подобного разговора, проворачивая ключ в замочной скважине.       — Ну, ты умеешь за себя постоять, — Майклсон был уверен: девушка преувеличивает, и всего лишь пожал плечами, — ты убила одного из моих людей.       — Он посчитал меня недостаточно опасной для него, — вампирша терпеть ненавидела, когда ее недооценивали. Форбс боролась с этой проблемой почти с самого детства и очень резко реагировала на подобные замечания. Клаус знал это, и не раз доказывал, что для него она всегда останется номером один. Хотя лучше сказать — единственной.       — Поэтому ты решила доказать ему обратное, — он не осуждал. Наоборот, в какой-то мере даже восхищался. Его девочка наконец смогла принимать свою сущность в полной мере, наслаждаясь ей.       — Ну, будем считать, что он обидел меня, — Кэр обогнала мужчину на лестнице и, перегородив ему дорогу, устремила на него игривый взгляд голубых глаз. — Если бы ты узнал, что он обидел меня, что бы ты сделал?       — Несомненно убил, дорогая.       — На минуту я решила, что со временем ты стал уравновешеннее, — хмыкнула блондинка, и вздернула брови. Девушка редко гримасничала, но это был как раз подходящий случай. — Как я и сказала, мне всего лишь показалось.       — Мы не виделись столько лет, — Клаус глубоко вздохнул в непривычной для него спокойной манере и, подхватив под руку, повел вниз, — возможно, я действительно немного изменился. Но ты не узнаешь, пока не пообщаешься со мной, так ведь?       — Раз я здесь, — она с интересом посмотрела на гибрида, который определенно почувствовал на себе пристальный взгляд, но все-таки не подал виду. — Тебе придется. Так по какому поводу бал? Кого на этот раз победил Никлаус Майклсон? Неужели самого дьявола?       — О чем ты, милая? — его губы растянулись в мальчишеской улыбке. — Я и есть дьявол.       — Серьезно, Клаус? — вампирше не удалось сдержать смешок. — Помню, раньше ты считал себя альфа-самцом. С каждым днем твое эго невероятно растет. Советую обратиться к врачу. Он поможет тебе справиться с чувством собственной важности. Я где-то читала, что некоторые психологи принимают это за болезнь.       — Смейся, сколько тебе будет угодно, — мужчину давно не задевали подобные глупости. Кажется, он действительно стал спокойнее за прошедшие годы. По крайней мере, с тех пор, как на свет появилась Хоуп, Клаусу часто приходилось сдерживать себя, и это быстро вошло в привычку. — Мне нравится, когда у тебя хорошее настроение.       — Не заигрывай со мной, Майклсон, — Кэролайн замерла на месте, заставляя гибрида притормозить. — Мы уже пережили это.       — Действительно? — наигранно удивленный голос древнего говорил об обратном. — Поэтому ты согласилась пойти со мной на бал?       — Вообще-то ты почти заставил меня, — она снова непроизвольно засмеялась. Разговаривать с Клаусом было так легко и приятно, что девушка не заметила, как в очередной раз поддалась его первородному обаянию.       — Возможно, — мужчина лишь пожал плечами. — Но только потому, что ты сама желала, чтобы я тебя заставил.       — Ты всегда знаешь, что нужно отвечать, да?       Однако ее вопрос остался без ответа. Майклсон попытался скрыть рвущуюся наружу улыбку, ведя Кэролайн через Бойню. Это было последним местом, в котором он хотел находиться с ней. Вампиршу вряд ли интересовали подробности множества убийств в стенах его любимого дома.       — Может, я тоже когда-нибудь так смогу, — хмыкнула она себе под нос и о чем-то задумалась. — Это приходит с возрастом, Клаус? Но ты же такой старый, сколько мне еще ждать?       — Я научу тебя, если решишь разделись со мной вечность, — то ли Форбс так на него влияла, то ли еще что-то, но гибрид не переставал улыбаться подобно объевшемуся сметаны коту.       Их незамысловатую беседу прервал чернокожий мужчина, появившийся словно из ниоткуда. Марсель давно наблюдал за парочкой со стороны, но все никак не мог решиться помешать им. Они смотрелись так гармонично, что Жерар даже удивился. Казалось, Кэр была первой девушкой, кто так подходил его вечно одинокому другу. Впервые за долгое время Клаус не злился по пустякам и не пытался убить какого-нибудь бестолкового вампира или медлительную горничную, что, несомненно, являлось прорывом для его человечности. Кроме Хоуп, пожалуй, еще никому не удавалось так благотворно влиять на первородного. Но последние три месяца девочка путешествовала по Франции вместе с Ребеккой, и гибрид немного перешел границу дозволенного.       Они планировали ту поездку почти полгода, но в последний момент Никлаусу пришлось остаться в Новом Орлеане, разбираясь с неожиданно появившимися проблемами. Он был так зол из-за того, что не смог показать Париж самолично, и едва ли не устроил настоящую резню. На протяжении месяца он ждал возвращения дочери, не вылезая из мастерской, но едва стоило Марселю заикнуться о длинноногой блондинистой вампирше, бесцельно расхаживающей по городу первородного, Майклсон буквально преобразился.       — Не хочу тебя отвлекать, Клаус, — правая рука древнего подозрительно разулыбалась, словно он поймал старинного друга за чем-то непристойном. — Просто хотел сказать, что вещи твоей гостьи уже перевезли в Бойню.       — Ты приказал перевезти мои вещи до того, как я согласилась? — недовольно прошипела Форбс.       — Я был уверен в своей победе, любовь моя, — Клаус мало напоминал сумасшедшего убийцу, коим являлся в Мистик Фоллс при их первой встрече.       — Ты невыносим, — фыркнула она.       — А ты очаровательна, когда сердишься, — мужчина переплел свои пальцы с ее, заставив Кэролайн покраснеть, и поцеловал белоснежную кожу руки.       Жерар искоса поглядывал на странную парочку, искренне радуясь за своего создателя. Он, как никто другой, был достоин счастья и любви.       — Эй, Клаус, — вампир заставил их обернуться. — Томас уже подготовил твою машину. Он так смеялся, когда узнал, что ты собрался на настоящее свидание.       — Не жди нас рано, друг, — напоследок кинул гибрид, заставляя помощника расхохотаться, а Кэролайн нервно пнуть его локтем. — Дорогая, я и не думал ни о чем таком. Но ты, видимо, испорченная девчонка.

***

      Спальня Клауса в точности соответствовала характеру своего хозяина. Просторная комната с минимум мебели из темно-красного дерева буквально кричала об уверенном и холодном нраве гибрида. Огромные окна с балконом, плотно завешанные черными шторами, днем открывали прекрасный вид прямо на главную улицу. Майклсон никому не говорил, но по утрам он любил выходить туда, опираясь на железные, переплетенные между собой перила, и в относительной тишине наслаждаться своей властью. Французский квартал никогда не спал.       Прямо по центру стояла действительно королевская кровать с льняным балдахином и шелковыми простынями. На ней спал король и… конечно же, его королева.       Приятное телу одеяльце сползло с девичьих плеч и почти не прикрывало розоватых сосков. Прохладный ветерок неожиданно подул через открытые окна, и молочное тело покрылось мурашками. Она непроизвольно прильнула к чему-то огромному и очень теплому, не заботясь о том, кто это мог быть и что может разбудить его.       Клаус, почувствовав слабый толчок в левый бок, неохотно открыл глаза. Свидание оказалось настолько хорошим, что он почти не спал прошлой ночью. Довольный, лохматый и щетинистый гибрид растянул припухшие от бесконечных поцелуев губы в победной улыбке, когда увидел перед собой спящую Кэролайн. Вампирша непроизвольно закинула на него свою маленькую ладошку и во сне гладила его живот, улыбаясь. Разве этот день мог начинаться еще лучше?       Мужские длинные пальцы коснулись нежной кожи девичьего плеча и вырисовывали на нем незамысловатее узоры, дожидаясь, когда чертовка все-таки соизволит проснуться. Обычно Клаус не залеживался в кровати, но сегодня он вполне мог позволить себе отступить от глупых принципов несмотря на то, что был уже полдень. Только идиот оставил бы эту красавицу в постели совершенно одну. К счастью, древний никогда таковым не являлся.       До его чуткого слуха дошло тихое, почти беззвучное, шуршание простыни, под которым зашевелилось обнаженное тело девушки. Видимо, Кэролайн только проснулась и еще толком не успела сообразить, где находится. Она приподняла светлую макушку с подушки, уставившись на собственную руку на животе Клауса, и в голове возникли картинки вчерашнего свидания и прошлой ночи. Кажется, они уснули только под утро.       — Доброе утро, love, — сладко протянул он, явно наслаждаясь происходящим.       Еще бы, Форбс не знала, куда себя деть. Бессмысленно отрицать, что она не хотела всего этого. В порыве страсти вампирша выдала все свои секреты. Как жалеет, что не согласилась уехать с ним, как скучала все то время, пока они не виделись, как рада, что он заставил ее остаться.       — Клаус, — Кэр смущенно опустила взгляд на крепкую мужскую грудь и через чур внимательно рассматривала его татуировки и амулеты на длинной шее. Что угодно, лишь бы не видеть самодовольного выражения лица первородного. — Доброе утро.       — Кажется, кто-то крайне растерян, — отчего-то робеющий вид девушки умилял обычно чуждого на проявления эмоций Майклсона, и приятное тепло обволакивало его холодное сердце. В эту минуту мужчину вдруг осенило — он никуда не отпустит ее ни завтра, ни через месяц, год, два года, черт победи, да даже через век. Они и так слишком долго медлили, чтобы ждать еще.       — Ты специально заставляешь меня краснеть, — не выдержала Кэр и все-таки подняла на него свои светло-зеленые глаза.       — Ты просто очаровательна, когда смущаешься, — Клаус провел рукой по макушке и целомудренно поцеловал блондинку в лоб. — Я не хочу отпускать тебя в Париж.       — Не отпускай, — коротко ответила она, но этого было достаточно, чтобы гибрид положил целый мир к ее ногам.