Тонкая грань.

Тонкая грань между вечером и ночью затрепетала, подобно попавшей в силки птице, и погасла. Наступили сумерки, которые постепенно захватывали все большее пространство, овладевая и воздухом, и землей, и водой. А после сумерек, как всем известно, наступает ночь. Она ненавидела ночь. Ночь- это время всякой нечисти и ереси, которая творит зло, насмехается, забирает жизни. А еще ночью ей снятся временами странные сны. Сны, полные неизвестности, полные боли и потерь. И тогда рассвет для нее- как избавление. Избавление от страданий и дикого, почти животного страха, который окутывает ее каждый раз, как она видит, как ее Ганзеля уволакивают ведьмы во тьму. Она бросается вперед, кричит, царапает ногтями неизвестно как выросшую перед ней мармеладную стену. Кричит до хрипоты, до боли в горле. А до него добраться не может…. - Нет!- в очередной раз Гретель резко вскакивает на кровати, мокрая, с расширенными от ужаса зрачками, с участившемся дыханием. Очередной сон, заставивший ее посреди ночи проснуться с диким воплем. Девушка подтягивает коленки к груди и пытается восстановить дыхание. Странно, что Ганзель не проснулся…Свесившись с койки, девушка заглянула на первый этаж кровати- пусто. Гретель на миг задержала дыхание. Где он? Неслышно опустив ноги на пол, девушка, не ощущая босыми ногами холода, аккуратно взяла со стула брюки и рубашку… …В доме брата не оказалось. Гретель чуть нахмуренно осмотрелась вокруг. Глупо, конечно, думать что это происки ведьм- иначе ее бы не оставили в живых, это понятно. Но где тогда….Глухой стук во дворе дал ответ на мучавший Грету вопрос. Тряхнув темными волосами, девушка на миг закрыла глаза. Он во дворе. …Полумесяц освещал фигуру брата, создавая эффект едва заметного сияния на смуглой коже оголенной спины, натренированных рук. Старательно отрабатывая удары, мужчина словно не замечал никого вокруг. Гретель замерла в дверях, прислонившись плечом к косяку. Она понимала, отчего он не спит. Ровно так же, как и он понимал ее ночные крики и кошмары. Пусть они не показывают друг другу, что им тяжело. Слова не нужны- их связывает незримая нить, которая никогда не оборвется. По крайней мере, так надеялась Гретель, смутно понимая всю зыбкость всего их существования. После смерти Мины, убийства верховной ведьмы все переменилось. Нет, все так же, как и было- спина к спине, друг за друга готовы , не задумываясь, прыгнуть в огонь или перегрызть глотку ведьме. Просто изменились внутри. Стали умнее, стали тверже. Не граниты, конечно, но близки. Если брать кого-то в отдельности, то привязанность Гретель к брату стала еще сильнее, хоть она и старалась этого не показывать- иначе не избежать насмешек и подколов со стороны Ганзеля, коих и так с лихвой хватает. Но что-то внутри подсказывало ей, что брат ей куда дороже, чем даже думает она сама. - Не спишь?- вопрос заставил Грету вынырнуть из пучин раздумий. Девушка чуть пожала плечами. - Не хочу. - Опять кошмар,- скорее утвердительно, нежели вопросительно прозвучал ответ. Ганзель даже не повернулся, ему не нужно поворачиваться. Гретель даже не удивлялась, что он не видя, смог почувствовать ее присутствие. Это нормально. - Тебе нужно поспать,- Гретель делает шаг вперед.- Завтра рано выдвигаемся вперед. А нам еще через этот чертов лес кучу времени идти… - Дай мне пару минут.- Ганзель глянул на девушку из-за плеча.- Иди ложись, тебе тоже нужно высыпаться. А то со своими кошмарами сама скоро станешь на ведьму похожа. - Скорее уж на гулью.- девушка устало усмехнулась и, помедлив, зашла в дом.- Идем, Ганз. - Иду.- секунда, и тонкий силуэт его сестры скрылся во тьме дома. Ганзель запрокинул голову назад и закрыл глаза, стараясь расслабить напряженные после тренировки мышцы. Опять эти ее кошмары…Мужчина устало потер глаза. Когда же их прошлое перестанет их преследовать, перестанет подкарауливать в темноте, подобно хищному зверю, готовому выпустить когти им в горло? Гретель, сестренка…Ганзель внезапно подумал, что случилось бы, если бы он не успел? Какой бы была теперь его жизнь без нее? Да никакой. Сколько всего они пережили вместе, через что прошли…Охотник устало усмехнулся- то ли себе самому, то ли светившему месяцу. Нет уж, обломитесь. Хватит с него потерь. Гретель они у него не заберут, просто не смогут. Даже если потребуется отдать за нее свою жизнь- он, не колеблясь это сделает. Примитивно, но это так. В их жизни нельзя к кому-либо или чему-либо привязываться- слишком большая роскошь для них. Так что единственное, что дает ему силы идти вперед, не оглядываясь на прошлое слишком часто- вот оно, сидит сейчас на верхней кровати и наверняка зевает. Усмехнувшись, Ганзель перекинул полотенце через плечо и пошел в дом- и правда, выспаться ему не помешает. - Спокойной ночи, Гретель.- по детской привычке желает ей приятной ночи. Это уже как традиция. И чуть усмехается, когда с верхней кровати ему слышится сонное « угу». Девчонка, что с нее взять. И кто бы сказал, что это сонное создание, мило посапывающее в подушку, днем с каменным выражением лица рубает нечисть на мелкие кусочки. Закрыв глаза, мужчина от всего сердца пожелал, что хоть сегодня ему бы приснилось что-то светлое, а не как всегда. И, вопреки обыкновению, ему не приснилась Мина- перед глазами всю ночь мелькала солнечная улыбка девичьих губ и копна темных, переливающихся на солнце шелковистых волос с тонким ароматом фиалок… Всегда есть тонкая грань. Грань, через которую иногда невозможно переступить. Но эту грань можно изменить под себя, под свой взгляд. Всегда…