Пополнение?

Солнечные лучики торопливо пробираются сквозь бежевые ажурные шторы, освещая большую комнату. Обычно помещения такого размера не удаётся обустроить максимально уютно и практично, но Юри и Виктор Никифоровы старались изо всех сил. Последние несколько недель они упорно блуждали по многочисленным магазинам, серьёзно споря, какого цвета должны быть подушки на диване. По-прежнему скромный и милый Юри желал видеть нежные пастельные тона, в то время как его доминантный и властный супруг категорически отстаивал «элегантный чёрный». Сошлись на том, что нужен ещё один диван. В углу расположился, мирно сопящий, Маккачин. Он изредка дёргает мохнатыми ушками, чтобы скрыть глаза от настырного света. Домашний любимец так облюбовал данное пространство, что пришлось постелить ему там мягкую постилку с парой тонких пледов. «Все в этой квартире должны и будут существовать в лучших условиях», — говорил Виктор. Звезда фигурного катания и по совместительству тренер приобрёл гордое звание мужа, а вместе с ним и титул главы семьи, которому он старается соответствовать. Юри и Виктор женаты уже второй год, однако квартира начала меняться совсем недавно. Ремонт затеяли месяц назад, когда родители Юри навестили своих детей. Хироко охватил шок при виде бетонных серых стен, старого скрипящего пола и тусклой непрактичной мебели. Потому все два дня визита она пребывала в состоянии глубочайшей депрессии. Маленький женский ход, который дал своеобразный пинок тем, двоим, для начала глубокого и кардинального ремонта. Не могут же они расстроить мамулю. В принципе, супруги могли создать своё гнёздышко уже в первые месяцы после свадьбы, но разве могут молодожёны оторваться друг от друга хоть на минуту? Особенно, когда теперь у них есть собственная квартира, а бурное влечение друг к другу постоянно рвётся наружу и не может ни на минуту утихнуть. Последние штрихи были сделаны прошедшей ночью — Юри уговорил возлюбленного нарисовать акварелью портрет Маккачина в его обустроенном углу. Вышло неплохо, если не считать коричневых капель краски, растёртых по полу и впитавшихся в одежду. Благо, хозяйственный Юри отлично знает, как справиться с любыми пятнами в доме. Сейчас в комнатах царит тишина — все спят, возможно, смотря прекрасные сны. Напористые лучи греют спину Виктора, отчего тот стягивает с себя толстое одеяло и продолжает спокойно гулять в сонном царстве. Сегодня у супругов выходной день — можно не беспокоиться ни о чём и спать столько, сколько организму угодно. Утомительные тренировки в честь подготовки к четвёртому Гран-При вытягивают все силы, нужно время, чтобы восстановиться и набраться мотивации работать дальше. Ведь на этот раз соперники в разы сильнее, и если Юри хочет победить, ему нужно тренироваться больше остальных. Невыносимая духота больше не может сочетаться со сладким сном, и Виктор, открывая глаза, медленно приходит в чувство. Взгляд сразу фокусируется на ровной спине супруга — выпирающие лопатки, родинки на плечах, рельефные мышцы, слегка прикрытая поясница. Виктор придвигается к мужу и касается губами его плеча, пока в памяти всплывают моменты вечернего рисования Маккачина на стене и по-детски обиженное лицо Юри, которому не дали самостоятельно раскрасить кучерявую шерсть пуделя. Красивые плечи неосознанно вздрагивают от тесного контакта с горячими губами, и Юри, сонно мыча, зарывается носом в мягкую подушку. Однако желание поспать подольше растворяется одновременно с нарастающей эрекцией. Виктор изучил каждую эрогенную зону своего супруга и активно пользуется своими знаниями на практике, заставляя возлюбленного стонать так громко, что потом приходится краснеть от косых взглядов соседей. Но Юри всё ещё обижен на излишнюю помощь мужа в разукрашивании стены, поэтому всячески старается не показывать свою заинтересованность в его действиях. Такое поведение вызывает на лице Виктора хитрую улыбку, полную загадок, и он, чуть приподняв бёдра обижающегося супруга и стянув с него боксеры, пару раз ласкает языком узкое колечко мышц. Юри выгибает спинку и плотно сжимает простыню обеими руками, из последних сил сдерживая рвущийся наружу стон. -До сих пор обижаешься, малыш? — возле уха брюнета раздаётся соблазнительный шёпот, но тот лишь молча поджимает губы. Виктор спускает своё нижнее бельё и, раздвинув ягодицы мужа, подставляет член к входу. Ощущение горячей плоти вытягивает из Юри последнюю каплю терпения и заставляет его сдавленно застонать. Разные ситуации раскрывают значение стона по-своему: он может значит побуждение к действию, просьбу продолжать быстрее или, наоборот, остановиться на мгновение, чтобы растянуть минуты долгожданного удовольствия. Юри иногда сам не понимает, чего именно он хочет, но Виктор, словно демон-обольститель, вновь и вновь выбирает нужное направление, доводя и себя, и своего партнёра до пика наслаждения. Мужчина, не спеша, вводит головку и останавливается, что вызывает у супруга разочарованный вздох. Как бы Юри не обижался и не старался вести себя хладнокровно, у него ничего не получается, ведь тогда он не может чувствовать себя полностью наполненным: как душевно, так и физически. Брюнет хочет самостоятельно насадиться на член так быстро, основательно, но его бёдра крепко удерживают сильные руки. Сексуальное доминирование всегда означает большую власть над партнёром. Виктор убирает одну руку от нежных бёдер мужа и, щекоча его кожу подушечками пальцев, сжимает возбуждённый орган, получая ещё один довольный стон. Он начинает двигаться внутри спонтанно, резко, всё яростнее сталкиваясь с бездной удовольствия, из которой не захочется возвращаться обратно. Параллельно надрачивая пульсирующий член Юри, мужчина откидывает голову назад с томным рыком и, сделав ещё несколько глубоких толчков, задевает спрятанный комок нервов, вызывая у своего мужа целую серию протяжных стонов. -Ты прощаешь меня за вчерашнее, Юри? — замедляясь, спрашивает Виктор, но Юри по-прежнему не хочет отвечать ему. Спустя несколько секунд ожидания, мужчина останавливается, наполовину опустошая узкий проход мужа и не предпринимая никаких действий. Юри непонимающе мычит и, обиженно фыркнув, пытается подтолкнуть бёдра к желанному органу, на что получает шлепок по накачанной попе. Его щёки загораются и нетерпеливо краснеют. -Я хочу услышать ответ, — спокойно продолжает супруг, сминая и лаская нежную кожу на ягодицах свободной ладонью. -Д-да.. -Повтори, сладкий, — моментально восстановив прежний темп, Виктор нещадно имеет послушное тело, любуясь румянцем на впалых щеках мужа и хрипло постанывая вместе с ним. -Да-а-а! А-ах.. — срываясь на крик, Юри вздрагивает, когда головка члена касается простаты несколько раз подряд. Мужчина наклоняется ниже, дразня рёбра супруга игривым языком и оставляя вдоль них мокрую дорожку слюны. Слух раззадоривают пошлое хлюпанье, возникающее благодаря тесному трению тел, и звонкие шлепки, впитывающиеся красным пятном в белоснежную кожу. Виктор всегда оставляет определённые метки на теле возлюбленного, чаще всего заметные, доступные чужому взору. Несмотря на свою самоуверенность и умение элитно флиртовать, он внутри себя жутко ревнует Юри к любому, кому супруг улыбнётся. Ведь всё: улыбка, тело от кончиков волос до кончиков пальцев, слёзы, — принадлежит только ему, и никто не имеет право посягнуть даже на малейшую частичку. Стройные ноги Юри подкашиваются, а тело пробирает дрожь, означающая скорую развязку. Он, не прекращая ласкать уши Виктора стонами, подталкивает бёдра навстречу редким, но глубоким толчкам. Никифоров, подстроившись под нужный угол, добивает хрупкое тело Юри, и тот, кончая одновременно с мужем, устало падает на постель. Сквозь громкое дыхание слышно, как Маккачин угрюмо скулит. Его снова разбудили самым похабным и нахальным способом. Юри смеётся, прижавшись щекой к груди возлюбленного и растворяясь в его надёжных объятиях. -И тебе доброе утро, Виктор.