Любить или убить?

      Вечером, когда стемнело, в церковь зашёл совершенно незнакомый мне человек в темно-зеленом комбинезоне и желтой кепке. В руках он держал два спальника, три коробки пиццы и виски. Последний элемент меня особенно удивил. Мужчина как ни в чем не бывало подошёл к Эрике, они что-то переговорили и направились к нам. — Это Марк, сегодня вы будете ночевать с ним. Мы сошлись на мнении, что вам нужно где-то засесть на ночь и церковь идеальное для этого место. Он принёс вам все необходимое. А ещё,— она как будто бы обращалась не к нам, а только к Стайлзу,— он профессиональный хирург. Поэтому было бы здорово, если бы он тебя осмотрел. Без лишних слов Эрика двинулась к арочным дверям церкви. Вдруг она поймала мой взгляд, устремлённый в ее сторону, и подозвала к себе. Мы вышли из церкви и неуклюже встали рядом. В нос ударил приятный запах скошенной травы. Девушка сильно переменилась в лице. Я не могла понять, зачем она меня позвала, но продолжала невозмутимо стоять. —Кто это его так?—она кивнула в сторону в сторону дверей. Было не трудно догадаться, что она о Стайлзе. Эрика волнуется о нем или это знак простого интереса? Чтобы там ни было, меня это не напрягать не могло. —Все те же. —И ты его заштопала?— недоверчиво спросила она. —Да, заштопала. Беспокойство все сильнее выражалось на лице Эрики. Становилось понятно,что она действительно волнуется за Стайлза. —Его сразу надо было к настоящему врачу. Он выглядит как-то не очень. Честно признаюсь, если бы несколько лет назад я увидела такого Стайлза, я бы не поверила своим глазам! Я только пожала плечами. С ней было трудно не согласиться. Я конечно не видела Стайлза до трагедии, но была уверена, что выглядел он тогда куда лучше. Скорбь по родителям, постоянное одиночество, попытки доказать правду, добавьте алкоголизм и возможно даже нарокманию, все это сказалось не только на его внутреннем мире, но и на внешности. —Марк хороший врач, он поможет. Я успокоилась. И почему-то именно в этот момент я поняла, что Эрике можно доверять. Она была совершенно обычной девушкой, да, немного высокомерной, но все мы с недостатками. В какое-то мгновение мне даже показалось, что мы можем с ней подружиться, но тут она проронила фразу: —Стайлз тебе не рассказывал о нас? Или вы с ним не встречаетесь? — она злорадно улыбнулась, а я от шока сглотнула слюну. «О нас»-это даже звучало по особенному оскорбительно. Но Эрика не останавливалась, даже не дождавшись моего ответа она продолжила — видишь ли, мы встречались с ним 2 года. Оба были влюблены по уши в друг друга. «Да так, перепихнулись пару раз»-звучали в моей голове слова Стайлза. — Мы не встречаемся, можешь не переживать,— ехидно ответила я, стараясь скрыть удивление. — О что ты, нет! Мы расстались...ещё задолго до смерти его родителей,—Эрика улыбнулась снова,— но мне кажется, или у него остались ко мне чувства? С этими словами она пошла к дороге, виляя бёдрами, походкой модели. А я осталась стоять ничего не понимая. На прощание Эрика махнула рукой и скрылась в сумраке ночи. —Кажется,—еле слышно прошептала я ей в спину. Насколько можно быть слепой, чтобы думать, что Стайлз заинтересован ей? Или может быть в этой ситуации слепа я? Я вернулась к Стайлзу и Марку. Последний сменил повязку с живота Стилински и был немало удивлён: —Впервые вижу, чтобы работа была сделана настолько аккуратно. Никакой инфекции, гноя или заражения. Лидия, я вами восхищаюсь, —он улыбнулся брюнету, живот которого сверкал под электрическими свечами церкви. Но лицо Стилински не выражало эмоций, казалось, ему даже скучно тут находится с нами, —здесь пицца и виски. Вот тут одеяла и все остальное. Спокойной ночи, — сказал Марк, продезинфицировал руки и ушёл в комнату. Я не хотела смотреть на Стайлза и разговаривать с ним тоже. Видимо он испытывал те же эмоции по отношению ко мне. Никакого восхищения по поводу моей медицинской практики, как у Марка у него тоже не было. Мы молча расстелили спальники, друг напротив друга, выключили основной свет, оставив гореть одну единственную свечу у входной двери. Я посмотрела на трехметровую статую Иисуса, окружённую красными искусственными цветами и фигурками с крестом. Даже его мраморное лицо выражало больше эмоций, чем у Стилински сейчас. «В церкви я ещё ни разу не ночевала»... В принципе, получилось уютно, от белых стен веяло не холодом, а теплом. Закутавшись поудобнее в мягком одеяле, я закрыла глаза... —Ты что, не будешь есть?— тихий голос с хрипотцой разрезал воздух пополам. Это был не просто вопрос, а прямой наезд. Не открывая глаз, я ответила: —Нет, я не голодна. —Ты весь день не ела,— его голос немного смягчился и с противоположной стороны послышалось...заботой? Я еле-еле раскрыла глаза. Они слипались, и это было почти что невозможно. — Я хочу спать, Стайлз. Спокойной ночи,— устало ответила я и впервые посмотрела на собеседника. Его загорелая рука тянулась к пицце, а по виду вообще не скажешь, что он собрался спать. Конечно, ведь он весь день проспал. Мои глаза нашли полупустую бутылку виски. Алкоголик какой-то..-пронеслось в моей голове. —Пить тоже не будешь? Или опять скажешь, что я тебя спиваю, как тогда в первый день? Стилински откусил кусок жирно смазанной сыром Маргариты, потом ещё и ещё. —Почему бы и нет...— как можно более не заинтересованно ответила я и направилась к бутылки. Мы совсем не разговаривали. В полной тишине Стайлз ел пиццу, а я пила виски, и с каждым глотком мне становилось все хуже и хуже. Накатывала тоска по Монике, маме и прошлой жизни. Я начинала себя жалеть, как маленькая, к горлу подступил ком, но я держалась. —Думаю, тебе хватит,— сказал парень, когда я пытаясь встать, пошатнулась и чуть не завалилась на статую Иисуса. Мои ноги отбарабанили не известный никому танец, после чего я плюхнулась на деревянную лавку. Теперь рука Стайлза тянулась к бутылке. Я выхватила ее и пересела ближе к своему спальному месту. — Ты выпила четверть виски, и уже так пьяна. Это потому что ты не стала есть,—запричитал он,— на голодный желудок алкоголь действует сильнее. Отдай бутылку, черт тебя возьми! Теперь он уже гонялся за мной по залу. Марк, которого мы так бессовестно разбудили, высунул голову из комнаты, и увидя, что нашей жизни ничего не угрожает, снова нырнул в комнату. — Неужели Стайлз Стилински оттаял и проявил ко мне интерес? —веселилась я. Изогнувшись спиной, чтобы не удариться об деревянный косяк лавки, я поскользнулась. Больно ударившись головой, я раскрыла глаза и в темноте увидела лицо Стайлза. Он был рассержен. — Это фиаско,— буркнул он, выхватил виски и исчез. И даже не помог подняться! Вот это грубиян! От обиды я растянулась в позу снежного ангела и решила, что на мраморном полу спать тоже достаточно удобно. Сил и желания ползти несколько метров до тёплого спальника не было. —И долго ты там будешь лежать? Хочешь отморозить почки? — Может и хочу,— мой язык еле еле слушался,— тебе то какая разница... —Ах! Никакой! — лицо снова появилось, потом опять исчезло, я осталась одна. Тишина длилась не долго. Я уже было подумала, что он лёг спать, как услышала обеспокоенный голос из темного угла. Там что-то затрепетало, послышались шаги. —Потом скажешь спасибо, когда сможешь иметь детей. Снова надо мной нависла мужская фигура. Вдруг я почувствовала, что голова сильно кружится, язык не поддаётся, и я не могу ответить. Меня затошнило, но я просто лежала, не в силах ничем пошевелить. Каждый вздох приносил ещё больше отвращения. —Так, все. Давай вставай,— спокойный и серьезный голос. Стайлз потянул меня за руки, но я снова рухнула на пол. И вдруг я полетела. Я не сразу осознала, что Стайлз в очередной раз подхватил меня как пушинку и понёс. Голова вообще не соображала, я была как в дурмане. Поэтому, ощутив в себе силы, я промямлила: —А может, я уже не могу их иметь. Да, я была пьяна, но отличить движение от ступора, я была в состоянии. После моих слов Стилински замер, мышцы на его теле напряглись. Потом мы снова куда-то двинулись и я оказалась на чём-то мягком. Мой рот издал протяжный тихий стон. Меня снова затошнило. —Ты не можешь иметь детей?— брюнет накрыл меня одеялом и притих. Кажется, он был в замешательстве. —Не могу,—ответила я сквозь сон. —Из-за Джексона? Я ничего не ответила. Ответ был налицо. —Что он с тобой делал, черт возьми?! Я бы может ещё и поговорила со Стайлзом на эту тему, но меня так сильно тошнило, что я боялась лишний раз открыть рот, чтобы на пол не изверглось содержимое моего желудка. Поэтому я попыталась хмыкнуть, мол да, я расскажу, но не сейчас. Мой «хмык» парень расценил по своему. Он подумал что я стала плакать. —Мы придумаем что-нибудь, я обещаю.. В этот момент меня волновал только один вопрос. Неужели Стайлз рассматривает меня как потенциальную мать своих детей? Или он просто сопереживает 17 летней девочке-подростку, которая напрочь испортила себе здоровье из-за парня-мудака? —Стайлз...—позвала я,— ты здесь? —Да, я рядом. Просто перетаскивал спальник к тебе, если ты не против. —Стайлз. Не надо меня только жалеть. Я сама выбрала Джексона. Это моя ошибка, и я буду сама с ней...—На этих словах я отрубилась. Мне было плевать на все в этом мире. На все, кроме Стайлза.