Обещаю ненавидеть

Солнце медленно садилось за горизонт, играя своими последними теплыми лучиками на лице молодой девушки. Ее волос цвета шоколада плавно рассыпался по плечам, доставая до лопаток. Прохладный весенний ветерок слегка щекотал кожу, отчего девушка улыбнулась уголками губ. На девушке красовалось вечернее платье ярко-алого цвета на тоненьких бретельках. Оно придавало еще большей стройности и без того хрупкой и утонченной фигурке, а губы, накрашены в тон платью, подчеркивали сексуальность. Зал заполняет все больше и больше людей. Почти все выпускники и приглашенные гости уже здесь присутствовали. Гермиона Грейнджер никогда не любила шумные балы в Хогвартсе. На таких мероприятиях она зачастую чувствовала себя не в своей тарелке. Но не сегодня. В данный момент, девушка полностью погружена в себя и старается не зацикливаться на происходящем. Она всегда была замкнутой. Так ей легче. Так она живет. Присутствующие здесь девушки были в красивых вычурных платьях, которые создавали такое разнообразие цветов, что у гриффиндорки уже начинало пестреть в глазах. Гермиона медленно прошла к своему месту и села возле своих друзей — Гарри и Рона, которые искренне ей улыбнулись. И вот директор школы магии Дамблдор стоит на своем привычном месте и произносит торжественную речь. Слова директора пролетают мимо ушей Гермионы. Она сидела и с отчаянной грустью смотрела на улыбающихся друзей. Гарри и Рон. Они стали уже неотъемлемой частью в жизни девушки. Она понимает, что ей очень будет не хватать постоянного присутствия этих оболтусов. Их игры в шахматы по вечерам в гостиной Гриффиндора, матчи по квиддичу, прогулки в Хогсмиде, посиделки в «Трех метлах»… Даже несмотря на недавние события, которые снятся ей каждую чертову ночь, она не хочет покидать это место. Но все стали другими после этой истории. Она другая. Все изменилось. Неожиданно зал затих и послышалось тихое перешептывание. В дверном проеме стоял никто иной, как Драко Малфой. Кто бы мог подумать, что он явится на выпускной бал. Гермиона украдкой посмотрела на слизеринца, но этого хватило, чтобы вспомнить. Вспомнить то, что девушка пытается забыть уже на протяжении месяца, но тщетно. Его сильные руки, скользящие по ее бедрам, до неприличия задирая юбку вверх. Его мягкие волосы, в которые так приятно зарываться пальчиками. Его умелые губы, которые целуют требовательно и напористо. И его взгляд, который выражает не привычную насмешку, а безудержное желание. Всепоглощающее и животное желание. До дрожи. Но в следующий миг он резко отстраняется, надменно глядя на нее. Наклоняется и совсем тихо шепчет на ухо: — Ты — грязь, Грейнджер. Мерзкая грязнокровка, — губы Малфоя скривились в привычной усмешке. — Готова раздвинуть свои ноги в чертовом сортире. Как-то совсем нет желания пачкаться, трахая тебя. И, кажется, она тут же увидела сожаление в его глазах за сказанные слова. Или показалось? Показалось, несомненно. — Я ненавижу тебя, Малфой! Слышишь? Не-на-ви-жу! Он в очередной раз продемонстрировал превосходство над ней и потешил свое самолюбие. А Грейнджер это коробит до сих пор. Сегодня, впрочем, как и всегда, Драко Малфой выглядел безупречно. Он демонстративно прошел к столу Слизерина, мимолетно окидывая взглядом зал, и вальяжно сел на свое место. Парень был одет в черный смокинг, который смотрелся на нем, как влитой. Его волосы пребывали в эдаком творческом беспорядке, что придавало ему какой-то загадочности. Но его взгляд был отрешенный. Кажется, Драко был напряжен, да так, что на его скулах заходились желваки. Сейчас Малфой не был похож на школьника. В его глазах читалась грусть, разочарование и… боль? Он напоминал потрепанного жизнью мужчину. На миг Гермиона задумалась о том, когда же Драко успел стать таким, но она тут же отогнала эти мысли прочь, возвращая свое внимание к речи Дамблдора, который объяснял, что жизнь никогда не бывает легкой, и что им предстоит еще многое пройти. Последний год был очень сложным: смерть Темного Лорда, строительство и восстановление школы почти из нуля, седьмой курс. Но они справились. Пускай кто-то сломался и собирает сейчас свою жизнь по кусочкам, но ведь ничего не бывает просто так. После выступления всех преподавателей, которые сказали напоследок прощальное напутственное слово, бал в честь выпускного был официально открыт. Гермиону очень удивила профессор МакГонагалл, которая еле сдерживала слезы на глазах, стараясь улыбаться. Заиграла приятная медленная музыка и все разбрелись по залу. Гарри подошел к улыбающейся Джинни, а Рон — к еде. Какие же они все-таки мальчишки. Грейнджер никак не покидала нахлынувшая грусть и осознание того, как ей будет не хватать всего этого. В зале стало слишком душно и Гермиона вышла на балкон, дабы подышать свежим воздухом. Как ни странно, здесь не было ни души. Девушка аккуратно перекинула ноги через перила и села, наблюдая за тем, как все вокруг окутывает сумеречный мрак. Подул прохладный ветерок и девушка вздрогнула, а по коже побежали мурашки. Грейнджер почувствовала пристальный взгляд своей спиной, отчего резко обернулась, чуть ли не полетев прямо вниз с балкона. Но чьи-то крепкие руки вовремя ухватили ее за талию. Гриффиндорка резко соскочила с перил, упираясь руками в грудь своего спасителя, а потом подняла голову вверх и увидела (неужели обеспокоенное?) лицо Малфоя. И тут же мороз по коже от прикосновения его рук, которые все еще покоились на ее талии. Отскочила от него, как прокаженная, обнимая себя за плечи. — Грейнджер! Блять! Все грязнокровки такие неуклюжие? –явный упрек в его глазах. Какого хера он орет на нее? Неужели волнуется? И как-то сразу стало смешно от абсурдности этой мысли. — Что ты здесь забыл? — как-то совсем спокойно спросила Гермиона, стараясь смотреть мимо Малфоя, что явно не укрылось от его внимания. — А говорить просто «спасибо» уже не актуально? Я как бы только что спас твою никчемную жизнь, не находишь? Хотя сейчас же начинаю отчаянно жалеть об этом, — и снова эта гадкая усмешка. Сам того не замечая, Драко сделал непроизвольный шаг к девушке. — Спасибо? Тебе? — Гермиона чуть не рассмеялась. Он серьезно сейчас, что ли? — Ага, как же. И низкий поклон. — В таком случае я польщен. Грейнджер вздрогнула, когда рука Малфоя оказалась прямо у ее бедра, опираясь на перила. Драко и сам не понимал, каким образом он сейчас стоял настолько близко к грязнокровке. Повисла слишком долгая пауза. Эта тишина казалась слишком давящей и невыносимой. Грейнджер стояла и боялась дышать. Драко был слишком близко, а его руки, которые разместились по обе стороны от ее тела, и вовсе не давали возможности пошевелиться. Малфой о чем-то задумался, задерживая свой взгляд где-то на ключицах Грейнджер. Сейчас он находился где-то далеко, очень глубоко, погрузившись в свои чертовы мысли. Его лицо не выражало никаких эмоций. О чем он думает? Гермиона словила себя на мысли, что ей жаль Малфоя. Все, без исключения, осуждают его. Но разве кто-то был на его месте? Никто ведь не виноват в том, что так сложились обстоятельства. У него не было выбора. Но неужели это повод для жалости? Она ищет ему оправдания? Весьма глупо с ее стороны, учитывая данные обстоятельства. Это ведь Малфой. Тот самый Малфой, который все школьные годы подшучивал, издевался над ней. Унижал, не давая возможности нормально дышать. Особенно последний месяц. После того случая в чертовом сортире. Как же иногда хотелось кинуть в лицо «Обливэйт», чтобы забыть. Просто стереть из памяти. Грейнджер взглянула на Малфоя, который все еще прибывал в какой-то прострации. Гриффиндорка вздрогнула, когда осознала, что ее рука гладит его слегка колючую щеку. Она хотела достучаться до него. И, кажется, получилось. Он стоял, вглядываясь в ее глаза. Какого черта она делает? Почему он не отталкивает ее? Он помнил ее прикосновения. Как тогда. Точно такие же. — Спасибо, — тихо прошептали ее губы, поглаживая его щеку, но глядя куда-то вниз. Прячет взгляд. — Ммм? — недоумевает. Показательно делает вид, как будто не расслышал. Она смотрит прямо на него, закатывает глаза, но все же четче повторяет: — Спасибо, Малфой. Если бы не ты, то… Она поблагодарила его? Человека, который ненавидел ее всеми фибрами своей души. Человека, которому, мягко говоря, плевать на нее. Человека, который всю ее сознательную жизнь напоминал ей о том, где ее место. Еще в зале Малфой украдкой рассматривал Грейнджер. Сегодня она была особенно красива и отрицать очевидное он не видел смысла. Длинное обтягивающее платье с разрезом от бедра идеально подчеркивало ее потрясающую фигуру. Ее вечно растрепанные волосы сейчас находились в идеальной укладке, а эти выразительные алые губы просто-напросто сводили с ума. Их хотелось блядски зацеловать, кусать, наслаждаться их вкусом, который он так же прекрасно помнил. Осознание того, что Малфоя привлекает грязнокровка, а жар волной прокатывает по всему телу, как только он вспоминает эти чертовы губы, пришло не так давно. И он не понимал своего влечения к ней. Так же, как и она сама. Гермиона видела, как Драко смотрит на ее губы и догадывалась о последствиях, которые может за собой повлечь этот взгляд. Поэтому девушка попыталась убрать руку с лица Малфоя и вернуться в помещение, но слизеринец сразу же схватил ее за запястье. — Отпусти, — едва слышный шепот. — Нет, — и наглая усмешка в стиле Малфоя. Горько улыбнулась. Драко Малфой ведь всегда получает то, что хочет. А она боится быть униженной снова. Как тогда. Но стоит ему наклонится ближе, чтобы она вдохнула его запах и… Все мысли разом исчезают из головы. Драко медленно проводит большим пальцем по ее скуле, очерчивая траекторию от виска к подбородку, а она закрывает глаза, принимая его прикосновения с несвойственной ему нежностью. Неожиданно он впечатывается в ее губы требовательным поцелуем и она обхватывает его шею своими тонкими руками, зарываясь пальчиками в его волосы. Как тогда. От былой нежности и следа не осталось. Грейнджер лихорадочно расстегивает пуговицы на его рубашке. Это наваждение, которое накрывает их обоих с головой. Драко собственнически исследует тело девушки, прерывисто целует ее шею, оставляя на теле отметки, словно долбанное клеймо. Она принадлежит ему. Только ему. Слизеринец одной рукой приподнял лицо Гермионы за подбородок, а вторая рука тем временем скользила вверх по оголенному бедру девушки. Он аккуратно оттягивает вниз кромку ее кружевных трусиков, чувствуя, как постыдно она течет. Для него. Она вздрогнула, сжимая его плечи, но не прекращая зрительного контакта. Драко проникает пальцами внутрь. Гермиона закусывает нижнюю губу. Он начинает медленно двигать пальцами и гриффиндорка не в силах сдержать тихий протяжный стон. Гермиона извивается и дрожит в его руках, задыхаясь от нахлынувших чувств. Малфой подхватывает девушку за ягодицы и подсаживает на перила, притягивая к себе и снова целуя в губы, упиваясь ее вкусом. Штаны неприятно оттягивал не на шутку возбудившийся член и парень вплотную прижимается к девушке, давая почувствовать Грейнджер, насколько у него сносит крышу от ее простых прикосновений. И он видит лукавый огонек в ее глазах, а в следующий миг она тянется к его ремню и, немного повозившись, расстегивает его. Он хотел ее. Сейчас. Полностью. Всю. Уму не постижимо. Он хочет чертову грязнокровку. Плевать, что здесь полно людей. Плевать, что сюда могут зайти в любой момент. Платье Грейнджер собралось гармошкой на ее талии. Ее ноги обхватывают его бедра, а прохладные ладошки скользят по торсу парня, вырисовывая какие-то непонятное узоры на его теле пальчиками. Наклоняется, оставляет невесомый поцелуй в области скулы и тихо шепчет: — Драко… Пожалуйста… — и это, кажется, мольба в ее голосе. Разве он может ей отказать? Одним резким движением Малфой входит в нее. Полностью. Гермиона вскрикивает и тут же кусает плечо парня. Господи, неужели она… — Тише… Тише, — шепчет Драко, прижимая девушку к себе так, будто это самое ценное, что есть в его жизни. Она доверилась ему. Она доверилась злейшему врагу — Драко Малфою. Грейнджер неуверенно кивает головой, позволяя парню возобновить движения. Медленные толчки отдаются болью внизу живота, но Гермиона расслабляется, принимая все его движения. Тихо постанывает, утыкаясь носом в его шею. Это напрочь сносит Малфою крышу, и он издает гортанный рык, который тонет где-то в волосах Грейнджер, к которым прижимается Драко. Он наращивает темп, а Гермиона резко выгибается, крепко-крепко сжимая предплечья Малфоя, и протяжно стонет. Он еще никогда не слышал таких естественных стонов. Сейчас Драко чувствует ее, как никогда. И вовсе не в том банальном смысле. Он ловит каждый ее вдох и выдох, впитывает ее всю в себя. Слизеринец резко прижимается к девушке и так же резко выходит из нее, кончая на внутреннюю сторону ее бедра. Рык, который он издает, не похож на человеческий. Он похож на рык зверя. Драко прислонился своим лбом к ее. Она перебирает волосы на его затылке, смотрит прямо в глаза и больше всего боится увидеть в них сожаление. Ведь сама Гермиона ни о чем не жалеет. Произошедшее сейчас казалось Драко таким правильным и таким естественным, что становилось страшно от этих мыслей. Поэтому он произносит хриплым голосом: — Обещаешь ненавидеть? — Да, — утвердительно кивает головой, прикрывая глаза, но не отстраняясь. Еле заметная улыбка трогает губы Драко. Тихая медленная мелодия играет в зале, завораживая, кружа в легком, медленном танце. Но это вовсе не конец прекрасной истории. Кажется, это начало новой жизни…