Безсердечный

Иногда я думаю, что находясь рядом с ним, я делаю только хуже себе. Но отказаться не могу. Я люблю хотя бы украдкой смотреть, как он засыпает, как его ресницы отпускают странные тени. Только ночью я могу не скрывать всех своих чувств. Он спит. Совсем рядом. Я протягиваю руку, прикрываю один глаз, и тогда мне кажется, будто я и вправду его касаюсь. Он красивый. Такой домашний. Таким мне он нравится еще больше. Это мой секрет. Таким я вижу его только я. Он работает больше всех. И в зале, когда все уже расходятся, я остаюсь с ним. Он улыбается мне, а я напускаю вид равнодушия, мол, тоже решил улучшить свои движения. Я ловлю взглядом каждый его вздох или болезненный вскрик, когда он неправильно что-то делает. Это заставляет мое сердце сжиматься. И я закусываю изнутри щеку, чтобы не закричать. Дебют был ошеломительным и вот он теперь кумир миллионов. И он стал еще красивее. Ему дают дурацкое прозвище. Но он не обижается, а только подыгрывает и улыбается еще ярче. Я начал любить фансервис, после того, как он подошел ко мне сзади и уткнулся мне в макушку головой. Я сразу понял, что это он. Я еле сдержался, чтобы не повернуться и не обнять его в ответ. Его объятия были такими нежными. Я хотел, чтобы это длилось вечность. Я часто смотрел на него, когда он не видел. И я стал замечать. Он смотрел на Него таким грустным взглядом. Я прекрасно знал этот взгляд. Сам нередко замечал на фото точно такой же у себя. Я думал, что мне показалось, но спустя время, я стал замечать это все чаще. Поэтому, после очередной тренировки, когда мы остались одни, прямо его спросил, что он чувствует к Нему. Он сначала сделал вид, что не услышал, поэтому я повторил вопрос. — Кажется, я влюблен в него. — он прикрыл лицо руками и тихо вздохнул. — Черт. — он посмотрел на меня и, наверное, приняв мой расстроенный вид за злость, отошел от меня подальше. — Хён, я не злюсь. Я никому не расскажу. — я порывисто подошел к нему и обнял. Он же сначала ничего не делал, но после тоже крепко меня обнял. После этого мы стали чуточку ближе. Теперь он рассказывал мне все, что творилось у него на душе. Про его невысказанные чувства. И как это больно, зная, что тебя не полюбят в ответ. Я на это только кивал головой, хотя в душе бушевала буря. В такие моменты хотелось поцеловать его и сказать, что я люблю его, что ему не нужен никто другой. Что я смогу любить за двоих. Но, конечно же, ему нужен не я. И от этого становилось еще больнее. Казалось, что хуже быть не может. Я ошибался. — Я поцеловал его. — зашел парень, перебывая практически в бессознательном состоянии. Его шатало со стороны в сторону. Его куртка была в пыли. В волосах была трава и листья. — Что? Хён, ты как? — Никак. Я трус. И я сбежал. Как же я теперь посмотрю ему в глаза? — он запинался и я еле разбирал, что он говорит. — Все образуется. Не волнуйся об этом. А теперь тебе нужно поспать. — Поспать? А, поспать. Да. — он принялся раздеваться, но он не мог. Поэтому он попросил меня помочь ему. Он сел на кровать и привалился спиной к стене. Я принялся расстегивать пуговицы на его рубашке. Но я уловил его взгляд, поэтому, я взглянул на его лицо. — Только ты со мной. — он наклонился ко мне и поцеловал. — Хён, не нужно. Не делай того, о чем потом можешь пожалеть. — я отодвинул его и он с грустью посмотрел на меня. Я помог ему дальше раздеться и уложил спать. — Спасибо, — тихо прошептал он, уже засыпая. Я решил дать ему поспать и пошел в студию, чтобы во всем разобраться. — Слушай, я знаю, что Хён сделал. Поэтому мне нужно знать, что ты не будешь относиться к нему как к дерьму или еще хуже. — Не волнуйся, я и не собирался. — он неловко улыбнулся. И я понял. — Так ты тоже влюблен в него? — Он только кивнул. Чудесно. После этого я знал, что они стали тайно встречаться. Хён, после этого все чаще не ночевал в своей комнате и мне было еще больнее. Я решил избавиться от этой любви. Все больше проводил времени в студии. От усталости я просто валился из ног и не оставалось ничего, кроме того, как чем-то перекусить и поспать пару часов, чтобы потом опять работать. Каждый раз, когда я видел их вдвоем, мне становилось так больно, что я просто разворачивался и уходил в другую сторону. Я не знал, что это так заметно. Но в один из дней ко мне подошел Намджун и прямо спросил: — Ты избегаешь нас? — Нет. — я отвернулся, не желая продолжать этот разговор. — Юнги, я же вижу, что ты врешь. Слепой бы заметил. — Прости, это все усталость. Я не избегаю вас, правда. — я кивнул, как бы в подтверждение своих слов. Он тогда тоже кивнул и предложил присоединиться к просмотру какого-то фильма. А я все думал, смогу ли я забыть его и жить дальше. Моя принцесса. Я невольно улыбнулся, смотря на СокДжина и его прекрасную улыбку.