Наперстянка (дигиталис) является распространенным декоративным и лекарственным растением, а также ценным медоносом. Наперстянки простые в уходе, они легко мирятся с минимумом солнечного света и воды и фактически не требуют внимания. Высокие и элегантные, яркими соцветиями возвышаются наперстянки над садом и невозможно пройти мимо, не восхитившись их красотой.
- Юноша, что вы думаете о загородных прогулках? – спросил Рокэ своего оруженосца, оторвав его от чтения какого-то в меру нудного трактата. - Я? Не знаю, - быстро ответил Окделл и тут же смутился. - То есть, мне раньше не доводилось ездить за город. - Понятно, вы же не жили в Олларии, - усмехнулся Ворон, - но если вы не против, мы с вами можем поехать в одно живописное местечко, не очень далеко от столицы и в то же время достаточно тихое. Да, кстати, вы можете взять своего друга. - Константина? То есть, виконта Манро. - Да, полагаю, граф Килеан отпустит своего оруженосца на пару дней. Ричард просиял: - Тогда я сейчас же напишу ему. А когда мы поедем? - Полагаю, завтра рано утром. Вы принадлежите к почтенному племени сов, но придется вам нарушить ваш режим, если вы не хотите приехать поздним вечером. - Я… Вы прикажите Хуану разбудить меня пораньше, - ответил Дик. - Разумно. А почему вы не спрашиваете, куда мы поедем. Тот пожал плечами и ничего не ответил. - Неужели вам не интересно, юноша? - Мне… интересно, но я полагаю узнать это, когда мы приедем. - Вы бывали в окрестностях Мэллори, это неподалеку от города Нордейн. - О, я знаю. Мы проезжали мимо, оставляя Нордейн севернее, когда ехали из Надора. - Превосходно. Тогда пишите записку виконту. Завтра отправляемся в семь утра. Полагаю, наследник тессория сможет пожертвовать утренним сном.***
*** В свое время эр Август предупреждал юного Окделла, что дружбу в Лаик лучше ни с кем не заводить. Но так получилось, что другом в «жеребячьем загоне» стал рыжеволосый Манрик. Дружба началась как-то внезапно. До одного ничем не примечательного дня он ходил следом за Эстебаном и его прихвостнями. Но потом, когда компания Эстебана окружила «вепря», снова насмехаясь над его успехами в фехтовании, а слуга делал вид, что ничего не видит, Константин вдруг заслонил собой унара Ричарда и сказал: - Эй, господа, полегче. Я, как дворянин, имею право поддержать слабейшую сторону. - О, какое благородство, - протянул Эстебан, - вы полагаете, что сын мятежника предложит вам свою дружбу? Что Эорий спустится с небес и протянет руку «навознику»? - Мне все равно, - отрезал веснушчатый мальчишка с изумрудными глазами, - а только надоело, что вы цепляетесь к нему, будто больше делать нечего. Ричард взглянул на унара Константина с благодарностью. С тех пор они постоянно оказывались рядом. На занятиях по фехтованию капитан порой ставил их в пару. Константин фехтовал неплохо, но ему не хватало силы в руках. Он был на полголовы ниже Дика, очень хрупкого телосложения, а его запястья по сравнению с запястьями Ричарда казались по-девичьи тонкими. Но это не мешало ему одерживать победы, впрочем, не всегда. На уроках он отвечал бойко, пускай и не всегда правильно. А вот на занятиях рисованием словно преображался. Кисть словно порхала по листу бумаги, и проступали контуры вазы, куба или же пейзаж, если была такая тема. В такие моменты Ричард украдкой глядел на него, как он вдохновенно рисует и мечтал научиться творить хоть что-нибудь так же. - А стихи ты пишешь? – тихо спросил он однажды. - Да ну, ерунда какая, - весело отмахнулся Манрик, - то есть, если задает мэтр Шабли, то пишу конечно. А так… не люблю поэзию. Ричард пожал плечами. Он не понимал, как можно не любить Вененна и Дидериха, тем более, когда мэтр Шабли так рассказывал о них и наизусть цитировал отрывки пьес и поэм. «Но, впрочем, каждому свое», - думал он, глядя, как сосредоточенно виконт Манро, то есть, унар Константин водит кистью, чтобы на бумаге появился очередной шедевр. Ментор по рисованию всегда ставил работы Константина в пример другим. Константин никогда не отказывался помочь, охотно писал сочинения для Анатоля, решал задачи Макиано, и у него оставалось время и на свои задания. - Понимаешь, они же мои друзья, - так отвечал он Ричарду. Надо сказать, Дик никогда не просил о помощи. - А они помогают тебе? – недоверчиво спрашивал Ричард. - А мне-то зачем? - рыжий унар пожал плечами, - Я и сам справляюсь. И знаешь, так нельзя. Если дружба – это бескорыстно, а не «дашь на дашь». Иначе это уже не дружба – это сделка. И Ричард понимал, что его новый друг прав. Выходные они ни разу не провели вместе. Константин ехал домой, несмотря на уговоры друзей. - Дед требует, чтобы я проводил выходные в кругу семьи, - чуть виновато отвечал он. Ричард ехал к эру Августу. Рассказывать об этом кому бы то ни было он не собирался. Кансилльер предупреждал его о том, что дружба Окделла и Манрика ничем хорошим не кончится. - Мой мальчик, разве ты не знаешь, что Манрики давно точат зубы на Надор? Я бы на твоем месте поостерегся общаться с внуком тессория. - Эр Август, но Константин очень хороший. И мы… мы же все время заняты учебой, и о Надоре ни разу не говорили. - Ты веришь людям, видя в них лишь хорошее, - вздохнул граф Штанцлер, - точно так же, как твой отец.***
*** Виконт Манро прибыл за двадцать минут до назначенного времени. Ричард как раз допивал свой шадди, едва не поперхнулся, выскочил из-за стола, и топоча, как стадо диких вепрей, понесся вниз. Но едва успели мальчишки обменяться приветствиями, как к ним подошел герцог Алва. - Доброго утра, виконт, - поприветствовал он Константина, - полагаю, ваш эр не сердится на вас за неожиданный выходной? - Нисколько, господин герцог, - изящно склонился голову Манрик, - граф Килеан сказал, что все равно собирался мне дать день отдыха. - Неужели ваши зеленые глаза поразили строгого цивильного коменданта? – вздернул бровь Алва. Ричард подумал, что сам бы очень смутился от подобного вопроса, но его приятель лишь рассмеялся. - Видимо, так оно и есть, ибо Первый маршал по военному уставу всегда прав. А если не прав, то смотри пункт первый, - со смехом ответил он. Вот за словом внук тессория в карман не лез. И всегда мог найти меткую реплику для приятелей и менторов, но никому в и голову не приходило обижаться. Вскоре кавалькада покинула двор особняка на улице Мимоз, затем проехала через Северные ворота и направилась по дороге, ведущей на Мибо. - Оттуда на Нордлейн, а там и до Мэллори рукой подать, - сказал Хуан, что сопровождал в поездке соберано. Кроме Хуана было еще несколько кэналлийцев. Ричард и Константин весело переговаривались всю дорогу. Вспоминали Лаик, Сузу-Музу, капитана Арамону и мэтра Шабли. - Дядя Лео рассказывал, что когда он был унаром, они подпилили ножки стула третьего ментора Арамоны. Тогда Свин еще не был начальником. - Представляю, как он грохнулся! - Я тоже! А как он орал после этого! К обеду добрались до Нордлэйна, проскакав верхом с несколько десятков хорн без остановки. Пообедав в гостинице «Меч и корона», отряд двинулся дальше. - А почему именно Мэллори? - полюбопытствовал Ричард. Но, едва они достигли деревушки, как с вершины холма открылся замечательный вид. Это было похоже на картину великолепного художника. Константин даже замер, стараясь запомнить, впитать в себя всю эту красоту. - Создатель, это прекрасно, - прошептал он. В небольшой долине, окруженной кустарником, они расположились на отдых. На поляне росли высокие стебли с темно-зелеными листьями. А цветы этого растения были весьма привлекательны – удлиненные колокольчики розовато-лилового цвета. Константин сорвал один, покрутил в руках. - Порой я понимаю, что ни один художник не может сравниться с природой, - сказал он Ричарду, и в голосе его послышалась затаенная печаль. Потом он достал из седельной сумки листы, кусочек грифеля, взял тонкую доску и принялся делать наброски. - Ты красиво рисуешь, - сказал Ричард, подсаживаясь к нему. - Я знаю. Дед считает это мазней и пустой тратой времени, - ответил Константин, легко перенося на бумагу соцветия колокольчиков, - он был бы рад, если бы я увлекся экономикой. - Он не прав, - возмутился было Ричард, но тут их позвал Хуан. Оказалось кэналлийцы накрыли импровизированный стол на поляне. Константин съел немнго хлеба, овощей и мяса,как вдруг побледнел, торопливо извинился и быстро ушел куда-то за кусты. Через некоторое время Ричард, забыв о правила приличия, пошел его искать. И вовремя. Приятель обнаружился неподалеку. Он скорчился среди высоких стеблей того самого растения, которое росло в изобилии. Судя по всему, его долго и обстоятельно выворачивало наизнанку. - Что с тобой? - кинулся к нему Окедлл, - подожди, я позову монсеньора. Когда на крик оруженосца пришел быстрым шагом Ворон, а следом – Хуан, таща с собой содержимое седельной сумки, Константину стало совсем худо. Он хрипел, хватался за горло, лицо покрылось алыми пятнами. Кэналлийцы вынесли юношу на поляну, подальше от растений с пурпурными цветами. Рокэ начал сосредоточенно смешивать содержимое флаконов. И затем попытался напоить снадобьем рыжего виконта. - Карьярра! – он отставил в сторону кружку, - похоже, дело совсем плохо. Атонио, Хуан, помогите мне. Мигель, бегом в деревню – найти лекаря и какой-нибудь дом. где можно было бы разместиться на ночь. А вы, юноша, молитесь, ежели верите, ибо меня ни Создатель, ни Абвении, боюсь не услышат, а Леворукий вряд ли станет помогать Манрикам. В другое время Дик бы обиделся, но сейчас он смотрел на Константина расширившимися от ужаса глазами. Тот, похоже, уже был в ином мире. Но Алва не был бы Алвой, если бы дал внуку тессория так просто туда уйти. Он сорвал с него жилет, расстегнул рубашку и стал нажимать ему на грудную клетку. Хуан поддерживал рыжеволосую голову. «Святая Октавия, - шептал побелевшими губами Дик, - помоги ему, пожалуйста». И вот через некоторое время, показавшееся Окделлу вечностью, его друг открыл глаза и судорожно сделал вдох. Тем временем Мигель прибыл и сообщил о том, что дом нашел и весьма приличный, а вот с лекарем беда. Есть лишь старая знахарка. - Что же, моих скромных познаний, к счастью, хватило, - ответил устало Рокэ, - давайте, перенесем вас, виконт, в дом. Надо дать вам горячее питье. Всю ночь с Константином кто-то был. Кэналлийцы сменяли друг друга, Ричард дежурил первым, дав слово, что если Манрик опять начнет задыхаться, то он немедленно разбудит Хуана и монсеньора. Но, к счастью, ничего не случилось. Константин проспал спокойно, а утром ему стало лучше настолько, что он даже поел хлеба и выпил воды. Было решено ехать в столицу – осторожно, давая возможность ему отдохнуть. И хотя юный виконт уверял, что абсолютно здоров, его поддерживали в седле – по-очереди. - Юноша, что-то подсказывает мне, что дело в тех цветах, которыми вы так восхищались. Вы знаете, что это за растение? - Нет, господин герцог. - Это наперстянка пурпурная, одно из самых ядовитых в Талиге. Но если его не трогать и не нюхать, оно весьма безобидно. Надеюсь, вы не пробовали его на вкус? - Нет, но я сорвал один колокольчик. - И были наказаны за это. Видимо, это реакция вашего организма, потому что знахари и помощники лекарей рвут его охапками без вреда для себя. - З-зачем? - Из наперстянки делают лекарство… от головной и сердечной боли. – усмехнулся Ворон. Виконт Манро все прекрасно понял и от вопросов предпочел воздержаться. Да и сил было не так уж много, и пришлось сосредоточиться, чтобы не упасть под копыта коня.***
*** - Доброго вечера, Ваше Высокопреосвященство. - И вам того же, герцог. Но в чем причина столь позднего визита? Алва рывком подтянул к себе стул и уселся верхом. Кардинал сделал вид, что не обратил внимания. - Вы знали, что виконт едва не умер? - Предвидел это. Так же, как и то, что вы не дадите ему отправиться в Сады Рассветные. - М-м-м, и это всё было сделано на благо Талига? - Несомненно, Рокэ. - Чем же успел досадить мальчишка, едва окончив Лаик? - Не он – его родственники. Но, поверьте, и Манрики имеют чувство благодарности. Теперь несколько месяцев им будет не до интриг. Отравление наперстянкой может иметь очень скверные последствия, и возможно, граф Эммануилсберг пожелает отвезти своего единственного сына в Кэналлоа. А тессорий души не чает во внуке. Кардинал глянул в синие глаза собеседника поверх края чашки с шадди. Если бы Рокэ был котом, он бы сейчас бил себя по бокам пушистым хвостом, показывая гнев и ярость. - Да, Ваше Высокопреосвященство, для достижения цели все средства хороши. Но откуда вы узнали, что наперстянка даст такую реакцию именно у виконта Манро? - Один из моих людей сумел очаровать бывшую кормилицу Константина. Подобное было однажды, когда семья выехала на север, направляясь в гости к дальним родственникам. Малыш тогда тоже едва не умер ночью. - И вы, зная, что наперстянка растет в окрестностях Мэллори, посоветовали мне отвезти юношей туда? - Вы и сами обо всем знаете, герцог. Кардинал поставил чашку на стол. - И знали о том, что виконт увлекается рисованием, и любит изображать пейзажи? - О, да, ментор в Лаик ставил его в пример остальным унарам. Сильвестр выдержал взгляд Рокэ. Он и не такое мог стерпеть – на благо Талига. - А вы задайте вопрос юному виконту – почему он подружился с Окделом. Интересно, скажет ли он вам правду. - Но вы-то ее наверняка, знаете. - Вот и проверим, сойдется ли задачка с ответом.***
*** В шикарном особняке с танцующими фламинго на воротах всё было окутано тишиной, как туманом. Слуги двигались бесшумно. И один из них проводил герцога Алву в святая святых – кабинет тессория. Старый граф Манрик поднялся навстречу. Он постарел за этот день на добрый десяток лет. - Я не могу выразить, насколько благодарен вам. Вы спасли от смерти моего малыша… моего Констанса. - Пустяки. Я сделал, что должен был. А вам совет поменьше впутывать вашего любимого внука в свои интриги. - Я.. я не понимаю, о чем вы, герцог. - Все вы понимаете, господин тессорий. И знайте, что пурпурная наперстянка растет в изобилии в окрестностях надорского замка. - Что вы хотите этим сказать? - Только то, что сказал. А сейчас я бы хотел лично проведать виконта. Уверяю, я не стану утомлять его. - Как вам будет угодно, - пробормотал тессорий, выглядевший так, словно его вот-вот хватит удар. Мальчик лежал в постели. Рядом с ним сидела мать. Увидев герцога, она торопливо поднялась ему навстречу. - Доброго вечера, точнее, уже ночи, сударыня. Виконт, полагаю, вам намного лучше? - Да, господин маршал, я рассказывал матушке о том, что вы спасли меня. - Весьма польщен, но вы явно преувеличили мою роль. А сейчас могу ли я задать вам пару вопросов наедине? - Да, как вам угодно. Рыжик вопросительно посмотрел на матушку, и она вышла за дверь. - Скажите, юноша, ваш дед был так рад вашей дружбе с сыном мятежника? Неужели он ни разу не сказал вам, что Ричард Окделл – не та компания, в которой должен проводить время наследник рода Манриков? И ведь вам хватало друзей – Колиньяр, Заль, Мей и иже с ними. Так отчего же Ричард? Взгляд Константина стал испуганным. - Не бойтесь, я не питаюсь детьми, тем более, больными. Это была идея господина графа – сделать так, чтобы Окделл считал вас своим лучшим другом и пригласил в Надор? Можете кивнуть, если вам трудно говорить. - Д-да. - А после приехать к нему и приглядеть себе в жены одну из многочисленных сестер Дика. Так? Теперь уже Константин кивнул. - Что же, вы вправе поступать, как вам хочется. Но знайте, пурпурная наперстянка растет повсеместно в Надоре. А следующий приступ вполне станет для вас смертельным. Так что лучше езжайте лечиться в Кэналлоа или к себе в Манро. Но север - не для Манриков. Последнюю фразу он произнес жестко. - Всего доброго. Желаю скорейшего выздоровления.***
*** - Знаете, Ричард, завтра мы едем с инспекцией в военные лагеря. - Слушаю монсеньора. Но как же Константин? - Ему уже намного лучше. Полагаю, он скоро тоже уедет… очень далеко и надолго. Он растрепал волосы оруженосца. - И поверь, вам обоим так будет лучше. Подальше от столицы… Тут весьма скверный климат. И, как знать, вдруг еще где-то растет наперстянка пурпурная.