* * *
— Да, я поняла вас… Она не сдерживает эмоций, и голос дрогнул. Горький ком застыл в горле, и ей всё никак не удавалось его сглотнуть. Невыносимо защипали глаза, и она поняла, что вот-вот расплачется. — Мне очень жаль, мисс Скарлет, но ничего сделать мы не можем. Конечно, можно было бы поискать иные варианты, но боюсь ваш случай не подходит для долгого ожидания. И доктор — средних лет мужчина в узких очках, уже седоватый и с глубокими морщинами на лбу и в уголках глаз — невольно вздыхает. Ничего не поделать. К сожалению, бывает и такое в современном мире. Не удивительно, что его слова стали шоком для молодой пациентки. И он даже и не думает обижаться, когда она молча уходит из его кабинета, не попрощавшись. Мужчина снимает с глаз очки и, вновь вздохнув, протирает стёкла краем белого халата. Такая молодая… И ведь вся жизнь впереди. Была… А она замирает на пороге, глядя под ноги. Неслышно закрывается дверь в кабинет хирурга за её спиной. Она сжимает дрожащие ладони, нервно вздыхает и поднимает наконец голову. В одном из кресел напротив двери сидел он. Синие растрёпанные волосы, красивый профиль лица, алое тату на правой щеке. В руках он сжимал телефон и водил пальцем по экрану, не поднимая взгляда. Губы его были плотно сжаты, а глаза сосредоточенно скользили по строчкам на открывающихся страницах разных сайтов. Вот она делает неуверенный шажок вперёд, и с губ её тихо срывается: — Джерар… Парень тут же поднимает голову, быстро прячет телефон в карман куртки и поднимается. — Эрза, что сказал врач? — напряжённо спрашивает Джерар, подойдя и приобняв девушку за плечи. — Н-Нужна срочная операция по удалению, — дрожащим голосом отвечает Эрза, обхватив себя руками. — Н-Но… Доноров нет… Я… Я не знаю, что делать… — Должны же быть ещё варианты, — хмурится ещё сильнее парень, отводя девушку в сторону и усаживая на скамейку возле двери в кабинет. Гладит по голове, ласково прижимая к себе, и чувствует, как сильно дрожит она в его руках. — Нету вариантов, понимаешь? Нету! — Эрза не сдерживается, и повышает голос. — Тише, успокойся, — тут же крепче прижимает её к себе Джерар, целует макушку. — Мы обязательно найдём решение, вот увидишь. Всё будет хорошо. — Я… Я не знаю… — тихо всхлипывает девушка, обнимая парня за шею, прижимаясь как можно крепче, хватаясь, словно за соломинку, что отделяла её от гибели. Стало вдруг так страшно, но в этих руках ей всегда становилось спокойнее. Она не сдерживается, и горячие слёзы текут по щекам. Эрза ещё никогда так не боялась грядущего дня…* * *
— Три месяца?! — возмущённо восклицает Джерар, нервно стискивая кулаки. — Её очередь придёт только через три месяца?! Вы с ума сошли?! Пересадка требуется немедленно! — Держите себя в руках, молодой человек, — строго одёргивает его хирург. — Мне известно о состоянии мисс Скарлет больше, чем вам. И к сожалению, в этом случае мы бессильны. Очереди на донорские органы всегда двигаются очень медленно. Доноров мало, тех, кому требуется пересадка, много. — Но разве её случай не исключение? Разве нет отдельных вариантов для тех, кому пересадка требуется в срочном порядке? — Есть, — кивает мужчина, поправив очки на переносице, — но и в этой очереди она далеко не первая. На данный момент время ожидания займёт месяц, а может и больше. Если, конечно, не найдётся доброволец. Я уже спрашивал у мисс Скарлет, но не получил внятного ответа: может кто-то из её родственников решится выступить донором? — У неё нет родственников, она круглая сирота, — тихо отзывается Джерар. Он уже облазил кучу сайтов про донорство, узнал очень много, но что ему от тех знаний? — Тогда нам остаётся только ждать, — вздохнул хирург. — Вам лучше пойти в палату к ней. Сейчас ей требуется поддержка как никогда. И мужчина, засунув руки в карманы халата, отправляется дальше по светлому коридору больницы, а Джерар кладёт ладонь на гладкую ручку двери в палату Эрзы. Он замирает, словно собираясь с мыслями. Но вот наконец выдыхает и поворачивает ручку, приоткрывая створку. Эрза сидела на кровати и смотрела в открытое окно. Её алые длинные волосы разлились по спине, а кончики легли на белое покрывало больничной койки. Когда дверь хлопнула, она даже не вздрогнула и не обернулась. Так и продолжила сидеть, глядя в такое яркое голубое небо. Джерар проходит вперёд, опускается на кровать рядом с молчавшей девушкой, обнимает за плечи рукой, крепко прижимает к себе и целует в висок. Как же так вышло? С ней? С ними?.. — Если, — вдруг тихо произносит Эрза, — ты уйдёшь, я пойму. Мне всё равно уже… Немного осталось… — Ты что несёшь? — Джерар разворачивает девушку за плечи к себе. — С ума сошла? — Давай будем реалистами. Просто… Просто уйди и всё. Я не обижусь, правда… — И голос её сам начинает дрожать. Лицо бледное, под глазами синяки. Она очень плохо стала спать, мало ест и почти не говорит. Словно уже приняла свою страшную участь. — Ни за что. Даже не смей об этом говорить, слышишь меня? — строго произносит парень, сжав худые плечи чуть сильнее. — Да пойми, я не хочу умирать у тебя на глазах! — вдруг срывается на крик Эрза, резко дёрнувшись назад, но крепкие ладони на её плечах не дали ей отстраниться. Джерар мгновенно прижимает дрожащую девушку к себе, обнимая ещё крепче. А она отрывисто шепчет: — Не хочу… Не хочу, чтобы ты мучился из-за меня… Пожалуйста, Джерар… Не хочу, чтобы ты начал винить себя… — Никто не умрёт и никто не будет мучиться, я обещаю тебе, Эрза. Я клянусь, мы найдём выход. Главное не сдаваться. Помнишь? Ты же сама меня этому научила: никогда нельзя опускать руки и поддаваться отчаянию. Нельзя сдаваться, Эрза. — Я была не права… Я ошиблась… И она цепляется пальцами за гладкую ткань его куртки, всхлипывает, глотая слёзы. А он всё гладит её по голове и спине ладонью, шепчет ласковые слова поддержки и целует. Быть может она уже и смирилась, но он-то нет. Он ни за что не станет опускать руки! Выход найдётся, главное не дать отчаянию взять над собой верх…* * *
И вновь больничная палата. Только теперь она была залита тёплым светом заходящего солнца. Это делало светлую, но холодную комнату чуть-чуть теплее. Эрза сидела в кресле возле окна и читала книгу. Её взгляд медленно скользил по ровным чёрным строчкам, а тонкие пальцы время от времени переворачивали с тихим шелестом страницы. Давно она не держала печатное издание в руках, планшеты и смартфоны как-то скоро избавили от этого, но как же было приятно ощутить под подушечками пальцев чуть шершавые страницы, услышать слабый треск обложки при открывании и ощутить запах совсем новой ещё книги. И как же раньше она столько лет жила без этого? Кажется, последний раз она держала книгу в руках ещё в старшей школе. Даже в университете в этом как-то не возникло необходимости — всё в электронном варианте да в тонких методичках. Но вот она в полной мере наслаждалась таким приятным процессом, как чтение книги. Тихо хлопнула дверь, и в палату вошёл Джерар. За последние пару недель он тут буквально поселился, а дежурные медсёстры закрывали глаза на то, что он задерживается допоздна, находясь в больнице в неположенное для посещений время. Прониклись… Стянув с плеч куртку и повесив её на вешалку рядом с дверью, Джерар подходит к окну. В его руках были какие-то бумаги. — Интересная книжка? — спрашивает парень, облокотившись о спинку кресла и заглядывая за плечо девушки. — Да, — отзывается Эрза, повернув голову. — Я давно хотела её уже прочесть, но как-то времени не было, а сейчас вот… А, всё равно в четырёх стенах сидеть скучно, хоть какое-то развлечение. — Ясно. Я, кстати, встретил тут твоего лечащего врача. Он попросил передать тебе это и подписать, если согласна. И Джерар передаёт девушке бумаги, а сам отходит обратно к вешалке за телефоном, который только что пиликнул, сообщая о пришедшем SMS. — А что это? — спрашивает Эрза, скользя взглядом по бумаге и печатям. Тут глаза её расширяются, а губы беззвучно шепчут. Девушка резко оборачивается и на лице её изумление вперемешку с радостью: — Они правда нашли донора?! — Да, нашли, — улыбается Джерар, направляясь обратно к окну. А Эрза тем временем вновь смотрит на бумаги, жадно вчитываясь в ровные строчки с разрешением на трансплантацию, и тут взгляд её падает на имя донора. Девушка замирает. На её лице мелькает испуг, но тут крепкие руки обнимают её со спины, а нежные губы прижимаются к виску. — Дж-Джерар, это… — Да, — тихо отзывается парень. — Извини, что скрыл это, но надо было спешить. Я прошёл все обследования за эти дни, и мне разрешили выступить для тебя донором. Совместимость у нас хорошая, да и за здоровьем я слежу. Всё должно получиться. — Но… Но… — всё не могла поверить Эрза, а горячие слёзы уже льются по щекам. Бумаги остаются лежать на её коленях, а дрожащие пальцы ложатся на руки Джерара, сжимают неуверенно. — Всё в порядке, Эрза. Не волнуйся за меня. Да и в конце концов, — парень хмыкает, — у меня останется вторая почка, а люди спокойно живут до старости и так. Как только подпишешь бумаги, сразу начнут готовиться к операции. И вдруг Эрза поднимается, бумаги соскальзывают с её коленей и рассыпаются по полу, но она не обращает на это внимание. Она обнимает парня за шею, жмётся к нему крепко-крепко и целует влажными из-за слёз губами. Джерар придерживает её за талию, так же обнимает и целует нежно любовь всей своей жизни, для которой он ничего и никогда не пожалеет: ни времени, ни поцелуев, ни собственного тела и органов. — Подожди, — вдруг отстраняется Эрза и заглядывает с тревогой в родные глаза, — но как же твои подъёмы и скалолазание? И разве ты не говорил, что у тебя с друзьями командное соревнование в следующем месяце? — Ну, — вздохнул Джерар, — придётся от этого всего отказаться. Излишние физические нагрузки запрещены после удаления почки. Придётся команде без меня выигрывать. — А подъём на Эверест? Ты ведь всю жизнь об этом мечтал и даже готовиться начал. — Ничего, — мотнул головой парень и прижался лбом ко лбу девушки, — могу и обойтись. Ты гораздо важнее каких-то гор. Ты самое главное и ценное в моей жизни, Эрза. Я ни за что тебя не отпущу. Я люблю тебя. — Джерар… — всхлипывает Эрза, и новые слёзы текут по щекам. — Я тоже тебя люблю… И солнце опускается за горизонт, уступая место ночи. На небе одна за одной загораются звёздочки, точно так же, как и загорелась надежда на новую жизнь и ещё один шанс в общей судьбе двух безмерно любящих сердец…* * *
Где-то над ухом тихо что-то пикало, а ладонь сжимали чьи-то пальцы. Хотелось пить, левый бок дёргало болью, а в голове не было ни единой мысли, но всё же, она проснулась. Эрза с трудом разлепила глаза, и тихий вздох сорвался с её губ. Перед размытым взглядом вдруг возникло чьё-то лицо, и раздался спокойный и родной голос. — С добрым утром, соня. Эрза пару раз моргает, перед глазами проясняется, и девушка видит лицо улыбающегося Джерара. Одетый в светлую больничную рубашку, чуть бледнее обычного и с проявляющимися тенями под глазами он всё же смотрел на неё с прежней лаской и заботой. С трудом растянув потрескавшиеся сухие губы, Эрза улыбается. — Привет… Как ты? — Я-то в порядке. Лучше скажи, как себя чувствуешь? — Парень прижимается губами к её ладони, не отводя взгляда от лица. — Пить хочется. И голова будто в тумане… — А, это пройдёт. А насчёт воды нужно будет спросить. Тут все такие строгие насчёт послеоперационных периодов. И вдруг дверь в палату открывается, и заходит лечащий врач Эрзы. Заприметив Джерара, он было нахмурился, но увидев, что девушка очнулась, подошёл к постели. — С возвращением, мисс Скарлет. Как ваше самочувствие? Что-нибудь беспокоит? — Жажда и бок болит, — отвечает Эрза, слабо улыбаясь. — А так я в порядке, вроде бы… — Ну чтож, хорошо. Операция прошла успешно, никаких нарушений или отторжений выявлено не было, состояние ваше и донора стабильное. Так что идёте на поправку. Поздравляю, вы справились. — Спасибо… — Однако, пока не спешите радоваться. Негативные последствия ещё могут себя проявить, поэтому остаётесь под моим личным присмотром. К вам скоро зайдёт медсестра, осмотрит, даст обезболивающие и напоит. А пока постарайтесь не двигаться. Лишние телодвижения ни к чему. Как и вам, молодой человек, — вдруг переводит строгий взгляд на Джерара врач. — Время посещений закончилось два часа назад, вам пора возвращаться к себе в палату. Да и нечего столько ходить, или хотите, чтобы швы разошлись? — Да я же за соседней стенкой обитаю, — весело улыбается парень, даже не думая подниматься и покидать свою очнувшуюся наконец любимую. — Не так уж и далеко ушёл. — Пациентке требуется покой после операции, — всё строжился врач, но поняв, что это бесполезно, вздохнул. — Ладно, хотя бы после отбоя вернитесь к себе. И не смейте пропускать процедуры или бегать от медсестёр. Они уже жаловались, что вы вечно куда-то исчезаете. — Да тут я, где мне ещё быть? — хмыкнул Джерар. И Эрза бы рассмеялась, если бы только не было больно даже дышать. Какой же он всё-таки замечательный. И не унывающий. Даже когда она сдалась и смирилась, он рискнул собой, лишь бы помочь. Воистину, рядом с ним все беды кажутся незначительным преградами, которые они смело переступают. И вот, врач уходит, тихо ворча под нос, и влюблённая парочка остаётся наедине. Он шепчет, что безумно соскучился по ней за эти несколько дней. Она шепчет слова благодарности и целует его сухими губами, ощущает его губы на своём лбу и щеках. И сейчас казалось, будто в целом мире нет ничего, кроме этой светлой палаты, тихого пикающего звука приборов и двоих, что влюблёны друг в друга больше, чем в саму жизнь.* * *
У неё не было особых проблем со здоровьем. Если, конечно, не считать врождённую почечную болезнь, которая к десяти годам превратила одну из её почек в нечто непригодное для правильного функционирования организма. Было ли это наследственной болезнью или просто её мать не особо заботилась о плоде, который в себе вынашивала? Никто не ответит. Родителей она с младенчества не видела. Но впрочем, оставшись с одной почкой, она не стала унывать. Жизнь продолжалась в любом случае. Она даже и позабыла о своём недуге. Жила, как и все. Обычной жизнью. Пока болезнь не напомнила о себе, ударив подло, со спины, в самое счастливое время в её жизни, когда она любила и была любима. Стремительно её вторая работающая почка переставала справляться. Лекарства не помогали, единственным выходом стало удаление. Но жить без почек — как это вообще? Поселиться в больнице, сидеть на куче препаратов и проводить половину своей жизни подключённой к аппаратам? Да и нет гарантий, что её не завалит самая обычная простуда. В общем, не жизнь это… Но чудеса бывают. Особенно если «чудо» упрямо остаётся рядом, отказываясь уйти и тем самым облегчить себе жизнь. «Чудо» ищет выход, ищет возможность и находит. И это самое удивительное чудо в её жизни — встретить такое вот «чудо». И вот, после долгих недель восстановления, активного лечения и наблюдений она делает смелый шаг вперёд, в будущее. И делает его не одна…* * *
Солнце практически слепит. Так по-весенне. Тепло и ясно. Эрза щурится, но быстро привыкает, и замечает столпившихся у порога больницы друзей. Кто-то с шариками, кто-то с цветами — они все здесь ради неё. Они все рады, что она остаётся с ними. Их прежняя Эрза. Она, конечно, рада видеть их, но сердце бьётся быстрее не из-за них. Джерар был тут же. С шикарным букетом и широкой улыбкой. Его выписали гораздо раньше неё, и парень всё твердил о каком-то сюрпризе, который ждёт её после выписки. А Эрза всегда любила сюрпризы. Приятные сюрпризы, конечно же. Друзья её приветствуют, поздравляют, но бросаться на шею никто не спешит. Должно быть знают, что ей нужно беречься ближайшие пару месяцев. Но почему тогда они все так радостно, но хитро улыбаются? — С выпиской, милая. — Джерар подходит первым, дарит ей букет и целует в щёку. — Спасибо, — почему-то смущается и краснеет Эрза, удерживая шикарные розы в руках. — Твои друзья хотят закатить вечеринку по этому поводу, даже сняли зал в ресторане, — тихо сдаёт с потрохами все планы Джерар, но видимо не особо волнуется по этом поводу. — Но прежде, чем мы туда поедем, есть кое-что, что я хотел бы спросить. — Спросить? — удивляется Эрза. — Да, — раздаётся в ответ, и вдруг Джерар опускается на одно колено, а в его руках мелькает бархатная коробочка. Эрза невольно затаила дыхание и замерла. Волнительная дрожь заставила её крепче стиснуть букет. А парень улыбается: — Эрза, гораздо раньше, чем почку, я отдал тебе своё сердце. Я люблю тебя больше всего на свете, ты самый важный человек в моей жизни. Я просто не могу представить своё будущее без тебя. Поэтому, скажи, ты выйдешь за меня? Это был вопрос, на который она не могла дать какой-то другой ответ. Не теперь, когда она была спасена не только от смерти, но и от пучины отчаяния. От своих страхов и слабости. — Да, — дрогнувшим голосом отвечает Эрза, и слёзы сами выступают на глазах. — Да, конечно. И милое золотое колечко оказывается на её пальчике, а сама она в крепких и нежных объятьях. Вот теперь друзья бросаются к ним, кричат поздравления, хлопают по плечам и обнимают. И в центре это водоворота радости и жизни были они. — Я так рад, — вдруг произносит Джерар, пока они громкой процессией отправлялись к машинам, которые отвезут их в ресторан. — Рад? — переспрашивает Эрза, подняв голову и взглянув на своего жениха, рука которого крепко обнимала её за талию. — Ага, — отзывается с широкой улыбкой парень. — Рад, что мне не придётся одному мучиться с этой диетой. Мы разделим эту тяжёлую ношу на двоих. — А-а, мои тортики! — вспомнила свою главную теперь проблему Эрза. — Ага, и мой чёрный кофе, — хмыкает Джерар. И над городом ясное голубое небо. Весна уже вступала в свои законные права, даря тепло и яркий солнечный свет. Такой согревающий и приятный. И если встретить весну с тем, кто дорог сердцу, то она покажется ещё теплее и светлее. И жизнь расцветёт новыми яркими красками…* * *
Бодрый голос ведущего на экране телевизора, что был подвешен под потолком на полочке, сменился каким-то современным и жутко модным треком. По утрам на этом канале всегда крутят музыкальные программы, в которых помимо самих видео-клипов можно узнать и новости музыкальной индустрии. В любом случае, неплохое сопровождение для завтрака. Покачивая бёдрами и пританцовывая, Эрза напевала под нос вместе с певцом, при этом нарезая овощной салатик. За последние пару лет она привыкла уже к своей диете, которая стала её обычным рационом. С разрешения врачей, она даже иногда балует себя любимыми тортиками. Никаких осложнений со временем не выявилось, почка прижилась, как родная, и Эрза отчего-то даже не удивилась. С чего бы это её организму отвергать что-то, доставшееся от Джерара? Невозможно это. И кстати, насчёт Джерара… Поставив миску с готовым салатом на стол к остальным составляющим завтрака и щёлкнув кнопочкой на электрическом чайнике, Эрза направилась к выходу их кухни. Пройдя по коридорчику, девушка вошла в спальню и уткнула руки в бока, качнув головой. Вот же соня! Хотя его понять можно было — суббота, долгожданный выходной после тяжёлой трудовой недели. Забравшись на расправленную постель со своей стороны, Эрза нависла над мужем. Тот спал на животе, засунув руки под подушку и посапывая. Вот он нахмурился и что-то пробормотал, на что девушка не сдержалась и тихо фыркнула. Умаялся, бедняжка. Но пора было уже вставать. Она и так дала ему поспать лишний часок. Скоро им нужно будет выдвигаться в город по семейным делам. — Джерар, — тянет Эрза, слегка тормоша парня, — поднимайся. Уже время. — Ну-у… Пять минуточек… — сквозь сон просит тот, крепче обнимая подушку. — Ну ты и правда соня, — вновь фыркает девушка и вздыхает. Её взгляд невольно скользит по открытой спине Джерара. Одеяло съехало, оголив его по пояс. Но не похоже, чтобы парню было холодно. Тут на щёки Эрзы заползает румянец, когда она замечает розоватые царапины на широкой спине. Кажется, прошлой ночью она немного забылась… И вдруг в глаза бросается тонкая белая полосочка на боку Джерара. Старый шрам, которому уже больше двух лет… У неё был похожий. Ну, может чуть шире и с обеих сторон правда. И Эрза опускается, касается губами тонкой полосочки, потом прижимается грудью к широкой спине и шепчет: — Я так тебе благодарна за всё, Джерар… — О, да обращайся, — вдруг сонно отзывается парень, и Эрза поднимает голову. Ещё сонный, растрёпанный и оттого такой милый. Вряд ли его работники из офиса догадываются, что их строгий начальник может быть таким — очаровательно-простым и домашним. И девушка не сдерживается, прижимается губами к улыбающимся губам напротив. Целует страстно, нежно, с чувством. И получает такой же ответ. Крепкие руки обнимают её, и она крепче жмётся к самому любимому и дорогому человеку в её жизни. И всё же, что значит любить? Быть вместе, делить всё на двоих, ценить и доверять, верить и отдавать безвозмездно. Отдавать частичку себя. И порой, выражаясь не только фигурально, но и буквально…