Проклятие мраморной лилии

      Присев по-турецки, парень недовольно простонал, прикрыл глаза и стал прислушиваться к своим мыслям. Эта девушка… Только мысли о ней терзают его изнутри. Почему? Кто же она такая, что заставляет, в прямом смысле, страдать парня? С одной стороны он её не знает, не понимает, что она говорит. Какое-то заклятие… А вот с другой… Хочется схватить её и унести далеко-далеко, чтобы жить как раньше, выполняя разные задания. Как раньше? — Ты даже имени своего не скажешь? — в надежде спросил он. — И раз ты заклинатель, то где твои настоящие ключи? — Я боюсь говорить своё имя, — тихо, почти шепотом проговорила девушка. — А ключи у меня в руках… Их тоже коснулось это проклятие. Проклятие «Мраморной статуи». — Это так много мне дало. — недовольно пробурчал Нацу. — Значит, мне нужно самому все вспомнить, без помощи кого-либо. А зацепку дашь хоть какую-нибудь? — Если помнишь где находится мой дом, то иди туда, — снова сменив позу на ту, которая была изначально, до прихода парня, она замолкла. — Дом? — удивленно произнес Драгнил. — Дом… Окно… Кровать… Книги, которые летели в меня со злости… Книги? Черт, да что же это такое?!       Нацу резко вскочил, подошёл к стенку и со всей силы ударил по ней. Та с треском отозвалась и прогнулась под напором. Устало выдохнув, он вернулся к статуе и взглянул в ее глаза. Какого цвета ее глаза? Подумалось Драгнилу и, попробовав взять ее, понял, что поза не из самых удобных. — Раз ты умеешь по разному выглядеть, лягу на землю, пожалуйста. — он подождал, пока та хоть как-то ответит, но ничего не происходило. Незнакомка как сидела, так и сидит. — Отлично, лучше не бывает. Хеппи!       Крикнув, что есть сил, он позвал своего маленького друга. Тот мгновенно прилетел и, увидев статую, потерял дар речи. Настолько была она красивой, что хотелось прижаться к ней, обнять так сильно и не отпускать. Но из дум его вывел саламандр, сказав, что её нужно вытащить отсюда. «Есть, сэр!» — как обычно произнес Искид, взял незнакомку и попытался ее поднять. Это ему удалось легче лёгкого. Нацу помогал ему снизу, поддерживая. Наконец-то выбравшись, парни вдохнули свежий воздух и наслаждались зелёными просторами долины. — Теперь к заказчику и домой с деньгами? — радостно пропел кот, гладя по голове мраморную девушку и чувствуя какое-то странное тепло. — Нет, к сожалению, мы не выполним этот заказ, — с грустью в голосе проговорил Драгнил, — мы идём домой. — Что?! — недоумевал синий друг. — Как это: «Мы не выполним заказ»?! Мы так не договаривались! Я хочу эти деньги! — Нам нельзя ее отдавать, Хеппи, пойми! — оглядев девушек с верху до низу, он нашел руку, где находилась печать гильдии и указал это Искиду. — Посмотри! У нее наша печать! Эта девушка одна из наших! Я ее не отдам какому-то Ирхиду!       Кот лишь обиженно сложил лапки, залез в портфель к Драгнилу и, пробубнив про то, что еду добывать сам будет, заткнулся. Саламандр поднял статую снова и теперь направился в сторону Магнолии, чтобы донести скорее её, ту, кто ему дорога, домой.       Путь от Долина до их родного городка был долгий. Частенько их останавливали люди, чтобы посмотреть на красоту обычной статуи. Прохожие удивлялись, как обычные руки человека смогли достичь такого совершенства в создании скульптур. Были даже искусные коллекционеры, которые хотели выкупить ее за круглую сумму, но Нацу отказывал им, говоря, что она не продается. И наконец, стоя дверей того дома, о котором говорила незнакомка, Драгнил шумно сглотнул. Ему, почему-то было страшно открыть эту, казалось, обычную деревянную дверь и войти внутрь. — Пожалуйста, зайди туда. — тихо, почти шепотом в голове пронёсся её сладкий и чарующий голос. — Вспомни, Нацу! Вспомни.       Он медленно протянул руку к дверной ручке и почувствовал легкий холод в руке. Впервые ему холодно от какого-то маленького металлического предмета. Страх окутывал все сильнее, но, переборов его, от повернул ручку вниз и дверь с легким скрипом отодвинулась Впереди простилался черный коридор с разными дверями и надписями с фамилиями. Его ноги интуитивно зашагали, словно знали, куда идти и поднялись на второй этаж. Теперь он стоит перед дверью, где на табличке есть буквы: «Л…ия» Это единственное, что было там, все остальное было выцарапано и нечитабельно. — Лия? — недоверчиво спросил Драгнил, проводя подушечками пальцев по доске и стирая пыль. — Тебя зовут Лия?       Голоса в голове не появилось, она просто молчала, не говоря ничего. Саламандер недолго размышляя понял, что, скорее всего, это не то, что ему нужно. Чувство страха притупилось и теперь возникло любопытство. Раскрыв еще одну дверь, он вошел внутрь, аккуратно занеся незнакомку и поставив её на свободное место. Квартирка оказалась просторной и до жути знакомой. Пройдя немного вглубь, он оглядел комнату. Кровать с розовым одеялом, открытое окно, стол, тумба и валяющаяся на полу книга.       Присев на одно колено и подняв её, он взглянул на текст. Ему казалось, что знает эту книгу. Её кожаный переплет, она очень тяжелая и, такое чувство, что она не раз прилетала ему в лицо. Приподнявшись, он еще раз оглядел комнату и затем положил книгу на стол. Там ей место. Внезапно в глаза попалась бумага, на которой было что-то написано. Взяв её и быстро пробежавшись глазами по строчкам, удивился: Здравствуй, мама, как у тебя дела? У меня все очень плохо. Каждый день меня пожирают эти чувства к нему. Я будто бы разбита на несколько кусочков. А он ничего не понимает. Представляешь, завтра он должен придти ко мне с заданием, обещал взять самое классное с большой наградой… Мама, почему все так? Почему мое сердце выбрало его, глупого и неотесанного? Он мне делает больно, когда зовет меня лучшей подругой, но, понимаешь, я хочу большего. Хочу выйти из этой дурацкой зоны, в котором находятся все его друзья. Я хочу быть ближе к нему, чем кто-либо еще. Думаю, даже если я скажу ему что-нибудь по этому поводу, то он не поймет. Ведь мы говорим о Нацу. Глупом Нацу…       В нижней части письмо были следы капель воды, словно кто-то над ним плакал и слезы попали туда. Глубоко вздохнув, Драгнил направился к выходу, пока в глаза ему не попалась еще одна интересная вещь — рамка с фотографией. На ней был изображен он, Хеппи и кто-то еще. Её лицо очень сильно напоминало ту статую, с которой он пришел. Все они втроем улыбались и обнимались, как самые лучшие друзья. В груди вдруг что-то защемило. Он вспомнил. Вспомнил, что такое уже было. Он, да и вся гильдия, забыли эту девушку однажды из-за какого-то заклинания. На фотографии изображен именно тот день, когда все вспомнили её. Поставив фотографию на место, парень прошел в коридор, где стояла незнакомка. — Я не помню твоего имени, но на табличке написана «Лия», ты не против, если я буду тебя так называть? — поинтересовался он, на что получил лишь тишину. — Отлично, молчание — знак согласия. Но у меня более интересная новость. Я нашел фотографию, где мы втроем улыбаемся и обнимаемся. Взглянув на неё, я сразу вспомнил этот день. День, когда вся гильдия, считая меня, забыли про тебя и чуть не потеряли. А еще… — он вытащил письмо из кармана и развернул его. — Это ведь ты писала? Я понял только то, что тебе было очень грустно и плохо из-за меня. Прости. — Ты не должен извиняться за это, — наконец подала она голос девушка, — все это случилось из-за моей нерешительности и трусости. Если бы я призналась тебе раньше, то, может быть, ничего этого и не было… Будь проклят этот шарлатан.       Он лишь промолчал и взглянул в её мраморные глаза. Они излучали злобу с перемешенной грустью. Такое чувство, что она была живая, хоть в это очень трудно поверить Устало вздохнув, Нацу присел на корточки, схватился за голову и начал кричать. Ему почему-то казалось это самым правильным решением в этой безвыходной ситуации. Драгнил хочет вспомнить её, ему кажется, что она — самый родной человек на земле, которого нужно оберегать и хранить как зеницу ока. — Прости меня, пожалуйста! — выкрикнул он. — У меня такое чувство, что я должен тебя был защитить, чтобы такого не произошло. Моя голова просто разрывается вопросами: «Кто ты такая?», «Как тебя зовут?», «Почему я думаю, что одновременно знаю тебя и нет?». Что, черт возьми, происходит?!       Успокоившись, он почувствовал на себе легкую тяжесть и теплое прикосновение к спине. Он поднял голову и увидел, как статуя протянула руку и лежит на его спине. Удивительно. Почему обычный мрамор оказывается теплее, чем он сам? Глубоко вздохнув, Драгнил встал и, оглядев квартиру ещё раз, попытался вспомнить хоть что-нибудь.