Новая жизнь, или юный мародер

… Зелёные вспышки, крики, безумный смех, злостное шипение…       Сириус проснулся в холодном поту. Ему снова приснился кошмар, причем третий раз за ночь. Но в этот раз его из царства Морфея вырвал детский плач. Быстро встав с кровати, он подошёл к Гарри и взял его на руки. Малыш перестал плакать, но продолжал жалобно смотреть на Бродягу. — Утро, Гарри. Сейчас приготовлю нам пропитание, — Сириус вышел из спальни и направился на кухню. Усадив Гарри за стол, Бродяга стал варить ему кашу. Зачаровав все необходимые предметы, Сириус принялся писать письмо матери:

«Мама У меня все хорошо, но у меня есть к тебе одна просьба. Не могла бы ты сегодня посидеть с Гарри? На сегодняшний день назначены похороны Джеймса и Лили. Гарри я завезу ближе к одиннадцати. Передавай привет Регу. Всегда ваш, Сириус»

      Как только с письмом было закончено, Сириус привязал его к лапке Стича, и отправил в полёт. До назначенного времени было ещё часа два. — Ну, что, карапуз, будем кушать?       В ответ Гарри, что-то прогукал и с серьезной миной стал ковыряться в каше. — Да ладно тебе, даже я ем. Нормальная каша, нечего в ней ковыряться. Но мальчику было очевидно наплевать на слова Сириуса, и он стал пулять кашу во все стороны. Бродяга наблюдал за ним с лёгкой улыбкой и думал, что все дети, наверное, не любят кашу. Но как только каша попала на его прекрасную шевелюру, он стал отряхиваться от неё как собака, чем очень позабавил крестника. — Смешно тебе, да? А вот мне это всё вычесывать и вытаскивать из своих волос! И чем тебе моя каша не понравилась? Признаю, эльфы с этим лучше справляются, но есть-то можно, — ворчал Сириус, придирчиво рассматривая свою голову в зеркале. Поняв, что Гарри не собирается есть кашу, Бродяга достал детские печенки и предложил их крестнику. — Ешь, — с этими словами Сириус взял тряпку, встал на коленки и стал вытирать пол, что-то бубня себе под нос. — Дорогая, я дома! — раздался веселый голос за спиной. Резко вскочив и попутно вытащив палочку, Сириус стал оглядываться и наткнулся взглядом на хихикающего Регулуса. — Рег, мать мою мартышку! Совсем рехнулся? — Прости, но это выглядело очень комично. — А ты, вообще, что забыл в моём доме? — Ну, мать просила приехать и посмотреть, как ты справляешься. И как я погляжу, ты уже вжился в роль, хм… матери-одиночки. После этих слов в него полетела мокрая тряпка. — Точно, совсем забыл, вот ответ от мамы. — А я смотрю, ты решил попробовать себя в роли совы. — Да нет, куда уж мне. Твоя сова, Стич, кажется, как бы тебе помягче сказать…врезалась головушкой в окно и у неё теперь косоглазие. Но ты не переживай, мама его уже вылечила, просто отправлять не рискнула. — Давно пора купить себе новую сову, а то этот ещё с первого курса у меня живёт. Хотя толку от него всё равно не было, отвечать на письма мне не больно-то давали, а писать об успехах нашей матушке в школьные годы я особым желание не горел. — Давай мне Гарри, а то мама будет волноваться, что меня долго нет. — С чего бы ей волноваться? — Ну, согласись, странно, когда по городу расхаживает как бы мёртвая личность. — Действительно, странно. Но зачем тебе Гарри? Я же написал, что привезу его ближе к одиннадцати. — Мне он не зачем, это для того чтобы ты оделся, потому что мы идём к Мадам Малкин покупать тебе приличную мантию. — У меня есть мантии, это во-первых. А во-вторых: на кой-они мне сдались? — Ты слышал такое выражение — приличная одежда, или подобающий вид? — Ага, каждую субботу и воскресенье от нашей дорогой Maman. — Да, но тебе сегодня идти провожать друзей в последний путь, и ты должен выглядеть прилично. — Да знаю я, знаю. А можно это сделать, но как-нибудь без твоей помощи? — Нельзя. Во-первых: мой аристократический вкус будет получше твоего. А во-вторых: я твой спонсор. — Ты? — Эм… нет. Мама твой спонсор, а я её представитель. — Ладно, пойдем, горе-стилист. — Это кто? — Забудь. Надо было магловедение посещать, чтобы глупые вопросы не задавать.       Наспех побросав игрушки Гарри в сумку и надев свой лучший костюм, Сириус и Регулус отправились в магазин мантий. — Какой-то он молчаливый, не находишь? — спросил Рег, выходя из комнаты. — Я тоже об этом думал. Скорее всего, это шок. Ты представляешь, для меня, двадцатидвухлетнего парня, сложно переварить все события, произошедшие за 2 дня, а это полуторагодовалый малыш, который кроме родителей видел меня и Луни всего пару раз. — Луни это? — Лунатик. — Ясно. Но пусть лучше помалкивает, чем истерику закатит. — Точно. Мне один раз посчастливилось присутствовать при одной такой истерике. Это было что-то между оленьим визгом и девчачьим криком. — С чего такие ассоциации? — Как-то раз Сохатый увидел мисс Эванс в оленьем обличии, и как завизжит, я чуть не оглох. А девчачий крик — это вечный звук, когда Эванс доставал Поттер. Хахах, он пару раз её до истерики довёл своим: «Эванс, а Эванс, пойдёшь со мной в Хогсмид?». Ты только представь, она слушала эту фразу на протяжении 5 лет! Я б в дурке уже лежал с психическим расстройством. — Не повезло. — Это ещё цветочки. Когда Лили впервые сказала Джеймсу « да, я пойду с тобой в Хогсмид», он завизжал оленьим визгом на весь Большой Зал. — Да, мне рассказывали про этот случай, жаль, я тогда в Больничном Крыле лежал. — А когда у Лили совпадали дежурства с Ремом, Сохатый в оленьем обличии ходил за ними по пятам, а для того чтобы это животное не завизжало, мне приходилось накладывать Силенцио и ходить под дезоллюминационным рядом с ним. — А не легче было передвигаться в человеческом обличии? — Мы никогда не искали лёгких путей. А вообще, это всё упрямство Джеймса. Правда, мы один раз спалились. — Серьёзно? Великие Мародёры спалились перед однокурсницей? — Ага, Лунатик тогда такой бред нёс, даже хуже, чем когда он пьяный после выпускного был. — Я весь во внимании. — Значит, Рем и Лили разговаривают, а Сохатый под мантией-невидимкой рядом идет. И тут Эванс поскальзывается. И Джеймс выскакивает из-под мантии, чтобы помочь ей. Но его дурная башка забыла, что он находится в оленьем обличии, да ещё и под Силенцио. Эх, если бы Рем Лили не поймал, этого оленя можно было бы на галлюцинации списать. Так вот, Эванс как увидела его, давай за Лунатика прятаться, а он значит говорит: « Пуся, вот ты где, а я тебя по всему Запретному лесу искал. Не стыдно от хозяина убегать?» и как даст ему поджопник. Честно, я Джеймса потом до конца 7 курса Пусей звал. — Хахах, а как вы Лили объяснили появление посередине школы оленя из неоткуда? — А это была уже проблема Люпина. Как самый начитанный человек на курсе, он ей начал объяснять, что решил по экспериментировать, а в подопытные взял этого рогатого. — Эх, весёлая у вас жизнь — мародёрская. Надо было мне на предложение шляпы соглашаться. — Какое предложение? — Она предлагала мне учиться на Гриффиндоре, но я испугался реакции мамы, и умолял её отправит меня на Слизерин. — Брат, ну ты даёшь. — Ладно. Мы уже пришли. Давай, заходи. — Здравствуйте, Мадам Малкин! — хором поздоровались братья. — Здравствуйте, мальчики, кому и какую мантию надо? — Мантия нужна Сириусу, для особых случаев, но серьезная. — Цвет? — Тёмно-зелёный. — НЕТ! Совсем с ума сошёл? Ты же знаешь, что я ненавижу зелёный! — Прости, Сириус. Тогда либо тёмно-серую, либо тёмно-синюю. — Я думаю, для мистера Блэка больше подойдёт тёмно-синяя. Она будет как раз подходить под цвет его глаз. — Отлично. Тогда меряем, а то и опоздать недолго. Через 30 минут Сириус, Регулус и Гарри вышли из Дырявого Котла. — Так, Рег, ты аппарируй домой, а я в Годрикову Впадину. — Нет. Я с ребёнком аппарировать не буду. Я выпью оборотное и пойду пешком. Тем более, тут идти всего пятнадцать минут. — Смотри мне! Я с тебя десять шкур спущу, если с парнем что-то случиться! — после этих слов послышался хлопок трансгрессии. POV Сириус. Трансгрессировать я решил на площадь, и дойти до кладбища пешком. Но вместо удачного приземления, я чуть не врезался в каменный монумент. Отойдя от него подальше, я смог разглядеть его повнимательнее. Это были фигуры Джеймса, Лили и Гарри. Я не могу описать эмоции, которые я ощущаю, когда смотрю на памятник. Возможно сейчас, я как никогда осознал, что Сохатого и Цветочка больше нет. Простояв так минут десять, я все-таки направился в сторону кладбища. Ещё стоя возле памятника, я заметил небольшую кучку людей. Их было человек пять-шесть. Только самые близкие друзья и знакомые. Родных не было. У Джеймса родители умерли от Драконьей Оспы, а родители Лили разбились в автокатастрофе. Возле могилы стоял Священник, Ремус, Минерва МакГонагалл, Альбус Дамблдор и Хагрид. В тени дерева стоял Северус Снейп. Подойдя ближе, я кивком поздоровался со всеми. Священник начал свою речь. Я не особо вслушивался в неё, потому что не знал, что можно ещё сказать об этих замечательных людях. После окончания похорон ко мне подошли все, кроме Снейпа. Альбус и Минерва поинтересовались про моё здоровье и спросили про Гарри. В ответ они лишь услышали сдержанное «нормально» и «в надёжном месте». Профессора и Хагрид трансгрессировали, и я остался один на один с Ремом. Честно признаться, я до сих пор не знал, как смотреть в глаза этому человеку, которого я, дурень, посчитал предателем. Но как ни странно мне даже не пришлось с ним разговаривать. Эх, Лунатик, ты как всегда проницателен. Он просто похлопал меня по плечу, развернулся и направился в сторону дома Поттеров. Недолго думая, я пристроился рядом, и мы зашагали молча. — 2 ноября, — тихо прошептал Рем. — Что? — В этот день они как раз заехали в этот дом, и прожили в нем ровно 3 года. Сириус, ты как? — Порядок. Как сам? — Пойдет. — Пошли ко мне. Я сейчас как никогда хочу напиться. — Прости, брат, меня ждут. — Кто? — Мне предложили работу в Болгарии. Там будет проходить подробное изучение оборотней и возможные способы лечения ликантропии. — Луни, только не говори мне… — Не говорить что? — Ты же туда не как подопытная мышь едешь? В ответ послышался лишь грустный смешок. — Ты совсем с ума сошёл? Ты же там можешь умереть от разных зелий! — Знаешь, если бы война не закончилась, я бы сидел сейчас в колонии Сивого. И там шанс умереть был гораздо выше. Только разница в том, что там я бы умер от голода или в первое полнолуние, а в Болгарии я смогу помочь другим оборотням. Так сказать — Смерть во благо. Я не смог найти слов, чтобы переубедить этого упрямого барана. Люпин не стал дожидаться ответа, только напоследок сжал моё плечо в знак поддержки. — На долго уезжаешь? — напоследок бросил я. — Как минимум на 2 года. А там как дело пойдёт. Но, если что, на рождество и в июле нас будут отпускать домой. Ты знаешь, где меня найти. Послышался негромкий хлопок трансгрессии. Я еще раз глянул на площадь, дом, и трансгрессировал в свою квартиру. Найдя в ящике большую бутылку огневиски, я достал бокал и уже приготовился вылить туда янтарную жидкость, как тут раздался дверной звонок. Странно, никто не знает, где я живу. А кто знает — тот сюда не ходит. Видите ли, много маглов. — Иду, иду, только перестаньте звонить в дверь. Без вас голова болит. — Сириус, открывай быстрее! — Цисси? Быстро открыв дверь и впустив женщину в дом, я стал её рассматривать. Её волосы были сероватого цвета и мокрые от дождя. Одета она была в старое пальто, штаны и грязные сапоги. На спине у неё висела небольшая сумка (наверное, она была под действием чар Незримого Расширения). На руках у неё сидел маленький мальчик такого же возраста, что и Гарри. — Ты откуда такая…красивая, а, сестрёнка? — Ушла, в чём была. Можно я пройду к камину? На улице всё-таки не лето. — Ага, проходи. Зачем пришла? — Ты как всегда гостеприимен, Сириус, — с плохо скрываемым сарказмом ответила Нарцисса. — Какой есть. Просто не каждый день, знаешь ли, приходит сестра, с которой я не виделся лет шесть, — сказав это, я вернулся на кухню за бутылками огневиски, вина и двумя стаканами. — Сириус, могу ли я пожить у тебя какое-то время, пока не найду работу? — А что, муж уже не в состоянии содержать свою жену и ребёнка? — Сириус! — А что не так? — Извини, — она развернулась и направилась к двери, мне ничего не оставалось, как окликнуть её: — Ладно, прости. Конечно, можешь пожить столько, сколько тебе необходимо. — Спасибо, Сириус. Если тебе интересно, могу рассказать историю том, как мои ноги пришли к тебе. — Я весь во внимании. Название многообещающее. — Тогда слушай. 31 октября, Тёмный Лорд услышал пророчество, в котором говорилось о ребёнке, который сможет победить Волан-де-Морта. Ребёнка оказалось два: Гарри Поттер и Невилл Лонгботтом. Как ты знаешь, родителей Гарри убили, а Авада отскочила от самого мальчика, и убила Лорда. А родителей Невилла, Алису и Фрэнка, Беллатрикс замучила до безумия, потому что они не отдали ей сына. После падения Тёмного Мага, ваш Грозный глаз со своей командой, приехал в Малфой-Мэнор и повязал всех Пожирателей, которых удалось поймать. Так как у меня нет Метки, мне разрешили быстро сбежать и сменить фамилию, чтобы не отправить как соучастника. Идти мне больно некуда, и я первым делом вспомнила про тебя. — Конечно, все вспоминают Сириуса, когда им от него что-то надо. — Не дуйся. А куда мне, по-твоему, нужно идти? Не пойду же я к родне Лестрейндж?! — К моей матери или к своей сестре, например. — Не, в твой страшный дом я не пойду даже под смертной казнью, а у Меды муж и маленькая дочка. А ты самый подходящий вариант. — Вообще-то я не один живу. — У тебя есть девушка? — Нет, парень, которому полтора года. — Откуда? — Гарри Поттер. Ты, наверное, слышала про него, — с долей сарказма ответил я. — Так это ты его взял? Вот дела. Представляешь, вся Магическая Британия переживает, куда же делся их юный освободитель. — В общем так, дорогуша. Ты пока поспишь в моей спальне, для твоего сына там стоит кроватка. А я сегодня буду спать тут, в зале. Завтра разберу на чердаке и вы переберётесь туда. Там ещё 3 просторные спальни. Мне сейчас не мешать, у меня в планах хорошенько напиться. Ванная комната прямо по коридору и налево, туалет напротив. Кстати, давай сделаем вот как. Сейчас мы все придём в себя после недавних событий, и я пойду, восстановлюсь в аврорат, а ты будешь сидеть с детьми. Идёт? Ах да, забыл, как сына-то зовут? — Драко. Мне нравится твой план. Спасибо, что разрешил пожить. А что мне делать с фамилией? — Насколько я знаю, жёнам Пожирателей можно подать на развод в одностороннем порядке и Министерство его подпишет, недавно вроде закон вышел. И после развода, ты вернёшь себе фамилию Блэк. Но если ты найдёшь себе мужа, возьмёшь его фамилию. — Еще раз спасибо и спокойной ночи. Только я прошу, много не пей. — Без сопливых разберусь. Спокойной ночи, сестрёнка! — Спокойной, братик!