Судьба на запястье.

Магический мир всегда был полон сюрпризов, тайн и загадок даже для самых опытных волшебников. Ни один человек не мог похвастаться тем, что знает его вдоль и поперек. Поэтому Джеймс Поттер никому не стал рассказывать надписи, внезапно появившейся на его руке на первом курсе. Черными, косыми, но аккуратно выведенными буквами на запястье красовалось слово: "Выскочка." Как бы Джеймс ни пробовал убрать ее, надпись не стиралась. Со временем Гриффиндорец привык к обидному слову, которое не желало исчезать. Он стал заклеивать его пластырем, и постепенно почти забыл о нем. Только Мародеры знали о странной особенности Джеймса Поттера. Сколько бы Лили Эванс не читала о мире волшебников, он казался ей сказкой, окутанной туманом загадок и секретов. Как бы она не стремилась раскрыть их все, вопросов становилось только больше. Поэтому, когда на ее запястье появилось слово: "Зануда", кривоватое, будто бы написанное впопыхах, она не вылезала из библиотеки, чтобы понять, что случилось. Десятки книг прошли через ее руки, но гордость не позволяла спросить у учителей. Лили замазывала, ставшее ненавистным слово на запястье, краской или пудрой. Джеймс уже не удивился, когда на пятом курсе слово на его руке изменилось. Теперь там красовалось такое же аккуратное, насмешливое: "Заносчивый идиот". Джеймс злился, чертовски сильно. Он срывал гнев играя в квиддич, с каким-то остервенением он тер руку с мылом безо всякой надежды на то, что дурацкая надпись пропадет. Друзья убеждали его, что все хорошо, что нужно просто забыть о невольной "татуировке", но Джеймс не мог. Он хотел узнать что это. Лили удивилась, когда слово на ее руке изменилось. Она несколько минут сидела с широко раскрытыми глазами, и рассматривала слова "Она невероятная." Эванс легонько проводила пальцами по буквам, невольно замечая, что почерк стал чуть красивее, чем раньше. Марлин и Алиса только качали головой, не в силах объяснить происходящее. А Лили больше не пыталась стереть надпись. Джеймс улыбнулся и что-то колыхнулось в его душе, когда слова снова изменились. Он долго смотрел на запястье, точнее на надпись: «Он не так уж и плох». Поттер сам не понимал от чего вдруг стало так легко и приятно. Тяжесть, которая преследовала его с первого курса при каждом взгляде на запястье, исчезла. Лили покачнулась и прикусила губу, когда увидела слова «Я люблю ее», написанные уверенным, прямым почерком на своем запястье. Сердце колотилось, будто бы хотело вырваться из груди, как птица из клетки. Где-то в животе появилась целая стайка бабочек и Эванс не смогла сдержать улыбку, такую теплую, почти влюбленную. Лили не знала чьи мысли видит в надписях на своей руке, но она испытывала симпатию к нему. После первой удачной дружеской прогулки с Лили, Джеймс привычно содрал пластырь, чтобы проверить уже родные слова, и с удивлением заметил, что они снова изменилась. «Он мне нравится.» Поттер перечитал надпись несколько раз. Подозрения уже закрадывались в его голову, но он быстро отмахнулся. Этого не может быть. У глюка вселенной не может быть такого точного прицела. Лили уже перестала замечать, как машинально дотрагивается до слов на запястье, привычно замазанных пудрой. Но человек, чьи мысли отображались на ее руке, был для Эванс кем-то вроде сказочного принца. Лили не питала никаких надежд на то, чтобы встретить его, но он помог ей осознать, что любое мнение о человеке можно изменить. Это понимание помогло ей принять то, что она начала чувствовать к Джеймсу. Джеймс испытывал какую-то безграничную нежность к невидимой девушке, которая своим косым почерком писала на его запястье. Именно она дала ему понять, что нельзя сдаваться. Она помогла Джеймсу бороться и видеть, как чье-то мнение о нем меняется, и в то же время толстая кора льда между ним и Лили тает. Поттер бы хотел увидеть ее, чтобы сказать спасибо. За все. Когда на седьмом курсе Джеймс поцеловал Лили на самой верхушке Астрономической башни, он был счастлив. Настолько, что даже не заметил, как пластырь с его запястья зацепился за одежду и надпись, красовавшаяся на нем, открылась взгляду Лили. Сердце Эванс пропустило удар, когда она увидела на руке Джеймса слова, которые стремительно менялись. На том же месте, что и ее. Ответ на главный секрет ее жизни оказался неожиданно прост, и Эванс тихо рассмеялась, когда увидела, что теперь на руке Джеймса ее почерком несмело, но отчетливо были выведены слова: «Я люблю его». Она стерла со своего запястья пудру и с совершенно счастливой улыбкой Лили показала Поттеру надпись, теперь Эванс узнавала почерк и удивлялась, как могла быть такой глупой. На лице Джеймса медленно проступило ошарашенно радостное понимание. С секунду они смотрели друг на друга, а потом засмеялись. Этим звездным вечером в Хогвартсе не было никого счастливее Джеймса Поттера и Лили Эванс, которые разгадали тайну, преследовавшую их с первого курса. Которые любили друг друга. Которым было достаточно взглянуть на свою руку, чтобы убедится в этом. Той Хэллоуинской ночью в Годриковой впадине, когда Лили баррикадировала дверь в комнате Гарри, и услышала на первом этаже звук падающего тела, она взглянула на свое запястье, где полустертыми буквами были написаны слова: «Я буду любить вас вечно». И Лили не сдалась. В ту ночь Гарри Поттера спасла не только материнская любовь, но и сила любви Джеймса Поттера, которая осталась с Лили даже после его смерти.