Прикосновения

Наруто просыпается от ощущения. Оно не совсем обычное, словно комбинированное: часть инстинктов вопит о чьём-то присутствии, а другая — о безопасности. Окончательно будит его мысль. Чужая, она вспарывает мозг острым раздражённым лезвием — «я здесь». Наруто распахивает глаза так резко, что они начинают болеть. Тьма настолько кромешная, будто он их и не открывал, — была бы, если бы не ярко сияющее алое пятно. Шаринган. Шаринган Саске. Наруто недовольно думает: «какого чёрта ты творишь, теме», но получает в ответ только повторную волну раздражения. Саске встаёт, двигаясь абсолютно неслышно, и это радует — Хинату будить из-за такого не хочется совершенно. Он дёргает головой и быстро подходит к двери, отчего чёткое алое пятно шарингана смазывается в красную нить. Наруто ловит от него неоформленный в чёткую мысль мотивационный «пинок», отвечает сонным недовольством и как можно тише вылезает из кровати. Хината не просыпается — и это очень и очень хорошо. Саске спускается вниз, в гостиную, где темень не настолько кромешная, но кроме крайне размытых очертаний предметов всё равно ничего не видно, и «выключает» шаринган — тот будто растворяется, и это смотрится до жути красиво. Наруто трёт глаза и пытается взбодриться, в чём ему помогает Саске — своими смутными и мечущимися эмоциями. Он недоволен, беспомощен, зол на себя и почему-то на Наруто, в растерянности, сомневается и... смущён?.. Саске шумно выдыхает, резко закрываясь от него, но Наруто слышит столкнувшиеся мысли: «мненужнапомощь» и «уменяпроблема». Саске говорит едва громче шёпота: — Если бы у меня был выбор, это был бы не ты. Наруто хмурится, не понимая, о чём конкретно говорит Саске — ведь тем, где «лучше бы это был не ты» у них очень много, — а внутри проскальзывает мелочная обида. Как будто Саске стыдится их уз, хоть Наруто и знает, что это не так. «Уссуратонкачи», — недовольный рык неприятно скребёт по мозгам, и Наруто переключает всё внимание обратно на него, слушает дальше. — Не представляешь, насколько мне не нравится обращаться именно к тебе по такому вопросу. Наруто чувствует лёгкую фальшь в чувствах Саске, но тот не даёт заострить внимание на ней, сразу переходя к теме, будто не он сомневался ещё несколько минут назад. — У меня есть проблема. Она связана с... «Сексом», — различает Наруто отчётливое среди спутанных чужих мыслей. — ...прикосновениями. Наруто ошеломлённо выдыхает, пытаясь не думать о том, с какой интонацией внутренний голос Саске говорит «секс». Он не думает, и Саске, кажется, не замечает того, что он это слышал, — иначе Наруто определённо отхватил бы таких пиздюлей, каких ему и не снилось. В тишине он слышит сердцебиение Саске, взволнованное и как будто испуганное. И сбитое дыхание. Это слегка выбивает его из колеи. Наруто думает: насколько же много это значит для него? Он садится на пол, подгибая под себя ноги, и Саске не совсем осознанно повторяет его движение посреди комнаты. Они далеко, но темнота сжирает расстояние так, что Наруто мерещится его дыхание на лице. — Почему ночью? — с нотками обречённости уточняет он, и Саске явно им не рад. Он тихо фыркает, думая, как избежать ответа, и приходит к решению быть предельно честным. — Не могу представить, как подхожу к тебе с таким вопросом днём. Наруто шумно выдыхает через нос. В общем-то, заявление справедливое — он точно залился бы краской, услышав эти чёртовы внутренние интонации, и никакого связного разговора не вышло бы. Не то чтобы он способен на связный разговор сейчас. — И... в чём именно проблема? — осторожно интересуется он, пытаясь не думать о Сакуре в объятиях друга. В конце концов, это некрасиво. Саске, видимо, улавливает отголосок мыслей, потому что вспыхивает злостью, но голос звучит спокойно: — Любые прикосновения любого человека, даже самые простые, мне неприятны. Слишком спокойно, — Наруто понимает это поздно. — Кроме твоих. Пауза кажется гнетущей. — Ага, — Наруто не связывает между собой эту фразу с мыслями Саске о сексе. Он вспоминает все их встречи и понимает, что ситуация действительно так плоха, как выглядит. Саске при нём избегает прикосновений всех людей, даже Сакуры, и явно делает это неосознанно — уворачивается от похлопываний по плечу, редких попыток объятий, лишних прикосновений при передаче бумаг и других несущественных мелочей. Он даже за руки с Сакурой не держится. Зато Наруто он позволяет всё, вплоть до ладони на шее, столкновения лбами и дыхания в лицо. Осознание этого заставляет Наруто чувствовать себя неуютно, даже щёки начинают слегка гореть. — И чем я, по-твоему, могу помочь? Саске неопределённо ведёт плечом — Наруто не видит и не слышит этого, но остро чувствует на каком-то ином уровне. Саске всё ещё растерян, но ощущает себя увереннее, чем раньше, когда понимает, что Наруто не насмехается над ним. Как будто Наруто мог бы. — Я хочу понять, в чём разница. Больше Саске не говорит ничего, но Наруто легко может понять его. Они переходят на уровень мыслей и ощущений на автомате, словно делали это всегда. Словно нет ничего более естественного для них. Какая-то часть Наруто — не Курама, определённо — невнятно бормочет, что так и есть. Саске хочет, чтобы Наруто сел ближе, и тот послушно привстаёт, почти на четвереньках подползая к нему, и останавливается, судя по ощущениям, в нескольких сантиметрах, садясь рядом. Изнутри ноет какое-то взволнованное предвкушение, и Наруто не нравится, что Саске это слышит, но тот неожиданно тактично не акцентирует на этом внимания. Ладонь Саске лежит на колене тыльной стороной вверх. Наруто чувствует согласие и, помешкав, осторожно кладёт свою поверх. Он знает, какие ощущения испытывает Саске от этого касания, и это безумно странно. Или просто безумно. Теперь Наруто знает, что его рука — по крайней мере, для Саске — тёплая и придаёт уверенности. Что его ладонь, грубоватая и покрытая мозолями, создаёт иллюзию не-одиночества. Иллюзию? Саске вспоминает ладонь Сакуры в своей — маленькая; прохладнее, чем его, но всё ещё тёплая; тонкие пальцы, неуверенно ищущие защиты. Воспоминания Саске не нравятся, создают чувство, будто он обязан чем-то Сакуре. Наруто на крошечную секунду задумывается, каково было бы держать ладонь Саске в своей, и тот, не колеблясь, переворачивает её внутренней стороной вверх. Теперь их пальцы касаются друг друга — Наруто понимает, что они оба не думали, как приятно это может быть. А затем, не успев поразмыслить над этим, Наруто переплетает их пальцы, сжимая руку Саске в своей. Он слышит рваный выдох, учащённое сердцебиение, а ещё ощущает, кажется, не очень осознанную попытку отгородиться, которая проваливается спустя три секунды. Наруто не знает, чьи именно горят щёки — его или Саске, — но закусывает губу точно он. После чего Саске осторожно, словно опасаясь подставы, сжимает пальцы в ответ. И выдыхает. Наруто аккуратно проводит большим пальцем по коже, словно боясь спугнуть дикое животное, и получает по голове потоком недовольства за подобное сравнение. То, как Саске бесится из-за такого, даже забавно; Саске, зная о его веселье, злится ещё больше и, дойдя до точки кипения, пытается высвободить руку. Ему это не удаётся, потому что Наруто только сжимает её крепче, чуть не ломая кости запястья, а потом вообще наваливается на сопротивляющегося Саске всем телом, крепко обнимая за пояс не-своей-рукой и утыкаясь носом в шею. Вот в этот момент он и вспоминает злополучное «секс» во всех красочных учиховских интонациях. И знает, что сейчас щёки полыхают у них обоих. — Не дыши мне в шею, добе, — шепчет Саске, словно пытаясь образумить его тем, что говорит вслух. В голове Наруто его голос превращается в приятный белый шум. Он точно знает, насколько Саске сейчас чувствителен и напряжён. Он понятия не имеет, что делает, прикасаясь губами к напряжённой жилке на бледной шее. Саске прошибает удовольствием так остро, что потряхивает даже Наруто. Теперь он точно похож на дикого кота, замерший, часто дышащий и смотрящий в темноту широко распахнутыми глазами. Он даже не злится на это сравнение снова, слишком поглощённый ощущением дыхания Наруто на собственной коже. — Уссуратонкачи, — сипло шепчет он, и Наруто на несколько секунд замирает в замешательстве. Он не знает, какое решение правильное. Он не знает, хочет ли этого. Он думает о том, как расцепит сейчас их ладони, отпустит Саске и уйдёт к Хинате в комнату, оставив его в одиночестве и тьме. Саске сглатывает подкативший к горлу ком и выдыхает, расслабляя напряжённую руку. Позволяя выбрать Хинату. Отпуская. Наруто отстраняется и вспыхивает злостью так ярко, что сам удивляется. «Ты правда думаешь, я могу так поступить, теме?!» Глаза Саске снова сияют шаринганом, кроваво освещая невозможно красивое лицо. Наруто упирается лбом в его лоб, снова и снова ощущая его дыхание на губах — невозможно, неправильно близко, но так хорошо и... «...правильно». Чья это мысль? Наруто улыбается, а затем осторожно целует, не настаивая, но Саске приоткрывает рот сразу же, будто ждал этого уже долгое время. Наруто проводит языком по его губам и касается языка, чувствуя довольную усмешку Саске и то, как колотится сердце у него в горле. Сейчас Саске вызывает нежность. Наруто высвобождает ладонь из судорожно сжатых пальцев и зарывается ею в тёмные волосы на затылке, зная, что Саске это будет приятно. Он похож на довольного кота с прикрытыми от удовольствия глазами, податливый и непривычно открытый и спокойный. А затем он вспоминает о Хинате и отстраняется так резко, что бьётся головой о диван. «Бьякуган, добе», — мысленно рычит Саске, непохожий больше на безобидного опасливого кота. Он в секунду оказывается на ногах, сияет шаринганом, оглядывая окрестности. А затем долго смотрит на продолжающего сидеть на полу Наруто, который наблюдает за суматохой с каким-то непонятным умиротворением. Саске щурит глаза, хмурится и фонит недовольством и вопросами так, что губы Наруто сами по себе разъезжаются в улыбке. «Я тебя обожаю, Саске» Наруто забывает, что их связь глубже, что Саске читает не только смешливую мысль, но и всё, что заложено в ней. Нежность. Зависимость. Любовь.

—

Саске встряхивает головой, закрывается и вылетает из дома Наруто так, будто его преследуют. Наруто улыбается и знает только одну вещь. Саске вернётся.