Супергеройское кино

Чуя не знал, сколько они ехали. В какой-то момент машина остановилась, и Дазай спросил: — Оклемался слегка? Приподнявшись на локте, Чуя выглянул в окно. Они находились в каком-то пустом переулке; неровный свет изогнутого фонаря выхватывал мусор на тротуаре и серые грязные стены. — Ага, — согласился Чуя и вылез из машины. — Эй, тебе руку обработать надо, — заметил Дазай, выбравшись следом. — Ты куда собрался? Чуя подошёл к фонарю, подпрыгнул, притянул себя к опоре и встал на ней вниз головой по отношению к естественному гравитационному вектору. — Ну и что ты делаешь? — Дазай закатил глаза и подошёл ближе. Чуя пожал плечами: — Косплею Человека-Паука. У тебя есть фотоаппарат? Коё-неё-сан смертельно на меня обидится, если узнает, что я вырядился в него и не прислал ей фотографию. Дазай выдержал многозначительную паузу. — Ты только что чуть не умер, убил человека обрушением на него целого здания, и ты беспокоишься о том, чтобы сделать хорошую фотографию? — Хорошую фотографию для Коё-неё-сан. — …у тебя весь костюм в грязи и побелке. — Как по мне, это очень по-геройски. Дазай вздохнул, пробормотал что-то про «надо бы проверить тебя на предмет сотрясения мозга», достал смартфон и приказал: — Ну прими геройскую позу, что ли, дурень. Чуя с готовностью присел на корточки и сложил пальцы в нелепую конструкцию. Дазай издал тихий смешок, но послушно сделал несколько фото. — Всё, спускайся, — ухмыльнулся он, — невероятный Челоук-Павек. — Эй! Я просто оговорился! — Да, да, конечно. — О, ну разумеется! — Чуя встал и эмоционально взмахнул руками. — Теперь ты месяцами будешь припоминать мне оговорку, которую я сделал в спешке — это при том, что ты меня в этот костюм и вырядил. Ну почему ты такая заноза в заднице, а? Неужели сложно быть дружелюбнее? Дазай подошёл ближе и невинно спросил: — И соседистие? — Ненавижу тебя и твои шутки, — пожаловался Чуя, мрачно глядя ему в глаза. Дазай хмыкнул: — Если ты сейчас пытаешься испепелить меня взглядом, то я этого не вижу. Пока Чуя пытался придумать остроумный ответ, Дазая потянулся и осторожно потянул вверх — точнее, относительно него-то вниз, — маску костюма. Склонил голову набок и заметил: — А вот так тебе даже идёт. Чуя удивлённо моргнул и нахмурился: — Не делай так, это слишком похоже на ту самую сцену. А если ты дотронешься до меня не через костюм, я упаду на тебя, и тебе будет больно. Губы Дазая дрогнули в улыбке. В перевёрнутом варианте это выглядело очень необычно, и только поэтому Чуя так ошарашено уставился на его лицо. Исключительно поэтому. — Мы справились с заданием, — сказал Дазай. Чуя закатил глаза: — Я справился с заданием. Ты только болтал. — А ты, самый сильный член портовой мафии, использовал гранаты, чтобы победить врага, — ухмыляясь, парировал Дазай. — Не стыдно? — На войне все средства хороши! Они замолчали — как-то очень неловко. Дазай всё ещё поддерживал его голову — осторожно, и мягко, за маску, чтобы случайно не задеть пальцами кожу. Чуя почувствовал себя как-то странно и поспешил заявить: — Отпусти меня, я спущусь. Нам надо отсюда выбираться, пока нас не нашли. Дазай покачал головой: — Не думаю, что нас будут искать. Все решат, что здание обрушил Сэлинджер, и что Человек-Паук остался внутри. На тебя никто не подумает. Я же сказал: мы справились с заданием. Ты должен слушать меня внимательнее, Чуя. — А ты должен меня отпустить! — Потому что это было слишком, слишком странно. — Нам надо позвонить боссу. И написать отчёт. И полететь домой. На лице Дазая застыло какое-то странное выражение. Улыбка? Недоумение? Может быть, интерес? Ни одно описание, которое Чуя мог придумать, не подходило — наверное, оттого что он стоял вниз головой. — Ну чего ты на меня так смотришь? — проворчал он, не в силах отвести взгляд. — Чуя, уже за полночь. — И что? Дазай вдруг улыбнулся — на самом деле улыбнулся, глазами, как он не делал практически никогда. — С Днём рождения, Чуя. У Чуи разом вылетели из головы все слова. Это звучало слишком невероятно, слишком безумно. В его мире было что-то вроде аксиомы: Дазай не помнит про чужие дни рождения, не заботится о других людях вне рамок работы, не умеет показывать эмоции. Дазай не говорит вещи, которые подразумевают: «Я за тебя волнуюсь». Которые звучат как: «Я за тебя испугался». Как «Я хочу, чтобы тебе было хорошо». — Я… — начал Чуя. — Я… Дазай осторожно поднёс к его губам палец. А потом встал на носки и поцеловал. Мозг Чуи с громким лязгом сломался. Способность его тоже сломалась, поэтому Чуя грохнулся прямо на Дазая, который не устоял под его весом и сел на тротуар. — Ты, — простонал Чуя, уткнувшись носом в чужую шею. — Ты — не гений, ты — придурок! Я же говорил, что я на тебя упаду! Дазай мягко потрепал его по волосам и удержал за плечи, словно пытался убедиться: Чуя здесь, живой и почти здоровый, и точно никуда не денется. — Один день в году я, так уж и быть, готов потерпеть. Впрочем, — он вздохнул, — встать тебе всё равно придётся: надо посмотреть твою руку. А ещё переодеть тебя и поехать в аэропорт. Частный самолёт Мори нам всё-таки организовал, поэтому тебя ждёт праздничный ужин. Торт не обещаю, но твоё Шато Маврик я заказал. — Шато Малартик Лагравьер, — буркнул Чуя, просто чтобы что-нибудь сказать. — Ты — ленивая скотина, тебе лишь бы не работать. Дазай лукаво фыркнул: — Что, неужели ты откажешься от праздника в пользу написания отчёта? — С ужином и вином десятилетней выдержки? Да никогда! — Это было предсказуемо. — Ой, помолчи, не разрушай момент. Чуя всё-таки нашёл в себе силы подняться на ноги и протянуть руку Дазаю. И, возможно, это было только его воображение, но ему показалось, что Дазай не слишком хотел её отпускать. — Твои вещи на переднем сидении. — Дазай опёрся на капот и достал пачку сигарет. — Я подожду, пока ты переоденешься. — Ага, — кивнул Чуя, взял пакет и залез в машину. Потом подумал, открыл дверь и крикнул: — Эй, Дазай? — Да? — …спасибо. Дазай снова улыбнулся, и Чуя наконец-то подобрал нужное слово: привязанность. Ему вдруг остро, невыносимо захотелось, чтобы так, тепло и по-настоящему, Дазай улыбался чаще. — Всегда пожалуйста.