Трудности любви.

- Ух! Какого черта здесь так холодно?! - ни к кому не обращаясь, восклицает младший историк, активно растирая плечи. Оба его напарника выражают молчаливую солидарность, стоя чуть поодаль и так же страдая от ночной стужи. Чернильное ясное небо мерцало звездами, ледяной ветер пронизывал до костей. - Хоть бы одеяла выдали.. - бормочет себе под нос Аллен; ни форма, ни плащ в такую погоду, увы, не спасают. - А еще лучше - посидели бы здесь сами, тц! - раздраженно ворчит Канда, стуча зубами, - Нашли дураков!.. Двое других экзорцистов невесело покивали, соглашаясь с ним. Они сидят на каменных стенах древнего города и обозревают окрестности с их немалой высоты. Пространство тянется голой каменной степью до самого горизонта, и порывистый ветер гоняет туда-сюда пыль и песок. Вообще-то, они уже собирались возвращаться, и ожидали с минуты на минуту открытия врат, однако были не вовремя взяты в оборот не в меру прыткой стражей, которая, как выяснилось позже, оказалась здешней военной полицией. Заметив их форму, защитники правопорядка не смогли так просто отпустить апостолов, наперебой рассказывая что-то об ужасных монстрах, терроризирующих город и его окрестности. Экзорцисты отнеслись к информации по-разному: Канда - откровенно скептически, Лави не исключил возможность того, что это могло оказаться правдой, хотя и звучало это все не очень-то убедительно, а Аллен настоял, что информацию в любом случае необходимо проверить. Пришлось отправлять в Штаб запрос на оказание помощи, а заодно и проинформировать о внеплановой задержке, и поэтому сейчас эти трое, вместо того, чтобы сдавать отчеты и отправляться на заслуженный отдых, напряженно вглядывались в пустой горизонт и безуспешно пытались спастись от холода. А впереди была еще целая ночь. - Тебе крышка, Стручок, если мы просидим тут все это время зря. - угрожающе рычит мечник, не оборачиваясь. Он сидит неестественно прямо, будто проглотил стальной прут, изредка вздрагивая под особенно жестокими порывами ветра. - Можно подумать, это моя вина, что они нас заметили. - угрюмо бубнит в ответ Аллен, хмуря светлые брови. - Твоя вина в том, что в эту авантюру втянул нас всех именно ты! - А что еще оставалось? Вдруг информация об акума подтвердится?! - Очень в этом сомневаюсь. - Да как ты.. - Очень просто. - Патлатый хам. - Тупая горошина. - Эй, ну может хватит? - вовремя вмешивается Лави, натянуто улыбаясь и пытаясь разрядить атмосферу, - Нашли время, чтобы ругаться. В конце-концов, он прав, Юу, и ты это знаешь не хуже меня. - Тц! - мечник отворачивается и снова впивается взглядом в горизонт. Снова повисло молчание, и тишина нарушается лишь гулкими порывами ветра. Казалось бы, апрель-месяц, однако погоду в этом регионе назвать весенней ну никак нельзя - здесь ужасно холодно, воздух стылый и постоянно дует сильный ветер. Спасибо хоть, что без осадков.. Аллен похож на маленькую взъерошенную птицу - из них троих он переносит холод хуже всех, сжавшись в комок и крупно вздрагивая на холодном ветру. Озарение настигает внезапно; седовласый экзорцист что-то тихонько шепчет себе под нос, и его Чистая Сила тут же взмывает ввысь сияющими перьями, а затем мягко ложится ему на плечи широким плащом. Аллен с наслаждением кутается в белоснежную ткань и расслабляется, моментально начиная согреваться. Холодный ветер больше не способен достать его. - Вот жук! - усмехаясь, возмущается младший историк. - Так мы будем куда заметнее для акума, если они появятся! - во весь рот улыбается в ответ седовласый юноша, сидя теперь в плаще как в коконе. Лави не остается ничего другого, кроме как признать, что иногда младший товарищ бывал весьма хорош в плане изобретательности. Впрочем, оно и не мудрено. Молчание воцарилось снова, на этот раз - довольно долгое. Напарники, отправленные в принудительный дозор, замерли изваяниями на стенах, безмолвно сверля глазами темнеющее пространство. Левый глаз Уолкера никак не реагирует. - Нет, ну это же невозможно! - спустя полчаса Лави сдается и поднимается на ноги, разминает затекшие мышцы, - Пойду-ка я проведаю наших бравых солдат и попрошу у них чего-нибудь горячего, раз уж они свалили на нас всю свою работу. - он потянулся и поспешил к одной из бойниц - там находился выход - оставляя напарников наедине друг с другом и холодным ветром. Молчание теперь стало напряженным. Аллен время от времени косился в сторону мечника, что находился чуть поодаль - тот держался весьма независимо, и, на первый взгляд, казалось, будто ему совсем не холодно, однако, если приглядеться, многое выдавало его с головой: и подрагивающие плечи, и стучащие зубы, и побелевшие костяшки пальцев, которыми тот сжимал ткань форменного плаща, скрестив руки на груди. С одной стороны, сидеть в тепле самому, конечно, было здорово, да и вел себя Канда опять на редкость мерзко, но.. Боролся с собой он долго, прежде чем в два шага одолеть разделяющее их расстояние и плюхнуться позади мечника, порывисто обнимая того за талию, и белоснежный плащ, кажется, сам тянется укутать продрогшего до костей самурая. Канда, чуть нахмурившись, удивленно покосился на него через плечо. - Ты, конечно, та еще сволочь, но не оставлять же тебя мерзнуть? - отзывается Аллен, глядя куда угодно, только не на него. Юу усмехается и обнимает ладонями острые коленки седовласого экзорциста, возникшие по обеим сторонам от него. - Делай, что хочешь. - пожимает плечами мечник, вопреки своим словам удобнее устраиваясь в чужих объятиях и поглаживая чужое колено. Аллен положил голову ему на плечо и глубоко вздохнул, прикрывая глаза. - Ты там что, спать устраиваешься, что ли? - Канда не может удержаться, чтобы не подколоть напарника. - Еще чего! - седовласый юноша возмущенно фыркает и отворачивается, но лишь крепче обнимает спесивого самурая и прижимается щекой к выступающей лопатке, - Тупица. - От тупицы слышу. - он не видит, как Юу улыбается, вглядываясь в чернеющую пустоту ночи. Молчание становится уютным, и экзорцисты, укрывшись от ветра, находят атмосферу здешних краев на удивление приятной. Ночь, оказывается, такая красивая.. - Ты согрелся? - спустя некоторое время неловко интересуется юноша, снова положив голову на плечо самурая. - Вроде того. "Коронованный Клоун" окутывал их плотной белоснежной пеленой. Кто бы мог подумать, что Чистая Сила Уолкера окажется такой теплой, ведь, обычно, священная субстанция испускала прохладное сияние и на ощупь была подобна крохотному кусочку льда. Превращенная в оружие, она не сильно отличалась по температуре от своего исходного состояния, и ничьи пальцы не в силах были согреть ее, а эта.. Чистая Сила Аллена и правда была особенной. И здесь он отличился, этот Стручок гороховый.. - А Лави все еще не вернулся. - как бы между делом подмечает седовласый экзорцист и косится на напарника, прерывая его вялотекущие размышления. - Побродит немного и припрется обратно. - хмыкает Юу и оборачивается, едва ли не нос к носу сталкиваясь с Алленом. Тот замирает, широко распахнув глаза и резко перестает дышать, но взгляд, тем не менее, не отводит - серые глаза мерцают, подобно звездам. Мечник хотел сказать что-то еще, но, кажется, позабыл все на свете, гипнотизируя взглядом напарника как удав - кролика. А он красивый, оказывается, и даже шрам, алым росчерком пересекающий лицо, не портит его. Канда разворачивается к нему, сидя теперь в полоборота и упираясь ладонью куда-то возле его бедра, склоняется к чужому лицу, вглядываясь в эти глаза. Слишком близко.. - Эй.. - тихонько зовет седовласый юноша, чуть сжимая пальцами ткань его форменного плаща. - У тебя глаза красивые. Неловкое молчание. Аллен постепенно краснеет, напряженно втягивая носом ледяной воздух, но взгляд все равно не отводит, не желая проигрывать мечнику. - Ты что, заболел? - скепсис, мешаясь со смущением, порождает совершенно непередаваемый спектр эмоций, который в данный момент выражает его лицо. Мечник тяжко вздыхает и опускает голову лишь затем, чтобы снова потом посмотреть на Аллена. - Тебе обязательно было портить момент, тупая горошина? - Ничего я не портил! - хмурясь, автоматически возмущается Аллен и краснеет еще сильнее. - Испортил. - стоит на своем Канда. Он говорит тихо и уверенно, и это бесит юношу невозможно. - Нет! - Да. - Нет! - Да. - Не.. М-мф! - все его последующее возмущение тонет в поцелуе, глубоком, но недолгом. - Какое счастье, что тебя можно вот так просто заткнуть. - низко шепчет Юу, на секунду отрываясь от чужих губ, и затем снова целует его, не давая опомниться. Аллен отвечает ему, поначалу неловко, едва не задыхаясь от неожиданности и затопивших его эмоций, но постепенно распаляясь. Руки, что до этого комкали чужой плащ, скользят теперь по спине мечника, лаская и прижимая к себе. Канда от этого заводится и кусает мягкие губы; его ладонь с колена юноши давно сползла на бедро. Оторваться друг от друга было просто невозможно. - Ну ни хрена себе.. - Лави чуть не уронил кружку с горячим супом. Он наблюдал за ними из тени бойницы уже несколько минут, но такой поворот событий предвидеть никак не мог. Стоило оставить этих двоих на какие жалкие полтора часа, пока он искал казармы тех самых военных, как они тут же нашли общий язык, хоть и весьма своеобразный. Подглядывать, конечно, было нехорошо, однако радостно вышагивать навстречу собственной смерти показалось ему глупостью куда большей - застигнутый врасплох Канда мокрого места не оставил бы от того, кто ненароком раскрыл их маленькую тайну. Нет, он, конечно, догадывался, что эти двое неровно дышат друг к другу, но мысли свои предпочитал не озвучивать. Ладно, в конце-концов, что мешает ему посидеть здесь и немного подождать? Бойница еще и от ветра неплохо защищает, а вернуться к ним он всегда успеет. К тому же, нужно еще придумать, как рассказать напарникам, что местная стража действительно решила устроить себе выходной за их счет, наплетя что-то с три короба про акума и нападения, и, пока экзорцисты мерзли, почем зря, весело проводили время. Что-то такое, в общем-то он и подозревал. "Все-таки, прав оказался Юу.." Младший историк невесело усмехнулся и привалился спиной к стене. А впереди еще целая ночь..