Трудности любви.

- Не знал, что вы находитесь в.. таких отношениях. - невозмутимо тянет Линк, растирая пострадавшее запястье. - Прости. - Аллен виновато улыбается, не зная, что еще сказать в свое оправдание. Он и сам все еще был в шоке от произошедшего: только что Канда, появившись будто бы из ниоткуда, остановил чужую руку, когда Говард всего лишь навсего пытался поправить Аллену волосы - тот нес огромную стопку бумаг и сам не в состоянии был этого сделать, а седая челка назойливо лезла в глаза. - Мало того, что ты постоянно рядом с ним отираешься, так теперь еще и руки распускать вздумал.. - угрожающе шипит мечник, с силой сжимая запястье инспектора. Говард морщится от боли и пытается освободить руку, а Уолкер что-то говорит, пытаясь достучаться до самурая. - ..хватит, Канда! - седовласый экзорцист хмурится, готовый, в случае чего, бросить всю эту макулатуру, если эти двое вздумают устроить здесь драку. Юу некоторое время пилит взглядом Линка, а потом, наконец, разжимает пальцы и выпускает его запястье из стального захвата. - Чтобы я этого больше не видел. - небрежно бросает мечник и оборачивается к Аллену, чтобы самому поправить ему волосы, мимолетно касаясь его лица кончиками пальцев. Юноша, было, потянулся за лаской, но вовремя вспомнил, что они не одни. Послав Линку еще один предупреждающий взгляд, Канда покинул их так же быстро, как и настиг мгновение назад, и теперь, стоя посреди коридора и глядя на инспектора, Уолкер запоздало понимал, что его только что защищали совсем как свою собственность. - Мне, в общем-то, все равно, но ты бы хоть предупреждал заранее, - удивительно, как инспектору удавалось сохранять невозмутимость, - твой молодой человек мне чуть руку не сломал. - Прости.. - Аллен отчаянно краснеет и прячет глаза, понимая, что их тайна больше им не принадлежит - реакция Юу была слишком красноречивой. Говард хмыкает и осторожно двигает рукой, проверяя, все ли в порядке. - Не волнуйся, - обращается он к юноше, - больше никто об этом не узнает. - голос инспектора звучит чуть менее холодно, чем обычно, и Аллен решается поднять на него взгляд. - Я был бы тебе очень признателен. - чуть улыбается он, и Линк кивает; не то, чтобы он стремился становиться свидетелем, а теперь - еще и хранителем чужих тайн, но в жизни случается всякое, и от неожиданностей не застрахован никто. - Идем. - А, Линк! - он останавливает Говарда в тот момент, когда тот уже собирался продолжить путь, - М-м.. В таком случае, раз уж ты знаешь.. - юноша мнется и снова краснеет, - могу я попросить тебя.. Ну.. - Ну? - инспектор терпеливо ждет, пока тот соберется с мыслями. - Ну.. иногда оставлять нас? - выдыхает седовласый экзорцист, и румянец снова заливает его лицо - ему ужасно неловко. Линк некоторое время безмолвствует, обдумывая сказанное. Аллен напряженно ждет, что тот ответит ему и не знает, куда себя деть. С одной стороны, просить о таком было все равно, что прямо сказать о том, что они встречаются, но с другой стороны, чего скрывать уже, если Канда своим поведением едва ли не прокричал об этом в лицо инспектору? К тому же, с появлением в Штабе людей из Верховного Управления, возможности побыть наедине у них почти не осталось, а зрительного контакта и мимолетных прикосновений уже давно было не достаточно. - Ну хорошо. - наконец-то выдыхает инспектор, чувствуя легкое раздражение от того, что фактически согласился покрывать свидания вверенного ему в наблюдение экзорциста, и добавляет, - Хотя, вообще-то, я не должен этого делать. Аллен обрадовался совсем уж до неприличия сильно и наконец-то перестал прятать глаза, - Спасибо! - Только предупреждай заранее, что собираешься уйти. - Линк пожимает плечами и снова просит его следовать за ним. Седовласый экзорцист кивает и идет за инспектором, продолжая нести увесистую стопку бумаги. Канда вернулся в свою комнату, подавляя глухое раздражение, которое назойливо продолжало допекать мечника, накатывая волнами. Дверь громко захлопнулась за ним, посылая по коридору раскатистое эхо. "Черт побери, да как он посмел?!" Воспоминания о недавнем происшествии вызывали новые и новые приступы ярости, гложили изнутри и никак не давали успокоиться. Он и раньше испытывал нечто подобное, но тогда ему удавалось с этим справляться, а тут.. Юу с силой провел ладонью по лицу, выдыхая сквозь зубы. Нужно было взять себя в руки. Не ревновать Аллена к окружающим было невозможно, особенно к тем, кто близко с ним общался, и первой, по отношению к кому он испытал подобное чувство, была Линали - они очень часто общались с седовласым экзорцистом, и девушка всегда была мила и приветлива. Вскоре, однако, стало понятно, что к Аллену она относится скорее как к брату, и поэтому глупо было злиться на обычное проявление заботы. К тому же, Линали и правда была замечательной, и срываться на ней не мог позволить себе даже Юу. Вторым был Лави со своим вечным стремлением по-дружески приобнять кого-нибудь. Юу это объятия тоже частенько доставались - младшего историка не смущала ни откровенная угроза во взгляде, ни даже показательно сжатая рукоять меча, и только обнаженное лезвие возвращало кролику хоть какое-то чувство такта и призывало уважать личное пространство друг друга. Он терпеть не мог, когда кто-то касался его, если это был не Аллен, и терпеть не мог, когда кто-то касался Аллена, если это не он, но Лави умудрялся делать и то и другое, при этом все еще оставаясь живым и даже здоровым. Со временем, конечно, Канда стал замечать, что подобным образом тот ведет себя со всеми, кого мог бы назвать друзьями, но проявлял куда больше такта и обходительности по отношению к младшей Ли. Таким образом, у Юу пропало сразу две причины злиться, однако внезапно появилась третья и очень весомая - соглядатай Уолкера. Его появление уже само по себе не означало ничего хорошего, но тот факт, что он теперь повсюду следовал за седовласым экзорцистом, раздражал просто невозможно. Канда честно пытался держать себя в руках, глядя на все это. Казалось, Уолкеру все равно, и постоянное общество надзирателя его никак не заботит, однако, временами сталкиваясь с ним взглядом, Юу замечал, как тот на секунду роняет свою маску, и этого мгновения хватало, чтобы понять, насколько Аллену это все невыносимо. Сколько они уже не виделись?.. Юу присел на кровать, все так же погруженный в воспоминания. Сегодняшнее происшествие совершенно выбило его из равновесия, и он потерял над собой контроль. Дружеские объятия Лави не шли ни в какое сравнение с попыткой инспектора коснуться серебряных волос юноши; это подействовало на него хуже, чем красная тряпка - на быка. Плевать ему было, чего он там хотел и каковы были его мотивы - трогать Стручка он не позволит никому. Канда громко фыркнул и прилег, отвернулся к стене, вознамерившись вздремнуть - может, хоть так это чувство оставит его в покое, однако ему на смену вполне могло прийти другое, и мечник не знал, что хуже: умирать от ревности или всеми силами не признавать, что откровенно тоскует. Проснулся он от того, что кровать резко прогнулась под чужим весом, а поперек груди легли чужие руки, обнимая. Юу сонно разлепил глаза, не совсем понимая, что происходит: затылок щекотало чужое дыхание, а сзади прижималось чье-то горячее тело. "Неужели?.." Канда поспешил обернуться. - Привет. - Аллен улыбнулся и прижался к нему еще крепче, потерся щекой о лопатку, - Разбудил, да? - его улыбка стала чуть виноватой. Юу завозился и перевернулся на другой бок, после чего крепко стиснул седовласого экзорциста в объятиях и уткнулся носом в его макушку, глубоко вздохнув и закрыв глаза. Аллен действительно был здесь и гладил его по спине, пока мечник, отчаянного сжимая его в объятиях, все не мог надышаться седовласым юношей. - Я тоже скучал, Канда. - едва слышно выдохнул Аллен, уткнувшись носом куда-то в шею самурая и щекоча ее дыханием. Мгновение, и стало так хорошо, так спокойно, что мечник почти забылся, машинально перебирая серебряные волосы и тем самым взлохмачивая их на его затылке. - Надеюсь, твой надзиратель не стоит сейчас за дверью? - Юу чуть улыбается и гладит его за ухом, поправляет торчащие седые пряди. Аллен смеется и поднимает на него взгляд. Его серые глаза красиво мерцают в полумраке комнаты. - Нет, и отчасти это твоя заслуга. - юноша тянется к нему и коротко целует в губы. - Какое счастье, гордиться собой могу. - саркастично усмехается в ответ мечник и притягивает его к себе. Широкая ладонь по-хозяйски ложится на чужое бедро, гладит и чуть сжимает. - Знаешь, а он ведь правда ничего такого не хотел. - Аллен улыбается ему и чуть трепещет, чертит кончиками пальцев ключицы Канды. Оказывается, чужая ревность это приятно, хоть и жутко эгоистично.. - Плевать. - Юу перехватывает его руку и переворачивает юношу на спину, нависает над ним, смотрит прямо в глаза, - Еще раз увижу - руку оторву. - будничным тоном обещает мечник, поглаживая его лицо, касаясь тонких розовых губ. Аллен ловит его руку и целует красивые пальцы, ласкает их губами, щекочет подушечки кончиком языка, и Канда некоторое время любуется, как он весьма своеобразно признается ему в любви. - Знаешь, - прижимаясь щекой к его ладони, выдыхает седовласый экзорцист, глядя тому прямо в глаза, - ты можешь быть во мне уверен. - он хмурится и чуть краснеет, но взгляд не отводит и говорит твердо, - Я бы и сам не позволил случиться ничему такому, из-за чего ты так переживаешь. Я ведь.. Я ведь уже говорил, что люблю тебя. Разве этого не достаточно? - Не достаточно. - низко, глухо шепчет Канда, наклоняясь к нему. Он целует юношу глубоко и жадно, ласкает его языком, и тот стонет в поцелуй, хватаясь за мечника. Он наваливается сверху, удобно устраиваясь между ног седовласого экзорциста, - ..и никогда не будет достаточно. - Юу оторвался от его губ, мазнул носом по щеке, а после поцеловал за ухом. Ладони его уже вовсю исследовали тело любовника, забирались под рубашку, чертили вдоль ребер. - Канда.. - Аллен жмурится, подставляет шею, и он тут же припадает к ней губами. - Ты - мой. - Ах.. Да. - юноша выгибается навстречу прикосновениям и с наслаждением стонет, чуть царапая чужую спину. Подумать только, он и не знал, что Юу такой собственник.. Они не были друг с другом, казалось, целую вечность, и поэтому все казалось таким ярким, таким острым; они долго ласкают друг друга, касаются откровенно, но нежно, и комната полнится тяжелыми вздохами, приглушенными стонами. На белой коже седовласого экзорциста красуется теперь множество багровеющих отметин, а у мечника снова исцарапана вся спина. Он берет его неторопливо и почти нежно, едва не лишаясь рассудка от затопивших его ощущений, а, доведя и себя и любовника до оргазма, понимает, что ему мало, мало.. - Мы опять испачкали постель.. - хрипловато смеется юноша, когда Канда в который уже раз падает рядом с ним и крепко обнимает, устраивая голову на его обнаженном плече и тяжело дыша ему в изгиб шеи. - Можно подумать, это - самая большая проблема. - усмехается в ответ Юу и касается его живота широким размашистым жестом, растирая по нему белесые капли, - А ты и правда скучал. - Могу сказать о тебе тоже самое. - скалится юноша и перехватывает его руку, не давая ему коснуться себя еще ниже. Он подносит ладонь самурая к своему лицу и лижет его пальцы, иногда забирает их в рот, размазывая по губам то, в чем они были перепачканы. Зрелище завораживающе эротичное.. Канда, налюбовавшись, отнимает руку от его лица и притягивает к себе для нового поцелуя. Кончики пальцев, пробежавшись вдоль тела седовласого юноши, касаются его спереди, обхватывают и снова ласкают, заставляя того толкаться ему в руку и стонать в самые губы - Юу целует то легко и коротко, то глубоко и жарко. Оторвавшись от его губ, Юу снова кусает его шею, тем самым заставляя его кончить, и Аллен едва успевает зажать рот ладонью, чтобы не застонать слишком громко. Обессиленный, он закрывает глаза, привалившись виском ко лбу Канды, и тяжело дышит. Юу ласково целует только что оставленную отметину и снова крепко обнимает его. Аллен находит в себе силы обнять его в ответ, лениво зарываясь пальцами в тяжелые иссиня-черные пряди. Как же хорошо, вот только.. - Канда.. - тихо зовет его юноша и целует в макушку. - М? - лениво отзывается мечник, чуть сильнее стискивая в объятиях его горячее тело. - Мы кровать не разобрали. Секундное молчание. - Твою мать.. Кое-как разобравшись с внезапно возникшей проблемой, экзорцисты наконец-то устроились под одеялом, снова сплетаясь в объятиях. Юу привычно устраивает голову у него на плече, и Аллен, засыпая, путается пальцами в его длинных волосах. Он так любит эти волосы, он так любит их обладателя.. - Канда. - М? - Я не уйду, пока ты не проснешься. - обещает Аллен, касаясь губами его макушки и слышит, как усмехается почти задремавший мечник. - А тебя никто и не отпустит.