Лишь одно фото

      Ни для кого не секрет, что весной в Питере, холод, дождь и ветер - обычная погода. Люди, вечно укутанные в плащи и повсюду таскающие с собой зонтики, всегда ходят быстрым шагом стараясь не задерживаться на серых мокрых улицах. Но, как ни странно, народу на дорогах от того не убавляется. Спешащие пешеходы то и дело сталкиваются, роняют в лужи свои телефоны, сумки, перчатки, а потом громко ругаются на виновников происшествия, погоду, грязные улицы, начальника, который задерживает зарплату, да и на свою жизнь в целом. Стоящие в пробках машины, недовольно гудят. В то же время шумят текущие по водостокам потоки дождевой воды, свистит ветер, а далеко, около берега Невы, в небе кричат чайки, сливаясь с серым пасмурным небом.       Даа, весна - не лучшее время чтобы посещать северную столицу, однако даже Питер в это время года умеет приятно удивлять.       После, почти неделю не прекращающегося ливня, на улице было довольно тепло, светило яркое солнце, а с реки дул легкий ветерок. Ну не идеальная ли погода для прогулки?       Этот же вопрос Виктор задал сам себе, сидя с утра за столом и попивая свой кофе с молоком. Не найдя каких-либо "против", сразу после завтрака это голубоглазое недоразумение схватило Маккачина и опешившего Юри, да с радостным криком: "Мы идем гуляааать!" потащило обоих на улицу. Соревнования у двух не безызвестных фигуристов окончились два месяца назад, а до следующих еще уйма времени, так что можно было позволить себе чутка побездельничать.       Не смотря на теплую погоду, заботливый Кацуки заставил изнывающего от нетерпения прогуляться Виктора надеть пальто и шарф, а сам же надел весеннюю куртку и недавно подаренный шарфик с голубыми и белыми полосками.       Единогласно, не без участия Маккачина, парни решили прогуляться по набережной. Денек, как и ожидалось, действительно был просто отличный, но ветер с Невы все же приносил прохладу, так что никто не пожалел о надетых вещах. Пудель от прогулки был в не меньшем восторге чем сам хозяин. Он радостно лаял и скакал по еще не высохшим лужам, утягивая за собой Виктора, который пытался удержать расшалившегося пса за поводок и громко смеялся, на ходу успевая делать селфи. Юри, в отличии от этих двоих, просто спокойно шел, стараясь не отставать, и тихо посмеивался.       Какое-то время спустя, уставший от такой беготни, Никифоров остановился, сев на корточки, обнял своего любимого пуделя за мохнатую шею и лучезарно улыбнулся в камеру своего телефона. Кацуки глядя на это лишь беззлобно ухмыльнулся.       Да, не для кого не секрет, что Виктор Никифоров обожает фотографироваться и фотографировать все на свете. А инстаграм он любил всей своей необъятной русской душой. Если б данная соцсеть была человеком, фигурист незамедлительно женился бы на ней (хотя Юри конечно этого не допустит :D). В общем, в его ленте пестрили совершенно разные фотографии: то это была просто улица, красивое здание или достопримечательность города в который занесло любящего путешествовать фигуриста, то это был просто сам Виктор дома, на улице, на катке, на прогулке с Маккачином, то сам любимый пес Никифорова, то его друзья, тренера, знакомые, а как то раз Виктор сфоткался на улице с вообще левым парнем который просто подошел спросить время. И к каждому фото прилагался комментарий, поесняющий: что это, кто это, где это, почему он это сфотал и кууууууууча смайликов. Да, фотосъемку можно было смело назвать не просто хобби или увлечением, а стилем жизни этого и без того странного русского.       Размышляя, Кацуки наблюдал как его парень делает очередное селфи с видом Невы за своей спиной. Они шли по мосту через реку когда Виктор, оставляя комментарий к фото в инстараме, внезапно спросил: - Юри, а давай сделаем селфи? - фигурист усмехнулся, внезапно вспомнив песню, что слышал как-то на радио. - Нет уж, Виктор, извини. Ты ведь знаешь, что я не люблю фотографироваться. - это было чистейшей правдой.       Кацуки действительно с детства не любил когда его снимают. Он всегда считал, что на фотках выходит неудачно. Вспомнить хотя бы фото во втором классе, у него тогда так смешно скосились глаза, что одноклассники еще долго смеялись. Или взять тот случай, когда маме приспичило сделать семейное фото. Именно в тот момент, когда камера сняла Юри приспичило чихнуть. Или уж привести в пример фото со школьного выпускного. Кацуки тогда носил брекеты из-за чего улыбка вышла кривой, а темно зеленый галстук уж точно не шел ему. Одним словом фотографироваться - не его конек. А тут Виктор предлагает ему селфи. И мало того, что у Никифорова будет еще одна его фотка, помимо всех уже имеющихся, так она еще и попадет в его такой популярный инстаграм, где ее смогут увидеть все. Ну нет, к такому он не был готов. - Ой, да брось ты. - Виктор подошел ближе и состроил щенячьи глазки похлеще тех, что строит Маккачин когда выпрашивает вкусняшку. Этим блестящим от пущенных слез голубым глазам было невероятно сложно противостоять, но Юри героически держался, стараясь в них не смотреть. - Виктор, я все понимаю, но разрешить тебе себя сфотать, все равно, что вручать коды от ядерных ракет. - Хэй, а вот это уже совершенно беспочвенное обвинение! - Никифоров по детски надул губу, обиженно скрестил руки на гуди и, сгорбившись, отвернулся. Эта картина вызывала у Юри легкую улыбку и, может совсем не много, угрызения совести. Ну нельзя оставаться спокойным когда видишь это недоразумение таким вот обиженным! - Не дуйся ты, - попытался как-то сгладить сложившуюся ситуацию Кацуки, - Пойдем лучше купим булочки в твоей любимой пекарне. - на эти его слова Маккачин громко гавкнул, выразительно посмотрев на хозяина и пытаясь ему объяснить, что булочки должны быть в приоритете. Однако выше упомянутый хозяин нагло проигнорировал настойчивый лай пуделя, внезапно развернувшись, схватил своего парня в охапку и начал тискать его, умоляюще протягивая: - Ну Юууууриииииииииии, ну пожааааалуйста. Ну чего тебе стоит? - в таком духе продолжалось каких-то пять минут: Виктор тормошил Кацуки, умоляя его сделать селфи, а Юри же в свою очередь пытался отлепить от себя этого назойливого русского. Прохожие уже начали неодобрительно косится на них, когда Виктор вдруг притих и, просто прижавшись к парню со спины, тихо произнес куда-то в плече: - Ну пожалуйста, Юри. Лишь одно фото. - эти тихие умоляюще грустные нотки в его голосе окончательно добили сверх меры доброго и снисходительного японца, так что он на выдохе смиренно произнес: - Ладно.       Виктор тут же отскочил и, счастливо сияя своей лучезарной улыбкой, стал копаться в телефоне, открывая камеру. Кацуки уже начал было подумывать, что зря пошел на это. - Но лишь одно. - строго произнес фигурист, когда Никифоров уже вытягивал руку, наставляя на них обоих камеру. - Ну разумеется. - не переставая радостно улыбаться ответил Виктор, тут же обращая свой взор к объективу. Юри сделал так же. И вот, в тот момент, когда должен был послышаться щелчок, этот голубоглазый вихрь внезапно, хитрюще улыбнувшись, схватил Кацуки за талию, тем самым притягивая к себе, и приник губами к его щеке. Щелчок. Фото сделано.       Все произошло настолько быстро, что опешивший японец даже не успел возмутиться или покраснеть. А Виктор, пользуясь замешательством парня, уже оставлял комментарий к фотке. - Это просто изумительно! - восхищенно бормотал он на русском и уже тянул палец к кнопке отправки, как вдруг... - Виктор! - запоздалый возмущенный возглас Кацуки огласил улицу так, что небольшая компания старушек, проходящих мимо, подозрительно глянула на них и побрела дальше, бормоча что-то о бандитах и наркоманах. Сам же Виктор от неожиданности оторвался от экрана и непонимающе уставился на недовольно пыхтящего Юри. - Что не так? - невинно поинтересовался Никифоров, все еще держа палец над кнопкой "выложить". - Мы так не договаривались! Это было не честно с твоей стороны! - продолжал негодовать темноволосый фигурист, слегка покрывшись румянцем, что выглядело, к слову, очень мило. - То есть "недоговаривались" и "не честно"? Ты - согласился, я - сфоткал, все как и положено. - лицо Виктора продолжало оставаться невозмутимым, тогда как глаза озорно блестели, тем самым выдавая его. - Ну все! - кажется Юри действительно рассердился, - А ну отдай! - он резко метнулся, втянув руку в сторону телефона в надежде выхватить его из длинных пальцев Никифорова и покончить со всеми глупостями. Но этот русский оказался не так прост. Он резко поднял руку вверх и с веселым смехом проводил взглядом пролетевшего мимо фигуриста. - Отправляааю! - пропел голубоглазый, не переставая улыбаться. Кацуки решил не сдаваться и, снова подойдя к этому, как бы сказал Плисецкий, белобрысому засранцу, попытался дотянуться до несчастного гаджета. К сожалению (и к счастью Виктора) ему не хватало росту и даже прыжки не делали его попытки продуктивнее. Рука Никифорова по-прежнему оставалась не досягаемой. - Ну Виктор! - Юри сделал еще один отчаянный прыжок, на этот раз чуть ли не всем весом навалившись на парня. Тот, не удержав равновесия, начал падать назад. Глухой удар спины Виктора о перегородку моста и его тихий болезненный вздох остудили пыл Кацуки. - Ох Боже, прости! Сильно ударился? - он обеспокоенно присел на корточки рядом с пострадавшим, осматривая его на наличие серьезных повреждений. Маккачин тоже взволнованно тявкнул, крутясь рядом с местом происшествия. - Да нчего... - внезапно их привлек подозрительный звук. Бултых! Оба резко подскочили и, свесившись через перегородку, проследили взглядом за расходящимися по воде кругами и телефоном Виктора, исчезающем в толще воды. С минуту висела напряженная тишина, а затем... - Вот блиииин. - жалобно простонал Никифоров, опускаясь обратно на асфальт и утыкаясь лицом в колени. Не секрет, что телефон являлся неотъемлемой частью его жизни. Без него он - как без рук.       Фигурист продолжал сокрушаться, причитая на родном языке, а Юри совершенно не находил себе места. Ему было ужасно стыдно за всю эту заварушку, что он устроил, ведь она привела к травме Виктора, как физической, так и моральной. Глядя на то как он бормочет что-то крайне печальное себе в колени, Кацуки сам готов был заплакать. Но вместо этого он снова присел на корточки рядом с парнем и крепко-крепко обнял его за плечи. - Прости меня, Витенька. - тихо прошептал Юри. Ему правда было очень-очень жаль. И словами не выразить. Страх того, что это несносное голубоглазое чудо будет долго теперь еще обижаться, накрыл удушающей волной. В порыве чувств, Кацуки сильнее сжал парня в объятиях и подарил легкий извинительный поцелуй в висок.       Какое-то время все было тихо, не слышно даже дыхания, а потом Виктор, выругавшись, отлепился от колен и резко накрыл губы Юри своими. Тот даже не возмутился, как делал обычно, а лишь осторожно ответил настойчивым касаниям. Его накрыло облегчение, хотя червячок сомнений все же вгрызался в мысли, не давая полностью расслабиться. - Ты на меня не злишься? - спустя какое-то время, когда они разорвали поцелуй и поднялись на ноги, спросил чуть взъерошенный японец.       Должно быть его, виновато поблескивающие из под очков, карие глаза говорили сами за себя. Никифоров тяжело вздохнул, театрально подперев кулаком лоб и нахмурив брови. Юри уж приготовился к худшему и сильно зажмурился, как вдруг его обвили длинные руки крепко сжимая в объятьях. - Ну разумеется не злюсь, радость моя. - почти прошептал ему в ухо Виктор. Эти слова подействовали на Кацуки лучше любого успокоительного. Он облегченно вздохнул и обнял парня в ответ.       Уже позже все трое возвращались домой, не забыв при этом по настоятельной просьбе пуделя зайти в пекарню. Настроение в компании снова поднялось до отметки "отлично", Виктор шутил, иногда окликая Маккачина и подкармливая его не большими кусочками булочек, Юри все так же шел рядом и, тихо улыбаясь, наблюдал за этими двумя. - И все-таки ты мне должен. - внезапно сказал голубоглазый, когда они уже подходили к нужному дому. - Я, как пострадавший, требую возмещения причиненного мне ущерба. - Кацуки резко побледнел, но увидев озорную улыбку на лице парня... испугался еще больше. - И ч-чего же ты хочешь? - Виктор тут же, не затрудняя себя ответом, резко прижал фигуриста к стене дома, прошептав ему на ушко: - Как насчет еще одного поцелуя? - в этот момент, не ожидавший такого поворота, Юри (хотя, кого он обманывает) стал напоминать огромную помидорку и, толкнув Никифорова в грудь, поспешил ретироваться с места преступления. - Дурак ты, Витя. - на его последнюю реплику Виктор смог лишь совершенно беззлобно хмыкнуть. Сунув руки в карманы пальто, он посмотрел вверх, на небо, которое уже начали затягивать редкие облака. - А фото ведь действительно было хорошим. - напоследок оповестил парень пустоту и, страдальчески вздохнув, поспешил догнать уже успевшего уйти достаточно далеко Юри.       Только вернувшись домой они узнают, что утопающий телефон таки успел на последнем издыхании загрузить их селфи в инстаграм.