Кофе

Чувствуя, как Элла аккуратно прижимается ко мне в танце, мне стало спокойнее. Словно я вовсе не надрываюсь на трех работах, не разрываюсь между учебой и домом, словно мои родители не озабоченные уроды, словно мои братья не действуют мне на нервы, словно с группой нет проблем. Словно меня не несет якорем вниз. Как много на человеке может быть ответственности? Порой мне так хочется стать вновь пятилетним ребенком, который позволяет себе спать до обеда, играть в игрушки и ни от чего не зависеть. Жаль только мне пришлось еще лет в девять стать взрослым. Родители, которые были для меня до этого эталоном подражания стали ссориться, отец избивает, мама пьет и я с один с братиком. Тогда Кону было всего пять лет и я заботился о нем как мог. Сперва, моей ответсвенностью стала наша квартира и семья, вечно орущая и подвергающаяся расстройствам семья. Затем я узнал, что такое ездить по городу одному. Огромное метро, маршруты автобусов и такси. Садик Кона был далеко, а водил туда его только я. И платил тоже я, под предлогом, что это родители передали конверт с деньгами. Затем, я узнал, что есть такое понятие, как счета. Счета за аренду, свет, электричество, воду, газ. А еще эти ненавистные налоги. Ужасные налоги, которые впились мне в кору мозга навечно. Затем, отец стал уж слишком распускать руки и не следить за языком. Однажды, мама купила себе милое платье с цветочным принтом приятного нежно-голубого цвета. Я был рад видеть маму счастливой и, конечно, одобрил ее покупку. Но вот папа был в бешенсте от этого. Он разговаривал по телефону со своим дружком о женщине в клубе (конечно я тогда не знал, о чем это вообще). Мама покружилась перед ним в платье, но он почему-то взбесился и стал кричать "Мне пофиг на эту тряпку и на тебя". А еще он бросил маму на пол и стал бить. Я спрятал Кона и попытался разнять их. В итоге, на следующий день было фотографирование в школе, я был там фингалами под обоими глазами и заплаканный. Затем, как только я стал 14-ти летним, получил паспорт и нужные документы для работы, сразу устроился на свою первую работу. По пять часов в день уходили на мойку полов в супер-маркете. Затем я стал почтальоном. А затем курьером в пиццерии. Еще волонтером был. Ужас - это убирать фикалии с дороги круглые сутки. Так, надо забыть об этом хоть сейчас. А оказывается...от Эллы очень приятно пахнет. Что это? По моему, это духи Diorissimo от Christian Dior. Очень легкий и весенний аромат. Ландыш, иланг-иланг, борония, аморилис и жасмин. Точно, это те самые духи. Меня от Эллы отвлек громогласный звон часов. Я резко остановился и быстро глянул на огромные часы, которые висят над столом невесты и жениха в 10-ти метрах. Часы бьют 21:00. Черт. Черт! Черт!!! У меня же встреча в 21:00. Блин. И как мне отсюда до Золотых Ворот добежать? -Извини, Элла, - я усадил ее обратно в инвалидное кресло - Я...мне нужно идти. Я очень-очень опаздываю. Извини, мне нужно бежать. - я каждым словом я отходил все дальше и дальше. Элла и слова сказать не успела, как я убежал на всех парах к парадной двери под звон курантов. Спустя 20 минут безостановочного бега, я добежал до моста Золотые Ворота. И где он? Я медленно сбавил скорость. Неужели я настолько опоздал, что он ушел? Ну блин. Сложно было пол часа подождать? Хотя...зачем это я расстраиваюсь? Я вообще не хотел с ним видеться. Ну и пошел в жопу, раз ушел из нетерпения! Только я хотел нормально взбеситься и уйти, как на мое плечо сзади легла тяжелая ладонь. Такая тяжелая, что я ненароком прогнулся под ее тяжестью. Я обернулся на источник тяжести, надеясь, что эта тяжеленная рука принадлежит Кристиану. Но все мои надежды полетели крахом, когда я увидел огромного темнокожего мужика в черном костюме. Его рука, которая секунду назад лежала у меня на плече, окзалась на моем запястье и с такой силой сжала ее, что все, что находится после запястья, онемело. Вся суть происходящего стала настигать меня только тогда, когда этот громила взвалил меня себе на плечо и пошел в обратную сторону. Я стал биться, пинаться, но мои попытки вырваться были настолько жалкими, что он даже не покачнулся. -Отпусти меня, горилла переросток! Отпусти! - я запыхтел еще пуще прежнего и смог ударить его коленом в нос. Он остановился. Только я обрадовался, что смог остановить эту машину, как он опустил меня на землю и врезал по лицу. Да так, что я упал, хватаясь за щеку. Ну чтож меня все сегодня бьют?! Чего я такого сделал этому миру, что он так ненавидит меня?! Почему бы кому-нибудь не подумать о моих чувствах? А вдруг мне больно?