Обнаженный Бог

В холле было просторно и светло. Исаак прошествовал мимо кожаных кресел и вальяжно расположился на уютном диване. До назначенного времени оставалось десять минут. Пускай опоздания никогда не входили в число его привычек, но сегодня был особенный день. Да и в последнее время Лорд достаточно часто находился не в том расположении духа, чтобы раздражать его по мелочам. Не успел Маг задуматься о вечном, как часы на руке завибрировали. Пора. «— Майн герр, разрешите войти?» - ментально обратился он. Минутная тишина была паузой, которую Каин любил выдерживать, прежде чем дать свое разрешение. Вот как сейчас. — Разрешаю, — раздался язвительный голос. Стоило только легонечко подтолкнуть массивную дверь, как она открылась, будто сам Каин приказал ей это сделать. Исаак всегда удивлялся этой способности своего Лорда. Когда он был в плохом настроении или и вовсе раздражен каким-нибудь происшествием, все кругом сходило с ума. От его энергетики даже техника выходила из строя, не позволяя продолжить работу. Напряжение так и витало в воздухе, словно в помещение залетела шаровая молния. Но когда Лорд был бодр и весел или и вовсе чем-то доволен, окружающие цвета становились словно бы насыщеннее и ярче. Как сейчас: панели из красного дерева в сочетании с темным ламинатом и контрастным бежевым ковром на полу, несмотря на немногочисленную мебель в комнате, создавали атмосферу, свойственную разве что музеям. А обстановка была спокойной и непринужденной. — Надеюсь, ты принес хорошие новости, Маг, — произнес Лорд, вставая со своего кресла. Обнаженный, прекрасный Бог. Не было смысла повторять ему, что можно простудиться, расхаживая в костюме Адама. У Лорда за восемьсот лет регенерации в море отпала необходимость облачаться в ткань. Поэтому Исаак перешел непосредственно к причине своего визита: — Я закончил усовершенствовать новую форму раствора, майн герр. Надеюсь, мы наконец-то сдвинемся с мертвой точки. В его руке тут же появилась маленькая колба с черной жидкостью. Такие вещи всегда безопаснее держать в тени. Бог в долю секунды оказался рядом, перехватив сокровище. Его глаза уже горели огнем любопытства: — Давай проверим прямо сейчас! «Если ты не будешь спешить, то все будешь видеть ясно и отчетливо, в торопливости человек действует слепо и неблагоразумно. Тит Ливий», — цитата так и осталась не озвученной. Исаак давно усвоил, что здесь не ценят мудрость веков. Тем более, если в голову Лорда закралась какая-то мысль, то нет смысла пытаться выгнать ее оттуда. Любая попытка обернется против тебя.

***

Сегодняшний день оказался на удивление утомительным. Исаак находился в своей Обители уже два с половиной часа, прошедших после неудачной проверки раствора. Правда, неудачной ее можно было назвать только отчасти: время, потребовавшееся клеткам для регенерации после ранения, которое Лорд нанес сам себе, уменьшилось. — Всего на две минуты и тридцать две секунды! — взрывается Каин, не удовлетворившись результатом. — Майн герр, это лишь третья попытка улучшить формулу, и уже такие показатели, — словно оправдываюсь я. — Какие показатели? Две минуты — это ничто. Ты потратил неделю, чтобы этого добиться! — продолжает кипеть он. — Проведя математические подсчеты, нетрудно догадаться, что ты бесполезен. Я стараюсь смотреть прямо в эти бездонные синие глаза, наполненные яростью, которая прожигает меня насквозь. И продолжаю стоять на своем: — Невозможно прямое попадание эксперимента в узко определенную теоретическую мишень! — мой голос тверд, но я не успеваю назвать имя мыслителя. Привычный мир перестает существовать от стремительно скапливающегося гнева, и даже я — дитя тени — больше не чувствую себя защищенным. Исаак пришел в себя, вынырнув из воспоминания. Тело било мелкой дрожью. Он попытался снова сосредоточиться на прочтении древних легенд доармагедонновских времен, но глаза закрывались: на этот раз он погружался в царство Морфея. И лишь продолжала тлеть не до конца затушенная сигарилла, окутывая комнату сиреневым дымом. — Айзек, а ты никогда не думал о теории происхождения вампиров? — обнаженный Уильям сидит на скамье. Он молод и как всегда неотразим. Где-то вдалеке журчит вода, но в общественной душевой нет ни одной души, кроме нас. «Наверно, это студенты не выключили за собой кран», — думаю я и снова сосредотачиваю взгляд на друге. — Вот лично я долго размышлял над этим. И более всего поддерживаю теорию о создании вампиров Каином, — продолжает он. Чтобы не стоять столбом, делаю несколько шагов и присаживаюсь рядом с ним. Мое обнаженное тело на фоне его атлетически сложенной, спортивной фигуры выглядит болезненно хрупким и белоснежным. Я весь во внимании, что пытаюсь показать своей непринужденной позой - закинув ногу на ногу, поворачиваю голову в его сторону. И он тут же переходит к своему рассказу: — Ведь Каин первый убийца в истории человечества. Бог проклял его за убийство брата и, по сути, превратил в вампира, — Уильям окидывает меня взглядом, улыбаясь. После секундного промедления он снова говорит: — Изгнанный, Каин скитался по миру одинокий и отверженный, боялся солнца и жаждал крови, пока не встретил Лилит. Благодаря этой могущественной ведьме, он научился использовать свою кровь для магических ритуалов и вызвал мистические способности. Так он создал новых представителей своего вида. — Судя по твоей теории, стать вампиром — это проклятие. А что, если на самом деле все обстоит с точностью до наоборот? — мой голос звучит непривычно. Интересно, почему? — Что, если это дар? — продолжаю я сыпать вопросами. Во мне горит желание аргументировать свою точку зрения, и я, не давая произнести ему ни слова, пускаюсь в объяснения: — Нужно зреть в корень. Когда братья принесли свои дары в знак преданности и веры, Богу понравилась кровавая жертва Авеля, а не ягоды и фрукты, которые вырастил Каин. Увидев, что Бог любит кровь, Каин решил принести в жертву своего брата. Богу понравилась такая жертва, и он одарил Каина даром. Таким даром, чтобы ему не пришлось работать и добывать себе еду. Он приблизил Каина к себе, сделав богоподобным. Спустя время люди отвергли и изгнали Каина, потому что он отличался от них, он не старел. В изгнании Каин встретил Лилит… Очнувшись ото сна, Исаак чуть не задохнулся от негодования. За окном была непроглядная тьма. — И приснится же такое… Какая ересь! — проговорил он вслух. Тело затекло от неудобного положения, а Маг лишь поморщился. Взгляд продолжала притягивать недочитанная книга Легенд, но время, отведенное на отдых, давно прошло. «Когда наука требует жертв, она превращается в искусство!» – решение пришло само, стоило только подумать о делах. Каин просто обязан остаться довольным - в этом Исаак теперь не сомневался.