Indigo

Сиквел к Purple What you see is what you get (don't you know). Fishing for the answer with a line and sinker. Look at me and don't forget (don't you know). Hard to get a grip with all these broken fingers." Принимай меня таким, какой я есть (ты же знаешь). Ты пытаешься выудить ответ. Смотри на меня и не забывай (ты же знаешь). Ты не сможешь удержать ответ переломанными пальцами. -Line and Sinker, by Billy Talent Шесть лет спустя. POV Саске Кап. Кап. Кап… …кап Саске поморщился, думая, стоит ли встать и подставить что-нибудь под протекающий потолок, который слесарь так и не починил. Он понял еще утром, что дождя не миновать, когда с чашкой кофе в руках смотрел на серое мрачное небо, казавшееся таким грустным. Пахло озоном. Саске знал, что нужно было подставить емкость на журнальный столик в прихожей, туда, где как раз капало, но потом передумал. Зачем давать Наруто повод подколоть его. — Я сам починю! – два дня назад вызвался блондин. – Зачем тратить деньги на какой-то там шпатель и ведерко шпаклевки за 99 центов? — Я хочу, чтобы течь починили, а то такими темпами у нас будет прихожая под открытым небом, — прохладно ответил Саске. – Я звоню слесарю. Кап. Кап. Кап. «Нужно встать». Кап. «Столик испортится». Кап. «Все-таки дерево. Поверхность вздуется. Не избавишься потом от пятна, размером с дно чашки». Кап. «…но тут так тепло…» Саске редко просыпался посреди ночи весной – сейчас Наруто мирно спал у него на груди. В такое время на улице было тепло, именно поэтому они обычно сохраняли расстояние в несколько сантиметров между собой. Но такой уж Наруто. Он лежал на груди своего любимого, такой теплый, кожа к коже, ноги, влажные от пота, переплелись с его, — нельзя сказать, что так уж неудобно. Просто спокойно. Саске задумался на минутку. Бессознательно пальцы правой руки вплелись в лохматые соломенные волосы. Подушечки нежно коснулись кожи головы. Саске все думал, почему он не столкнет с себя жаркое тело. Они скоро взмокнут настолько, что невозможно будет терпеть, так почему бы не… Рука Саске остановилась. Он знал, почему не мог оттолкнуть его. Хаотичные мысли были доказательством того, что он помнил события той ночи. Учиха ясно и четко помнил их, как если бы просмотрел по телевизору, который они только недавно установили на стене в спальне. Помнил, словно в руках у него был альбом с фотографиями. Но такового не было. Вместо него Саске держал в руках нечто настолько дорогое, нечто такое, что причиняло неумолимую боль, такое, что никогда не запечатлеть на простых фотоснимках. И все же… Саске не мог объяснить свое отношение к дождю. Тот день был ясным. Утром серые тучи предвещали грозу, но к обеду от них и следа не осталось. Невыносимо чистое небо, так что закат был ярким, красным. Кап. Нет. Он не мог объяснить свое отношение к дождю. Прошли годы, точнее шесть лет, с тех пор как Наруто поцеловал его в первый раз. Шесть лет, с тех пор как Саске так ужасно согрешил. И речь не идет о том порочном поступке, который он совершил восьми годами ранее. С которым жил каждый день, вкус которого чувствовал в утреннем кофе, который резал глаза, когда он смотрел на Наруто. Худший. Самый худший… Кап. Наверно странно, но вина не приходила вместе с дождем. Даже наоборот. Дождь придавал ему смелости. Приносил долю той уверенности, которая была у него в юности. «Скажи ему. Нет, я не могу. Скажи. Он же любит тебя. Сказать? Сказать. Сказать. Он любит меня». Но в этом и заключалась проблема. Какова возможность, что капли дождя оторвутся от земной коры, полетят в обратном направлении? Наверно такая же, как то, что Наруто любит его. Наруто любил его так, словно он был последним человеком на земле. Даже если бы он убил миллионы людей, сжег все леса дотла, высушил все озера, загрязнил океаны, он все равно оставался обычным человеком. Нитью, ведущей к реальности. Человеком, на которого можно положиться, даже на самом примитивном уровне. Такая вот проблема у людей, таких как Наруто и Саске. Шанс один на миллион, что они встретят человека, глубоко погрязшего в одиночестве, как и они сами. И это просто чудо, если такие люди встретятся во второй раз. Кап. Кап. Наруто любил эту единственную связь. И присущие ему наивность и невежественность держали его в неведении. Кап. А Саске пользовался этим. Наруто пошевелился, лежа на плече Саске, и в ту же секунду парень отдернул руку от его волос, словно обжегся. Учиха уже какое-то время лежал в темноте, так что его глаза привыкли к ней, и он видел лицо любимого на своем плече, который несколько раз, сонно моргнув, уткнулся обратно в плечо парня, чуть застонав, словно пытался прогнать сон. Саске попробовал заговорить — хриплый голос со сна оцарапал горло. «Больно». Слова, как рвота, собрались во рту. «Опасно». Он хотел, чтобы Наруто так и лежал, пока не закончится дождь, а уже потом можно и разбудить его. «Дождь должен остановиться. Рано или поздно он закончится. Он пройдет, так же, как и эти чувства. Смелость. Храбрость. Желание поступить правильно». Саске тошнило. Страх раздирал душу на мелкие кусочки, глаза щипало от невыплаканных слез – гордость никогда не позволит ему такой роскоши. Конечно же Наруто уже не спал, как бы ни хотел того Саске. Он медленно приподнял голову с его плеча, сонно посмотрел на своего парня и пробормотал: — Я тебя разбудил? — Нет. – «Засни, Наруто, сейчас же». Как рвота во рту. Кап. — Хочешь, я перелягу? — Нет, Наруто, все нормально. Спи давай. – Саске едва замечал невыносимое тепло его тела. Он сам горел. Такое неумолимо противоречивое чувство – это же о чем-то говорит. В крови столько адреналина, словно ему сказали самую замечательную новость на свете, но только она оказалась и его смертным приговором. «Я этого хочу? Умереть? Сказать ему? Он не любит меня. Он убьет меня. Если не хуже… Это предлог, чтобы умереть. …он оставит меня… Стоит ли? Стоит ли правда этого? ….и даже хуже… Умереть? Умереть?? …я не позволю ему уйти». Кап. Наруто, к счастью, какое-то время лежал совсем тихо. Комната пахла озоном и тонким запахом мыла, которым они пользовались, купаясь вместе в душе. Что они там только не делали, в этом душе. Саске прижал его крепче, а Наруто попытался вырваться. И потом… — Саске? Ты что, не закрутил кран? Саске вздохнул. – Нет. Спи давай. — По-моему капает вода. — Просто дождь. А теперь замолчи и … — Саске, это что, та течь в потолке? Саске сморщил нос, ничего не сказав. Он знал, что это не самый мудрый выбор, но не доверял словам. В тот момент гордость Наруто казалась незначительной, в сравнении с разыгравшейся войной в голове Саске. Какая ирония. «Разве все не из-за этого? Из-за гордости Наруто? Гордости существа, гордости человека с правами? Гордость такая глупая штука. Отвратительно, насколько она бесполезна, нет, ну на самом деле. Бесполезна. Бесполезно. Это пройдет. Скоро пройдет. Скажи ему». К ужасу Саске слова уже оформились, губы предали его. – Наруто, я… Но Наруто перебил его. – Я так и знал, ублюдок! – Он склонился над ним, руки по обе стороны от Саске, в тот время как руки азиата все еще расслаблено обнимали его плечи. – Ты знал, что ее не починили, признавайся! Все, что он хотел сказать тогда, четырнадцать лет назад, шесть лет назад, во время и после, каждый день меж вчера и завтра, — прости. Обычное «прости». Слова, слова, слова… Они ничем не помогут. Ничем. Мы оба умрем. Оно того не стоит, нужно просто пережить это… Кап. Кап. . «Это пройдет. Всегда проходит. Замолчи. Замолчи!» — Признавайся! – Наруто легонько толкнул парня в плечо. Он не злился, просто дурачился. Руки Саске тяжело лежали на его спине. Наруто склонился еще на сантиметр ниже. «Все, чего он хотел тогда, после и сейчас это…» Кап. — Прости. «Мне жаль, Наруто. Я не могу». Наруто моргнул, удивившись извинению. Он постепенно сокращал расстояние между ними. – Что? Саске не ответил. Такое чувство, что Наруто жизненно важный орган, который был не на месте, так что хотелось его вернуть обратно. Что он и сделал, положив голову Наруто себе на плечо, прохладная грудь прижалась к его груди, ноги обвились вокруг ног Наруто, — ловушка захлопнулась. «Прости». Наруто какое-то время пытался вырваться, но Саске не ослабил хватку. Даже сильнее прижал его, ожидая, пока Наруто не перестанет упираться, и он перестал спустя полминуты, тихо засмеялся, вздохнул, и сказал, — Ладно, глупый. Ты просто не хочешь признавать, что сделал ошибку. Руки Саске, лежавшие на талии, прижали парня еще сильнее. — Эй, Учиха, полегче. — «По фамилии. Он говорит серьезно. Или зол. Скорее второе». Когда-то Наруто признался, что чувствует себя девчонкой, когда Саске так крепко его прижимает, так собственнически. По непонятной причине ему это не нравилось, и Наруто, как и Саске, не понимал почему. Саске догадывался, что подсознательно его парень знал правду, просто отказывался ее видеть. – Если останутся синяки, я придушу тебя… — Замолчи и спи давай, уссуратонкачи, — тихо сказал Саске, эта кличка так неожиданно всплыла. Давненько он так не говорил. — Стол же деревянный. Останется пятно. — Дождь скоро прекратится. — Что? Ты о чем? Я вообще-то про воду говорю, Саске. — Он прекратится. – «Должен остановиться. Рано или поздно он закончится». Саске ожидал вспышки недовольства. Но ошибся, что частенько бывало. Поведение Наруто было таким же неоднозначным, как прогноз, предвещающий летнюю грозу. Всегда были две возможности ее направления, но точно сказать было невозможно. – Ладно, — послышался тихий ответ где-то у подбородка Саске, а потом теплые губы прижались к его ключице, оставив небольшой поцелуй. Саске так нравилось. Он всегда этого хотел. Хотел этот непредсказуемый небольшой ураган, который, не смотря на все его неожиданности, никогда не покидал его. Не хотел и не мог уйти. Так как это не лучший выход для Наруто. Саске потратил многие годы, чтоб так оно и было. Годы. Годы. Годы, сотканные из лжи. «Дождь остановится». Саске гладил спину Наруто. Чувствовал мышцы. Чувствовал, как парень расслабился от его ласки. Чувствовал, как он становится все ближе и ближе… «Рано или поздно он закончится. Я такой глупый, — думал Саске, поглаживая кожу, каждый сантиметр которой он знал наизусть. – Глупый. В ту ночь не шел дождь. Он пройдет. Прекратится». Глава 2 Когда Саске был маленьким, а родители были еще живы, они часто семьей ездили на пикник. Саске невзлюбил природу с семи лет. И он давно забыл, что такое любить лес и реку. Чувствовать траву меж пальцев, так контрастирующую с носками. Саске позабыл то время, когда ему нравились пейзажи, как мрачные, так и реалистичные, совсем не такие как деревья за окном. Лишь задумавшись над этим, он увидел четкую линию, разделяющую его сущность. Когда ему было пять, они поехали на природу, по дороге, шедшей через лес. Итачи спал; большие наушники сползли с ушей. А Саске смотрел в переднее окно, чуть привстав, так чтобы сидение водителя ему не мешало. Он скучал по траве. Скучал по мошкам, воде, странному чувству, когда спишь в спальном мешке, по… Бам. Каждый ребенок в какой-то момент узнает, что такое смерть, так? Кто-то делает первый шаг, убивая, так ведь? Отец попросил всех оставаться в машине, потом открыл дверцу и вышел. Десять часов вечера: ночь совсем темная, небо усыпано звездами, придающими ему сероватый оттенок, и на его фоне — полумесяц, застывший над землей. Саске болтал ногами – они ударялись о его сиденье и о спинку сиденья Микото. Она попросила его прекратить, посидела еще пару секунд в машине, а потом вышла к отцу. Итачи, который только-только проснулся, обратно нацепил наушники, как раз когда Саске начал задавать ему вопросы. — А я откуда знаю? – ответил парень вопросом на вопрос, — перестань ко мне прикапываться. – «Он устал. Всегда раздражался, когда уставал, — помнил Саске». Он уже давно считал, что Итачи постоянно снились кошмары, из-за этого он просыпался в плохом настроении. Может, так оно и было. Чуть погодя мама вернулась на свое место — в лице присутствовала какая-то резкость. Напряженная линия подбородка напоминала дугу капкана. Отец все еще был снаружи. Он открыл багажник и начал что-то там искать. Найдя то, что хотел, Фугаку захлопнул его со щелчком. Любопытство нарастало. Саске заметил, что мама закрыла глаза, а Итачи даже не шелохнулся. Младший Учиха чуть наклонился, выглядывая в окно. Там, прямо перед машиной, освещенная фарами, лежала молодая самка оленя. Из развороченной кровавой груди, похожей на приоткрытые губы с толстым слоем красной помады, как вино, на асфальт лилась кровь, с кусками плоти и свернувшимися комками, блестевшими в искусственном свете. Саске не мог смотреть существу в глаза. Они так неестественно блестели в темноте от страха. Ноги дергались, и он боялся, что существо их просто сломает. Бам. Самка дернулась. Застыла. Звук заставил Итачи снять наушники и прислониться к Саске, чтобы увидеть, что там происходит. Мама резко вдохнула, рука прикрыла глаза на пять секунд. Слишком поздно… А сейчас, многими годами позже, Саске наблюдал, как Наруто вышел из машины, загруженный пакетами с покупками, и пытался побыстрее спрятаться от дождя. — Ты что, переломишься, если поможешь? – мрачно спросил Наруто. Саске хмыкнул. Он представлял Наруто с развороченной грудью, истекающим кровью, с красивыми, великолепными переломанными ногами. Как сломанные крылья птицы. «Не оставляй меня». Пока он помогал разгрузить кисточки и краску, позволяя Наруто болтать о слишком бледных тонах, о том, что стоило купить что-нибудь поярче, хотя бы для кухни, о том, какой Саске кретин и насколько он упрям, Саске думал, кто же из них больше заслуживает снисхождение судьбы.