Плюс один

      К моменту, когда мы зашли в Выручай-комнату, я уже поняла, что пытаться сбежать бессмысленно, и что Поттер решил повторить прошлое. Время вновь перемотал. И в комнату на руках занес.       — Ты такая легкая, — улыбался он, — почти ничего не весишь.       — Зато ты медведь, — все еще пыталась вредничать я.       Хотя и понимала, что сопротивление бесполезно и скоро просто растаю. Все девочки любят обаятельных нахалов. А нахалы этим пользуются. Сразу на кровать тащат и начинают свитера стягивать.       Только в этот раз я потянулась к ремню джинсов. Ни за что не поверю, что парню хватает объятий и голого тела подруги. Но я еще не расправилась с ремнем, как он перехватил меня:       — Не надо.       Но я уже сама потянулась к парню, не давая ему договорить. Я, в принципе, тоже знаю, как можно обойтись без крайностей. На пол, вслед за остатками моей одежды, полетели и джинсы Поттера. А я на пару секунд удивилась и поразилась, увидев вживую размер, который считала прерогативой порно индустрии, а не реальной жизни. Но Поттер уже ложился рядом, вытесняя из моей головы все мысли, кроме желания исследовать и наслаждаться.       Удовольствие с легким оттенком сожаления. Пора замуж. Не знаю как Поттер, но я бы сменила петтинг на кое-что погорячее. В идеале прямо здесь и сейчас, желание было практически нестерпимым, мне хотелось большего, я уже не видела и не слышала ничего вокруг, словно все мои чувства перешли в обостренное осязание. Так не бывает. Но жар пошел на спад, поцелуи, только что полные страсти, становились все невесомее и нежнее, и мое непривыкшее к таким волнениям тело тянуло в сон. Комната словно плыла в зыбком мареве, я поудобнее устроилась у Гарри на плече, с удовольствием закинула на него ногу и провалилась в сон.       Проснулась я первая. Свет в комнате был приглушен, горели лишь лампы на письменных столах. Поттер даже во сне имел напряженный вид. Словно вечно куда-то бежал и с кем-то сражался. На войне дети быстро взрослеют. Но, может, Поттер никогда и не был ребенком. Я провела пальцем по тонкой полоске шрама от сектумсемпры. Еще полгода, и он полностью исчезнет, если Поттер не забывает его смазывать мазью. А он, наверное, забывает. Как и остальные свои шрамы.       Я снова легла, положив голову ему на грудь. Красивый парень. И чего бегаю? Наверное, не проходит мой страх из прошлой жизни. Боюсь полностью довериться. Боюсь признаться, что кому-то принадлежу. Любовь — это всегда принадлежность. Не телом, как думают некоторые извращенцы. Это признание, принятие. Открытая душа, когда больше не боишься, что тебе вгонят нож в сердце. Я всегда боялась. Всегда оставляла себе маневры для отступления, желала остаться свободной. Боялась стать домохозяйкой на кухне. Боялась, что изменят и предадут. Боялась, что через пять лет брака увижу, что не любима и не нужна. Боялась жить по привычке, терпеть и стать заложницей страха перед уходом.       — Какой же ты несносный человек, Гарри Поттер, — тихо сказала вслух я, — влюбил в себя девушку.       — Все же влюбил? — так же тихо спросил Поттер.       Я тут же подняла голову:       — Ты что, не спал?       — И рад, что не выдал себя, — улыбался он, — иначе бы так и не узнал, что тебе небезразличен.       — То есть ты еще сомневался? — с грустью спросила я.       — Я и до сих пор боюсь, что ты сбежишь куда-нибудь. В Африку, например.       — Только если на Бали, — хихикнула я, вспомнив свой крохотный съемный домик там и русскоязычных соседей во всех направлениях.       — Вот видишь, — согласился Поттер, — ты в любой момент можешь убежать.       — И сейчас я убегаю в душ, — предупредила я, вставая с кровати.       Заодно оглянулась на Поттера. Ну конечно, лег во всей красе, еще руку за голову и ухмыляется. Так, не думаем о Поттере и камасутре, не думаем. Сейчас приму душ и сяду учить историю магии… наверное…       В выручай-комнате была только душевая кабинка. Шапочки для волос, разумеется, не было, поэтому волосы придется мыть. Пришлось распускать растрепанную косу и искать шампунь на полочке. Промывать волосы ниже талии все же занятие сомнительное, но когда я уже закончила и стояла под душем, наслаждаясь приятной водичкой, дверца душевой кабинки открылась, и ко мне присоединился Поттер.       — Это уже ни в какие ворота! — возмутилась я, пытаясь выйти из маленькой кабинки мимо него.       Меня поймали и опять обняли. И это действительно слишком. Стоять обнаженными под душем, я имею в виду.       — Выпусти, пожалуйста, — попросила я.       — Вот еще. Я кольцо забрал, пришел повторять свой вопрос: Выходи за меня?       — Нет! — возмущенно ответила я, аж перестав стесняться от такой наглости.       — Сейчас-то почему? — взвыл Поттер.       — Тебя когда наши дети спросят, где ты маме предложение сделал, ты им что расскажешь? Залез к ней в душ?       И я вышла, мимо остолбеневшего Поттера. Завернулась в полотенце, достала палочку из валяющегося у входа футляра, быстро высушила себя заклинанием и начала собирать остальные вещи. Вот же хам. Как еще мне в туалетную кабинку это кольцо не додумался просунуть?       — Так значит о наших детях ты все же думаешь! — выскочил из ванной довольный Поттер.       — Прикройся, — швырнула я в него свое полотенце.       Нашелся, блин. Джентльмен без трусов, но с колечком. Вот вроде нормальный, просто потрясающий, но как выкинет что-нибудь… Поттер же, откинув полотенце еще на подлете, уже был возле меня и повалил на кровать. Одеться до конца за столь короткий срок я не успела, поэтому положение вновь приобрело пикантную окраску.       — Поттер, перестань так делать. Мне надоело чувствовать себя тряпичной игрушкой, — попыталась я встать с кровати, но не тут-то было.       Гарри навис надо мной, отсекая возможности сбежать, не вступая в бой. Я даже немного пожалела, что не упала в обморок от избытка чувств еще в душе. Это бы значительно поберегло мои нервы. Что, блин, за эротическую комедию он тут устроил? Осознания всего происходящего заставило меня сначала захихикать, а потом и смеяться под недоумевающим взглядом Поттера. Смех перерастал в настоящую истерику, когда я видела изумленно-обиженное лицо Поттера. А когда осознавала, что сижу на кровати в лифчике и одном чулке, а Поттер и вовсе голый, то мне начинало не хватать воздуха.       — Так. Олень. Северный, — вытирая слезы, подытожила я. — Еще одно неудовлетворительное предложение руки и сердца, и после каждого я начну целовать посторонних парней. Условия понятны?       Поттер уже тоже улыбался, видимо комизм ситуации дошел и до него. Но все же резко потянул меня к себе, повалив на кровать.       — Куда ты денешься. Все равно согласишься.       — Наглец. Совратил… почти… Моя репутация может быть разбита в клочья, мне стоит послать тебя куда подальше, как и сделала бы благовоспитанная девочка из приличной семьи…       — Но мне с тобой повезло, — прервал меня Поттер, — поэтому ты непременно согласишься. Прямо сейчас.       — Имей совесть, Поттер. У меня есть право требовать нормальное предложение с кольцом, тобой на одном колене и в одежде.       — А я ведь предупреждал: оглашай все условия.       — Может мне еще и самой момент тебе подсказать? Требую романтики. Отказываюсь выходить замуж без романтичного предложения.       — Я учту, — Поттер прервал мои возмущения очередным поцелуем.       И еще одним. Только зря одежду собирала. Но про себя подумала, что еще одну такую встречу в Выручай-комнате я не перенесу. Стану сумасшедшей нимфоманкой, которой снятся эротические сны в подробностях, а всякие бутылки и тюбики кажутся невероятно сексуальными из-за неприличных ассоциаций. И глупо было надеяться, что я смогу учить историю, когда рядом Поттер.       Из-за нападения на Хогвартс экзамены решили перенести, отправив учеников по домам раньше обычного. Еще и частями. Курсы с первого по четвертый начинали сдавать экзамены сразу после каникул, и их отправляли домой без оглашения результатов. Пятый и седьмой курс, чья судьба решается на экзаменах, их приближению не обрадовались. Но что поделать, от нас решили отделаться еще до начала лета.       — Волдеморт перейдет в наступление, — ответил Поттер на возмущение Джинни, которой тоже как-то нужно выучить историю, на которой так хорошо спалось пять лет, — вас хотят обезопасить как можно скорее. Хотя Снейп и говорит, что следующий удар придется не на школу, а на Министерство. Но с ним почему-то не согласны.       — Будь я Волдемортом, тоже напал бы на Министерство, — пожал плечами Рон. — Он ведь власть хочет захватить. На что ему школа? Убеждать подростков, что маглов стоит уничтожить, когда почти треть учащихся имеет тесные связи с миром маглов?       — Что бы ты понимал, — ворчала Джинни.       Но лично я, хоть и ничего не понимаю в политике, была полностью согласна с Роном. И не потому что знаю канон. А просто потому что это логично и предсказуемо. У него больше нет соперника в лице Дамблдора. Теперь он может захватить власть. И убить Поттера.       — Передай мне курочку, пожалуйста, — попросила я Джинни.       — Лучше салатик, — шкодливо улыбался Поттер, — Луне нельзя поправляться.       — С каких это пор тебя волнует мой вес? — нахмурилась я.       — С тех, как мне огласили сумму выкупа за невесту по ее весу. Ты же сама себя обанкротишь. После свадьбы наешься.       Все, кто сидел достаточно близко, грянули богатырским хохотом. Папа посчитал выкуп хорошей шуткой и выдал ее Поттеру с абсолютно серьезным лицом. Потом, правда, поинтересовался у меня: зачем так много золота, если отдавать его все равно больше некому? Но разрешение просить моей руки Поттер получил. Папа назвал это «Сами разбирайтесь».       История магии учиться не желала. Проклятые гоблины путались и собирались в произвольные шайки по интересам.       — Как думаешь, а для нормальной сдачи достаточно знать части без гоблинов? — с надеждой спросила я у Сэм.       — Нет. Ты же как-то сдавала до этого историю раньше?       — Да. На самый низкий проходной балл исключительно благодаря хорошей интуиции и вопросам «да или нет».       Сэм горько вздохнула. У нее тоже не клеилось с историей, а еще приходилось повторять другие предметы.       — Шпаргалки точно не пронесешь? — уточнила я.       — Можешь у Поттера спросить, сколько всего экзаменаторы вытащили в прошлом году.       Я горько вздохнула. Поттера я старалась избегать. Во-первых, он отвлекал от учебы. Во-вторых… он просто отвлекал. Поэтому учились мы теперь прямо в комнате. Подобное не было принято, в комнатах не было письменных столов и стульев, заниматься неудобно. Но тут, по крайней мере, только мы с Сэм.       Но выходить из комнаты приходилось. Обязанности старосты сами себя не выполнят, ужин в комнаты до сих пор не доставляют, да и в библиотеке на руки не выдают больше пяти книг. Поэтому с Поттером приходилось встречаться каждый день и потом долго ловить на себе насмешливые взгляды Сэм. Да, потому что мысли улетели далеко от гоблинов, танцующих ананасов и особенностей калган-травы.       И каникулы не вечны. Пришлось выйти из уютной комнаты, начать ходить на консультации, ведь полноценные уроки отменили из-за сдачи экзаменов младшими курсами. На этой же неделе как-то скучно и без огонька отыграли два последних матча, и кубок школы по квиддичу забрал Поттер. Треть слизеринской команды сбежала с пожирателями, так что гриффиндорцы радовались победе не так весело, как могли бы. Такая победа казалась им не очень почетной. Кубок школы забрали так же они. За бой с пожирателями МакГонагал традиционно раздала баллы, а львят сражалось много. Раздача баллов за спасение и защиту школы была традицией с момента основания Хогвартса. А англичане традиций не нарушают. И именно из-за этих щедрых двадцати баллов каждому сражающемуся Слизерин и оказался на четвертом месте.       В честь завершения этого ужасного года ученики даже повеселели и вывалились гулять во двор. Теплые весенние деньки, зеленая травка. Вечером было прохладно, но старшие щедро одаривали малышню согревающими чарами. Зыбкое ощущение счастья и покоя заставляло всех улыбаться. Я тоже гуляла. Редкое исключение — меня не тащили, не тянули и даже не приставали. Мы просто шли по берегу озера.       Поттер рассказывал о прошлогодних экзаменах, я представляла в красках и смеялась. Мы прошли мимо могилы Дамблдора, отходя еще дальше от школы. Учеников становилось все меньше, солнце красиво подсвечивало воду Черного Озера. Мы вышли к одному из последних удобных мест для отдыха. Дальше будет видно дорогу, что ведет к воротам школы и затем к Хогсмиту. Поэтому тут я свернула к воде, подходя к самому краю. На другой стороне озера, ближе к хижине Хагрида, берег был галечным. Здесь же лежали большие камни, а трава вплотную подступала к воде. Именно поэтому школьники больше любили отдыхать здесь.       — Луна, — позвал меня Гарри.       — Да? — оторвалась я от красивого вида на озеро и башни замка.       — Миона сказала, что я вел себя как осел.       — А без нее не догадался? — хмыкнула я.       Он лишь вздохнул. Моя подруга называла это нравственным взрослением. Физическое взросление изменяет наше тело. Психологическое делает нас ответственными и учит самостоятельно разгребать свои проблемы. Есть еще социальное, благодаря которому мы учимся заводить друзей и полезные знакомства. Ну, а нравственное взросление — это то, о чем пишут в классических романах. Принятие себя, мира вокруг, себя в этом мире, людей… те самые поиски и метания, которые почему-то всегда приводят к любви. Умению принимать другого человека, отдавать часть своей жизни ему, и заботиться о том, чтобы твои действия не делали других несчастными.       Быть может, Поттер отдал часть своей жизни, освободившись от крестража. Повзрослел физически. Рано расстался с детскими иллюзиями. Научился быть взрослым, так сказать. Но он еще не настолько взрослый, чтобы оценивать свои поступки со стороны. Влюбленный Поттер был как бронепоезд, не сойдет с пути. Его целью было непременно убедить меня в необходимости быть с ним. Убедил. Вот только девочка помладше на моем месте бы обиделась, ведь он целенаправленно кружил голову. И засомневалась в его честности, потому что в таком возрасте для девочек любовь — это вздохи под луной, а для мальчиков — секс. И Поттер влюблял меня так, как следовало бы кружить голову ему. Да, девочка пятнадцати лет от него бы сбежала.       Но мне нравился его напор. Да и низменные способы воздействия, через физиологию, а не романтику, оказывают большее влияние на мой извращенный мозг. И еще меня никогда так рьяно не добивались. Хотя меня и пугала перспектива воспитания Поттера. Ревнивый собственник, идеалист, упрямец, еще и с комплексом защитника, все это приправлено неусидчивостью. Не подарок. Но другой, наверное, со мной и не уживется.        — Прости меня, если я тебя обидел.       — Долго же ты собирался с силами для извинения, — заметила я, вновь повернувшись к озеру.       Он обнял меня со спины, зарылся носом в волосы, распущенные в честь праздничного ужина. И как я только умудрилась в него влюбиться?       — Я не собирался с силами. Я бесчувственное чудовище, только сегодня с утра спросил у Мионы, почему ты меня избегаешь.       — Если бы я на тебя по-настоящему обиделась, то ты бы ко мне больше не смог подойти, — ответила я. — Снейп пока еще посильнее тебя, а после СОВ я могу не возвращаться в школу.       Поттер обнял меня еще крепче:       — Не делай так, пожалуйста. Я же с ума сойду. Стану психом похлеще Волдеморта. Может даже взломаю защиту вашего дома.       Я хихикнула. Вот так и появляются Темные Лорды. Просто упрямые отвергнутые олени штурмуют дома своих мучительниц.       — Я тебя избегала, потому что не хотела вновь остаться с тобой наедине в Выручай-комнате.       — Я испугал тебя? — еще тише спросил Поттер, — Тебе не понравилось?       — А ты как думаешь? — хмыкнула я.       — Мне не хочется отпускать тебя даже на минуту, — горько вздохнул Поттер. — Я бы с удовольствием с тобой в той комнате на месяц заперся.       — Да вы, батенька, маньяк, — не смогла сдержать смеха я.       — Я понимаю, что слишком подгоняю события. И что иногда я правда… олень. Но хотя бы обнимать тебя можно?       — Если соблазнять не будешь, то можно, — позволила я.       Мы еще немного помолчали, смотря, как небо все больше краснеет, а солнце почти полностью скрылось за вершинами деревьев.       — А сейчас момент подходящий?       — Поттер, ты опять все испортил!       — Подожди, — он не дал мне сбежать и плюхнулся сразу на оба колена, — Луна, самая красивая, соблазнительная, обворожительная, пленительная.       — Про ум не забудь, им я больше горжусь, — прервала нескончаемую череду комплиментов.       — Вот теперь ты рушишь весь момент, — возмутился Поттер, но с коленей не встал.       — Да продолжай уже, с тобой может лучше и не получиться, — улыбаясь, позволила ему я.       — Согласишься ли ты стать моей женой?       — Ну раз на Бали я пока не хочу, то согласна.       И Поттер, надев на палец просто неприлично огромное кольцо, поцеловал руку, а потом еще и обнял за колени. Вполне ожидаемо, что равновесие я не удержала и упала на него.