Kiss me, Bonnie... or I'll go insane.

      Тяжелые тучи нависали с самого утра, словно над самым горизонтом, производя впечатление упавшего на землю неба. Непонятно откуда взявшийся плотный туман застелил все степные луга вокруг Домика на дереве. Он был практически непроглядным. Из всех щелей всюду дуло холодом, ветер бил в доски снаружи. - Брррр, - съёжилась принцесса, лишь немного выбравшись из-под одеяла. В комнате было холодно до ужаса. Словно и не лето за окном вовсе. А еще вчера все было нормально. – Как же можно согреть воздух тут, когда нет нормального отопления? – задумалась она вслух. На полу валялась, словно кинутая к ногам, раскрытая книга. Черт, когда же она не будет отрубаться ночью как убитая? Видимо, не скоро.       При попытке развернуться обнаружилось, что с правого бока на диване устроилась ее королева, по-прежнему, как и вчера, громко посапывая ей в плечо. У нее перед сном так и не вышло раздеться – ее походный потрепанный плащ был полностью застегнут на молнию. От громких звуков она сразу же начала вертеться и протирать свои заспанные глаза. Бони стало ее жаль: Абадир определенно не хотелось вставать, но еще больше ей не хотелось повторения вчерашнего утра, так что нужно было проснуться. - Доброе утро, - еле уловимые губы прикоснулись к коже на шее розовой, будоража ее изнутри. От такой неожиданной щекотки ее тело дернулось в сторону, и в комнате послышался ее легкий смех, - Наконец-то я могу застать тебя на рассвете дня, - радостно заметила демонша, встретившись с взором очарованных глаз. Именно от них ее пробирало еще сильнее, чем от утреннего холода. У нее совершенно не получается научиться спокойно смотреть в них. И не получится никогда.       Неторопливо сев на застеленном диване обе девушки принялись осматриваться: но никого не смогли увидеть, и никто не откликался на имена. Вокруг не было слышно ни звука, не считая, конечно, завывания ветра за стеной. Однако потом Марси заметила на придиванном столике небольшую записку и принялась ее читать.

      «Сегодня утром нам с Джейком нужно уйти навестить Леди Ливнерог и его щенят, будем заняты до вечера. Пока вы спали в гостиной, какие-то странные люди стучались и спрашивали о вас. Может, это ваши друзья, но мы сказали, что ничего не знаем, и они не стали заходить, а быстро ушли. Если хотите, то оставайтесь дома, мы все равно не скоро. Финн и Джейк»

- Пиздец, нам так повезло! – выругалась Марси, осознав, на каком тоненьком волоске они были от того, чтобы быть пойманными, - Посмотри на это, Бони. Черт возьми, теперь каждый день, как последний…       Принцесса погрузилась в раздумья об услышанной фразе после прочтения записки. «Каждый день – как последний» - отчеканилось у нее в мыслях и билось в висках, казалось, это даже отстукивало ее сердце. Своя смерть почему-то не так сильно пугала ее. Но все же, почему сегодня, и завтра, и послезавтра – их последний день, если она еще так много чего не успела сделать? Когда ей все успеть? Делай, пожалуйста, но у тебя есть только один гребанный день! Завтра ты уже не знаешь, что случится. Полная неизвестность. Такую цену Боннибель заплатила за то, чтобы быть с ней. Ведь зачем вся бесконечно тянущаяся жизнь, но без нее? - Я отойду.. к окну, - Марси направилась куда-то, испугав этим разволновавшуюся Бони, - Не бойся, я только покурить, - как-то натянуто улыбнулись ей, беря сигареты с видного места на тумбочке, - Технически, это мой дом. И значит сигареты – тоже мои. Ладно, если будет возможность, я ему верну их… - поспешила исправить грубую шутку демонша, прикуривая от найденной в своем кармане зажигалки. - Понятно-понятно, никотинозависимая. Скажи мне… - принцесса дохромала к ней сзади и осторожно положила тонкую ладонь на плечо. После минутного молчания она продолжила, - Зачем? Зачем ты так много куришь? – этот вопрос застал Абадир врасплох. - Я… - врать озадаченной не хотелось, как и сразу говорить всю правду, - Я много волнуюсь… Я просто переживаю. - Из-за чего? – не кончались вопросы к демонше. - Из-за тебя… - за этими словами последовала глубокая затяжка, словно с целью заглушить стеснение. - Марси, - удивленная признанием, Боннибель кинулась скорее ее обнять, - Что мне сделать, чтобы ты успокоилась? Есть же другие способы поднять тебе настроение. А хочешь, я тебе спою?... - Не знала, что ты любишь петь, - еще больше засмущалась черноволосая, докуривая вторую сигарету, когда вспомнили о ее любимом творчестве. Бубльгум раньше почти всегда неуважительно относилась к ее песням, впрочем, как и ко всем вокруг себя. Так что слышать такое предложение сейчас – как минимум странно. - Я обожаю петь! Когда есть, для кого, - любовь Марселин к музыке просто безгранична, так что, учитывая, что последнее время ни минуты на нее не уделялось из-за побегов и драк, спеть ей будет неплохим решением. – Я могу попробовать спеть одну колыбельную, только дай вспомнить… - Как круто! – развеселилась, словно ребенок, Марси, - Только не торопись. В песне нельзя торопиться. - Черт, - непривычность все же заставила принцессу смутиться, - А еще не поздно передумать? Что-то я не уверена… - на самом деле, в ее мыслях не было ни одного хорошего текста, то ли они все вылетели из головы, то ли их там и не было. У нее решительно не получалось ничего вспомнить, и сильное волнение захлестнуло, словно цунами.       Искренне расстроившись, Марси опустила печальный взгляд в пол и поднесла дрогнувшую руку с сигаретой к губам. Бони было больно на нее такую смотреть, наверное, повести себя так - было просто ужасней некуда. Она сделала все еще хуже. - Подожди, только дай мне минуту… Я придумаю что-нибудь. Я обязательно спою. - Так ты просто не помнишь текста? - Тссс, - попросила промолчать розововолосая, впервые в жизни импровизируя так быстро. – Может это будет не самое лучшее, что ты слышала, но не оценивай слишком строго, пожалуйста, - Бони аккуратно усадила ее на большое кресло, стоящее в углу комнаты, а сама присела на его ручку, - Я надеюсь, что и не самое ужасное. - Послушай… Твои стихи никогда не будут для меня ужасными. - Марси.. - Боннибель растрогалась от такого замечания и еле удержала себя от того, чтобы не поцеловать ее манящие, как в первый раз, чертовы губы, пообещав себе сделать это позже. Словно она еще ни разу их не касалась – так сильно хотелось этого! Затем последовал глубокий вздох, и все сомнения в правильности происходящего, какие оставались, исчезли: Ты как солнце на закате, Ты как искра у костра, Отчего же ты в кровати Спишь так плохо до утра? День с закатом засыпает. Словно искра в царство снов, Пусть твоя душа взлетает Выше трав и крон лесов. Ты покинь костёр несчастный, Все волнения оставь, Я с тобою в час ненастный, Я с тобою - в сон и в явь. Я ведь здесь, незримо рядом, Отчего же ты дрожишь? То, что было - было адом, Но все в прошлом. В прошлом лишь. Впредь не бойся провиденья Нашей тягостной судьбы. Я с тобой без сожаленья Хоть на самый край земли, Хоть вперед, навстречу к звездам, Куда скажешь, полечу, Я второй свободной искрой Больше жизни стать хочу. Даже если в сон навечно Мы отсюда улетим, То хоть путать бесконечно Перестану явь и сны. - Вау… Это… - было очень трудно собраться с мыслями после такого, единственная определённость была в том, что где-то внутри все приятно кололо. - Ничего не говори, – Бони вцепилась в ее воротник, притягивая с отчаянием к себе, и не дала ничего сказать разжигающим новое пламя поцелуем. Она считала свои стихотворные признания слишком глупыми и наивными, но больше сказать ей было нечего. Оставалась лишь скромная надежда, что Марселин все поняла, – Ты же все понимаешь? – Бони не ждала подробного ответа, и тихого кивка головой ей было более чем достаточно, чтобы стремительно залезть к ней на колени.       Дикий ветер с силой вломился в комнату, сломав ручку окна. Звон стекла на секунду одернул их. Поток воздуха теперь свободно гулял по комнатам, но казался им свежим и вдохновляющим, а не леденящим, так как сильный жар от тел друг друга не давал замерзнуть. Или их грело что-то другое… нарастающая издали волна подходила ближе к берегу. Они были еще на поверхности. Бони смотрела на Марси сверху вниз, как вдруг запах дождя ударил ей в ноздри. Тучи принесли его.       Прогремел гром. Занавески стали сходить с ума, играя свою предсмертную пляску. Что-то застучало по крыше и по листьям дерева. Казалось, мир потерял свои краски, и все вокруг в интерьере было каким-то выбелено светлым, особенно ее лицо… Марселин была бледнее обычного, и только ее щеки отдавали алым огнем.       Огромная темная туча закрыла собой почти все небо, перекрывая последние продирающиеся сквозь нее солнечные лучи. Начался шторм, да с таким шумом, словно они потерпели крушение в сердце моря, а не в поле, и гигантские десятиметровые настоящие волны не жалили ничего в округе, топя их. А пара в доме не жалела себя.       Они сдирали друг с друга одежду, словно это единственный шанс спастись – скрестить напоследок онемевшие пальцы, оставив все преграды позади. Им обеим так сильно хотелось, чтобы вода полилась по подоконнику в помещение, заполнив его до краев, ибо мысленно они уже захлебнулись. Плавные движения походили на погружение к каменистому дну океана, ведь толщи воды поддерживают вес тела, воссоздают невесомость из космоса – на земле. А на темном дне, недоступном даже для лучей света, на глубине многих тысяч метров, их уже не достанут.       Грохот молний оглушил их, поэтому ощущение погруженности в пучину морей стало еще более реальным. Вспышки молний во тьме освещали изредка лица девушек. Но ни одного звука и шороха не доходило до них, ведь буря не возмущает океан так глубоко, она бушует на поверхности.       Бони не понимала, что происходит, в ее жизни ни разу не старались так сильно принести ей удовольствие. Но, как и в прошлый раз, с Марселин страсть была природной, понятной, простой. В прошлый раз лишь начав, уже невозможно было остановиться, а теперь – остановить. Ее. Ее пальцы, легко избегающие неприятных прикосновений.       Каким-то образом они оказались на ковре, и Бони первый раз изогнулась с немым вздохом на губах, словно выпустив пузырьки воздуха изо рта. Ее ногти расчертили ярко-красными полосами острые лопатки подруги. Однако когда ты тонешь, то уже ничего не можешь с этим сделать. Просто продолжаешь тонуть.       Течение несет их. Дальше. Сильнее. Мягкие теплые пальцы, чуткие, не отступающие в сторону. Под ними клитор становится настолько чувствительным, что Бони оказывается пучком полностью обнаженных нервов в родных руках. Жмурится… - Марселин! – ей остается цепляться крепче и кричать, словно боясь, что все ненастоящее. Приятное, тянущее чувство нарастает там, внизу живота. Оно начало зарождаться с первых прикосновений, и теперь стало нереально мощным. Из-за нее.       Ложе океана гостеприимно укрыло, приняло их. Погруженная во мрак, бескрайняя и плоская котловина стала отличной заменой шумному, вечно мешающемуся миру. Стала их новым домом. Давление здесь превышает все допустимые значения, воздуха давно нет. - Марси, ты ведь тоже хочешь этого? – спросила Боннибель, зная ответ, и искренне двинувшись бедрами навстречу к ее. Руки, тем временем, продолжали гулять по ее спине, заводя этим вампиршу все сильнее. Марси смиренно улыбнулась, осознав ее неопытные намеки. И, когда оба тела соприкоснулись, она несдержанно простонала, а сердце Бони на секунды замерло.       Они развалились на этом дне, погрузившись с головой друг в друга, ощущая себя комфортно только максимально далеко от других. Для Бони нет ничего прекраснее сейчас, чем слышать бессознательные стоны демонши над своим ухом и продолжать двигаться в их общем ритме… пока остаются силы. Ведь в определенный момент мир резко осыпается разбитым стеклом, а ноги больше не чувствуются. Судороги осыпают все ее тело, и, кажется, Марси похожим образом теряет саму себя.       После нескольких бесконечно долго тянувшихся минут, полных удовлетворения и безмятежности, Марселин постаралась взвалить принцессу на свои руки, чтобы положить ее на импровизированную кровать.       Ушедшие тучи сменились синими сумерками. Дом, к счастью, с успехом выдержал длившуюся весь день бурю. А они, кажется, нет – это природное бедствие перевернуло их представление обо всем. Боннибель даже не догадывалась утром, что же она так хотела успеть, а теперь, кажется, узнала. Даже слишком.       До позднего вечера они болтали о разных вещах, стараясь отвлечь друг друга от подступающего к их пяткам ужаса. Бони зажгла маленькие свечи и заварила крепкий черный чай. - Слушай, Марси.. - Да, что ты хотела? – без промедления среагировала та, устраиваясь поудобнее на пушистой перине. - Мне кажется, ты сильно исхудала за все последнее время, - она вытащила из-за спины ладони с вкусностями, улыбнувшись, - Так что..       Вдруг в дверь очень громко постучали, словно пытаясь ее выбить. От неожиданности и страха продукты выпали у Бони из рук прямо на пол.