twelve

      Никогда не было понятно, почему люди из-за денег, власти или же славы убивали других людей, не думая о том, что у тех есть семьи, свои дела, свои мечты и цели. Мир прогнил, и человек так и остается самым опасным и грязным существом, которое ради своей выгоды способен на самые ужасные поступки. Но больше этого никто не понимал людей, которые убивали просто так и безо всяких мотивов. Работая в Национальном агентстве полиции Республики Корея, Чон Чонгук никогда не сталкивался с оригинальными и даже жестокими убийствами. Либо он раскрывал дело обычного воришки, либо убийцы, у которого кишка тонка. Говорят, Республика Корея — безопасная страна, пока до их ушей не доходит дело об убийствах, которые не построены ни на каком фундаменте — они как из воздуха: захотел убить — убил. Отделу, в котором числился и Чон Чонгук, поручили раскрыть довольно странное за последнее время дело. После Хвасонского серийного убийцы*, которого так и не поймали, в стране было тихо, поэтому последнее преступление повергло в шок многих жителей Сеула.       Приехав на место преступления, Чонгук не знал, что ему ожидать, но, подойдя ближе, он увидел неприятную картину. Мужчина, что сидел — вернее, еле держался — на стуле, был примерно лет пятидесяти, с обвисшей, расплавленной кожей. Было видно невооруженным глазом, что после убийства он еще несколько дней гнил. Чонгук привык к трупам и их запахам, но этот пах совершенно иначе. Наверное, сыростью. В любом случае Чонгуку сейчас довольно сложно соображать — такую картину видит впервые. Взгляд, если его еще можно назвать таковым, был направлен вверх, на небо. К сожалению, в Сеуле было достаточно прохладно и пасмурно, поэтому Чон слега вздрогнул, когда на щеку мужчины упала капелька дождя. — Кажется, дождь начинается, — подошел ближе Юнги и поежился, кивая: — Стремно его. Как только додумались до такого. — Психам все равно что и как. Посмотри сюда, — он указал пальцем на глаза. — Они смотрят на небо. — Наверняка умер так. Обычный серийный убийца, поймаем меньше чем за месяц.       Чон хмыкнул. Мин Юнги пусть и думает, как неуч, но на самом деле он талантлив в таких делах. Если сейчас говорит одно, после его расследования окажется другое, поэтому Чонгук знает, что прав. И Юнги это знает, но поспорить — дело святое. — Судмедэксперты что-нибудь сказали? — Кроме того, что убийство произошло несколько дней назад и не здесь, ничего. — Это же очевидно, — мужчина вздохнул. — Ладно, разберемся.       Спустя время Чон понял, что это какая-то брехня и что такого быть не может. У них нет ничего, что помогло быть хоть как-нибудь. Ни каких следов на трупе. Стул был старым, ветхим, а доски уже пропахли сыростью. На нем также не было найдено никаких следов. Будто это все было как в игре — не имело ни начала, ни конца; будто это было сделано воздухом, и Чонгук сидел за своим столом, сложив руки. Нет улик. Нет ничего, что даже не сходилось бы. Обычно серийные маньяки намного тупее, но в этот раз он хорошо позаботился о своей заднице. — Чонгук, не нагружайся так, найдем еще. Держи кофе, — улыбнулся Намджун и подмигнул. — Спасибо.       Ким Намджун был младше Юнги, но не был менее талантливым, чем он. Благодаря этим ребятам Сеул может жить спокойно, не беспокоясь за свою жизнь. Они всегда в выигрыше, нет ни одного дела, которое они бы не раскрыли. И Чонгук хочет верить, что и в этот раз им повезет, но когда он смотрит на снимки жертвы, на глаза, направленные вверх, и уверенность сразу вся пропадает. — Ты ничего не думал насчет этого? — отпивая немного, поинтересовался Чон. Джун сидел напротив и чесал затылок, как любил делать, когда в голову приходит какая-нибудь идея. — Он на небо смотрит. Может, это как-то относится к мертвому человеку. Ведь обычно души живут на небе. — Возможно, — кивнул Чон. — Но почему именно он? — Может, убийца был чем-то огорчен? — выставил свою позицию Юнги, заходя в кабинет. — Может, мать убил и сожалеет. Хрен знает этих маньяков. — Еще никто не подтверждал, что это маньяк, Юнги-хён. Нам надо еще подумать, чтобы оценить ситуацию правильно. — Чонгукки, милый, — улыбнулся Юнги. — Ты прав, но посмотри на время. Пора идти домой. Я жутко устал. Джун вздохнул и встал, направляясь к вешалкам. — Ты идешь? — Нет, еще посижу. Вы идите. — Так, — резко развернулся Юнги. — Ты здесь не остаешься и точка. Хосок зовет нас сегодня к себе. Так что мы идем все вместе отдыхать. Только без пива, простите уж. А тебе, мелкий, — он грозно глянул на Чона. — Надо отдохнуть. Хосок приведет своих друзей, повеселитесь. — Но, Юнги-хён, у меня нет никакого настроения. Да и работа, хён, работа. — Никуда работа не денется. Пошли. — Не понимаю, как тебя еще отсюда не выперли.       Чонгук больше спорить не стал, взял пальто и, выходя из кабинета, закрыл его на ключ, а потом перед собой он увидел мило улыбающегося Юнги, который легонечко кулачком побил его по лбу. — Потому, мой малыш, что работаю я не на загруженную голову, это помогает нам успешно раскрывать дела, данные нам начальником.       Чонгук только сказал, сщурившись: «Я не малыш» — и пошел за хёном дальше. Чонгук не относился к тому типу людей, которые вечно отдаются своей работе, но и обратным его назвать нельзя. Он умеренно, но ответственно работает. Для него главнее правильно раскрыть преступления, но не до фанатизма. И, возможно, сейчас он с Юнги полностью согласен — браться за дело надо на свежую голову, ничем не загруженную, иначе хороших результатов им точно не добиться.       Выйдя, парень заметил парня своего друга — того самого Хосока, и еще пару парней, которые, судя по всему, и являлись его друзьями. Они были примерно возраста Чона и очень красивы, это полицейский отрицать точно не мог. Один из них был с ярко-рыжими волосами, что очень идет к ему лицу, и в меру накаченным телом, что также приятно смотрелось, и ничуть не портило впечатление о парне. Второй был более нежен в этом плане, Чонгуку даже показалось, что это прекрасная фарфоровая кукла, которую надо хранить и оберегать, чтобы она не разбилась. Его русые волосы очень красиво развивались на довольно сильном ветру, и он, уберегая свой аккуратный носик, прятал в его широкий, очень мягкий шарф. Парню показалось, что он встретил нечто прекрасное; то, что показывают в музеях за стеклом, к чему ни в коем случае нельзя прикасаться. По внешнему виду было видно, что он следит за модой и разбирается в ней, настолько все соответствовало друг другу, хотя, казалось бы, это совсем несовместимые вещи.       Поймав себя на залипании, Чонгук чуть прокашлялся и отвел, наконец, свой взгляд, наблюдая уже за Юнги и за его парнем. Чон был рад, что они нашли друг друга, ибо даже представить себе не может, как бы вообще Мин был без Хосока. Они красиво дополняют друг друга, и Чонгук за это им завидовал. По-доброму, конечно же. — Так, Чонгук-и, знакомься, это Пак Чимин и Ким Тэхён, — Юнги указал на этих парней. — Если их обидишь, тебе достанется от Хосока. — Юнги-хён, не пугай ты его, — рыжий парень рассмеялся и стукнул его по плечу, на что получил усмешку. — Это я Пак Чимин. Очень рад с тобой познакомиться, Чон Чонгук. Брюнет улыбнулся и пожал руку. — Я тоже рад. Тебе идет этот цвет волос.       Чимин смущенно улыбнулся и мило пробубнил «спасибо», после чего повернулся на того парня, что стоял рядом. Если Чон не ошибается, Ким Тэхён. Он находился в некой прострации и не обращал ни на кого внимания, только изредка кашлял. Пока Чонгук общался с Чимином, Тэхён шел позади, устремив взгляд на асфальт. Хосок подходил и спрашивал, что случилось, но в ответ получал кивок, говорящий, что все в порядке. Ясно, что Хосок не поверил, ведь друг, по его словам, был гиперактивным лунным кроликом, но докучать не стал, подумав, что Тэхён не маленький и сам разберется.       Но ближе к вечеру — вернее, к поздней ночи (Чонгук вообще не понял, что и как, ведь завтра далеко не выходной) — ситуация не изменилась, Тэхён все так же не обращал ни на кого внимания и смотрел только в одну точку. Чонгук только еле шепнул Мину: «Хён, тебе не кажется, что этот парень какой-то странный?» — но на него только шикнули. Правда, в жизни Чона кое-что изменилось — у него появился пока еще не друг, но уже хороший знакомый, и зовут его Пак Чимин. Этот парень весь вечер веселил нового знакомого, общался с ним на интересные темы и даже успел порекомендовать одну классную (по его словам) японскую группу, которая вот совсем скоро должна была устроить мировой тур и, естественно, наведаться в Южную Корею. Чимин поведал, что собирается на их концерт, и если Чонгуку они понравятся, то будет только рад посетить концерт в компании парня. Юнги и Хосок души в них не чаяли — настолько мирная и дружелюбная атмосфера царила вокруг этих парней. Но Чонгук, когда возвращался с кухни, где взял пачку чипсов, заметил, что Ким находится в пару шагах ото сна, и поэтому вернулся, взял шоколадный батончик — и обещает, что обязательно потом купит такой же Хосоку, — и, подойдя к Тэхёну, протянул руку со сладостью. Парень посмотрел на него и закрыл глаза. Батончик он не взял. Чонгука это расстроило, но он не отчаялся и впихнул его в руки парню, а потом пошел обратно к Чимину. Пачка чипсов, конечно же, принадлежала им, ведь у них есть еще много тем для разговоров, и чипсы в такой компании никогда не бывают лишними. Брюнет так и не знал, сколько они проболтали, но Хосок, пообещав скоро их всех снова собрать, вытолкал их за дверь, оставив у себя только Юнги, но оно и понятно.       На улице не было ни единой души, ведь была глубокая ночь, только трое парней шли домой, почему-то не расставаясь, но вдруг Чимин остановился и, взяв Чона за локоть, с грустью в голосе сказал: — Мне в другую сторону. Пока. Буду рад встретиться еще.       И дал номер телефона. Чонгук попрощался и убрал свой телефон с новым номером в задний карман джинс. Уходя, Чимин обнял Тэхёна и сказал, чтобы тот не грустил, иначе он его ударит. Ким только рассмеялся — Чонгук, кажется, перестал дышать, — и уверил друга, что завтра все будет как прежде. Чимин произнес что-то вроде «ну смотри у меня», прищурившись, и, еще раз попрощавшись с парнями, удалился в противоположную сторону. Это значит, что изначально от дома Хосока ему было в другую сторону, но он предпочел все-таки пойти с друзьями. Тэхён повернулся к Чонгуку: — Прости, если помешаю, но… не смог бы ты проводить меня до дома? Я боюсь темноты и одиночества. Чонгук завис. Проводить этого прекрасного парня с замечательной улыбкой до дома, то есть провести с ним еще немного времени? Однозначно, да! — Конечно.       Шли они так же в тишине, не нарушая звуков природы и редко проезжающих мимо автомобилей. Чонгук подумал, что это было намного лучше, чем общаться, ведь есть в этом что-то романтичное. Парень не заметил, как начал любоваться парнем, его красотой. Такое изящество он видел только в журналах, да и то не было таким, как есть Ким Тэхён. — Чонгук, я знаю про ваше дело. Я боюсь. Понимаю, это был единственный труп, но кто знает, сколько их еще может быть. — Не бойся. Обещаю, что я найду его во что бы то ни стало. Ким только обнял его и уткнулся носом в ключицы, которые Чонгук ничем не закрыл: ни шарфом, ни даже банально не застегнул пальто. Ощущать тепло обоим парням нравилось, но вот одному из них было не по себе. Обещаю, я найду его.