В его руках - смятые цветы

В его руках – смятые цветы. Сочная зелень смешалась с цветными лепестками и изломанными стеблями. На стеблях шипы, но ему не больно. Хотя нет, больно, но отнюдь не из-за шипов. Всё ещё больно? И будет ли больно потом? Он не знал. «Не думай. Просто не думай. Не думай вообще! Ни о чём! Пусть будет то, что будет...» Уже не помогало, уже ничто не помогало, а мысленные уговоры... Это бесполезно. Всё бесполезно, когда перед глазами столь говорящий результат. В его руках – смятые цветы. И в его руках – драгоценная жизнь, которую он тоже может походя разрушить и превратить в подобие этих изувеченных растений. Почему же ей не страшно? Почему она не боится улыбаться ему? Прикасаться? Петь для него? Почему? Её лучистые глаза всегда полны восхищения и доброты. Её живое милое лицо никогда не омрачает тень страха, если он рядом. Её маленькие ладони всегда нежны. Она похожа на цветок: столь же прекрасна, столь же хрупка, столь же очаровательна... Но ему не место подле цветов. Как глупо... Ему нужно было уйти – ещё тогда. Сразу же нужно было уйти, оставить её в безопасности и под надёжной защитой, уйти и не возвращаться никогда. Другое дело, что лишь он один мог действительно её защитить. Разве кто-то другой справился бы с этим? Нет. Только он один. И покинуть её – выше его сил. Долгий тягучий удар колокола заставил его вздрогнуть. – Вот чёрт! – Он бросил смятые цветы у какой-то статуи и помчался по улице, заваленной обломками. Город серьёзно пострадал из-за амбиций Санктуса. Все, кому удалось выжить, прилагали титанические усилия по восстановлению Фортуны, но дело двигалось медленно, ведь им приходилось остерегаться демонов, устраивавших время от времени охоту на смертных. Неро сломя голову бежал по улице и пытался сдержать непрошеную улыбку. Когда-то это уже было. В тот день всё и началось. И он точно так же спешил в храм, чтобы услышать Кириэ, но опоздал. И тогда... – Чтоб тебя! – Он побежал ещё быстрее, перемахнув на ходу через баррикаду из камней. Сегодня – это не "тогда". Сегодня никаких демонов! Он должен успеть! За спиной остались обломки фонтана, слева мелькнула валявшаяся на боку голова статуи Спасителя, а вот путь преградила опущенная решётка, скособочившаяся в проёме арки и застрявшая в нём намертво. – А про тебя-то я и забыл... – пробормотал Неро, решительно ухватился правой рукой за стальные прутья и рванул от души. Железо загремело по камням, но оглядываться он не стал, а побежал дальше по расчищенному пути. Звуки органа он услышал ещё на ступенях храма, влетел в дверь, едва не протаранив её головой, и немедленно поскользнулся на мокрой тряпке. Её тут, видимо, бросил послушник, не успевший закончить уборку к сроку. – Чтоб тебя… – прошипел Неро, ухватившись за косяк правой рукой. Дерево жалобно затрещало под отнюдь не человеческими пальцами. Устояв на ногах, он бросил быстрый взгляд на перчатку и поморщился: замша лопнула по швам – что была перчатка, что и не было её… Сдёрнув лоскутья с демонической конечности, Неро опустил рукав пониже, чтобы хоть немного прикрыть не вписывающийся в привычные человеческие стандарты фрагмент своей анатомии. Глубокий неторопливый голос органа напомнил ему о времени, которого, собственно, уже и вовсе не осталось. Юноша промчался по залу, в рекордный срок преодолел лестницу и длинный коридор, чтобы оказаться в затенённой части главного зала. Там – в самом центре, у подножия статуи Спарды, на сцене – стояла Кириэ, омытая яркими лучами света, струившимися с потолка. Правда, нынче статуя – бывшая гордость храма – выглядела так, словно над ней хорошенько поработала бригада рабочих из каменоломни, только, пожалуй, сейчас это никого не смущало. Неро опустился на ближайшее свободное место и устремил взгляд на девушку. Она застыла неподвижно, чуть опустила голову и прижала к груди украшенную узорами шаль. Волосы её сверкали, как начищенная медь, в них вспыхивали золотые искорки. Спокойная, задумчивая, она стояла в потоках света, окутанная органной мелодией. Самое удивительное в Фортуне – она, воплощавшая собой в этот момент чарующее видение из другой реальности. Неро сам не понял, когда именно его мысли стали другими, чужими. И при этом они по-прежнему принадлежали ему. Необычное на самом деле ощущение, непередаваемое, но это с ним случалось не первый раз. Облик Кириэ дарил ему покой и надежду всегда – ему и тому, что пряталось внутри него. Облик и голос Кириэ, её присутствие, её улыбка, её прикосновения – она сама. Её существование превратилось в эликсир для него, в противоядие от чего-то неизвестного, но пугающего. И он всё ещё чувствовал необъяснимое разделение собственного сознания, но цели двух его сущностей в подобные моменты совпадали, принося тем самым желанное единство. Только Кириэ умела это. С Данте, например, всё иначе: сам Неро испытывал к охотнику на демонов безразличие, иногда сменявшееся слабым интересом, а вот то, что пряталось внутри, желало пролить его кровь и уничтожить, разорвать в клочья… Он просто забыл об этом, потому что Кириэ выпрямилась и запела. Её нежный голос наполнил собой зал, поднялся высоко-высоко и воспарил до самых небес, наверное, проник сквозь стены и разлился по городу. Даже поверить невозможно, что хоть кто-то в Фортуне сейчас её не слышал. Нет, наверняка её слышали все. Неро с трудом отвлёкся немного и покосился на людей, что сидели в том же ряду, что и он. У всех восторженные лица, с которых медленно исчезали обречённость и страх, у всех сияющие надеждой глаза и слабые улыбки на губах, обретавшие постепенно уверенность. Они верили или начинали верить в лучшее. Просто потому, что слушали её, Кириэ. На большой сцене – одинокая белая фигура, увенчанная золотой короной. Спокойная, с плавными жестами и чарующим голосом… «Я не могу оставить её». «Всё, что угодно, только бы защитить её». Две мысли одновременно – и Неро не знал, какая из них принадлежала ему, а какая была чужой. Кириэ чуть повернула голову, увидела его и мягко улыбнулась. Словно Мадонна с картины, одарившая благословением свыше. Её голос и последний аккорд переплелись и растворились в тишине. Аплодисменты грянули намного позже, ведь публике потребовалось время, чтобы прийти в себя. Наверное, лишь Неро не шевельнулся: он продолжал сидеть неподвижно и смотреть на девушку. Его восхищение не выразить простыми рукоплесканиями или же словами, его восхищение можно лишь ощутить в молчании. После он ждал её в коридоре. Прислонился плечом к стене и уставился на пустые доспехи, выполнявшие декоративную функцию. Хотя чёрт их знает, может, притворялись частью интерьера, вынашивая чёрные замыслы? Не выдержал, снял шлем и заглянул внутрь. Пусто. Впрочем, это ещё ни о чём не говорило, однако доспехи вели себя прилично и не спешили набрасываться на Неро и проходивших мимо людей. Один из послушников даже пальцем покрутил у виска, заметив манипуляции храмовника со шлемом. Вот если бы в него такие доспехи потыкали разок копьём, он точно больше спокойно спать не смог бы, не проверив предварительно все доспехи в храме на наличие или отсутствие демонического элемента внутри. – Что ты делаешь? – прозвучал за спиной удивлённый голос. – Пыль вытираю, – брякнул Неро первое, что пришло на ум, и поспешно вернул шлем на законное место. Тут же вспомнил ещё и про цветы. Чёрт, теперь надо как-то выкручиваться… Но как? – Я рада, что ты хоть раз пришёл вовремя, – поймав его ладони, сказала Кириэ с тёплой улыбкой. Положим, он всё же опоздал, но совсем чуть-чуть. И раньше наивно думал, что девушка его опозданий не замечала, а оказалось, что очень даже замечала. И цветов нет, чтобы как-то сгладить острый угол. Чёрт побери! – Можно тебя пригласить на прогулку? – перебрав мысленно все возможные варианты, предложил Неро. И тут же обругал себя последними словами. Какая ещё прогулка? Чем тут любоваться? Руинами? Да уж, романтика со всеми отягчающими… – Прогуляюсь с удовольствием, – сжав ладошкой его пальцы, согласилась Кириэ и немного застенчиво поправила рыжеватую прядь. Он перевёл взгляд на собственную правую руку и нахмурился, оценив контраст меж тонкими девичьими пальцами и грубыми очертаниями демонической лапы, поспешно отдёрнул ладонь и спрятал за спину. – Перестань, – тихо попросила Кириэ, вновь поймав его пальцы и прижав их к своей щеке. – Хватит вести себя так, словно ты ужасное чудовище. Я ведь тысячу раз уже говорила, что никогда не встречала человека добрее, чем ты. Ты – это ты, вот и всё. И ты такой, какой есть. «Если бы ты только знала, какой я есть…» Он едва заметно вздрогнул от этой мысли. Наверное, именно она ему не принадлежала. Или всё-таки… – Пройдёмся по галерее? – уточнила Кириэ. В тёплых карих глазах притаилось лёгкое беспокойство, и это его расстроило. Меньше всего ему хотелось стать источником её тревог. Тем более он до сих пор винил себя во всём, что с ней произошло. Не будь он столь близок с ней, и, возможно, Санктус не вовлёк бы Кириэ в свои игры. Хотя всё равно мог – из-за Кредо, но это из разряда «если бы да кабы». – Если хочешь, – пробормотал он и послушно последовал за девушкой, потом поравнялся с ней и предложил опереться на его руку – нормальную, а не демоническую. Вид с галереи, конечно, уже не блистал красотой, как прежде. Впрочем, в Фортуне вряд ли вообще остались места, пригодные для прогулок и любования пейзажами. Оба старательно изображали, что ничего не случилось, что Фортуна по-прежнему цела и невредима, что это обычный день и обычная прогулка, говорили о мелочах, не стоящих внимания. Неважно, значение имело лишь то, что они вместе и живы, а остальное – ерунда. – Ты устал? – Кириэ не выдержала первой, будучи не в силах и дальше делать вид, что ничего не происходит. Неро понурился и в который уже раз мысленно устроил себе выволочку. Сейчас он отчаянно завидовал всем тем людям, которые умели прекрасно притворяться и прятать своё смятение от чужих глаз за многочисленными масками. – Всё хорошо, просто… – Он умолк и отвернулся. Будь всё по-прежнему, он увидел бы сад внизу и пруд с кувшинками. От сада осталась жалкая парочка ободранных деревьев, а пруд превратился в яму с грязью. И что, если так теперь будет всегда? И он сам однажды станет подобием этого мрачного пейзажа? Из человека в демона… «Откуда такая уверенность, что человеческая сущность была раньше?» Он вновь вздрогнул от столь внезапной мысли. И кому она принадлежала? Действительно, почему он так уверен в своей человеческой сущности? А если демоническая сущность изначальна, просто просыпается постепенно? Кириэ вновь притронулась к его жутковатой на вид руке, погладила и обхватила ладонями. – Интересно, ты когда-нибудь перестанешь изводить себя пустяками? Ты больше человек, чем кто-либо ещё. И ты сильный. Всё остальное не имеет значения. Она внимательно смотрела на него снизу вверх. Какие же у неё тёплые глаза… Невольно Неро потянулся ей навстречу – навстречу этой теплоте. Он действительно не собирался делать ничего такого, но каким-то необъяснимым образом… Их губы встретились, встретились мягко и осторожно. И они оба замерли в томительном ожидании. Обычно в такие моменты всегда случалось что-нибудь: атака демонов, очередной катаклизм, землетрясение, наводнение, конец света локального масштаба и прочие несущественные, но требующие внимания мелочи… – Ой… Простите! Я дорогой ошибся, – пискнул кто-то чуть в стороне. Неро вздохнул, обречённо закрыл глаза и посмотрел на послушника только через минуту. Тот судорожно сжимал в руке грязную тряпку, на которой кое-кто не так давно лихо поскользнулся. Юнец залился краской и смущённо потупил взор. – Ты что тут забыл? – не особенно доброжелательно поинтересовался Неро. Кириэ поспешно отвернулась, но он успел заметить на её губах слабую улыбку. – Ну… это… я же… того… – Послушник шмыгнул носом и утёрся рукавом. – В больнице. Вот. Убирал. В смысле, пол мыл. Ну так я… это… пойду? – Показать, куда тебе пойти? – на всякий случай уточнил храмовник – он имел в виду паршиво вымытый пол на входе – и только потом сообразил, как именно эта фраза прозвучала для перепуганного послушника. Тот с откровенным ужасом поглазел на демоническую руку Неро и побелел. – Сам найду дорогу. Меня уже тут нет! И юнец лихо припустил по галерее под тихий приятный смех Кириэ. – Не пугай беднягу, ладно? – Оно случайно получилось, – буркнул вновь помрачневший Неро. Выражение ужаса на лице послушника при виде правой лапы расстроило. Он и так мучился сколько перед тем, как открыть Кириэ свои чувства, даже ни разу не смог сделать ей подарок так, как это положено. А тут ещё всякие послушники шныряют и начинают вякать в самый неподходящий момент. Торчал бы себе на месте и изображал бы пень с глазами, а вякнул бы попозже. – Зайдём в больницу? Я хотела взглянуть на ту девочку, что ты достал из-под развалин. Он машинально кивнул и побрёл вслед за девушкой. Задумчиво любовался её походкой, плавными движениями, гордо выпрямленной спиной. Интересно, и как же выглядела бы эта спина без покрова из ткани? Столь же прекрасно или в сотни раз ослепительнее? Что-то подсказывало ему, что второй вариант куда ближе к истине. – Кириэ… – Что? – Она остановилась и бросила на него взгляд поверх плеча. – Нет, ничего. – Он осторожно взял её за руку и проводил в малый зал, превращённый в лазарет. Тут со всеми возможными удобствами устраивали пострадавших, лечили их и кормили. Девочка, которую Неро достал из-под обломков пару дней назад, сидела на матрасе, сложив руки на коленях, смотрела в никуда и молчала. Рядом стояла тарелка с нетронутой едой. Кириэ тихо поинтересовалась у одной из женщин-сиделок, сказала ли малышка хоть слово, но получила отрицательный ответ. Неро нахмурился и одёрнул рукав, чтобы припрятать лапу. Тогда он именно с помощью демонической конечности и смог спасти ребёнка. Времени было мало, а обломки вот-вот раздавили бы девочку своей тяжестью – выбирать не приходилось. И если она испугалась... Если именно из-за этого молчала и сидела с таким вот отсутствующим видом… – Здравствуй, дорогая. Ты совсем ничего не ешь, – тихо проронила Кириэ, погладив малышку по голове. – Смотри, кто к тебе пришёл! Девочка безразлично пожала худенькими плечами и чуть скосила глаза на Неро. В следующий миг она вихрем слетела с матраса, бросилась к опешившему храмовнику и прижалась к нему, обхватив руками его жутковатую лапу. – Спаситель… – ломким голосом заключила она и зашлась в рыданиях, сплетённых с откровенным облегчением – как будто ей довольно было увидеть Неро, чтобы перестать бояться. Юноша беспомощно посмотрел на Кириэ, растерянно перевёл взгляд на плачущего ребёнка и нерешительно погладил её по голове нормальной рукой. Девочка заревела ещё громче, окончательно сбив храмовника с толку. Кириэ сделала успокаивающий жест и знаками показала, что всё отлично. Дескать, пусть поплачет, это только на пользу. Может быть. По крайней мере, это шло на пользу самому Неро. Ребёнок не глазел на него с ужасом, а спокойно держался за демоническую руку и не желал её отпускать. Пожалуй, для этой девочки он тоже был человеком, а не демоном. Через полчаса дитя удалось успокоить и даже оторвать наконец от Неро, а также удалось накормить и уложить спать. Кириэ вздохнула и покосилась на спутника, с которым они возвращались обратно в центральную часть храма по галерее. – Ревнуешь? – не удержался от шутливой насмешки он. – Не совсем, просто в тот момент предпочла бы поменяться с ней местами. – И телами? Девушка задумалась, а потом чуть улыбнулась. – Нет, телами не стоит. Кстати, ты обещал мне сегодня какой-то сюрприз… Чёрт побери! Цветы! Про них он уже забыл. – Э… – Как же выкрутиться? – Попозже, наверное. Я… – Ты забыл? – со смешком уточнила Кириэ. – Нет, я не забыл. Просто… Ну вот чёрт же подери! – Это неважно. – Да нет, я просто немного… Из-за поворота выскочил недавний послушник с той же грязной тряпкой в руке. Чтоб его черти взяли! Достал уже! Неро поймал девушку за руку и увлёк в боковой ход, которым редко пользовались. Они продрались сквозь занавеси из паутины, с трудом открыли дверь, разбудив потусторонним скрипом всех покойников в округе, наверное, и ввалились в какое-то слабо освещённое помещение. Удивительно, но внутри было прибрано. Дорогие портьеры, старинная мебель и какой-то непонятный то ли стол в центре, то ли диван у небольшой статуи. Статуя традиционно изображала Спарду. – Это, кажется, комната с алтарём, где молился… Неро не позволил девушке договорить фразу, накрыв её губы ладонью. Сейчас ему совершенно не хотелось слышать имя человека, ввергшего Фортуну в хаос. – Не хочу, чтобы нам помешали, – пробормотал он, повторив очертания её губ кончиком пальца. На скулах Кириэ проступил робкий румянец. – Я тоже не хочу, но… – Только один поцелуй, – настойчиво прошептал Неро, осторожно тронув ладонью нежную щеку. Он как будто боялся спугнуть краску смущения с лица Кириэ. Она едва заметно кивнула и посмотрела на него с немым вопросом в глазах. Вопрос исчез под тенью от ресниц, когда их губы встретились. Потом что-то загремело, рухнув на пол, но они этого попросту не заметили, слишком поглощённые друг другом. Не заметили и запах горящей ткани, а потом девушка отпрянула от Неро и прижала ладонь к пылающим от долгого поцелуя губам. По подолу её длинного платья танцевали язычки пламени. Кажется, они несколько увлеклись, свалили тяжёлый канделябр со свечами и… – Чёрт возьми! Неро ухватил с алтаря какой-то ковшик, понюхал и выплеснул его содержимое на Кириэ. Не то чтобы совсем не попал… Попал, просто попал не совсем туда, куда надо. Девушка ахнула, когда родниковая вода угодила ей в лицо и на грудь. Она застыла, изумлённо глядя на влажную ткань, облепившую её роскошное тело. Подол же тем временем продолжал жизнерадостно полыхать. – Прости, – повинился храмовник, едва немного пришёл в себя и смог с усилием отвести взгляд от… Отвести взгляд, в общем. Он попытался погасить огонь, но затея успехом не увенчалась. Кириэ, конечно же, выглядела потрясающе в мокро-горящем платье, но Неро предпочитал живую и здоровую девушку, поэтому он решительно ухватился за ткань и с силой дёрнул, оторвав тлеющий кусок, затем затоптал его и перевёл дух с облегчением, устранив угрозу. Платье из длинного превратилось в короткое, что отнюдь не способствовало душевному равновесию юноши. Кириэ шагнула в сторону, спрятав обнажённые ноги за алым покровом алтаря, и скрестила руки на груди. Эти меры слабо помогли ей. Или слабо помогли ему? Наверное, он стал соображать ещё хуже, потому что сам приблизился к девушке и прикоснулся к её подбородку. У алтаря никаких канделябров не наблюдалось, так что он рискнул вернуться к прерванному поцелую и попробовать на вкус капельки родниковой воды, оставшиеся на губах Кириэ. Мысленно послал всё к демонам, поскольку сейчас у него просто не осталось здравого смысла и сил, чтобы помнить о своей загадочной природе, опасности и прочей ерунде. Прямо сейчас он помнил лишь тепло Кириэ, её нежность и собственные чувства – именно те, источником которых была она одна. С ней он – человек, только человек, обычный и живой, испытывающий вполне человеческие желания. Заканчивать с поцелуем почему-то с каждой секундой не хотелось всё больше и больше. Точнее, это затягивало и манило соблазнительным обещанием. Он вовсе не собирался торопить события, однако Кириэ давно ответила ему взаимностью и не прятала собственную любовь. Разве это спешка? Быть может, так оно и должно быть? Неро честно подумал о том, чтобы спросить саму Кириэ, но не успел. Её ладони невесомо скользнули по его лицу, пальцы забрались в волосы, поворошили легонько пряди, а затем она обняла его – исчерпывающий ответ. Он прижал её к себе плотнее, чтобы она оказалась так близко, как только возможно. Рука своевольно сместилась на грудь девушки и накрыла чарующе прекрасную на ощупь округлость. Демоническая лапа робко тронула рыжеватые пряди, а затем волосы рассыпались по плечам Кириэ, освобождённые от оков строгой причёски. Неро многое хотел бы сказать своей возлюбленной, но не мог. Он не только говорить, даже дышать нормально уже не мог. Его плащ полетел на алтарь, а куда девать прочую одежду, он уже не думал. Под когтями затрещала ткань промокшего платья, открыв белую кожу плеч. И он, наверное, уже запутался, кому нужно раздеваться и когда, – просто стоял и смотрел, как светлая ткань скользит вниз по девичьей фигуре. И хотелось смотреть сразу на всё тело Кириэ, а для этого требовалось сделать несколько шагов назад. А он не мог заставить себя отойти от неё и на жалкий сантиметр, потому что хотелось не только увидеть её всю обнажённой, но хотелось и прикоснуться – всюду. Безотчётно Неро провёл по плечу девушки демонической лапой и моргнул. Он не ожидал, что его правая рука способна испытывать те же ощущения, что и левая, человеческая, однако он ошибался – эта рука годилась не только для боя. Кириэ накрыла пугающую ладонь храмовника собственной и одарила его тёплым взглядом. Она по-прежнему не испытывала ни капли страха и всё так же верила ему. – Кириэ… – хрипло пробормотал он. – Я всегда буду с тобой, ты знаешь это, – прошептала девушка. – Я не боюсь, если ты со мной. Её голос… Он всегда цеплялся за её голос. И именно этот голос придавал ему силы, возвращал в реальность, возвращал к человеческой сущности. «Пока я слышу её, остаюсь самим собой», – проплыла мысль по краю сознания. Он внезапно подхватил девушку на руки и осторожно опустил на алтарь. – Что ты… Тут же нельзя… Ей – можно, ей всё можно. И он прикоснулся губами к её шее, поцеловал плечо, смело провёл линию над ключицей кончиком языка и добрался до груди, накрыл ладонями нежные полушария и зажмурился в попытке совладать с разбуженными страстями. Кажется, бешеный стук его сердца отдавался теперь не только у него в ушах, но и в кончиках пальцев. Он медленно обвёл ногтем набухшую вершинку груди, склонился над девушкой и потёрся губами о розовый сосок, легонько поцеловал и лизнул. Услышать слабый стон Кириэ было намного приятнее, чем ему прежде представлялось. И через миг его руки и губы жадно исследовали её тело: ласкали грудь, обжигали поцелуями живот и бёдра, наслаждались прикосновениями к длинным ногам. Добравшись до ступней, он неторопливо стянул с них обувь, погладил маленькие пальчики и розовые пятки. – Щекотно. – Кириэ попыталась отнять у него свою ступню, но он не позволил и запечатлел поцелуй на лодыжке, заставив девушку блаженно прикрыть глаза. На этом он не остановился и поймал губами большой палец, уделив ему пристальное внимание. Даже её ноги нежны, как у ребёнка… Ладони медленно поползли вверх, погладили колени, пальцы потревожили кожу на внутренней стороне бёдер, но на большее пока не осмелились. Своим дыханием он согрел ямочку в центре живота Кириэ, обвёл вокруг языком и вернулся к грудям, что так и просились в руки. С трудом оторвавшись от понравившегося занятия, он кое-как выбрался из остатков одежды и вытянулся на алтаре рядом с девушкой. Пока опасался прикасаться к ней вновь, потому что не испытывал уверенности в собственной выдержке. Кириэ приподнялась на локте, устремив на него вопрошающий взор. Погладила серебристые пряди и мягко улыбнулась, а он просто ждал, ведь она пока ещё… Вот её взгляд опустился на его широкую грудь, за взглядом последовала рука, прижалась слева, словно Кириэ хотела послушать стук его сердца. Тёплая ладонь медленно спустилась на живот, едва заметно дрогнула, заколебалась, но всё же двинулась ещё ниже. Прикосновение… Нет. Это больше походило на касание лебяжьим пером – так нежно и легко, робко и стеснительно, но с неподдельным любопытством. Неро зажмурился изо всех сил и поймал запястье Кириэ, чуть отстранив её руку. Она решительно высвободилась и прикоснулась вновь, но уже смелее и твёрже, обхватив его напряжённую плоть маленькой ладошкой. С её губ слетел удивлённый возглас, что не помешало ей провести ладонью по всей длине его естества. – Чёрт возьми… – сдавленно произнёс Неро и притянул девушку к себе, пока её любопытство не прикончило их обоих. – А как ты… – Как-нибудь, – решительно отрезал он и прижал её к алтарю собственным телом. Он понятия не имел, о чём она говорила, но сейчас не до подобных мелочей. Кириэ тихо застонала от его пылких поцелуев, запрокинула голову, выгнулась, обвила руками за шею и притянула к себе, позволив его губам насладиться её грудью. Она шумно выдохнула, почувствовав лёгкое прикосновение меж бёдер. Неро старался действовать медленно и осторожно: провёл пальцами по внутренней стороне бедра, добрался до нежных складок… В голове забродили мысли о лепестках роз, хотя сейчас ему точно было не до цветов. Горячо, маняще, трепетно – под пальцами. Кириэ ждала его в том же пламени, в котором пребывал он сам. И этот огонь не требовалось гасить – пожара всё равно не избежать. Тело Кириэ принимало его медленно и неохотно. Она дрожала под ним и инстинктивно пыталась сопротивляться. Он ни единым словом не упрекнул её, просто старался быть с ней нежным, хотя сам уже изнемогал от всепоглощающего желания. И когда сил совсем не осталось, он превратился в кого-то другого, но и был самим собой – одновременно. Опять то же необъяснимое явление, что всегда смущало его разум. Тем не менее, облегчение он испытал несомненно, потому что чужие холод и самообладание заменили его горячность и юношескую несдержанность. «Не спеши вкушать удовольствие, иначе получишь меньше, чем ожидаешь». Знакомые слова, но где и от кого он их слышал прежде? Подчинившись чужой воле, Неро поцелуями согрел шею Кириэ, заставив её немного расслабиться и проникнув внутрь её тела чуть глубже. Ещё немного ласки и страсти – и она вновь открылась ему. Постепенно, неторопливо они достигали полного единения. И, наконец, девушка обвила его ногами, приняв в себя его напряжённую плоть. Она опустила веки, спрятав под ресницами почти пролившиеся слёзы, и сделала судорожный вдох. И первый толчок сорвал с её губ тихий вскрик, заглушённый торопливым, но жарким поцелуем. Ещё немного терпения – и Кириэ уже сама подавалась Неро навстречу, приняв правила этого танца. В какой-то момент она потрясённо распахнула глаза, почувствовав, что внутри неё... Это не причинило боли, но не заметить перемену она не могла. Кириэ увидела лицо Неро с прикрытыми глазами и бисеринками пота на висках, но за ним… над ним… рядом… Веки юноши слабо светились алым, и его окутала серебристая сияющая дымка, в которой проступили чьи-то черты. Он сразу и походил на Неро, и отличался, однако смотрел он на неё точно так же, как Неро. И Кириэ не испытывала страха, как и не испытывала ощущения, что теперь их трое. Она чувствовала, что их по-прежнему двое: она и Неро. Прикрыв глаза, девушка улыбнулась и обняла храмовника, отпустив себя на волю и позволив забыться в волнах удовольствия. Она всегда любила его таким, каким он был. И если даже близость с ней пробуждает его демоническую сущность, это не страшно, ведь он всё равно остаётся прежним и... Он принадлежит только ей в любом обличье. И пока он с ней, он останется человеком, даже если превратится в демона. В его руках – смятые цветы, потому что вся его нежность досталась одной лишь Кириэ.